Рецензии — стр. 11

Жуткая книга. По степени своей ужасности сравнимая только с абсолютно документальными и донельзя беспощадными книгами Светланы Алексиевич. С другой стороны, несмотря на высокую художественность, постмодернистские штучки-дрючки и мистические/сюрреалистические реалии, книга Тони Моррисон написана по следам совершенно реальных событий, и потому в этой своей составляющей может быть названа сугубо документальной и насквозь социальной. Куда уж социальней, если речь идёт о массовом, осуществляемом и проводимом на уровне государства рабстве — пожалуй самом постыдном явлении в истории человечества. И ладно бы ещё о рабстве, бывшем на заре существования человечества как такового, но тут, в романе, речь идёт о вполне современном обществе с уже довольно развитыми технологической и гуманистической составляющими. Ведь с исторической точки зрения 1870-е были совсем недавно, всего-то полтора столетия назад. И уже были Пушкин и Лермонтов, Байрон и Гейне, Беранже, Гюго, Мандзони, Шелли, Стендаль, Шамиссо, Диккенс, Теккерей, Флобер, Гейне и множество других могучих носителей и выразителей гуманистической и цивилизационной составляющих человечества. Уже позади Великие французские революции, уже написаны Манифесты коммунистических партий, уже Прудон, Бакунин и Кропоткин вовсю теоретизируют о сути Свободы-Равенства-Братства, и в это же время вешают и заживо сжигают, стреляют и заковывают в цепи, используют как обыкновенное рабочее животное, заставляют совокупляться с целями воспроизводства и совершают сотни и тысячи гнусных действий в отношении других людей, поставленных в такие условия только потому, что они имеют иной цвет кожи...

Казалось бы можно и нужно припомнить тут крепостничество в Российской империи и всяких там Салтычих, но всё-таки Салтычиха была садистской преступницей, и по именному указу императрицы Екатерины II была лишена своих дворянских званий и закончила жизнь в монастырской тюрьме, т.е. была осуждена от имени государства. А в САСШ рабство было государственной политикой и потребовалась целая гражданская война, чтобы отменить рабство де-юре и долго ещё после этого находить убитых и замученных негров в лесах, полях и на обочинах... Впрочем, Салтычиху и прочих я совсем не оправдываю и не защищаю... И крепостничество тоже.

Но в книге-то речь всё-таки идёт о рабстве — и по мере чтения как бы ненавязчиво, вскользь, намёками и набросками Тони Моррисон рисует нам картины и масштабы всех этих особенностей рабско-хозяйских отношений, буквально подавляя у читающего его собственную волю беспросветностью и безысходностью описываемого. И второй ужас — это как раз судьба главной героини книги, судьба простой негритянской женщины, поставленной белыми цивилизованными людьми в такое положение, когда она вынуждена своими руками убивать своих детей, чтобы не отдать их во власть белых людей!

Можно ли после всего рассказанного верить белым людям? Можно ли современным афро-американцам простить современных последователей этого несколько-векового наследия и проклятия?..

Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: "Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец".

Да-да-да, и еще раз ДА! О, черт! Джон Ирвинг, до чего же ты омерзительно и вместе с тем прекрасно пишешь. Ты жесток, абсурден, реалистичен до жути и тошноты, но вместе с тем справедлив и добр. Читать тебя истинное наслаждение, ни с чем не сравнимое. То хотелось закрыть книгу и закинуть в эмоциях в угол и забыть, то не хотелось выпускать ее из рук, я то восклицала, то вздыхала, то читала взахлеб... Мне даже снились твои герои!!! До чего же искренне и по-настоящему прописан образ каждого из них, а в какие только жизненные передряги ты их не бросаешь, только и успевай следить, и желательно не отрываясь, ибо роман все равно не отпускает. Много грязи, жестокости, насилия, крови и смертей!? Да, пожалуй. Но даже я со своей параноидальной брезгливостью как-то договорилась. И правильно сделала, ибо роман прекрасен, и своей тошнотворной омерзительностью в том числе. Это восторг как минимум! Но все же не рекомендую особо "нежные сердца" приближаться к этому роману даже близко...

Главный герой - писатель - интроверт с параноидальным воображением. Он постоянно боится и выдумывает всякие ужасы, который могут случиться с его близкими в этом мире, где на каждом шагу любого из нас может подстерегать куча неприятностей. Сидит дома, пишет романы, изумительно готовит так что пальчики оближешь, искренне любит жену и детей... Но все наши страхи рано или поздно вылазят наружу и парочка событий все меняет в корне... И вот уже перед нами закрученный сюжет, с тонко вплетенными в повествование отрывками из романов героя. Интересен "мир глазами Гарпа", в котором один день мог быть шумным и веселым, а потом его сменяло смертоносное утро. И все мы "в мире Гарпа всего лишь терминальные случаи." Нестандартное мышление, оригинальные люди в окружении, феминистка - мама (к слову сказать ненавидящая этот ярлык, который к ней приклеили) - все это откладывает огромнейший отпечаток на его творчество! И, о боги, как же интересно за этим следить и сопоставлять!!!

Говорить об этом романе можно бесконечно, ибо все обсудить невозможно... Я погрязла в его просторах и получила кайф. Это настоящий, правдивый, злой, жестокий, справедливый, искренний, светлый и добрый роман, который останется в моем сердце и памяти... Буду читать тебя, Дж. Ирвинг! Еще и еще!

Книга о нелюбви. Причем всего, что окружает. Нелюбовь себя самого, своего партнера, детей, собственного дома, того, чем занимаешься. Нескончаемая депрессия и недовольство. Серая, унылая, темная, жуткая история внутренней жизни двух людей. Я неспроста говорю внутренней, ведь для окружения у них естественно есть идеальная картинка счастливой семьи.

Фрэнк и Эйприл идеальная пара. Муж работает, жена домохозяйка, присматривает за двумя детишками. В прошлом их скрывается много всякого. Неудачная карьера Эйприл на сцене, неудачный поиск себя Фрэнка, незапланированная беременность, вынужденный брак, нелюбимая работа. Я даже не знаю, что в жизни людей им нравится. Сложилось такое ощущение, что они ненавидят каждую минуту своей никчемной жизни.

Очень тяжело, когда любимый человек тебя не поддерживает. Самое главное они же хотят друг от друга какого-то понимания, а вот шага навстречу друг другу делать отказываются. Эйприл прекрасно чувствует, что муж неверен ей, что ненавистная работа душит его, а Фрэнк не хочет возвращаться домой. В моем понимании здоровое состояние, когда ты спешишь домой, чтобы укрыться от невзгод, а не наоборот.

Внезапное желание Эйприл сбежать в другую страну, мне кажется, результат ее затяжной депрессии, а не реальное решение. Она пытается его позиционировать, как “благо для мужа”, но это не так. Если ты хочешь подарить человеку добро, по меньшей мере нужно спросить его мнение, а не заставлять подчиняться вслепую. Никто не мешал ей выйти на работу в ее же городе, было бы желание, но, видимо, она свято верила, что только жизнь с чистого листа сможет помочь ей стать капельку счастливее.

Несчастливая жизнь, горький конец, безысходная книга, которая добавляет слишком тяжелые думы даже в мою жизнь. Тленный тлен, после которого хочется пересмотреть свои взгляды на жизнь, лишний раз обнять мужа и ребенка. Хотелось бы таким парам посоветовать не мучить ни себя, ни других. Развод - это не конец света, это шанс пожить для себя, возможно будет непросто, но явно лучше начать самостоятельную жизнь, чем отравлять ее друг другу.

«Ежедневная жизнь среди тех, кто отказывается признавать тебя равным, требует большого мужества»

Пронзительная и печальная семейная сага, охватывает огромный промежуток времени начиная с 1910-го, тяжелейшего периода в жизни корейского народа, когда Корея была оккупирована Японией, вплоть до 1945-го, и заканчивая 1989-ым годом, когда военные дни остались позади, но презрительное отношение к корейцам никуда не исчезло. На страницах масштабного романа разворачиваются судьбы членов одной семьи, показан путь от самых низов, когда героям приходилось влачить жалкое существование, и до высшего круга, когда для внука устраиваются роскошные вечеринки и героям не нужно подсчитывать каждую копейку, заботясь о завтрашнем дне.

В романе показана жизнь нескольких людей одного клана, чья-то судьба оказалась трагичной и полной страданий, кому-то же на долю выпала удачная карта, и было больше хороших дней, чем плохих, но все равно героев нельзя назвать счастливыми. Роман не имеет логического завершения, такие истории можно продолжать до бесконечности, рассказывая о всех последующих поколениях, тут нет ключевого персонажа, на ком бы держался сюжет, интриги, держащей в напряжении, главной цели, к чему все возвращается, просто показана обычная жизнь со всеми взлетами и падениями. По-своему сильное и эмоциональное произведение, но лишенное эпичности.

Несмотря на то, что я прочла роман с огромным удовольствием, прониклась историей и не могла оторваться от всего происходящего, я не скажу, что осталась в полнейшем восторге. Во-первых, мне не хватило глубины в описании характеров героев, хотя они получились яркими, но не до конца раскрытыми, их жизнь показана скомкано, хотелось больше подробностей об их судьбе, а не краткого экскурса о прошедших годах, я уверена, о героях было что еще рассказать, и из-за такого сухого повествования невозможно полностью проникнуться их душевными переживаниями, понять их мотивы, почему они совершили тот или иной поступок, хотя даже при таком скупом описании их судеб все равно переживаешь за героев, правда, по итогу никому из них не прикипаешь всем сердцем, они не вызывают антипатией, но и каких-то особых светлых чувств тоже после себя не оставляют. Во-вторых, не хватило более детального развития сюжета, автор ненужным героям и событиям уделила слишком много внимания, без которых сюжет ничего не потерял бы, а вот на по-настоящему важные моменты, о которых хотелось узнать получше, она махнула рукой, просто оставив все на воображение читателя, пусть он сам догадывается, как развивались события, о чем размышляли герои, что они чувствовали, как складывались их отношения. И потому к концу романа у меня осталось ощущение, будто я прочла пересказ истории, а не полноценный роман, как будто он был написан в спешке.

Первая половина романа меня впечатлила намного больше, она казалась динамичнее и интереснее, с каким-то особым колоритом, а вот начиная со взрослой жизни сыновей и особенно внука, сюжет забуксовал и уже не так сильно привлекал внимание. К тому же эротические вставки были абсолютно бессмысленными и раздражающими, и плюс ко всему были прописаны омерзительно со всеми мельчайшими тошнотворными подробностями, от которых автор могла бы избавить читателя, ведь то как герои занимаются сексом их никак не характеризует, эти сцены не влияют на последующие события. Но самая дикая и бредовая глава в романе - о парке любовных утех, которой посвящено несколько страниц, где участницей является вообще мимо проходящая женщина, никак не связанная с главными героями. Что автор этим хотела сказать непонятно, но ведь должен быть за этим какой-то смысл?! Еще я заметила одну закономерность, образ всех молодых японок в романе получился однотипным – эдакие девушки с пониженной социальной ответственностью зацикленные на сексе, которым незнакомы искренние чувства, ищущие в отношениях только выгоду. Случайность ли?

