Рецензии на книги издательства «БуксМарт»

Довольно часто, смотря на картину того или иного художника мы можем уловить её общий настрой. Чаще всего мы удовлетворяемся этим, и посещая выставки и музейные залы, быстро переходим от картины к картине, “пробегая” экспозицию, и считаем, что поняли, что художник хотел сказать своим произведением. На самом деле мы упускаем очень многое, и тем самым обедняем себя, сводя практически на нет усилия художника вкладывавшего в своё творение то, что мы не можем увидеть, понять и почувствовать. Это могут быть символы, образы, ассоциации, методы творчества или концепции. Художники работали в разное время и в разных странах и те образы, которые были хорошо понятны им и их современникам, для нас сегодня остаются загадками. Художник мог иметь незнакомое нам вероисповедание, увлекаться не известными нам или потерявшими свою актуальность философскими и культурологическими идеями. Мастер мог, в той или иной форме, использовать неизвестные нам мифы, исторические события, символы и аллегории. Мог использовать цветовые ассоциации, которые нам трудно расшифровать, не имея необходимых знаний. Для того, чтобы понимать произведения сегодня нам нужны специальные “путеводители” по творчеству того или иного художника.

Все вышесказанное справедливо для работ Марка Шагала. Мы смотрим на его картины, и считаем, что мы их понимаем на все 100%, не задумываясь о том, почему люди летают и, зачем на них изображаются козы и коровы. Картины Шагала фигуративны, мы видим образы, мы понимаем их, но согласитесь, чаще всего нам очень трудно понять, что они делают на полотнах мастера. Картина как бы рассыпается на отдельные фрагменты и нам очень трудно свести их в единое целое. Книга Марии Березанской это обстоятельный путеводитель в мир Марка Шагала. Она подробно рассказывает о культуре идишкайта Витебска (родного города художника), о том, как хасидизм тех лет повлиял на его мировоззрение. Повествует о том, как это мировоззрение менялось под влиянием различных идей и мест, где жил и работал художник. Рассказывает о городе Витебске, образ которого художник пронес в своих произведениях сквозь все годы своей жизни. Знакомит с символами и образами его работ.

Книга легко читается. Она снабжена большим количеством репродукций работ Марка Шагала из музеев и частных коллекций. Книга скупа на рассказы о личной жизни художника, она представляет только необходимый минимум подобных сведений. Зато уделяет пристальное внимание мировоззрению художника, его генезису и его историческому развитию, тем факторам, которые на него влияли и тому, как мировоззрение мастера отражалось в картинах.

Рекомендую эту книгу всем тем, кому интересно творчество Марка Шагала.

Книга прекрасна по оформлению. Мелованная бумага, отличные иллюстрации. Сама подача информации тоже весьма цельна и интересна. Это совсем не скучное перечисление несвязанных фактов, а красочная иллюстрация с целью отразить авторское видение и понимание пульса эпохи.
Очень здорово, что помимо живописи большое внимание уделяется кино, есть также главы про литературу и архитектуру. Это добавляет цельности. Сопоставление авангарда в живописи и зарождения кинематографа – это один из главных моментов повествования, этим книга начинается и этим же заканчивается.

При этом в книге постоянные повторения. С одной стороны, это может быть и плюс, поскольку когда одно и то же читаешь по сто раз, но немного в разных формулировках, может быть, и поймёшь яснее, и запомнишь лучше.

Однако, когда повторяются мысли наподобие Сталин = Гитлер и что, мол, может Победа во Второй мировой войне не есть благо, то уже порядком начинает надоедать. Видно, что у автора есть определённые больные темы и что он не смог их разрешить на уровне спокойном, взвешенном и интеллигентном. (Хотя да, это ж беседы, вольный жанр. Но и автор, извините, не буйный подросток)

И вообще чувствуется некое протестное переигрывание. Бесконечные термины а-ля "жрецы дурного культа", "живая протоплазма" (это про картину Репина "Крестный ход в Курской губернии") как-то тоже немного снижают общее впечатление. К счастью, не вся книга состоит из этого.
Например, глава про сопоставление Матисса и Пикассо имеет уже другой акцент и заслуживает высокой оценки.

Книга Л.Н. Нецветаева представляет собой разбор и анализ выразительного потенциала графических материалов, которые используются для создания архитектурных пейзажей. Это не учебник и не практическое руководство, хотя в ней и есть ценные наблюдения и рекомендации, которые могут быть взяты на вооружение как профессионалами, так и художниками-любителями.

