Рецензии — стр. 8

бредем сквозь самих себя, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жен, вдов, братьев по духу, но всякий раз встречая самих себя.

Это потрясающее произведение скажу вам, как духовный мазохист. Так как в здравом уме и при твёрдой памяти стоило остановиться на Донцовой, однако я шагнула во чрево ада. И ещё раз торжественно заявляю: это потрясающее произведение! Так ничего и не поняв...
То есть поняла я многое, но вряд ли самого автора. Это текст- лабиринт с несколькими выходами, неизвестно куда выйдешь. Те много километровые замечания, что детализованно крапал Сергей Хоружий, анатомируя текст, также вряд ли соответствуют воле автора. Либо же, как было предположено, автор по смеялся над нами, создав иллюзию смысла и это вершина экзистенциального отношения к миру, обзавидовался бы.
Для того, чтобы осмыслить " Улисса" необходимо прочитать первоисточник и дважды джойсовскую трактовку. Не найти соответствий с оригиналом, притянуть их за уши и успокоиться. Или не успокоиться, но себе же дороже.
Этот текст можно использовать в качестве перехода к катарсису, в качестве погружения в астрал или же в качестве орудия пыток. Но он все равно остается почти что книгой книг.

Бог стал человеком человек рыбой рыба гагарой гагара перинной горой

Каждая глава может стать полноценным романом, хотя некоторые литературные критики сетуют, что лмтературный текст, обладающий, пусть нестррйной, но композицией , препарировать нельзя, однако тут мы имеем дело с неким ассортимент, что можно пробовать и так и этак, а свой увенчанный деликатный вкус оно получает, лишь сложившись в единую, завершенную песнь. К примеру, возьмём главу, что в оригинале была написана на староанглийском, а благодаря таланту переводчика получила новую жизнь на соответствующем старославянском. Во время прочтения можно получить литературный оргазм.
И тут же тебя бросают в полуэротическую, развязную, клишированную языковую действительность. И такие переходы не единичны, торжественное соседствует с убогим, сладострастные видения вопрошают к Богу, миром правит абсурд. Подбоченясь хихикает оксюморон бытия.

потом ягненок и кошка и собака и палка и вода и мясник. А потом ангел смерти убивает мясника а тот убивает быка а собака убивает кошку. Кажется чепухой пока не вдумаешься как следует. По смыслу здесь правосудие а на поверку о том как каждый пожирает всех кого может. В конечном счете, такова и есть жизнь.

Все! Я сделала это. Я закончила наконец читать «Улисса». Читала его долго, в течение года. Урывками, по чуть-чуть, в те дни, когда была возможность сосредоточиться и почитать спокойно в тишине, а не между «Мам, где мои футболки?» и «Я не понял, на ужин что, опять пельмени?».

И вот что я могу сказать: освоить «Улисса» вполне достижимая задача. Ничего такого уж невыполнимого. Однако о книге я буду говорить просто и своими словами, без вот этого мудрствования и употребления сложных профессорских терминов.

Произведение великое, тут я соглашусь со всеми предыдущими рецензентами. В нем много Ирландии, и, как выяснилось, Джойс даже говаривал, что случись беда и провались пропадом Дублин, то его можно будет восстановить по его книге. Такой вот самонадеянный товарищ этот Джойс)) Тем не менее любовью к родному краю он не очень-то пышет. В книге много критики ирландских порядков и вообще окружающего героев мироустройства. Есть и эротика не в самом приемлемом для добропорядочных матерей семейства виде. Меня некоторые вещи слегка покоробили, а я вовсе не ханжа.

На мой непросвещенный взгляд, «Улисс» - это все же любопытный лингвистический эксперимент, а не совсем художественная книга, созданная для того, чтобы либо развлечь читателя, либо дать ему ценную информацию. Удивительно, но закончив ее читать (довольно долгоиграющий проект оказался), я вовсе не ощутила хотя бы мало-мальского удовлетворения, которое чувствуешь, когда закончишь какое-то дело. И все же читать ее определенно стоит.

Призываю тех, кто готовится к этому "подвигу» не слушать никого и составить собственное впечатление о Леопольде Блуме и его странствиях. Вот честно, бояться нечего – а зато потом вы сможете всем рассказывать как бы невзначай, что прочли всего «Улисса»!