Моей первой ассоциацией во время чтения, было то, что данный роман - это некий микс из «Поющих в терновниках» и «Книги судьбы», что-то атмосферно мне напоминало эти два произведения, хотя они совсем разные. Роман Мин Чжин Ли можно отнести в группу «о сильных женщинах», на чью долю выпало испытать все ужасы и лишения войны, голод и холод, которых втаптывали в грязь, а они шли напролом. Главная героиня Сонджа - очень трудолюбивая девушка и она не боится трудностей и делала все, что было в ее силах, дабы прокормить семью, но в ее жизни была и толика везения, ведь за ней присматривал ее богатый благодетель (неоднозначный персонаж, но злодеем я его не считаю), благодаря которому она не умерла от недоедания или во время бомбардировок, все неожиданные бонусы судьбы она получала от него, поначалу не догадываясь об этом, а потом уже спокойно принимая их. И я не осуждаю ее за это, ведь она спасала свою семью, но с другой стороны я думаю, что согласись она первоначально стать его любовницей, то можно было бы избежать лишних мучений, драм и разбитых судеб (странно, что ее сын так истерично отреагировал на правду об отце, что даже став взрослым не смог пережить эту травму). Хотя с другой стороны, это было бы предательством по отношению к себе и своим принципам.

Несмотря на то, что автор американка корейского происхождения, знакома с аннексией Кореи по рассказам свидетелей и по учебникам, история в целом показалась мне вполне убедительной, автор хорошо проработала над этой тематикой, я не почувствовала диссонанса и игры на эмоциях, будто автор не знает, о чем говорит, и выбрав щепетильную тематику хочет обратить на себя внимание. Роман хорош тем, что освещает важную проблему, не дает людям забыть о том, с чем пришлось столкнуться корейскому народу, как ущемляли их права не только в Японии, но и у себя на Родине, ведь корейцев, отправившихся в Японию и проживших там долгое время, вернувшись обратно в Корею считали чужаками. Весь роман посвящен теме поиска своего дома, идентификации самого себя в этом обществе, герои часто задаются вопросом, к какому миру они принадлежат, кто они - японцы или все-таки корейцы. Можно описать внутреннее состояние героев строчками из стихотворения азербайджанского поэта Насими: «В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь». Правда написан роман корявым языком, я частенько спотыкалась о какие-то нелепые обороты и фразы, но язык не назвала бы примитивным, просто он лишен грации. Сама же история так и просится на экран, в виде какой-нибудь исторической дорамы.

В целом получилось достойное произведение, затрагивающее важную тематику, и хотя оно простовато для семейной саги, это отнюдь не шедевр, но читать было увлекательно. А может это и хорошо, что автор не ударилась в драматизм, и не упивалась проблемами героев, вводя их в пучину трагедий, описывая досконально их путь? Для всех любителей корейской культуры и исторических дорам стоит обратить внимание на это произведение, так как оно позволит узнать что-то новое об истории двух по-своему прекрасных азиатских стран, которые до сих пор не могут найти общий язык.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
На грязной корявой улице торговали рабами, и тощий негр, язвительно подмигнув мне, соединил взглядом горевший неподалёку факел и забранное рогожей окно лавки работорговца. Я легко претворил желаемое и бросил факел под рогожу, пламя начало медленно пожирать внутренности дома.

Потом в голубом небе над деревней материализовалось огромное белое облако в виде романского храма. Центральную часть венчал купол, по бокам реяли два массивных придела. С тихим шелестом один из приделов соскользнул вниз на грешную землю и с оглушительным грохотом и грибообразным пылевым взрывом рухнул невдалеке от деревни. Земля сотряслась и немногочисленные жители в ужасе залопотали, пытаясь устоять на ногах. Тут нас настигла волна пыли и со скоростью летящих из эпицентра настоящих каменных осколков храма. Уворачиваясь от крупных кусков, я подхватил один такой, убедившись, что это действительно фрагмент некой лепнины, сунул его в карман, и тут возгласы ошеломлённых снова обратились к небу – оставшийся придел облачного храма тоже медленно съезжал вниз. Не дожидаясь второй волны обломков, я нырнул за стену обгоревшего сарая и ломанулся сквозь кусты в лес под защиту деревьев. Земля сзади содрогнулась во второй раз.

В тёмном хвойном лесу пролегало длинное изогнутое озеро, вокруг которого было приятно ходить, я шёл по тропинке и собирал разбросанные по ней монетки. Тропинка привела к стоящей на берегу баракообразной постройке – видимо, сельской поликлинике. В дверях стоял мальчик в фуражке и при входе кольнул меня сзади в ляжку какой-то иголкой. Попререкавшись, я отсыпал ему найденных по дороге монет, и он пропустил меня к доктору. Усатый доктор в очках осведомился о моём месте жительства и начал заполнять каллиграфическим почерком медицинскую карточку. Я тем временем осматривал ветхое убранство его кабинета и, проходя мимо зеркала, узнал в отражении самого себя в тринадцатилетнем возрасте. На выходе пригрозил мальчику в фуражке, что поколочу его, если снова примется колоться, и через широкий мост направился к себе домой на остров. За рекой маячил настоящий, не облачный, храм из красного кирпича.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Я еду на Сапсане из Москвы в Петербург и с трепетом жду действия ускорения на грудь, только вот сижу спиной к окну и приходится изворачиваться, чтобы посмотреть что там. Потихоньку вдавливает в кресло, но по настоящему разогнаться не дают, поезд въезжает в громадные крытые мастерские, уходящие на много ярусов вверх, в стенах горят закопченным светом окошечки мастеровых, колеса гулко бьются о рельсы. Наконец выезжаем из мастерских на свежий воздух – поезд на горе, поросшей зелёной травой, под горой виднеется город с маленькими золотыми навершиями церквей. Внешняя стена мастерских отделана под вполне приличное желтоватое барокко, напоминая здание вокзала. Всех пассажиров выгоняют на улицу на предмет проверки багажа, и в стене вокзала сбоку от главного проезда замечаю массивную дубовую дверь и вывеску книжного магазина над ней. Потихоньку отстраняюсь от основной массы людей и просачиваюсь в эту дверь а затем на второй этаж по мраморной лестнице. Внутри обычная вокзальная суета и ларёк старой книги, к которому я тотчас прилипаю и вряд ли теперь успею на уже отходящий поезд.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Мы в старинном особняке со скрипучими полами и лифтами для поднятия блюд в хозяйские покои. Ютимся на чердаке, стараясь производить как можно меньше шума – территория захвачена оборотнями. В лифт для еды вполне помещается один человек и с риском для жизни мы по очереди ходим в экспедиции за пропитанием. В один из таких рейдов я напарываюсь на парочку оборотней, и, отбиваясь от них заострённой палкой, понимаю, что место нашего укрытия уже давно вычислено. Пытаемся бежать – неподалёку от особняка есть вход в медные копи. Глупо закапываться так глубоко под землю, но другого выхода нет. Руша за собой деревянные перекрытия, несёмся от толпы зверолюдей к шахте, впрыгиваем в шаткую хлипкую, но единственную вагонетку и сигаем вниз. Я зажигаю факел и звери, нахально тявкая, остаются наверху. Они боятся огня.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Курим с ирландцем где-то в районе Свинемюнде. Всё смутно.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Очень сильно напился, снов не было.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Ленитроп сидит на корточках в тамбуре скрипучего поезда и, чуть отклоняясь в стороны при мерзких ржавых поворотах рельс, курит трофейную венгерскую папиросу, что таскал около недели в кармане и она каким-то чудом не рассусолилась. Над головой его мигает торчащая из потолка лампочка, скудно освещая заплёванный пол. Он пытается подластиться к лампочке, дабы уяснить для себя некоторые сведения. Лампочка кокетливо что-то вымигивает ему морзянкой, но что конкретно – поначалу понять абсолютно невозможно. Пытаясь заслужить доверие, он встаёт, растирая по полу советским каблуком могучего чичеринского сапога остатки картонной гильзы. Лампочка ближе к лицу, она что-то шепчет, спираль её отчётливо-тонко видна, пульсирующая и хрупкая как позвоночник ребёнка. Ленитроп ощущает возбуждение, затем стояк. Нежданно-негаданно накатило. Тут поезд начинает неуклюже-неотвратимо оттормаживаться, Ленитроп мудохается вперёд лицом об стену, лапмочка запинается и гаснет.

В наступившей темноте по небу проносится торжествующий вой V-2.

♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰ ♰
Вчерашней бомбёжкой оторвало ногу, штанину зашили, где-то надыбали вполне сносные костыли и отправили из лазарета в госпиталь. Госпиталь расположен в возвышающемся над строгим французским парком бывшем казино, тут тебе и отель, и лечебные воды, и полуночные развлечения для взрослых. Уже довольно устойчиво ковыляя, спускаюсь вниз к разномастным кустам, обрамляющим подвысохший бассейн и некий остеклённый павильон, хермитаж или вроде того. С намерением лишь прогуляться, ошарашено слышу доносящийся из выбитого уголка широченного окна кокетливый смех. Бесшумно, насколько это возможно, подкрадываюсь. Подглядываю за чьим-то несомненным адюльтером – по полу разложены вполне солидный докторского вида саквояж, френч, а лебёдушка, что сейчас по идее должна дежурить в нашей палате, и по которой вся палата, уж сколько кто там времени лежит, изнывают – прям сейчас милуется с кем-то. Подглядываю, сколько могу, затаив дыхание и не шевелясь. Потом понимаю, что весь затёк и надо сменить ногу. Но сменить ногу не могу – её же оторвало. С другой стороны сделать это давно пора, потому что мне осточертела война, и потому что в ноге у меня мурашки.

Я альпинист -- седьмой этаж без лифта
Я космонавт, я Курт, я Воннегут
Я лягу пьяным у порога,
Авось на утро подберут

(с) Васильев ("Сплин")

Этот роман отчасти написан в слегка телеграфически-шизофреническом стиле, как пишут на планете Тральфамадор, откуда появляются летающие блюдца.

Так начинается "Бойня №5", даже и не роман, в общем, а повесть. Непосредственно вслед за этим автор сообщает, что лирический герой, дескать, может перемещаться во времени, ощущая себя то малолетним, то стариком, то юношей в расцвете сил. Такие дела. (Ух ты! и что меня ждёт дальше? Петля времени, как у Хайнлайна в "Двери в лето", где герой, меняя прошлое, меняет и будущее? Или напряженный психологический триллер, когда при такой нелинейности сюжета каждая новая страница заставит заново переосмыслить всё вышепрочитанное? Или гениальный шизофреник? Небось, все переживания и ощущения героя корнями уходят в глубокое прошлое и кульминацией станет шокирующее открытие, связывающее прошлое с настоящим и будущим?)

Болт. С левой резьбой. Мироустройство по Билли Пилигриму простое и линейное: что должно случиться -- то и случиться, изменить ничего нельзя, ни от личности, ни от коллектива ничего в мире не зависит. Такие дела. От каких же сил всё зависит, скромно умалчивается.

Герой. Билли, блин, Пилигримм. Аморфный флегматик которому всё поху фаталист, по жизни идёт, как корова на скотобойню -- чему быть того не миновать. Поскольку роман о войне, а точнее, о бомбардировке Дрездена в конце Второй Мировой, то сразу о боевых подвигах Билли. Подвиг, собственно, один -- Билли попадает в плен. При чем, попадает очень неохотно, его буквально тащат в плен, чтобы он не замерз и не нарвался на шальную пулю.

Другие герои. Американцы: безвольные, слабые, одетые черте-как, небритые -- формат вокзального бомжа --, голодные, вороватые, лживые, разрозненные, короче, негативные пипец.
Англичане: стройные, подтянутые, красивые, духовно богатые, сплоченные, прогрессивные. Позитив в чистом виде, образец для подражания и вообще, лапочки.
Немцы: никакие.
Русские: никакие.

Такие дела.

Красота. По красоте текст может соперничать разве что с газетой бесплатных объявлений. Если ещё с портретами дело куда не шло, то немногочисленные пейзажные зарисовки и интерьеры сухи и неубедительны. Я там, конечно, не был, но сомневаюсь, что разрушенный бомбами город очень напоминает лунную поверхность. А вот Воннегут на этом внимание акцентирует раза три, как минимум. Такие дела.