Большая часть книги посвящена графическим материалам и анализу работ известных художников. Рассматриваются монохромные и живописные техники; отдельные главы посвящены постановке задачи, выбору сюжета и композиции — т.е. книга чуть выходит за рамки установленной темы. Есть также глава, где автор делится опытом и описывает процесс создания своих работ, что весьма любопытно, ибо позволяет проникнуть "за кулисы" творческого процесса. Впечатление от этого фрагмента и от упоминаний автором своих работ несколько омрачается тем, что автор, будто бы вскользь, ненарочно, пишет об одобрении и восхищении, которые вызывали его рисунки у коллег и зрителей.

К несомненных достоинствам книги Л.Н. Нецветаева можно отнести качественно подобранный материал и добротный анализ, позволяющий лучше понять произведения и техническую сторону их создания. Кроме того, книга написана очень доходчиво, что делает ее интересной для широкого круга читателей.

Что касается недостатков, то здесь можно отметить не всегда высокое качество иллюстраций. Некоторые из рисунков приведены в черно-белом варианте, хотя их оригиналы цветные. Это заставляет отвлекаться и искать изображения в интернете. Подписи к иллюстрациями не имеют единообразия: не везде указан год создания произведения; где-то указан формат, а где-то — нет. Приходится снова обращаться к интернету, что весьма неудобно. Встречаются опечатки. Однако намного сильнее, чем эти неточности, обращают на себя внимание "стилистические вывихи" текста: нередко встречается неоправданно возвышенная или, напротив, сниженная лексика; есть неудачные обороты, которые режут слух. Впрочем, это можно отнести к недостаткам редактуры, а не ставить в укор автору.

В целом, книга Л.Н. Нецветаева производит приятное впечатление, она содержит много полезных наблюдений, а потому может быть рекомендована к прочтению.

ну, я, конечно, ожидала чего-то несуразного, экстраординарного, отличающегося от остальной массы, но знатно выпала в осадок ещё на первой главе. вначале ты в шоке от первого(!) действия, потом читаешь книгу с ещё бо́льшим клубком мыслей и сомнений, а потом полчаса читаешь анализы и послесловия, которые дают понять: книга замечательная. непонятная? – да. тяжело читается даже при таком объёме? – конечно. может привести в ужас? – однозначно. послевкусие оставит горьковатое, но с нотками чего-то, что раньше нигде и никогда не находил. такое хочется попробовать снова, но на свой страз и риск, ведь первым опытом ты уже научен.
отдельно затрону подтекст ко времени. введенский хорошо завуалировал тяготы того времени, лёгкий абсурд и всепоглощающий ужас (хоть мы там и не жили, но по источникам выводы сделаем) эпохи его жизни. это не о конце 19 века, это о жестоком и кровавом режиме тридцатых, а 1890ые – вуаль потерянного мира, пережиток прошлого, через призму которого можно перенести видение нынешней ситуации. призма, созданная самим введенским, пугает с первой буквы до последней точки, но если на представлении героев тебе кажется забавным «восьмидесятидвухлетняя девочка», то к последнему действию содрогаешься в настоящем ужасе, созданным александром ивановичем.
конечно, здесь есть минусы и вопросы, как к самому обэриутскому движению, так и автору, но я снизила звездочку скорее за то перчащее, даже горчащее послевкусие, от которого не можешь избавиться часами и днями. говорят, если книга оставляет после себя много эмоций я она хорошая, – отчасти это верно, но иногда эти эмоции приносят не тот эффект, что хочется (хотят тут, скорее, надо понизить планку ожиданий), отчего относишься потом хуже к произведению, чего быть не должно. введенский хорош, открытие театра абсурда прошло успешно, но следы удушения не сходят ещё долго.
хотелось бы посмотреть постановку, но желательно не в детском саду – таких потрясений читателю введенского точно не хватало.

Это самое интересное, что можно было узнать из книги «Пикассо в окружении друзей», которую написала его верная подруга Фернанда Оливье. Она была музой художника на этапе его становления, помогла пережить «голодные» времена и ходила по пятам за Пабло и его компанией.⁣⁣

Стоит отметить, что эта книга – мемуары Фернанды Оливье, её дневники. В ней нет художественного слога и сюжета, а только куча языковых ошибок и опечаток. Скорее всего, это вина переводчика или корректора, которые не до конца понимают свою задачу – делать текст читабельным. Посудите сами: «Он познакомился с Пикассо после первой выставки художника у Воллара. Жакоб был в восторге от выставки и решил познакомиться с художником». Спасибо, я всё. Я всё, спасибо.