Как я готовилась весь 2015 год и начало 2016 года к чтению "Улисса"?
Читала неизвестного мне Шекспира, "Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена" Л. Стерна, слушала симфонии Малера, смотрела и читала новости, играла на фортепиано с листа пьески младших классов, посещала заседания книжного клуба (с удовольствием) и кабинет дантиста (с пониманием неизбежности), смотрела голливудскую черно-белую классику (не всю), читала девчачье фэнтези, вышивала бесполезные вещи, наряжала елочку.

Как я убедила себя начать читать роман в ближайшее время?
Подала заявку на чтение в одной из игр. Долго взвешивала том в руке. Пролистала и наткнулась на описание моря. Море - это хорошо. Это меня убедило.

Кого хочу поблагодарить?
Государство, которое дало мне возможность бесплатно получить образование и устроиться на работу, вследствие чего я могла позволить себе купить бумажный экземпляр книги. Переводчика и комментатора, который замечательно перевел, подробно откомментировал и дал превосходный совет во вступлении к комментариям: книгу можно читать и без них. В принципе можно, но с ними - интереснее и забавнее.

Какие эмоции я испытывала при чтении?
Удивление. Удовольствие. Брезгливость. Осуждение. Недоумение. Уважение. Возмущение. Восхищение. Досаду. Скуку. Интерес. Жалость. Еще раз досаду (но это мне позвонил не тот человек и не в то время). Самодовольство. Умопомрачение. Зависть. Усталость. Одобрение. Согласие. Несогласие.

Кому бы я посоветовала прочитать роман?
Филологам. Филолухам. Филолохам. Психологам и т. д. Экономистам. Статистам. Математикам. Конспирологам и т. д. Философам. Бездельникам. Эффективным менеджерам. Таперам. Женщинам с ПМС. Мужчинам с АКМ. Коммивояжерам и спичрайтерам. Историкам. Активистам и культуристам. Поклонникам ИРА. Вирусологам и сексологам. Таксидермистам и филателистам. Прочим завсегдатаям справочников профессий.

Какие два слова чаще всего употребляла по отношению к автору?
Зануда. Графоман.

Смеялась ли я при чтении?
Ежедневно на протяжении 12 дней - по часам после обеда с двумя закладками, чтобы не потерять читаемое место и место соответствующих комментариев на всякий случай, вдруг захочется справиться. Улыбалась, усмехалась, иронически прищуривалась, фыркала, цитировала особенно забавное. Вспоминала Футатория.

Какой вывод сделала после чтения?
Несмотря на пестроту и прочее, роман законченный и по-своему логичный. В принципе лет через двадцать можно повторить.

"Снова ехать к тебе. Помятые лица.
Полночь. В маршрутке читаю "Улисса"...

В этом году мне очень везёт (или не везёт? Не знаю, я пока ещё не решила, как к этому относиться) на сложные, неоднозначные произведения. Сначала «Давайте напишем что-нибудь» Клюева, от чего, однозначно, получила огромное удовольствие. После – «Эвмесвиль» Юнгера, произведение, однозначно, очень сложное для понимание, потому что, как романы Умберто Эко, напичкано отсылками и требует определенного багажа знаний и уровня развития. Теперь вот «Улисс»… Почему я ставлю эти три совершенно разных романа в один ряд? Во-первых, потому, что, не смотря на всю свою сложность для прочтения или восприятия, однозначно назову их в числе лучших книг года. Во-вторых, потому что все они – это большая авторская работа и прекрасно проработанные идеи. В-третьих… Не будет никаких «втретьих» хотя бы потому, что сколько бы я ни рассуждала на тему того, насколько они круты, всё равно это не передаст и десятой части впечатлений, полученных при прочтении. И всё же «Улисс» стоит немного особняком. С ним у меня свои, особые отношения.