Это что касается "военной" части книги. "Цивильная" же часть не менее прозаична. Скучная жизнь скучного человека. Такие дела. Фантастическая составляющая -- самая удачная, на мой взгляд. Бред сивой кобылы, такой маразм мог возникнуть только в мозгу не слишком образованного и начитанного человека в бессознательном состоянии после травмы головы. Так, собственно, автор её и подает.

А вообще, это роман о человеке, который пишет роман о человеке... Такие дела. И Воннегут, скорее всего, всю эту маячню кагбэ не от себя пишет. Отсюда и комканный сюжет, и непрофессиональность, и общая унылость. Антивоенным роман назвать можно с очень большой натяжкой: о том, что войны были есть и будут есть,и что с этим ничего не поделаешь, автор говорит прямо. Попытка высмеять (простите за штамп) американскую военную машину в лице Билли со товарищи и старика-плэйбоя-генерала-историка Рэмфорда выглядит наивной и косолапой. Собственно, о бомбардировке Дрездена, как таковой -- ни слова нет. Автор всё вокруг да около... Такие дела.

Кстати, о таких делах. Эти самые "Такие дела" встречаются на каждой второй странице. На каждой десятой можно встретить обмороженные конечности "цвета слоновой кости с просинью" (это как?). Что этим хотел доказать Воннегут? То ли то, что он курт крут и это слова-паразиты из лексикона его лирического героя конкретно дополняют портрет, то ли значение этих "дел" утратилось при переводе -- сие тайна.

Ну не может же всё быть так плохо! Нет, конечно. Безусловный плюс -- объем. Роман маааахонький, простенький, прочитал быстро, надеюсь, забуду ещё быстрее.

С Алберталли у нас не складывается, и я поняла это ещё со времён Что, если это мы . Вот, казалось бы, взрослая тётя, которой есть, что сказать и показать, но на деле такой же погружённый в фантазии и оторванный от реальности подросток, про которых она и пишет. Хотя, в этот раз теплились во мне некоторые надежды, ведь фильм "С любовью, Саймон", даже удивительно подобное признавать, пусть аналогично нелеп и наивен, но всё же вполне приятен. Да, кажется, сегодня будет много сравнений с экранизацией. Ну а что вы мне сделаете? Моя рецензия - мои правила.

Саймону Спиру лет 16 от роду, но он явно потерялся где-то в изнеженном детстве с грёзами о Гарри Поттере, молочком с печеньками на обед и вселенской справедливости либерально-демократической партии. Слава богу, на этот раз обошлось без плоских шуточек про республиканцев (в отличие от фильма, кстати говоря), иначе повторения опыта с Красный, белый и королевский синий я не пережила бы. Но, если взять во внимание ту же Маккуистон, последняя хоть имеет сил и упрямства делать самоуверенные заявления. В отличие от кроши Бекки, по-овечьи затирающей про мир, дружбу, жвачку и при этом описывающей жизнь каких-то бесхарактерных паразитов.

Саймон из книги - полная противоположность персонажу Ника Робинсона. Он рохля и размазня, у него отсутствует любая уверенность в себе и окружающую действительность, и он просто удивительно нарциссичен. При всём при этом у него толпа друзей и поклонников, "идеальные" родственники и светлое, беспечное будущее впереди. И награждает его автор всеми этими вещами исключительно по одной единственной причине. Ибо по-другому уже невозможно. Это интересно (пусть и печально на самом деле), лицезреть взгляд автора на самость поколения, которое вскоре возьмёт бразды правления в свои руки. И знаете, что? Поделом.

Плох персонаж не из-за своих скелетов в шкафу. Плох он в первую очередь своим эгоцентризмом, что не понимают ни другие герои, ни сама автор. Оттуда и растут ноги дебильнейшего конфликта Саймона со своей ориентацией и неубедительного страха покидать клозет. Как потом выяснится, все чихать на него хотели в этом мире победившего трансгуманизма, но плёнку заело на строчке "Я... Я... Я...", и это вряд ли возможно исправить. Момент сей хорошо проиллюстрирован в фильме, но там и герой слегка другой, и ситуация немножко тоже. Однако, суть та же: Саймон с чего-то решил, будто его личность и её смуты имеют первостепенное значение. Искренне соболезную его "друзьям".

В итоге, драма персонажа сводится к тому, что он никому не интересен, с этой вашей зависимостью от дешёвых сладостей или без неё. Конфликт с одноклассником, который спалил переписку, совершенно ни к чему не привёл, и никакие последствия героя не настигли. Конфликт между Саймоном и его "друзьями" даже не случился (опять, в отличие от фильма), ибо "друзья" всепрощающие и идеализированные, то бишь нереальные (в смысле, нереалистичные, а не замечательные). Появление Блю в таком мире мягких углов - чудо из чудес. Еврейское, чёрное и нетрадиционное чудо. Ко-комбо инклюзивности. Ну хоть с Блю герой может поиграть в драматичный спектакль. А ему это жизненно необходимо.

Думаю, что Саймон и программа Homo sapiens - квинтэссенция инфантильности и результат неумелого обращения автором с сюжетными элементами. Герою сопереживать невозможно, ибо это не человек, а штамп из либеральных идей. Пока наши ищут иллюзорный Спрингфилд , кого-то этот монстр уже настиг и поглотил, и я даже не знаю, что хуже.

В Японии ничто никогда не изменится. Она никогда не примет гайджинов, и ты, дорогой, всегда будешь здесь гайджином, чужаком, а не японцем. Но Япония никогда не примет и таких людей, как моя мать, — стоит оступиться, и ты никто. Я заболела. Я заразилась от японского парня, который владел старой торговой компанией. Теперь он мертв. Но никого это не заботит. Доктора просто ждут, когда я умру. Так что слушай, Соломон, ты должен оставаться здесь, не возвращайся в Штаты, займись отцовским бизнесом. Стань настолько богатым, насколько сможешь, и делай все, что захочешь. Но, мой прекрасный Соломон, они никогда не станут думать, что мы в порядке, что мы такие же люди.

Бывают книги, которые как будто сами тебя находят. Когда эту выбрали в клубе, я не внесла её в планы, потому что декабрь и так уже трещал по швам, но под конец месяца оказалось, что данный роман будет обсуждаться только в конце января, и вроде снова особо некуда её пихнуть, но тут на глаза попалась рецензия, которая таки убедила хотя бы попробовать взяться за неё сейчас, а не когда-нибудь неизвестно когда. А то вроде и в више, а вроде и без энтузиазма, семейные саги читаю довольно редко, исключительно по настроению. Да и Корея с Китаем мне стали не так давно интересны, и только из-за моей любви к Японии, всё же эти три страны постоянно взаимодействовали тысячелетиями, но основное моё внимание, как ни крути, принадлежит Стране Восходящего Солнца.

И, честно говоря, я получила больше, чем рассчитывала, потому что хоть главные герои и корейцы, но почти всё действие саги происходит как раз таки в Японии. Молодая, я бы даже сказала юная, кореянка Сонджа забеременела от любимого мужчины, но тут выяснилось, что он женат (есть истории, что не меняются с древнейших времён и до сих пор, увы). Но вот только девушка, несмотря на бедность, необразованность и не самую красивую внешность, оказалась горда достаточно, чтобы отказаться идти в содержанки и послать *удака на все четыре стороны. Неизвестно как бы сложилась её судьба, если бы не молодой пастор, что ехал в Японию к старшему брату, но свалился в пансионате её матери с острым приступом туберкулёза. Восторженный идеалист, яро верующий в учение Христа он решил спасти девушку от позора и женился, так что в Осаку прибыл уже с женой.

А на дворе тридцатые годы прошлого века, время, когда не было, пожалуй, на нашей планете места, где можно было бы спрятаться от ужасов ближайших лет. В Японии к корейцам относились просто отвратительно, считая людьми низшего сорта, грязными, ленивыми и тупыми, но далеко не факт, что на исторической родине им жилось бы лучше, если честно. Но люди на удивление крепкие существа, когда становится невозможно жить, они начинают выживать, если не ради себя, то ради близких и дорогих людей. И, пожалуй, слабый пол в этом отношении будет посильнее, как бы это парадоксально ни звучало для некоторых. Пресловутая мужская гордость, когда я скорее сдохну, чем приму помощь, кажется мне не только верхом идиотизма, но и верхом эгоизма, когда ты отвечаешь не только за себя, но и за членов своей семьи. Можно как угодно поносить Ко Хансо, того самого бывшего любовника, но он спас не только своего кровного сына, но и всю его семью, ведь мог бы и не привозить из Кореи ту же мать Сонджи, что лично ему этот поступок дал?.. Да, он бандит, довольно жестокий и беспринципный, человек низких моральных качеств, но он действительно уважал Сонджу и её выбор и всегда старался помочь, чем мог, а мог он довольно многое.

Я вообще ценю, когда автор хорошо прописывает таких вот двойственных персонажей, чёрно-белые герои хороши только в сказках для самых маленьких. Здесь же всё точно не столь однозначно, взять того же Ноа, сына Сонджи, такой хороший, умный, добрый мальчик, и как же он меня бесил во взрослом возрасте своими пи*остраданиями!!! И ладно ещё когда по юности бросил университет, поддавшись эмоциональному порыву, тут я могу списать и на шок, и на юношеский максимализм, но всю его дальнейшую жизнь мне хотелось только взять его и хорошенько потрясти, вдруг мозги на место станут, потому что все его поступки с этого момента за гранью как моего принятия, так и моего понимания.

В принципе могу сказать, что тут все персонажи довольно интересны, даже не основные, и через их жизни, охватывающие почти весь двадцатый век без его крайних десятилетий, мы видим и то, что происходило в мире и как он менялся. Это и семейная сага, и исторический роман, только вот хочется верить, что мир хоть немного меняется в лучшую сторону, хотя в последнее время мне всё сложнее так думать. Книга поднимает много важных тем, помимо ужасного положения корейцев в Японии, через всё повествование красной нитью идёт мысль о положении женщин, не раз и не два разные поколения озвучивают мысль, что женщина должна страдать, мол такова её доля. Очень бы хотелось, чтобы не с каждым поколением, а с каждым годом всё меньше людей так считало, как среди мужчин, так и среди женщин, никто не должен страдать только из-за своей гендерной или расовой принадлежности, цвета кожи или сексуальных предпочтений.

И мне понравилось как авторка обыгрывает эту близкую мне по духу мысль. Те же корейцы за годы унижений и несправедливости далеко не все озлобились и вслух говорят о том, что не надо обобщать, есть плохие корейцы, статус жертв не делает их ангелами во плоти, есть хорошие японцы, которые не согласны с другими своими соотечественниками и проводимой политикой. Мир, как и герои этой книги, не чёрно-белый, и это относится ко всему. Ту же Америку некоторые персонажи считают землёй обетованной, где жизнь в любом случае лучше, но не обеляют её, говоря, например, о том, что в университетском курсе истории США как-то опускается факт ядерных бомбардировок и интернирования японцев в годы второй мировой.

Что бы мне ещё хотелось отметить отдельно, так это довольно необычное построение книги, её структура напоминает лоскутное одеяло, где каждая глава отдельный эпизод, который не всегда получает завершённость. Мы продвигаемся вперёд во времени довольно скачкообразно, не останавливаясь на каких-то ключевых событиях, чтобы их размусолить во всех подробностях, такие вот зарисовки из фактов, но при этом сухости тут нет ни на грамм. Эмоций, лично у меня, книга вызвала множество и своим сюжетом, и героями, и проблематикой. Но вот послесловие авторки я бы поместила в начале романа, так как оно многое объясняет, ту же самую структура, писательница жила в Японии и собирала рассказы об их жизни у множества корейцев, и многие эпизоды она использовала для своей саги, видимо отсюда это ощущение, что мы будто мельком заглядываем в окна чужих домов, чтобы увидеть кусочек чужой жизни, одновременно такой обывательски простой и такой наполненной страстями и чувствами.