Подруга Пикассо рассказывает нам о друзьях художника. Фамилии большинства из них я уже забыла. Но все-таки нашла себе любимчика, поэта Макса Жакоба, и всегда радовалась, когда он упоминался в книге. В богемной тусовке начала двадцатого века вместе с Пикассо были также Гийом Аполлинер, Анри Матисс, Анри Руссо и многие другие. Вот так мы скачем от одной главы к другой и только ближе к финалу начинаем различать всех этих персонажей.

У Фернанды Оливье были отличные попытки описать парижские улочки, Монмартр, бульвар Клиши. Перечитаю эти дневники только в одном случае – если соберусь во французскую столицу. Несмотря на то, что всё здесь уже затоптано туристами, моя романтичная сторона будет в восторге от мест, где ступали творцы прошлого века. За это спасибо натурщице!⁣⁣

По технической части придраться не к чему: небольшая, в мягкой и красивой обложке, крупный шрифт, страницы не сыпятся… Они реально не выпадают! Некоторые из них просто отсутствуют. Мне достался экземпляр из бракованного тиража. Именно поэтому я упустила половину происходящего в квартире коллекционеров Стайнов, в доме у Руссо и у Аполлинера.

У издательства «БуксМАрт» получилось запороть воплощение интереснейшей идеи - воспоминаний современников о художниках. На книжной ярмарке на Красной площади мне предлагали ещё и про Модильяни почитать, но я вежливо отказалась.

Прекрасная монография, в которой затронута тема просветительской деятельности Академии художеств в XVIII в. Учебное заведение, само основание которого стало манифестом философии Просвещения и началом утопического проекта по воспитанию "новой породы людей", творческих и свободных, внесло огромный вклад в приобщение русского общества к искусству и достижениям западноевропейской культуры.

В книги есть разделы, посвященные истории основания Академии, ее просветительским программам; музею, который сформировался из работ, собранных для воспитания вкуса учеников; художественным выставкам, проходившим во второй половине XVIII в., а также проекту нового здания, которое должно было стать воплощением идеи об идеальном храме искусства.

Книга написана для широкого круга читателей, однако специфика освещаемых вопросов делает ее интересной, в первую очередь, для специалистов и тех, кто серьезно увлечен искусством. Так, например, значительный фрагмент уделен попыткам восстановить логику развески картин и расстановки экспонатов на выставке 1766 г. и определить траекторию ее осмотра. Особенно интересной кажется попытка автора посмотреть на выставку глазами петербуржского обывателя, привыкшего к искусству другого рода и незнакомого со многими мифологическими сюжетами и тенденциями современного искусства.

Книга издана очень качественно: глянцевая бумага позволяет выгодно подчеркнуть репродукции картин. Единственный недостаток – шрифт очень сильно бликует при любом освещении, что делает чтение менее комфортным.

"Созерцание, размышление, осознание, постижение веры", - так на одной из страниц анализирует произведения художника автор, и хотя всё-таки высказывает предположение, что рекомендовано знакомиться с книгой "интересующимся английским искусством", есть мнение, что понравится книга как малоискушенному любителю искусства, так и, вообще, - любому, кто пожелал в общих чертах узнать, что происходило в ХХ веке в творческой среде англичан.
Подход заключается в разговоре об образовании и формировании творческого метода Стэнли Спенсера, художника альбиона. Вместо биографии автор предлагает достаточно творческую позицию реконструкции его жизненного пути, с архивным базисом. В отличие от других проектов издательства "Буксмарт" (которое можно запомнить, как минимум, за хорошее качество иллюстраций), эта книга не ощущается продолжительной, что является плюсом, ведь подробно анализируются многие процессы.