Я прочитала «Улисса». Нет, не так. Я. ПРОЧИТАЛА. УЛИССА! И сама до сих пор в легком шоке. Я шла к этому роману лет пять. И не известно, сколько бы ещё, если бы не «Долгая прогулка». Каким-то чудесным образом он прошел мимо в курсе зарубежной литературы. Точнее, я знаю, каким – я просто не захотела его читать в спешке, оставила посмаковать на будущее. Кто б знал…

Если кто-то скажет, что «Улисс» читается легко – не верьте. Этот колоссальный, сложнейший роман и на уровне языка, и на уровне всех тем, героев, отсылок, сюжетных планов и прочей лабуды, которую так любят анализировать. В том издании, которое читала я, указаны годы работы над «Улиссом» - 7 лет (1914 – 1921гг.). Кажется, что не так-то много. Волос вон над «Возвращением в Панджруд» своим чуть ли не всю жизнь работал. Да надо ли вообще оценивать, много это или мало? Гораздо важнее то, что получилось в итоге.

В любом литературном произведении моя боль и любовь – это язык. В язык Джойса я влюбилась навсегда. Черт, да это же неправильно! Ну не в язык я влюбилась, а в хороший перевод. Да, надо отдать должное переводчику: четко, отточено, органично, без нелепых конструкций и бросающихся в глаза идиотских ляпов. И редактору спасибо и низкий поклон, что уж там! Сноски и указания, особенно в моментах с языковой игрой, на которые ни в жизни бы не обратил внимания, если бы заботливые издатели не объяснили, кто, почему и с чем в этой фразе играет. Радовалась, как ребенок, если вдруг мне выпадало счастье самой найти какую-то отсылку.

Хотите откровенное признание? Я не читала комментарии. Вообще. Почему? Да потому что не хочу, чтобы какой-то дядя (или компания дяденек) разжевала мне и положила в рот эту пережеванную странную массу. Как, вы говорите, было правильно читать? Прочесть комментарий, потом – соответствующий ему эпизод, и постоянно заглядывать в сноски в комментариях, чтобы понять, какой конкретно смысл вкладывал автор туда или сюда? Или наоборот : сначала – эпизод, а уж потом – комментарий? Я не вижу смысла ни в одной, ни в другой последовательности. То, что сюжет – это своеобразное переложение «Одиссеи», я помню ещё со времен университета. Что временные рамки произведения – один день, понятно из текста и без комментариев. Все остальные комментарии, если вы, конечно, не будете сдавать экзамена по «Улиссу» или заниматься исследованиями творчества Джойса, на мой взгляд, только портят впечатление от чтения.

Из массы приемов и стилизаций, используемых Джойсом, мне ближе всего так называемый поток сознания. Поток сознания, кажется, лучшее выразительное средство, художественный прием и изобретение человечества. Опять же, моё личное мнение, в котором я утвердилась ещё после «Шума и ярости» Фолкнера. Потому 18 эпизод – песнь песней и щербет души моей! И где-то особняком стоит эпизод 13, к которому я однозначно не раз буду ещё обращаться мыслями. Возможно, мнение моё опрометчиво, но есть в этом эпизоде что-то неуловимо-загадочное, романтичное, возможно, в какой-то степени даже тургеневское.

Роман хорош и тем, что перечитывать эпизоды можно избирательно. Каждый из них – это, по сути, самостоятельное литературное произведение, некий гипертекст. Но если вы вдруг, как и я, точно для себя решили прочесть книгу от корки до корки – начинайте и не останавливайтесь. Не давайте себе отдыхать, отвлекаясь на параллельное чтение чего-то ещё. Путь будет довольно долгим и нелегким. Но «Улисс» имеет странную особенность – он либо читается запойно, на одном дыхании, с тем или иным темпом (в этом плане советую не брать с меня пример и читать, смакуя), либо не читается вообще.

Сперва в рецензии мне хотелось креативить. Ну, знаете, это когда долго читаешь гекзаметром, потом хочется писать только гекзаметром (да и говорить, собственно, тоже). Или, говорят, «Калевала» тоже хорошенько на мозг действует. Но я вовремя одумалась. Потому что кто напишет лучше Джойса? Разве что сам Джойс. Да и то уже не напишет. А все остальные попытки сделать «красиво» - лишь жалкая пародия той или иной степени унылости, которые, как говорится, мэйк ми край. Лучше Джойса явно уже никто не скреативит. И даже на равнее не выйдет. Более того, «Улисс», при всей своей линейности сюжета, настолько сложен и многослоен, что сколько бы я тут ни распиналась, всё равно это выглядит как жалкая попытка написать хоть что-то вразумительное о том, чего я не поняла, наверное, и половины. Так что, если хотите сделать выводы для себя сами – читайте, господа!