Книгу однозначно рекомендую как любителям семейных саг, так и тем, кто интересует азиатской историей, литературой и культурой, думаю, вы не пожалеете о прочтении. Кстати, снова моё любопытство меня не подвело, оригинальное название романа "Патинко", это такие игровые салоны тире казино, очень популярные в Японии, но практически неизвестные у нас. Видимо, это и стало причиной смены названия, но оно роману действительно подходит, довольно метафорично во многих отношениях, не зря пару раз в диалогах героев мелькало сравнение жизни с игрой, в которую продолжаешь играть, даже если проигрываешь.

Кадзу оказался дерьмом, ну и что? Он был плохим парнем, и он был японцем. Возможно, именно этому Соломон научился в Америке, но даже сто плохих японцев не заставят его презирать всех, если есть хотя бы один хороший японец. Ецуко стала для него матерью, его первой любовью была Хана, и Тотояма стал практически родным дядей. Они были японцами, и очень хорошими людьми. Фиби не знала их так, как знал он. Но в некотором смысле Соломон тоже был японцем, даже если японцы так не думали. Фиби этого не заметила. Есть нечто большее, чем кровь.

Ух...
Я кажется сделала это, я прочитала до конца это сложное в моральном плане на сегодняшний день, подчеркну особенно на сегодняшний день произведение.

Для меня это стало испытанием.
Во-первых, я не люблю книги о войне, а сейчас даже это слово отдаёт болью.
Во-вторых, я не люблю абсурд.
И, в-третьих, я не люблю сплошной сарказм в книгах.

Но сейчас будет откровение- книгу я оценила очень высоко. Звёзды так сошлись? Да, наверное,.. а может ещё потому что антивоенные книги хочется читать с другой точки зрения, я и до этого антивоенную книгу ценила выше, чем многие другие, потому что для меня нет ничего хуже войны. Но сейчас это уже анализ, это поиск в тексте ещё одного, и другого, и третьего аргумента.

Кроме этого, за последние годы видя вокруг абсурд, я привыкла к литературе в этом жанре- и даже получаю удовольствие и ещё что удивительно, я перестала его замечать !!!! для меня-это уже что-то нормально !!! Может я сошла сума?

Тоже самое про сарказм. Это даже уже не что-то нормальное- это необходимое... ну куда мы без сарказама в наши дни, это и критика, и интелект, и юмор.

Вот так произведение, которое начав читать ещё год назад я бы бросила -в современных реалиях я прослушала запоём, если не считать первых, скажем, десяти процентов, которые действительно дались тяжко.

Я не любитель литературного анализа произведения, к тому же я не профессионал. Да чёткого сюжета нет, всё базируется на том, как бы пилотам-бомбардировщикам отвоевать своё и отбыть на родину. Можно выделить, что не показы герои, которые рвутся в бой, чтобы умереть за правду, нет они просто хотят быть живыми... Герои прописаны геперболично без сомнения, но ты узнаёшь в них типажи,которые присущи военному времени...

Это была дьявольская, чудовищная война, и Йоссариан прекрасно жил бы себе да жил без нее – может быть, целую вечность. Далеко не всем его соотечественникам суждено было умереть ради победы, и он вовсе не рвался разделить героическую судьбу погибших.

Для меня безусловно самой яркой сценой стала предпоследняя о том, как Йоссариан пытается спасти своего коллегу. Очень больно... Хотя, это не единственный эпизод в книге, где становится больно и чувствуешь сильный гнев.

Не думала, никогда не думала, что читая книги о войне буду смотреть на всё не глазами, что это никогда не повторится, а глазами, что такое происходит здесь и сейчас и именно в нашем пространстве.

И хочется завершить на небольшой позитивной ноте:

— Что вы все твердите выиграет да выиграет, — усмехнулся шальной, замызганный старикашка. — Надо знать, какие войны можно проигрывать, и уметь это делать — в этом вся штука. Италия столетиями проигрывала войны, а тем не менее посмотрите, как отлично у нас идут дела. Франция выигрывает войны и никогда не вылезает из кризиса. Германия проигрывает и процветает. Возьмем, к примеру, недавнее прошлое нашей страны, Италия победила Эфиопию и тут же влипла в неприятнейшую историю. В результате победы мы стали страдать такой безумной манией величия, что помогли развязать мировую войну, выиграть которую у нас не было ни малейшего шанса. Зато теперь мы снова проигрываем войну, и все оборачивается к лучшему. И мы наверняка снова пойдем в гору, если ухитримся, чтобы нас хорошенько расколошматили.

Пусть будет так, чтобы после проигрыша страна не будет страдать манией величья и будет вкладывать свои ресурсы в развитие и людей.

Читая выходные данные... Да-да, вашему покорному слуге мало текста книги, почему бы не побаловать себя чтением: УДК, ББК, фамилиями переводчиков, художников и т. д.
Так вот, читая вышеуказанное, заметил, что роман перевёл: А. А. Кистяковский, чей перевод "Властелина колец" показался мне самым удачным из всех. Может потому, что других переводов я не читал или, что он переводил на пару с В. С Муравьёвым. Но, думаю, дело не в этом. Просто, это действительно хороший переводчик.
Таким воодушевлённым я приступил к чтению этой гротескной истории.
Сразу оговорюсь, что я не знаток по части авиации, между легендой об Икаре и новостями об изысканиях Илона Маска, читал Космическую азбуку, где тоже есть главы про самолёты, вот, пожалуй, и все мои знания по этой теме. Но ведь книга совсем не о том, как устроен пропеллер с крылом.
Поэтому будем разбираться о чём она.

А вы знали, что у прославленной "Металлики", даже есть песня, навеянная книгой Хеллера?
Я не знал, но теперь знаю, что ничего не знаю, как и вы, которые и этого не знали, но теперь знают, что ничего не знают, а я этого не знал, но теперь знаю...
Приблизительно так звучит пресловутая "Поправка-22", называемая также "Уловкой".
Если быть точным, то начинается она словами: «Всякий, кто хочет уклониться от выполнения боевого задания, нормален», получается, что все летающие на задания лётчики - психи, но, подав заявку на освобождение от вылетов, они признают себя нормальными и не могут быть освобождены, ведь освобождают только психов! Какой-то "Парадокс Эватла" или Зенона получается, всё время путаю, кто из них не заплатил Протагору за черепаху обучающую бегу Ахиллеса.
Но сейчас не об этом. А о том, что никто не знает полный текст этого документа (да его, по всей видимости, и не существует), так что командиры творят что хотят и ссылаются на эту поправку. Да и сейчас такое не редкость.

Абсурдность "Поправки", только усугубляет вакханалию, творящуюся в период 2-й Мировой войны. Делая психов из нормальных людей. "А нормальных людей из психов?", - спросите вы. Нет, - отвечу я, нормальных людей в книге нет. Тут Мир - Война, а люди - психи. Можно было бы назвать нормальным Йоссариана, который восстаёт против системы, внутренне понимая, что его бунт обречён на провал. Но не будем вешать ярлыки, и дискриминировать по состоянию рассудка, пусть все будут равно ненормальными.
Обилием психов, роман схож с творением Кена Кизи "Над кукушкиным гнездом". Тут герой тоже всех подначивает и даже свой индеец на авиабазе имеется. Там даже путаница происходит, когда "краснокожего", принимают за "красного".
Ведь у них не было мумии Вождя, чтобы проверить индейца на предмет некрофильства и красноблудства.
Но к счастью всё обошлось без жертв, в этот раз.

Бессмысленность происходящего, порой веселит, но чаще заставляет задуматься - обнажая проблемы армии, когда главным противником бойцов становится не враг, а собственные командиры, чья глупость и тщеславие ставят под угрозу жизни людей, находящихся под их началом.
Вот против такой деградации и выступает главный герой данного произведения.
Из-за жажды власти и наживы, которая овладела командирами и серыми кардиналами, которые дёргают за ниточки марионеток в этом театре военных действий, пилотов в эскадрилье становится всё меньше, Йоссариан теряет друзей одного за другим.
Кто читал "Долгую прогулку" знает, что там была похожая ситуация. Если не читали, то мои мысли по поводу этого романа здесь. Правда, Кинга вдохновила абсурдность другой войны. Но передислокация солдат не решает проблем с умом командования от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Помимо упомянутых произведений, книга очень похожа на мой любимый сериал "МЭШ." В ней, как и в сериале, сначала смеёшься в голос, а потом слёзы наворачиваются. Но смеёшься всё же чаще.
У полковника из "Поправки" и руководителя госпиталя МЭШ (тоже полковника) даже хобби одинаковое, кидать подковы на штырьки. И в книге, и в сериале играют в эту игру. Видать, сценаристы вдохновлялись романом Хеллера.
Как сказал известный любитель корейских школьниц Вуди Аллен: "Юмор - это голая правда".
Вот и в книге много правды, которая смешит до слёз. Кстати, тут не только правда голая, но и главный герой любит походить в чём мать родила, не говоря уже про римских проституток, которым сам, не знаю кто, велел оголяться по сто раз на дню.
Проституток тут действительно много и солдаты входят в них чаще, чем в кабины своих самолётов.

— Mamma mia! Да что с тобой стряслось?
— E pazzo, — философски заметила её младшая сестра. — Вот что с ним стряслось.

Автор изображает их глупыми, жадными и аффективными особами. С чего бы такое неуважение к работницам тыла, которые и спереди ничего? Видать, что-то личное.

Но вернёмся к сериалу, моя любимая серия первого сезона, да и всего сериала в целом - 15-я, где Пирс и Макинтайр (главные герои МЭША) выдумывают капитана Таттла и, убедив всех в его существовании, добиваются карьерного роста для него, и даже представления к награде. За одну серию, этот бесплотный герой проживает целую жизнь. Серия отличная, советую посмотреть.
И в книге есть герои, которых нет, другие есть, но отсутствуют на бумаге, следовательно, их тоже нет, а третьих и вовсе собирается исчезнуть военная полиция, т. к. они бородят умы личного состава эскадрильи, своими поисками истины. Вот такая закавыка, как говорит один из героев романа.
По книге есть фильм 1970 и сериал 2019 г. От съёмок ещё одного сериала по этому произведению, отказались после выхода пилотной серии. Как ни странно, мне больше понравилась новая версия и в большей степени из-за Кайла Чандлера, чем Джорджа Клуни. Помню его со времён сериала "Утренний выпуск", протащился от его игры в этой киноленте конца 90х.

А как вам понравится, что на военном трибунале, истец, прокурор и адвокат - это один и тот же человек?
Закавыка №2. то ли ещё будет.

Как член трибунала, лейтенант Шайскопф должен был оценить весомость обвинений, выдвинутых против курсанта Клевинджера. Обвинения против курсанта Клевинджера выдвинул лейтенант Шайскопф. Курсант Клевинджер имел право на защиту. Обязанности защитника в Дисциплинарном трибунале исполнял лейтенант Шайскопф

Случай из бытия: Ходил я давеча на приём к чиновнику, в приёмный день, как положено, а его не было, пошёл на следующий день, он был на месте, но к нему не пускали, т. к. в неприёмные дни он не принимает.
Один в один как в книге, где майор Майор принимал только тогда, когда его нет на месте.
Закавык уже три, да вся книга - одна сплошная закавыка, как и весь реал, что нас окружает. Поэтому мы и тусуемся на Лайвлибе. Или вы здесь по другим причинам?

