Золотой горшок. Новеллы (сборник)

Когда-то в детстве мне читал эту сказку вместе с другими сказками Гофмана папа. Кроме того, что он мне ее читал и что Крошка Цахес был уродцем, я не помнила ничего. Но из всех сказок эта как-то выделялась в ничтожных остаточных впечатлениях, так что ее давно собиралась перечитать. И неудивительно, что ничего я не помнила, так как сказка эта недетская, т.е. не для детсадовцев или первоклассников. Сюжет у сказки довольно простой, но по всей книге разбросано много сатирических "отступлений": о роли просвещения, о наградах, специально придуманных для конкретных лиц, о добродетели и величии, которые (или их отсутствие) определяются по внешним признакам, ничего не имеющим общего с этими реальными качествами. И всё это актуально до сих пор, всё встречается на каждом шагу, к сожалению.

Князь был…

Не понравилось это бесконечное желание воевать у детей. Эти солдатики и сражения. Желание иметь саблю и всех разгромить. Воспитание с детства воинственного стиля жизни. И это очень не радует. Сама сказка это детская игра, только девочка оказалась очень чувствительной. Больше понравилась сказка в сказке про орех кракатук. Хотя этот орех наверное мечта стоматологов. И когда в конце книги он разгрызал орехи это не казалось таким весёлым занятием.

Я даже не ожидала, что получу столько удовольствия от прочтения этой сказки. В детстве эта история не совсем обошла меня стороной, я смотрела по ее мотивам мультфильм "Барби и Щелкунчик". Не то же самое, конечно, но вроде близко к тексту.

Ожидала, что будет подробнее описана битва в Конфеттенбурге (что за прекрасное название!), приятно было встретить кота Мурра здесь, не ожидала, что получу в детской сказке рассказ в рассказе (а точнее сказку в сказке).

Мне кажется, есть что-то общее с Алисой в стране чудес. Во всяком случае Мари мне напоминала Алису. Отличный образ крестного Дроссельмейера.

Не понравились взрослые персонажи, которые поднимают на смех откровения девочки, запрещают ей мечтать:

Бедной Мари ничего не оставалось, как молчать обо всем, что наполняло ее душу.

Прекрасная история,…

Ого! К такому я не готовилась... Я-то думала - сейчас будет опрос: За какого вы Песочного человека - диснеевского или Геймановского А оно... По вступлению, которое представляет из себя два письма героя Натаниэля, очень хотелось сказать, что Гофмана немного покусал Лавкрафт. Но по мере прочтения я поняла, что герр Гофман и сам прекрасно справляется. (А Лавкрафта я еще помяну)) Начало - просто феерическое. Страницы две я читаю: "Брат мой - я пережил такой ужас! Такой ужас!!! Я чуть не умер. Ко мне явился...(та-дам!) - коммивояжер!" ... Ага... Ну это прям как из анекдота "Изобразите что-то эротическое, с подъемом - и обломом. - а -а- -А-ААА-пчхи!" Но дальше Натаниэль рассказывает историю из своего детства - как, чтобы уложить детей в постель, их запугивали, что придет Песочный человек…

Эрнст Теодор Амадей Гофман — мастер волшебных историй, и "Золотой горшок" не исключение. Этот сборник — настоящее погружение в мир фантазий и магии, где реальность и вымысел сливаются воедино. Гофман создает особую атмосферу, в которую хочется возвращаться снова и снова.

Главный герой в новелле "Золотой горшок", студент Ансельм, влюбляется в саламандру Серпентину, и с этого момента его жизнь становится похожей на сказку. Миры переплетаются, и реальность наполняется чудесами и таинственными событиями. История о Золотом горшке — это не просто сказка, а глубокая притча о любви, верности и стремлении к идеалу.

Меня поразило, как Гофман мастерски использует символы и аллегории. Каждая деталь в его повествовании имеет особое значение, каждая метафора — ключ к пониманию глубинных смыслов.…

Эта история совсем не мистическая, на мой взгляд. Это - скорее, реальная грустная история одного безумия. Конечно, первая мысль, которая родилась в моей голове, когда я начала читать эту новеллу, была примерно такой: "Это что за родители, что пугают малолетнего ребенка разными страшилками?" Но я не склонна считать, что именно этот факт стал доминирующим среди неких других, оказавших влияние на психическое здоровье Натанаэля. Хотя, конечно, с такими родителями получить детскую травму - на раз-два. Но нельзя списывать со счетов и проблемы во время беременности или родов у матери героя, или какие-то болезни, перенесенные Натанаэлем в детстве, так что лично мне очевидно, что во взрослом возрасте он явно страдает каким-то психическим расстройством. Версия со злым волшебником, посредством…

Наверное сегодня подобную сказку можно охарактеризовать так - рекламный маркетинг. Если там и есть скрытые смыслы, то поймут их очень прошаренные, но для детей она какая-то.. мозгопромывательская. Под конец, по всем законам маркетинга детям впаривают и прививают тягу к сладостям, с очень нехорошим посылом - пойти за ними куда угодно, не спросив взрослых... Хорошего и поучительного (в отличии от сказок Джанни Родари) мало. Смысла и логичности поступков тоже мало. Взрослые зачастую как посторонние, и грубоваты со своими детьми. Не помню читала ли ее в детстве, но сейчас не понравилась, оценка только за труды иллюстратора.

В прошлом году за ощущение праздника у меня отвечала Чарльз Диккенс - А Christmas Carol in Prose. Рождественская песнь в прозе (сборник) , в этом я добралась до "Щелкунчика". Предварительно расчитав Гофмана - поэтому для меня это была не только рождественская сказка, но и продолжение знакомства с очень уважаемым автором. Крайне интересная тенденция наблюдается. Ты уверен - что знаешь "Щелкунчика" наизусть. Каждый Новый год приходит с волшебной музыкой из прекрасного балета, мультфильм советский знаешь наизусть (и, кстати, кроме него - я не помню больше удачных экранизаций, хотя сколько их было...). Узнаешь отсылки и явные заимствования: как то Сергей Михалков - Сон с продолжением (прекрасная сказка, очень люблю ее) или Эдуард Успенский - Гарантийные человечки: сказочная повесть . Да…

Позабавил тот факт, что друга Натанаэля зовут именно Зигмунд. Вспоминаем Зигмунда Фрейда, написавшего статью "Жуткое" спустя более чем сто лет после написания "Песочного человека": Жу́ткое — термин, использованный австрийским психоаналитиком Зигмундом Фрейдом в статье «Жуткое» (1919 года). Основная идея Фрейда, что вопреки всеобщему мнению, жутко нам становится не от столкновения с чем-то неведомым, чужеродным, а, наоборот, с тем, что нам хорошо знакомо. (Википедия)