Однозначно, купить книгу и поставить на полку. Однозначно, читать Джойса ещё. Однозначно, перечитать лет через 10 – спокойно, размеренно, смакуя и совсем с другими мыслями и мироощущение. И теперь есть к чему стремиться – выучить английский настолько, чтобы прочесть «Улисса» на языке оригинала и в полной мере насладиться им. Ах, да! Ещё записала в свой склерозник: «Купить «Поэтики Джойса» Умберто Эко». Чтоб уж наверняка…

Менее всего в рецензии на Улисса я стремлюсь к оригинальности. Потому что тот массив поклонения, критики, непонимания и восторга, который воздали автору и его Новой Одиссее – всё это сложно не то что превзойти – приблизиться, постоять рядом, охватить боковым зрением.
И вот этот вечный диалог с самой собой, если сомневаешься – между нами уже не будет ничего серьезного; сбывается всё, просто нужно еще немного времени. Я не могу поверить в то, что прошло уже столько лет: у меня так много новостей, которыми хочется поделиться. Я так хотела всего этого, а мир дал мне гораздо больше. Просто потом приходит другой человек. После определенной черты появляется равнодушие. Я настолько одна, что невозможно стать еще однее.
Мне кажется, если бы Джойс был женщиной, он добавил бы в книгу еще больше внутренних переживаний вприкуску с хождением главной героини по комнате вместо сотен пространных диалогов нескольких вьюношей за принятием пищи. Но Улисса не перепишешь, и вот я к тому, что если читатель ничего не понял из второго абзаца, то примерно также ведь обстоит дело и с тем, ради чего мы сегодня здесь собрались.
Первое впечатление от всего этого ирландского массива, пространства времени и действия – Бог ты мой (кстати, как пишет Джойс,

Бог – это шум на улице

), где я, кто я во всей этой неразберихе, мама, можно мне снова будет 11 лет и я почитаю «Аню из зеленых мезонинов»?!
Появляется ли отвращение к другим книгам после Улисса? Как жить? Что делать? А захочется ли вообще читать после знакомства с Леопольдом Блумом? Да ты глянь, он извращенец!! Заберите книгу! Почему он ничего не делает, почему он только ест, думает о сексе и ходит по улицам?! Всё это мимолетные вспышки, которые преследовали меня, условности, которые не давали посмотреть шире. Давайте же попробуем это сделать. В смысле, мы не будем думать о еде и сексе, а поразмышляем о более глубоком наполнении этого полифонического романа.
К слову, чтобы не возвращаться к этому еще раз: в Америке произошел скандал после выхода книги на почве и порнографии, и нецензурщины в романе. Джойс, конечно, сильно погнал лошадей и отчасти Америку понять можно, хотя бы после этой цитаты:

Америка, что это такое? Мусор, выметенный из всех стран, включая и нашу.