Рассмотрим ключевых персонажей книги, на примере известной карикатуры Бидструпа
Йоссарион - Вы сели на мою шляпу, в ней вся моя жизнь, зачем вы пытаетесь меня убить? У вас ничего не получится, ведь я псих!
Капеллан Тапмэн - Что вы наделали! Шляпа - это всё что у меня было, без неё мои дети останутся голодными, на них нападёт маньяк и я их никогда не обниму! Но самое страшное: мой ординарец - капрал Уиткум обидится или того хуже - разозлится, что я так небрежно обращаюсь с казёным имуществом!
Мило Миндербиндер - Так, мятая шляпа, такие нынче носят в Найроби; продам её там и куплю чай, который поменяю в Пекине на шёлк; его выгодно сдам в Мехико, затарюсь битумом, португальцы такой с руками оторвут; а взамен куплю у них яйца; в Варшаве как раз яблоки созрели, пару вагонов будет в самый раз, повезу их в Минск, а там уже всё есть: и французский пармезан, и норвежская рыба, и бельгийские груши.
Орр - Дорогуша, таки что вы наделали - это же фирма! Где я в Риме такого Диора найду, Его только на Дерибасовской/угол Ришельевской шьют.
Поплыву в Стокгольм, раз тут портят личное имущество.

Ещё хотелось бы отметить, что автор представляет лётчиков этакими - секс-машинами, которым пора перестать быть мальчишками и стать настоящими мужчинами. Уж очень они озабочены этим вопросом.
Тут я не согласен с Великим Бо: Секс не делает мальчика мужчиной, равно как и война. В моём понимании: настоящий мужчина – это Маленький принц, который в полной мере взял на себя ответственность за тех, кого приручил.
Понятно, что есть и другие отличия, но не будем копаться в нижнем белье, а обратимся к высшим сферам, где разворачивается бо́льшая часть романа.
Точнее, это вы обратитесь к высшим сферам, т. к. я не собираюсь перечитывать сей опус в ближайшее время, но настоятельно советую прочитать его тем, кто до сих пор этого не сделал. Пожертвуйте немного времени высшим сферам, смею вас уверить, даром оно не пройдёт!

И небольшой оффтопчик от любимых вами "Синих занавесок": В книге ровно 42 главы, а номер поправки 22.
Может мощности "Думателя" хватило только на 2/3 ответа, и вопрос о жизни, вселенной и всём таком остался неотвеченным, а полный ответ - "64"? Подумайте об этом на досуге.

Когда приходит война, то отправляя детей в эвакуацию или приобретая статус беженца, меньше всего думаешь о животных. Бывают исключения. Бабушка рассказывала, что когда снаряд попал к ним в дом, единственной спасённой из огня была коза. Но тут сыграла роль не столько любовь к животине, сколько мысль: кормилица!
В первый год войны хорошо помню стаи собак, бродящих по улицам, заглядывающих в глаза, семенящих следом в надежде обрести нового хозяина - их бросили в спешке, но не забыли. Однажды разговорилась в автобусе с женщиной, везущей кота. Она тоже была из той первой волны, застигнутой обстрелом. Бежали впопыхах, кота оставили знакомым, чей дом не разбомбили. Устроившись на новом месте, в новой стране, женщина возвратилась за котом.

Поэтому удивляться описанным в книге событиям не стала. Именно так всё бы и сложилось: отец ушёл на фронт, отправив сына к дедушке, а лиса выпустив в лес. Других вариантов нет.
Но история лиса и мальчика - это не приключенческий роман, хоть и представляет собой долгое путешествие со случайными встречами, злоключениями, испытаниями. Я бы назвала её притчей. Автор намеренно не называет конкретного времени и места действия. Они не важны. Важны сами понятия, такие как мир и война, правда и ложь, верность и предательство.

Питер и Пакс не просто мальчик и прирученное животное, они считают себя одним целым, потому что чувствуют друг друга на расстоянии и понимают без слов. Поэтому мальчик убеждён, что расстаться с лисом было неправильным решением (не решением - подчинением), а Пакс уверен, что маленький друг обязательно вернётся. Они верят в свою общую правду.
Взросление и возмужание подростка и возвращение лиса в природную среду составляют сюжет книги. Главы повествования чередуются, давая возможность следить за действиями двух половинок, связанных узами дружбы и доверия. Но не менее мощно звучит тема больных войной.

Люди должны говорить правду о том, сколько стоит война.

Если каждая из враждующих сторон считает своё дело правым, то такое ли оно правое?
Война нарушает порядок в природе. Страдают не только люди, но и животные. Сара Пеннипакер заставляет читателей взглянуть на проблему глазами животных, передаёт их чувства.

Он стал слушать, сосредоточился. И то, что он уловил, встревожило его. Он понял это так: воздух задыхается от смерти. Огонь и дым. Кровь течёт по земле. Кровь стекает в реку, река краснеет от крови. Всё гибнет. Древесные волокна внутри стволов, облака, даже воздух, всё.

Есть ли у солдата выбор на войне? Он подчиняется приказам. Убивать приходится и тем, кто имеет другую специальность (например, врача). А ещё война ломает каждого, независимо от того, в чьём лагере он окажется - победителей или побеждённых, мёртвых или живых.

Какую бы ерунду они тебе ни впаривали насчёт приобретения специальности и раскрытия твоего потенциала, ты идёшь на войну, чтобы убивать людей. Убивать или быть убитым — таков контракт.

Ещё эта книга о поиске себя. Питер и Вола слишком разные - он слабый мальчишка, она покалеченная войной женщина, но каждый из них нуждается в карточках-подсказках: как найти правильный путь? в чём истина? кто они на самом деле?

Потому что знаешь, что так правильно? Знаешь внутри, в своём сердце? — Вола сжала руку в кулак и постучала себя в грудь. — Тут?

Ну, такой фанфик, фанфик. Но ежели фанфику я многое прощу, ибо оно - самиздат и по фану, то когда текст печатают, то...

Значит, живет в сферическом вакууме американской школы некий мальчик, который не умеет должным образом заканчивать работу с компьютером на общественной территории. Так другой мальчик узнает, что он - гей. Последствия роковой небрежности не заставляют себя ждать. Нет, ему не делают насильственный каминг-аут. Пока, во всяком случае. Но страсти разыгрываются с попыткой у нас тут не как там или здесь, у нас тут совсем как по вилли шекспиру только без крови, иначе не пропустит цензура, так что сделаем все максимально сусальненько.

Впрочем, мальчик, конечно же, переживает, но больше его все равно волнует тайна личности друга по интернет-переписке, потому как пора пришла, она влюбилась, весна и птички, все существа в природе ищут пару. И бедняга кое-как отпинываясь от шантажиста, узнавшего его секрет, неистово пытается вычислить своего сетевого визави. И примеряет знак вопроса, считай, на всех в округе более или менее подходящих чуваков. Чуваки, недоумевая, неистово отмахиваются с видом "чевойта? меня тут не стояло!". Загадочный незнакомец неистово строчит письма счастья. Тайна неистово растет и ширится во все поля на экранах мониторов. Говорю же, почти вилли шекспир. Да что там, ему даже и не снились такие драмы.

Ну, шантажист терпел, терпел пренебрежение и обиделся, когда у него не срослось с желаемым, и тогда все узнали, что мальчик - гей. Тут алберталли пишет мгновенное принятие семьи, недолгие обидки друзей, рыдания с раскаянием из адресов шантажиста, несколько нелепые попытки буллинга, которые практически мгновенно пресекаются администрацией школы, учителями и сознательными учениками.
Так что мальчик чуточку пострадал и почти утешился в кольце дружественных рук, как вдруг получил подарочек, видимо, в компенсацию за душевные травмы. Тайный друг решил раскрыться и раскрыть объятия. И чего у нас еще там не было? А не было у нас расовой терпимости в отношениях. Теперь есть. Так-то. Теперича охвачено все и вся, что надобно.

Короче, все друг друга любят, холят и лелеют. Пакостники-гомофобы получают легонького леща и более не брыкаются. И все так хорошо, так благостно, так сладенько, так фальшиво. Короче, фанфику простила бы. И то не факт. Но в целом, разок почитать можно. Но необязательно. Наверное.

Почему решил прочитать: свежий хайповый роман обласканного критиками автора в экзотическом сеттинге. Пишут, что это африканская "Игра престолов", "Властелин колец" на основе мифологии кенийских йоруба. Жёсткие сцены. Ну я и купился.
В итоге:
I. Завораживающий слог. Автор, а затем, к счастью, и переводчик, сумели передать колорит рассказчика, не ударяясь в какую-то этнографию.
Понимаешь, что рассказ ведёт человек совсем другой культуры - помесь Боба Марли и крутейшего гангста-нигга из Гарлема, живущего в фэнтезийном мире с воинами, духами, оборотнями и прочим бестиарием. В мире, где посетить загробное царство и вывести оттуда человека сложно, но вполне возможно, надо лишь ублажить речную ведьму.
"Сказки тысячи и одной ночи" по форме; Хайборийская эра по сеттингу; Аберкромби и Мартин на стероидах по натуралистичности, физиологичности и мрачности.
Узнал про аббревиатуру NSFW (не смотреть на работе) - тег для всего чернушного в англоязычных медиа. Роман полностью соответствует данному определению. Но отторжения не вызывает. Поначалу.
II. Позже появляется какой-никакой сюжет, но исчезает желание продираться сквозь все эти переусложнённые обороты и странные реалии Африки, где всё, что происходит, если ободрать цветистую шелуху слов, касается секса, либидо и сексуальной ориентации (и это, как ни странно, не комплимент роману).
Не смог дочитать.
* * *
Вообще, считаю свою попытку быть в читательском авангарде и читать хайповые ультрановинки в целом неудачной:
"Опиумная война" Куанг - переоценена, хотя и небезнадёжна
"Потомок Одина" Петтерсен - вяло и скучно. Не дочитал.
"Чёрный леопард, рыжий волк" Джеймса - экзотичен за гранью читабельности. Не дочитал.
"Воображаемый друг" Чбоски - такой толстый том и такие средние отзывы, что, наверное, даже не возьмусь его читать.
Из однозначных удач - только "Средняя Эдда" нового для меня автора, Дмитрия Захарова.
Понял, что гоняться стоит только за новинками проверенных и любимых авторов: Пелевин, Быков, Перумов, Зотов, Панов.
Тут вот есть возможность почитать свежайшего Елизарова, но тема смерти, "танатоса" как-то мне сейчас не близка, тем более, зная страсть писателя к трэшу на грани фола.

Итак, ни чёрному леопарду, ни рыжему волку оценки нет.
То, что я не смог дочитать - само по себе оценка.

Книга, безусловно, стоящая. И не удивительно, что о ней говорят, что ее взахлеб читают, спорят о ней, порой ругают, но чаще - хвалят.
Написана достаточно легко. И все 1156 страниц пролетают практически незаметно, на одном дыхании, не смотря на отсутствие сильных эмоций и потрясений. Только вот в самом конце начинаешь понимать - все можно было ограничить и меньшим объемом, ведь основной посыл романа и позиции главных героев становятся понятны сразу. И дальше не происходит ничего такого, чем можно оправдать подобное количество букв.
Но!
Что-то в этом флегматическом вязком чтении есть. Потаенная прелесть. С таким мне еще сталкиваться не доводилось.

Первое, на что я стала обращать внимание в силу своей заинтересованности вопросом - это мотивация. Тут, как мне кажется, все неоднозначно. Вроде как и можно сказать, что роман толкает к действиям, но тут же видишь, что главные герои - не простые люди, им от природы и в силу происхождения были даны необычайные стартовые возможности, такие, что нам, простым смертным, и не снились. Например, Дагни родилась в семействе, которое много поколений владело железной дорогой. Уже в семнадцать лет она начала там работать телефонисткой постепенно вникая в дело, живя им. Затем она получила соответствующее образование. Да и повезло ей твердо знать сразу, чем она собирается заниматься и сконцентрироваться на этом.
Конечно, у нее есть характер, и ум, а еще - удивительная запредельная работоспособность. Но удалось бы девушке занять такое же положение, родись она в самой обыкновенной семье?