Книга хороша охватом - "посчитали" не только славные среди человецев, но и многие малоизвестные крепости. Много планов. Много фотографий. Много реконструкций. Много цитат из документов.
Но я хвалить не люблю, так что буду ругать. Итак:
- В главе о Москве достаточно много и подробно говорится о Кремле (меньше - о Китай-городе), в том числе о времени раньше тему книги - но очень мало о Белом городе и еще меньше о Скородоме. Лучше бы наоборот.
- Очень много лишнего, то есть не относящегося напрямую к крепостям как таковым. Особенно в главах, посвященным монастырям. Согласен, если от некой крепости осталась только церковь - не грех о ней сказать и дать фотографию (как часто и было сделано во втором томе). Но когда в укрепленном монастыре сохранился полный периметр укреплений, а главу о нем заливают рассказами о храмостроительстве и фотографиями церквей... в иных главах половину можно выкинуть без ущерба для книги, посвященной, напомню, крепостям.
- Полиграфия. Издано красиво, на хорошей глянцевой бумаге, множество цветных фотографий... но при этом 5-килограммовый блок висит на двух листах бумаги, так что читать, перемещать и просто хранить приходится с большой осторожностью и только в горизонтальном положении - на полку не поставишь. Ибо где тонко, там и рвется.
- - -
Наконец, цена. На момент написания рецензии в Лабиринте стоит 12 тр. Я, прочитавший второй том и бывший от него в восторге, с трудом поборол жабу и книгу купил (на Озоне с учетом скидок обошлась в 6+, но там уже нет). Но большинство ЦА, подозреваю, амфибиогенную асфиксию не поборет.

Я люблю балет. Но люблю лишь с недавних пор. После внимательного изучения книги, о которой идет речь, меня порадовало, что и сам Бакст не очень то любил балет, а потом стал одним из основоположников философии современного балета. Ведь именно его целью становится единство музыки, живописи и пластики, именно это способствовало мощному эмоциональному воздействию на зрителей. И вот в этом я полностью его поддерживаю, я неблагодарный зритель, который не любит балет только ради пластики или красивого подъема стопы знаменитейшей из балерин. Мне важна декорация, важен костюм. Живая музыка – обязательно.

Первая встреча с книгой про Бакста (и с самим Бакстом) состоялась в холле нашей школы балета в Москве и стала для меня настоящим откровением. На его работы просто невозможно насмотреться. А широта? Театральность? А скрупулезность, которая свойственна мне самой и которую я уважаю в других – он создавал и эскизы тканей и сложнейшие костюмы. Этому предшествовало глубочайшее проникновение в материал, как в текстовый, так и исторический, танцевальный, музыкальный. Синтез и размах пришли к нам именно из того периода.

Смело рекомендую всем фанатикам балета книгу-монографию про Бакста, как источник невероятного наслаждение и вдохновения.

Кстати, коллеги филологи тоже найдут там занимательное по своему профилю,- на пример иллюстрацию к «Незнакомке» Блока или Гоголевскому «Носу». Для нас, филологов, Бакст – это журнал «Мир Искусства» - ежемесячный иллюстрированный художественный журнал – Серебряного века силуэт, как его еще называли вполне в духе времени. Журнал выходил в Петербурге с 1898 по 1904 гг., и был целиком посвящен пропаганде творчества русских символистов и являвшийся органом одноименного объединения — «Мир искусства» и писателей-символистов. Очень многое, включая символ журнала (как сейчас бы сказали логотип) - это творчество Бакста.

И конечно все все читатели получат удовольствие – от необыкновенных картин самых разных направленностей, включая великолепные портреты.

Когда-то сенсацией стала книга Ф. Капра "Дао физики", знакомящая читателя с параллелями между современной физикой и восточной философией. Оказалось, мистицизм и точная наука не только не противоречат друг другу, более того - говорят об одном и том же.
Исследование Светланы Батраковой ставит точку в споре физиков и лириков. Спор закончился, и теперь мы являемся свидетелями увлекательного разговора, в котором оба собеседника друг друга внимательно слушают и виртуозно демонстрируют возможность дословно перевести услышанное на свой язык.
Сближенние оппозиций и условность границ, Спор Эйнштейна с Бором и Сезанна с импрессионистами, вопросы интерпретации, космос и хаос в науке и творчестве - всё это представляет собой единство постижения истины. Ко всем используемым терминам автор даёт необходимое количество пояснений. Таким образом, книга интересна и тем, кто уже знаком с современной наукой (я бы не назвала изложение концепций поверхностным...), и тем, кто боится сложного повествования.
Книга замечательно оформлена (иллюстрации очень хорошего качества! - и за это стоит отдать ту сумму, которая указана на ценнике), что очень важно для тех частей исследования, в которых автор анализирует конкретные произведения искусства. Чудесен и список литературы. Особенно он понравится тем, кто как и я интересуется философией и философией творчества, дополнительными материалами по каждому аспекту этого исследования, но не последователен в этом поиске. Выписывала для дальнейшего изучения.
Развитие многих мыслей заслуживает ещё множества страниц размышлений, и я надеюсь, дело Светланы Батраковой будет продолжено.