И все-таки американские юристы не всемогущи, потому что именно Улисс создал прецедент, и апелляция это засилила: ненормативную лексику, если она не имеет своей целью возбуждение похоти, использовать в романе разрешили. Тем самым руки у будущей американской литературы оказались развязаны: что такое прецедентное право мы с вами понимаем.
Ни на шаг не приблизилась к смыслу и идее романа. Из-за множества повседневных деталей, за которыми теряется сюжетообразующая нить, на первый взгляд кажется, что 16 июня 1904 года – дата случайная. Иначе почему всё так обычно, всё как и у простых людей – чтение газет, письма, мысли о других женщинах, туалет, жена, культ еды. Проходит время, и мы понимаем, что всё это – лишь малая часть верхушки айсберга, потому что главное, Улисс – это про каждого из нас. Это то, что происходит с нами каждый день, минута за минутой: внутренний монолог, противопоставленность себя вражескому миру, другим.
Подобно Блуму, в своем большинстве мы заурядны, репостное сознание с убеждением в собственной отчужденности, отдельности и уникальности преобладает, оставляя место исключительно для себя, ни для кого другого мы не созданы, ведь мы не хотим страдать. Успех романа не только в том, что Джойсу действительно удалось создать Текст Текстов, но и в том, что автор объединил огромное количество архетипов мировой культуры и литературы в одном произведении, и сделал это с любовью и ирландским огоньком.
Улисс полон аллюзий, Улисс соткан из аллюзий: Шекспир, Библия, Гомер, Боккаччо, Гёте… При этом роман тесно связан с предыдущими произведениями Джойса, не зная содержания которых, ориентироваться в Улиссе становится сложнее (например, Стивен Дедал появляется в «Портрете художника в юности»).
Время в романе идёт так, как будто в Улисс периодически прибегает Гермиона из «Гарри Поттера» с маховиком времени. Оно кажется то безразмерным, то идет слишком быстро, то застывает на месте, при этом всё действие книги проходит за один день.
Не знаю, это какая-то алхимия, но в конечном итоге роман, конечно, воспринимается эпичным соляным столбом, монументом, который объединяет в этом свободном потоке сознания и рекламного агента, ценителя высокой кухни, и сущность всех людей в нем одном, создает особенную образность над словами, которая прорывается то здесь то там подобно первым росткам травы ранней, еще не проснувшейся весной.

... и тьма в свете светит, и свет не объемлет её.

Все впечатления от этой книги я, на самом деле, могу выразить в одной фразе: в "Улисса" вложено не меньше души, чем в меня.

Спрятаться бы, затеряться в речи любого века, любой эпохи или слоя населения, хоть бы даже в воровском арго, или вовсе нырнуть в освежающий поток сознания, чистый, ничем не ограниченный, - лишь бы замолчали люди вокруг. Лишились этого дара - дара речи, - онемели, умолкли, затихли, закрыли свои рты, прикусили языки или хотя бы держали их за зубами... Тишина всё-таки великое благо.

Форма "Улисса", как по мне, вполне соответствует содержанию. Жажда самовыражения. Она не умещается в рамках морали, в привычных границах языка. Хорошо бы прочесть роман в оригинале, посмотреть на "Улисса" вживую, а не через переводческое зеркало, лишь приблизительно отражающее всё написанное. Хотя, не спорю, работа была проделана огромная.

Впрочем, для меня в литературе на первом месте по значимости всегда была идея. Я искренне проникаюсь книгой лишь тогда, когда среди её строк вижу что-то своё. Такое уж объяснимое стремление - читать про самого себя. Это ощущение радости от "узнавания", наверное, понятно тому, кто хоть раз просматривал текст на незнакомом иностранном языке и внезапно обнаруживал там какую-нибудь известную фамилию или просто лексический когнат. Да и, к примеру, надпись на родном языке в чужой стране как-то приятно увидеть.

Но речь сейчас не о тех цитатах или аллюзиях в книге, которые иногда получается распознать без комментариев. Я говорю о духе романа, о тех мыслях, которые позволяют мне почувствовать себя сопричастной героям. В "Портрете художника в юности" (который вообще-то, наверное, логичнее читать прежде "Улисса") это ощущение ещё больше усиливается:

– Не буду служить, – ответил Стивен.
– Это уже было кем-то сказано раньше, – спокойно заметил Крэнли.
– Ну, а вот теперь я говорю...

Многие идеи показалось мне близкими уже тогда, когда я прочла "Улисса" в первый раз: взять хотя бы даже такую деталь, как отношение Джойса к Диккенсу (об этом упоминается в комментариях к "Быкам солнца"). А некоторые моменты зацепили меня только сейчас: роман то ли влияет на меня, то ли вообще предсказывает. Что если с каждым последующим прочтением я буду открывать что-то новое и в нём, и в себе? Тьма в наших душах...

P.S. Что, по моему мнению, самое сложное в "Улиссе"? Ударение. Это проклятое ударение на второй слог, которое всё время хочется переставить на первый! Я смирилась с "закУтком" вместо "закуткА", привыкла к "коклЮшу" вместо "кОклюша" и научилась икать на слове "Иконопись"... Но с "Улиссом" просто наваждение какое-то. Впрочем, на то он и "Улисс".