Или Франциско - незаурядные способности, чутье, острый нюх, жилка авантюризма. И капитал, открывающий любые двери. К этому же добавим нужные знакомства, соответствующее воспитание - и весь мир у его ног.
Понятно, что не всем здесь так повезло. На Джиме природа явно отдохнула. Он вырос в заурядного трусливого мужчину, который вовсю пользовался талантами сестры. Его роль - роль стервятника, который только и годится на то, чтобы собирать жалкие крохи. А кто же тогда Риарден? Его трудно разгадать. Мало сказано о его прошлом. В основном мы видим его взаимоотношения с родными, которые разговаривают с ним на разных языках. Неудивительно, что где-то на подсознательном уровне он ищет с кем-то общность, понимание - и находит.

Вообще, мне трудно было составить единое мнение о героях. Кто-то в своих рецензиях называет их плоскими, неживыми. Кто-то наоборот восхищается их яркостью и неординарностью. Если говорить откровенно, я их не представляю в сегодняшних реалиях из плоти и крови. Ведь они могут по несколько суток не спать, думать сугубо о делах, решать сложнейшие проблемы, не распыляясь на эмоции. Их не пугает многозадачность и они постоянно выходят победителями, атлантами, гордыми и праведными, что бы это для них не значило.
А какой в них напор? Где же берутся эти силы не отступать, гнуть свою линию, без конца бороться, рисковать всем, придумывая хитроумные схемы, когда кажется, что все уже пропало?

Тем более, когда вокруг одни упыри, которые готовы растерзать тебя, забрать последнее, высосать все, что только можно...
Ну а с другой стороны - кто знает? Может, поэтому мы читаем мотивирующие книги и ничего не имеем, поскольку быть такими биороботами нам не кажется возможным? Вдруг такие все же существуют, смотрят на нас с вершины мира? (вот это меня занесло))) Но все же и им должны быть присущи обыкновенные человеческие слабости. Кстати, о них. В книге присутствуют совершенно неоднозначные любовные линии. В целом впечатления они не портят, но озадаченность вызывают.
Смотрятся неестественно, кажутся лишними, вплетаются в повествование неорганично. Что-то Дагни не тянет на роковую женщину, уж простите...

Но пусть моя критика не введет вас в заблуждение. Книга понравилась мне настолько, что собираюсь еще не раз ее перечитать.
А пока все пусть в голове уляжется. После этого романа-эпопеи найдется над чем подумать...

— Ну вот, слово найдено, — сказал он. — Безнадежная пустота. О пустоте рассуждает до черта людей; когда я работал на побережье, все только о ней и говорили. Ночь напролет разговоры о пустоте. Однако никто ни разу не сказал «безнадежная», на это мы не осмелились. Наверное, требуется определенное мужество, чтобы увидеть пустоту, но несравнимо большая отвага нужна, чтобы понять ее безнадежность. (с)

Эта книга пропитана безнадежностью настолько тотальной, что действительно опустошает.

Начать следует с того, что аннотация немного вводит в заблуждение. Это вовсе не история "умной, красивой и талантливой супружеской пары, изнывающей от банальности пригородного быта". Все гораздо серьезнее. Фактически Йейтс написал историю отношений - между мужем и женой, родителями и детьми, между соседями, коллегами, отношений к быту, к работе, к отдыху - и того, что из этих отношений получается, когда в их глубинной основе находятся эгоизм и инфантилизм, неспособность и нежелание принимать на себя ответственность, детские комплексы, психологическая подавленность и ощущение нереализованности.

Автор решил не погружаться глубоко в психологическое состояние героев, вместо этого он наглядно продемонстрировал его внешние проявления, из которых, тем не менее, можно и нужно вывести очень и очень многое. Замкнутость на собственной личности, постоянная фрустрация, поиск способов самоутверждения за счет окружающих толкают героев на глупые супружеские измены, заставляют потреблять неумеренное количество алкоголя, что, впрочем, не приносит им ни удовлетворения, ни тем более счастья.

Среди многих авторов, развечавших в свое время притягательность "американской мечты", Йейтс пошел дальше прочих. Мы видим, как красивая супруга, двое милых детей, дом с лужайкой, машина и работа в крупной компании не только не являются источником душевного спокойствия, а даже наоборот - провоцируют конфликты, агрессию и состояние краха и подавленности. Любой шанс избежать этого оборачивается против самого себя.

Это еще одна пронзительная история отношений между мужчиной и женщиной, когда принятое некогда под давлением обстоятельств решение принудило их к совместной жизни, к которой они оказались совершенно не готовы. Искусственно созданная иллюзия любви и семейной гармонии не выдержала напора психологических проблем, и вполне закономерным итогом стала трагедия. Преувеличено? Да. Неправдоподобно? Есть немного. Но часто бывает, что и сама жизнь кажется неправдоподобной.

Ричард Йейтс, надо признать, оказался куда более глубоким и серьезным писателем, чем ожидалось. И я рад за тех, кому эта книга не понравилась. Потому что хочется верить, что для большинства людей такие проблемы далеки и непонятны. К счастью.

В первую очередь, что привлекает в аннотации к книге это то, что она написана в телерафически-шизофреническом стиле. Не тратьте время и не ищите ничего про этот стиль, он создан автором, и книга единственная в своем роде. Такие дела.
Если читать книгу ни о чем не задумываясь, то она покажется автобиографическим бредом. Сам автор участник второй мировой, попал в плен, где работал на немцев. Судьба главного героя книги Билли, практически во всем похоже, за исключением одного, но. Незадолго до призыва в армию, его похищали инопланетяне и держали в своем зоопарке. Такие дела.
Если вас уже заморочила фраза «Такие дела», то в книге она заморочит вас еще больше. Вообще она принадлежит, инопланетянам, на которых привычные законы времени не действуют, они могут находиться в прошлом, затем перенестись в будущие, а потом вдруг оказаться в настоящем. Поэтому для них смерти не существует. И видя мертвого, они знают, что через какое-то время встретятся с ним в прошлом, поэтому без сожаления проходят мимо него с фразой: Такие дела.
В общем когда я всё это читал, я подумал, мол всё понятно у героя пиндоса на войне кукуха по шпалам поехала вот он треш и накатал.
Но затем я стал размышлять и всё стало не так однозначно. Откуда взялись мои знания о войне? Из книг советских писателей, фильмов. Немножко от деда, которого я еще застал, хотя от темы войны он всегда уходил. Лишь позднее я задумался о том, зачем он в 43 году в 17 лет подправил себе год и ушел воевать. Он боялся, что когда ему стукнет 18 война закончится. И он же такой был не один, так делали тысячи. Потому что война шла в нашей стране, у людей были общие идеалы, они видели сколько горя несёт война. И это горе оседая в груди, превращалось в клубок ненависти, поэтому все и стремились на фронт.
А автор жил в другой стране, на другом материке, в стране где каждый сам за себя (тоже что сейчас происходит у нас). Ведь для него эта война ровным счетом ничего не значила. В наше время периодически вспыхивают небольшие конфликты, войны, гибнут люди. Но эта информация зачастую проходит свозь нас не вызывая особых эмоций. А теперь представьте, что нас начнут выдергивать и отправлять куда-то воевать. Станем ли мы как наши предки бросаться под пули, остервенело уничтожать врага, заниматься самопожертвованием, учитывая, что мы не профессиональные военные, а люди имеющие мирные профессии. Да конечно же нет, всё это для нас будет выглядеть бессмысленно, также как выглядела война для автора и его однополчан. Поэтому автор вовсе не трус, как я изначально предполагал, а обычный человек, которого выдернули из мирной жизни и бросили в мясорубку войны. Что для него оказалась сродни тому, что если бы его похитили инопланетяне. А что касается времени, так на войне всё так и есть. Ты можешь считать человека живым, а его уже убили, либо наоборот думаешь, что он погиб, а он жив.
В общем такой вот трешевый взгляд на войну, над которым нужно думать, такие дела.

Эрл...

Как совпало: прочитала «Цвет пурпурный» Элис Уокер, посмотрела по нему фильм с Дэнни Гловером и Опрой Уинфри. Тяжело было быть чернокожей женщиной в США. Прочитала «Возлюбленную» Тони Моррисон, посмотрела по ней фильм с Дэнни Гловером и Опрой Уинфри. Очень тяжело было быть чернокожей женщиной в США. Тут я стала космополитом неожиданно для себя, потому что не раз слышала мнение, где мы, а где чернокожие, отродясь у нас с арапами на Руси проблем не было (нет арапов, нет проблем). Стоит этому порадоваться, конечно, но всё-таки проблема рабства — общемировая, а мы пусть и пафосно-самобытная, но всё же частичка мира. К тому же, не такая уж и большая разница между чернокожим рабом и холопом 17 века в России. Пороли девок кнутом? Пороли. Продавали людей, словно вещи? Продавали. Не все зверства, конечно, имели русский аналог, но некоторые понятия просто общечеловеческие. Если мы лично не угнетали другую расу, то это не значит, что нас это теперь никак не касается.

В «Возлюбленной» Тони Моррисон всё страшно вывернуто наизнанку. Белые люди считают чёрных людей за животных, и даже детей своих учат выделять у негров животные признаки наряду с человеческими, но при этом почему-то ведут себя сами, как распоследние твари дрожащие. Клеймят, как скот, насилуют, продают «щенков». У чернокожих людей не остаётся даже малейшего права на такое простое чувство, как любовь. И роман «Возлюбленная» прекрасно иллюстрирует, как сладок запретный плод любви, во что может вылиться запрещение естественных вещей. Главная героиня любила и любит, но упаси меня боже от такой любви. И не в том дело, что от любви до ненависти один шаг (хотя некоторые персонажи и эту пословицу иллюстрируют), а в том, что всё плохо, что чересчур. «Любить до смерти» – вот какая страшная может быть воплощённая метафора. Не бойтесь, это не спойлер, факт этой смерти от чрезмерной любви матери к своему ребёнку раскрывается на первых же страницах.

Любовь главной героини настолько плотная, густая и опасная, что не даёт дышать и жить никому вокруг. Кто-то глохнет, кто-то умирает, кто-то аж воскреснуть с того света готов, потому что и после смерти с таким концентратом чувства сладить невозможно. Даже когда главной героине пытаются отзеркалить её поведение, дескать смотри, вот как ты выглядишь в своей удушающей силе, всё равно ничего не получается.
Впрочем, где добро, там и зло. В противовес любви удушающей есть любовь созидающая, бескорыстная, не требующая ничего, наивная и детская. У автора она во многом связана с религиозным аспектом, но не привязана к какой-то конкретной религии, как таковой, а относится, скорее, к восприятию высшего духовного мира. В общем-то, именно эта вера во что-то высшее, разумное, доброе, вечное и держит на ногах многих из тех, кто давно бы уже погиб от страданий или поехал крышей далеко-далеко. Хочется написать, что именно этой верой-любовью и отхлестают по щекам главную героиню в конце вплоть до хэппи-энда, но это ведь полностью противоречит смыслу любви, как таковой. Не отхлестают, а подстелят мягко, окутают, успокоят, снимут жар. Будем надеяться, что всё будет лучше и любовь общественная хоть иногда да сможет останавливать острый топор любви частной.

Посчитайте, сколько раз упоминается слово «любовь» в отзыве и… Ничего не будет, в общем-то, но вы всё равно молодец.

Поклонникам жанра, что в литературе, что в кино, включающего заветный мордобой в салуне, "твоя взяла, незнакомец"! и мгновенно вылетающее из кобуры оружие, книга вряд ли окажется близка. Точно так же, как я удивилась, узнав, что сопливенькая мелодрама 2000-ого года с Деймоном и официальной мексиканкой Голливуда снята по этой книге.

Что мы тут имеем? Некое роуд-муви, только не на машинах, а на конях. Двое семнадцатилетних болванов из Техаса за каким-то чёртом едут в Мексику. Возможно, в них заговорила кровь, явно имеющая отношение к тем, которые

тонули в реках, сгорали в пожарах, погибали от пуль. Казалось, их пугало только одно ― умереть в своей постели.

А поскольку есть кони, да пара пацанов, готовых подраться/пострелять и мексиканцы в роли индейцев - вот вам и вестерн. Ещё у нас тут навалом подростковой глубокомысленности, вроде вот таких перлов:

Плюнь ты на нее. Все бабы одинаковы.
Джон Грейди отозвался не сразу.
Вот именно, сказал он.

Значит, так вот и жили ковбои в старину?
Так вот и жили…
Ну а ты сколько хотел бы тут прожить?
Лет сто.

Обратили внимание, что это была прямая речь? Вот так это на протяжение всей книги. Потому что, видите ли, автор считает, что нет никаких оснований «пачкать страницы странными маленькими значками».
Видимо, уважительно относиться к своим читателям тоже нет необходимости. Следующая сложность при чтении - то, что сказано по-испански, выглядит так:

Тебя пронесли по улицам города, в котором я никогда не бывала. На рассвете. Дети молились… Льо-раба ту мадре… Кон мас расон ту пута.

Перевод, конечно, даётся, но тем, кто совсем не знает испанского, на многих страницах придётся заглядывать в сноски раз по двадцать. И ощущение от всего этого бедлама примерно такое же, как при просмотре плохо сделанного любительского перевода фильма, где вам сообщают "говорят по-испански", этим сообщением ещё и заглушая оригинальный текст. Предполагаю, что в английской версии испанский текст изображался по принципу "как слышим, так и пишем".

А куда денешься без испанского, когда героя накрыла любовь к Алехандре, дочери богатого асьендадо по имени дон Эктор Рочаи-Вильяреаль, чтобы уж сразу было видно, что он не просто богат, но ещё и может похвастаться хорошим происхождением. К чести Джима Грейди надо сказать, что инициатором того, "чтоб их любовь осуществилась", был не он...

Ещё читателю доведётся побывать в мексиканской тюрьме и американском суде, на асьенде и отлове диких коней и выслушать добрую гору ковбойских шуточек типа такой:

У папаши работал старый Бифштекс Уоттс. Все ворчали, что у него, дескать, плохо пахнет изо рта. А он отвечал, что дурное дыхание ― полбеды. Xуже, когда человек уже не дышит.

И вот вроде всё мне не понравилось, и читать было сложно, а всё таки не красная оценка... Даже не могу объяснить, почему так. Вероятно, за то, что юные персонажи ужасно старательно держат покер-фейс и пытаются быть взрослыми и крутыми до чрезвычайности. Даже жалко их становится. Особенно, когда понимаешь, что счастья у них нет ни на грош...

Внезапно он почувствовал себя страшно несчастным ― как в далеком детстве, ― и весь мир сделался невероятно чужим, хотя он, Джон Грейди, по-прежнему любил и жаждал его.

"Роза ветров" - моя автопокупаемая серия. У меня нет книг, наверно, где-то трех. Мне очень нравится оформление, качество и темы - все эти этнические особенности... Хотя случались у меня с серией взлеты и падения. Началось все с моей любви с Чимаманда Нгози Адичи - Лиловый цветок гибискуса , а вот Эми Тан - Пройти по краю мира - как-то разочаровала(...
По локализированном названию мне виделась такая семейная сага о преодолении и становлении семьи. Потом я выцепила книгу в иностранной статье, и - порядком удивилась! Откуда у меня в хотелках книга под названием "Пачинко"??? Оказалось - что пути локализации неисповедимы. Статья позиционировала книгу, как становление бизнеса этих самых па(ч)тинко (гибридов игровых автоматов и пейнтбола) корейцами в Японии. Так о чем же книга?!
Истина как всегда оказалась - где-то посередине. Начало было просто - бомбическим! Без шуток - очень плавный, почти медитативный рассказ - что вот был такой парень, на лицо ужасный, но очень добрый и работящий внутри. С другой стороны - девушка, вся такая скромная и милая... В общем - встретились два одиночества, с детьми у них поначалу были проблемы, но потом - родилась обожаемая доченька, в которой папа души не чаял... Ну - нормальная завязка, стиль такой - напевный, велеречивый... Но - потом все пошло куда-то не туда( И - очень сильно. Завертелся сюжет, который очень любят сценаристы "Беременна в 16" - неопытной девочке вскружил голову обходительный богатый дядька, он готов для нее на все - только в качестве любовницы. Но она ж такая "не такая"! И тут выколупывается благородный парень, который вообще на все готов - и из Кореи увезти, и чужого ребенка воспитывать... Что-то этот налет дешевых подростковых шоу и любовных романов - уже начинал меня раздражать.
Ну а дальше - пошло веселье. Живут наши герои Сонджа и Исэк душа в душу, семья его ее хорошо приняла, жена мужа - так вообще в восторг пришла. Пока - Исэка не забирают в тюрьму, потому что... Потому что он- кореец, а в Японии это - не комильфо. Ииии... И - что? Ну и что они должны делать? Правильно - абсолютно ничего, можно работать пойти. Я - вообще эту сцену и такую реакцию не поняла. Реакция жены - просто бесценна: "Бог дал - Бог взял, не особо-то я и хотела - пойду кимчи торговать". Или я чего-то в этой жизни не понимаю, или этот корейский стоицизм - очень странный. А потом - Исэк вернулся. Ииии... И - что??? Брату - важнее доработать, женушка - не выказала особы эмоций, старший сын - сел математику делать, чтобы папа им гордился, младший сын - его признал, хотя никогда в жизни не видел... ... Знаете - когда в детстве мой папа возвращался с шахты черный, как негр - я пугалась и плакала. Потому что - ну не был он похож на моего папу. А тут - приполз обросший страшный скелет - "Папочка! Папа вернулся! Папа - нравится"... Да что же тут творится?!
А творится дальше - жизнь - только с легким привкусом кринжа. Я - читаю и понять не могу. То ли это людские люди, и авторка их только слегка отполировала и гипертрофировала. То ли - авторка гипертрофировала вообще все и всех и просто раздает - кому пряник, кому пряник. Началось все с очень странного эпизода, когда Сонджа с невесткой решили-таки торговать кимчи - и тут их пригрел владелец ресторана. Из серии: "Делайте, что хотите, работайте, сколько хотите, берите все, приводите всю свою семью..." Потом это, конечно, объясняется - но в самой сцене это выглядело невероятно странно. Дальше - больше. Авторка вроде ведет линейное повествование, только - скачкообразно. Она выхватывает небольшие эпизоды - спустя два года, спустя пять лет...
С этими патинко - я вообще не поняла. Вроде бы это бизнес сродни игровым автоматам. А - как мне это понять??? Все же развитие, весь бизнес - остается за кадром. Гораздо важнее - отношения героев. Старший сын Сонджи Ноа - вырос во вполне умного и серьезного парня. В Токио учится, литературу изучает, романы читает, в одногруппницу влюбляется. Младший сын Мосасу - более приземленный, работал с малых лет, в патинко-бизнес влился. Честно - 400 страниц книга меня веселила. Это такой конкретный простой сериал вроде "Рабыни Изауры" или "Клона". А может - ситкомов на СТС. Потому что вся неловкость и кринж, о которых я расскажу позже - они какие-то нелепые и смешные. Когда актеры с полной отдачей отыгрывают гипертрофированную дичь - даже злиться на них не получается. Это - как Бэлла из "Сумерек". И - я была настроена вполне оптимистично.
Но - конец прям очень сильно меня приуныл и все испортил. Тесно авторке оказалось в рамках одной семьи - королевство маловато. И - парни стали обрастать подружками, друзьями, чьи истории тоже непременно нужно было рассказать. Не самая умная подруга Ноа, которая всеми силами лезет в его семью, хотя ему это не нравится. Влезает на ужин с его влиятельным папой. Молодец, девка, пробивная - своего добивается. Но - к сожалению - набитая дура. Когда ее заклинило, и она на двух страницах повторила не меньше раз 50 "Ты ж кореец. Ну ничего - я вас и таких полюблю. Но - вы ж корейцы!". "Заткнись, идиотка" - только я повторила раз пять, пока и у персонажа не лопнуло терпение. Вот всю дорогу меня не покидало недоумение. Вроде у авторки описаны нормальные люди, но порой - они какие-то не нормальные и выдают гипертрофированные реакции. У младшего сына родился сын Соломон, любимец семьи. Вот где-то здесь уже пошло то, что меня изрядно повеселило, из серии: "Они любили друг друга, как крызанутые, и нимбы сияли, и ангелы пели. А потом - ее сбил каток". Примерно так это и выглядело. А потом... Объясните мне пожалуйста - как должна реагировать бабушка, узнав, что у нее еще 4 внука? Конечно же: "У Соломончика еще 4 кузена". Это вот - нормальная реакция бабушки на внуков??? А потом пошли какие-то истории очень третьестепенных людей... Зачем была - история школьного друга Соломончика и его жены - сексуально неудовлетворенной женщины, которая подглядывает за людьми, сексуально резвящемся в парке? (Почему они делают это в парке - отдельный вопрос к авторке). Зачем была история дочки несостоявшейся второй жены отца Соломона? Девицы, для которой шлюха - не профессия, а призвание. И - которая сначала учит Соломончика плохому, а потом - очень трагически - сгорает от чего-то, похожего на ВИЧ.
Теперь пойдет рассказ о том, как авторка причиняла мне кринж и боль. Сексуальные сцены у нее - просто отвратительные! Одновременно какие-то торопливые и суетливые, и при этом - какие-то детализированные. И - все женщины у нее сексуально неудовлетворенные. А мужчины - любят быстро и грубо... Что-то это было как-то слишком too much. Я на этом останавливаюсь, потому что - ну идет повествование про житье-бытье. А потом бац - и люди трахаются в парке. Пардон за мой французский - авторка сама (или переводчик) очень любит это слово и часто его использовала.
Другая моя боль - диалоги. Которые - неожиданные, как лосось в кустах черники! У героев мысли не просто скачут - они порой так неожиданно ломаются и перескакивают, что - у меня глаза на лоб вылезали. Вот к чему это было:

Как ваша мама поживает? Сахар вызывает привыкание.

Или

Щекочи ее почаще - она так задорно смеется (о девушке речь идет). Мне так нравится, когда зал наполняется детьми

Вот - что творится в головах у героев или авторки???
Но вишенка на торте - это перевод. Я читаю - и понимаю, что не понимаю ничего. Люди вроде так разговаривают - а вроде и нет. Когда в конце пошли внезапные и непредсказуемые инверсии

Она говорила очень хорошо по-корейски

или

Все время вы видите, как люди плачут

- паззл сложился. Вроде бы по-русски - а вроде бы и нет. Уже не придираюсь к

Он поехал к Токио

- надеюсь, это очепятка. Но вершиной для меня были - очень странные сноски. В основном они касались японской еды - вроде удона, мисо, якитори и т.п. И - они так подробно объясняют, с рецептами и комментариями - почти на четверть страницы. Того - что я и так знаю... Где-то даже два раза поясняется - в самом тексте, и еще вдогонку то же самое - в сноске. При этом какие-то другие вещи - например, корейские блюда - остаются без пояснений. В одном абзаце штук 5 названий корейских блюд, которые - нагуглите сами. И - похоже, читатель должен знать японский язык. Я, допустим, знаю, что "Ойши" - это "вкусно". А - "Ойши ни" - это что: "Невкусно"? "Очень вкусно"?! Или "Цумей" - вот что это? Одни вопросы...
Конец, конечно, для меня испортил все впечатление от книги. 400 страниц я веселилась, думая, что читаю очень серьезную (в смысле отношения автора и героев к происходящему) современную семейную сагу вроде Джульет Греймс - Семь или восемь смертей Стеллы Фортуны или Стефания Аучи - Львы Сицилии. Сага о Флорио . Но последние 100 страниц с сексуально неудовлетворенными женщинами или сексуально раскрепощенными девицами... Пояснение автора - многое пояснило. Она говорит, что собирала истории корейского народа, подвергшегося невероятным лишениям на японской земле. Да - теперь все понятно, так все и выглядит. В смысле, что к концу это выглядит не гладкой семейной сагой, а отдельными историями. Которые авторка собрала, но - не смогла нормально подогнать и склеить. Я, конечно, прониклась болью корейского народа, когда, даже если они всю жизнь прожили в Японии, японцы - считают их людьми второго сорта и всячески третирует. Но - сами истории и их подача, особенно в конце, о шлюшке - больше подойдут для ток-шоу. Опра такое любит, я - нет. Все так хорошо начиналось, потом - было весело и забавно, ну а в конце - просто кринж. Просто авторка - не писатель. Она скорее журналистка, которая собрала истории и - вывалила их. Литературной обработки - мало, и она - очень странная. Кажется мне, о судьбе корейского народа есть и более серьезные книги: например, Мэри Линн Брахт - Белая хризантема , те же серийные Уильям Эндрюс - Дочери дракона или Энн Син - Беглецы . За "Розу ветров" - теперь - поручиться не могу, а вот "Хризантема" - в разы достойнее.

Как полупризнанный мастер метафор, попробую описать, как мне читалось. Представьте гирю, конечно, золотую, густо присыпанную алмазной крошкой, как пилки для ногтей. Вы держите эту гирю на весу (Au - 19.32) и пытаетесь распилить её о собственное сердце.
⠀
Это было очень тяжело, очень больно. Поначалу я ещё делала перерывы длиной в пару дней, но потом мне захотелось быстрее освободить Лолиту от её мерзкого плена, и я попыталась читать залпом. Паузы всё равно делать пришлось, иначе невыносимо. Но отдыхая в такие моменты - например, на интересном и забавном видео Армена Захаряна о переводе "Лолиты" - я внезапно могла заплакать.
⠀
Эта книга определённо будет для меня лакмусовой бумажкой для проверки адекватности людей. Те, кто ляпает что-то вроде "это история любви", " Ло сама его соблазнила" и всё такое, для меня теряют само право называться людьми.
⠀
Безусловно, это не история любви, это история огромной беды, поданная (через ненадежного рассказчика) с величайшим талантом и убийственной силой. Потрясающая книга, которую я ни за что не стану перечитывать.

Предназначение искусства --
Обманывать все наши чувства.
И вызывает сожаленье
По Гумберту,
Произведенье.

Как очарованный безымянный муж Гумберт манипулирует хотящей его действий Лолитой, так и Набоков манипулирует нами красотой да складностью своего слога...

Он говорит с нами в одной из частей романа:
"Представь себе, что берешь и держишь пинг-понговый мячик, яблоко, липкий финик, новый пушисто-фланелевый теннисный мяч, горячую картофелину, ледяной кубик, котенка, подкову, карманный фонарь цилиндрической формы.
Перебирай концами пальцев следующие воображаемые вещи: хлебный мякиш, резинку, ноющий висок близкого человека, образец бархата, розовый лепесток.
Ты — слепая девочка. Ощупай, начиная с лица, следующих людей: Греческого юношу; Сирано-де-Бержерака; Деда Мороза; младенца; хохочущего от щекотки фавна; спящего незнакомца; собственного отца" Автор оставил меня в безвыходном положении...

Не судите меня, как судят по критериям всех приличий и неприличий. Эта ненормальная неформальная книга психоделического бреда сумасшедшего ворвется во все подсознания наших, несозревших для подобного, душ.
О, автор! Как же ты жил, вынашивая, воплощая и совершив этот великий грех? Я по себе знаю, как произведение впивается в душу пишущего, преследуя его и призрачным днем, и в ночной мгле, сводя с ума и дробя писателя на разные судьбы, заставляя его прожить несколько жизней, окутывая аурой невыносимой фантазии в обыденном (пока не воплотишься на бумаге).
Стиль Набокова, конечно, сам по себе не сможет никого оставить равнодушным. Он ходит по лезвию, бегает, прыгает и егозит по нему, умудряясь не поранить читателя и дав ему тот самый драйв и эмоциональный заряд.
Когда-то в один год с Солженицыным (которого я не очень люблю, ну простите уже...) Владимир Набоков был лишен без объяснений высшей награды -- мечты любого гения. Уже все было готово и номинант Нобелевской премии был готов принять законные лавры... Не сомневаюсь, что разгадала, за что его лишили этого законного права, не став ничего объяснять.
Эти метафоры, эпитеты, все литературные приемы окунут с головой в омут дурманящих солнечных зайчиков на заросшей ароматными деревьями аллее, и ты уже не сможешь всплыть и вдохнуть воздух реальности -- пока не захлопнешь книгу на последней странице. Малюсенький пример из детективного отрывка -- предсмертная борьба двух соперников тет-а-тет:

"Он был наг под халатом, от него мерзко несло козлом, и я задыхался, когда он перекатывался через меня. Я перекатывался через него. Мы перекатывались через меня. Они перекатывались через него. Мы перекатывались через себя."

Все любят Юнону и Авось, где истинным прототипам из истории -- испанке Марии только исполнилось 15, а русскому графу Резанову было 42. И как мы сопливо сочувствуем герою Жана Рено -- престарелому киллеру Леону и хотим продолжения его любви с тринадцатилетней девочкой Матильдой (Натали Портман). Там тоже герой застрял в травме юношества. Остальные аргументы найдете в книге. Самое невыносимое для моей психики признать их основу, все эти факты...

"...Вы можете глумиться надо мной и грозить очистить зал суда, но, пока мне не вставят кляпа и не придушат меня, я буду вопить о своей бедной правде. Неистово хочу, чтобы весь свет узнал, как я люблю свою Лолиту, эту Лолиту, бледную и оскверненную, с чужим ребенком под сердцем, но все еще сероглазую, все еще с сурмянистыми ресницами, все еще русую и миндальную, все еще Карменситу, все еще мою, мою… "

Мерзавец ты или добыча?
Мои глаза тебя уличат
В неимоверности любви,
Что ядом лилась по крови.

Объектом твоего желанья
И поклоненья, обожанья,
Венцом Вселенной вожделенья --
Была иного поколенья.

Печатью черной над судьбою
Украл покой ты у обоих.
Винить тебя не моё дело,
Судить тебя я не посмела.

Ты -- жертва, жертва и Лолита,
И жизнь твоя страстью испита.
Те "НЕТ" запомнишь навсегда,
И пронесешь через года.

Ты волю у нее украл.
Мужчина, ты и сам был мал --
Застрявший в теле дух юнца,
Не повзрослел ты до конца.

Предназначение искусства --
Обманывать все наши чувства.
И вызывает сожаленье
По Гумберту, произведенье.

Воссторженное умиленье,
В слезах мое оцепененье
Шизоидальное виденье:
"Маньяк любил!" -- вот откровенье.

Пока наивны и юны
Не разглядеть нам Сатаны
И истину не уловить,
Не знаем мы, кого любить.

Лишенные тепла без права --
Над нами есть судьбы расправа.
И нет рабству тому управы --
В плоти навечно та отрава...

Со шрамом детским на душе,
Юнец-росток встает уже,
И возвышаясь, хрупкий, тонет
Средь стЕблей сильных,
Неба фоне:

Лолиту мать недолюбила --
И Адский путь тебе открыла.
Манипулируй изощренно,
Люби, владей -- так извращенно...

Нимфетки все метаморфозы,
С бутона превратилась в розу --
Не помешало разлюбить.
Порвать нельзя, нельзя забыть.

Мужчин оправдывать не буду --
Не верю лжи, не верю чуду!
Не верю тем, кто уверяет
Что возраст что-либо решает.

Есть два магнита, два начала:
Земля хозяев Двух встречала,
И нет других альтернатив --
Здесь время лишь разрушит миф!

Ты все так поздно осознал,
Разрушил, умер, растоптал...
Я вам сочувствую обоим
Мы -- трио, в книге Плача, тонем...

Циничный огненный маньяк --
Ты осознал, всё -- не пустяк,
Ты к ней прирос душой и телом
И в сердце твоем опустелом
Она была богиней, музой
И сладостной твоей обузой.

Все осознать хватило сил.
Себя в темницу поместил,
Ты отомстил.
Ты отпустил.
Все потому что ты -- любил.

Кто сможет не расплакаться в конце 29 части? При этих кротких "Нет?"
И напоследок напутствие, которое милой Долли никогда не суждено прочесть.
"Будь верна своему Дику. Не давай другим мужчинам прикасаться к тебе. Не разговаривай с чужими. Надеюсь, что ты будешь любить своего ребеночка. Надеюсь, что он будет мальчик. Надеюсь, что муж твой будет всегда хорошо с тобой обходиться, ибо в противном случае мой призрак его настигнет, как черный дым, как обезумелый колосс, и растащит его на части, нерв за нервом."

Набоков говорил хищным жаждущим ртом Гумберта, Гумберт изливает гнилое болото, которое скрыто под пластами высот мощной души внутри подавляющего большинства мужчин.

"...как десятый или двадцатый Фриц или Иван в терпеливом хвосте насильников прикрывает белое лицо женщины ее же черной шалью, чтобы не видеть ее невозможных глаз, пока наконец добывает свою солдатскую радость в угрюмом, разграбленном поселке..."

И как мне бы не было противно, но и до этой книги я уже знала темную сторону Их чувственности. Это скандальное и шедевральное произведение -- исповедь сильного пола...

«Безнадежная пустота. О пустоте рассуждает до черта людей; когда я работал на побережье, все только о ней и говорили. Ночь напролет разговоры о пустоте. Однако никто ни разу не сказал «безнадежная», на это мы не осмелились. Наверное, требуется определенное мужество, чтобы увидеть пустоту, но несравнимо большая отвага нужна, чтобы понять ее безнадежность. И когда поймешь, ничего другого не остается, как сваливать отсюда. Если есть возможность»

Я не ошиблась, когда решила, что мне надо прочитать эту книгу, ведь фильм я очень люблю и часто пересматриваю. Книга оказалась настолько глубокой, что образы из фильма стали только дополнять героев.

В центре романа семейная пара Уиллеров. Фрэнк – работает в обычной конторе на неплохой должности. Эйприл – актриса. Уиллеры, вместе с двумя детьми живут в простом домике в пригороде. Фрэнк каждое утро едет на работу, а Эйприл следит за детьми и домом. Вечерами они встречаются со своими друзьями и ведут милые беседы.

Со стороны выглядит все прекрасно: красивый дом, счастливая семья с двумя детьми, милые друзья и прекрасная работа…

НО… не так-то все прекрасно, как кажется со стороны. Как говорил А.П.Чехов: «Чужая душа – потемки, а уж семья тем более». Здесь нет идеальных персонажей и нет идеальной жизни. Здесь идеальны только мечты, на которые так сильно стараются опереться главные герои.

Ричард Йейтс поднял тему, затрагивающую не только американцев, это проблема есть во всем мире и в большинстве семей. Хочу отдельно выделить, что язык автора мне понравился. Йейтс через свой роман показал, что отношения – это работа. Семья – тяжелый труд. Что выбирать нужно не сердцем, а головой. А счастье семьи зависит совсем не от идеальных мечт и они не способны склеить осколки. А еще он показал, что нет ничего важнее терпения и умения поставить себя на место другого человека и научиться прощать, понимать и любить.