Зимовье на Студёной

Реализм шамана-импрессиониста. Детям не стала бы такое читать. Лично мне еще Серой шейкой травму в школе нанесли, до сих пор крыло болит. А историю деда и его собаки без ста грамм или вхождения в транс вообще не пережить. Беспросветный рассказ. Семья сгинула, сам старик, медведем поломанный, десятки лет живёт один в дебрях, обоз с хлебом раз в год приезжает. Собака старая, никто не вечен. Сам себе могилу выкопал, так по весне всё равно волки найдут. Тлен и снег, снег и тлен. Но написано легко, просто, мазками акварельными. Неизбежность смерти, круговорот жизни. И за гранью Яви наконец-то покой, свет, друзья, Музгарко хвостом виляет. Петушка жалко.

Это история про старика Елеску Шишмаря и его друга по имени Музгарко. Во все времена люди и собаки не могли жить друг без друга. Конечно, короткий рассказ не так эпичен, как недавно прочитанная научная монография . Зато он более простой и человечный.

Были бы у меня были дети лет 10, я им подкинул бы этот рассказ обязательно. Впрочем, и взрослым не помешает, в особенности тем, кто, как и я, в соответствующем возрасте Мамина-Сибиряка пропустил.

Ничего хорошего рассказ не предвещал с самого начала.

Старик лежал на своей лавочке, у печи, закрывшись старой дохой из вылезших оленьих шкур. Было рано или поздно - он не знал, да и знать не мог, потому что светало поздно, а небо еще с вечера было затянуто низкими осенними тучами. Вставать ему не хотелось; в избушке было холодно, а у него уже несколько дней болели и спина и ноги.

Еще один странный рассказ Мамина-Сибиряка. Странный потому что, если объективно, то как и в "Емеле-охотнике" речь в нем идет о вещах мрачных, страшных и печальных. О потерях, об одиночестве, о суровости жизни в глухом таежном углу. Но написано все красками легкими, светлыми, малиновыми. Резюме: жизнь штука жуткая; несмотря на весну вначале и редкие подарки судьбы, в конце концов любого она сломает, изуродует и…

Никогда не забуду то печальное чувство, которое охватило меня, девятилетнего пацана, когда я прочитал этот рассказ о жившем в медвежьем углу одиноком старике Елеске с собакой Музгаркой и петухом ив одиночестве же закончившем свой земной путь, даже не оставив следа.

Дунул холодный ветер, рванул комья снега с высоких елей и пихт, и посыпался он на мертвого Елеску; к утру от его ямки и следов не осталось.

Пронзительно печальный рассказ. Даже сейчас , перечитав его, а Мамина-Сибиряка я практически не перечитывал, я вновь ощутил то же печальное чувство, что и в детстве, к которому примешивалось реальное чувство жалости к старым людям, оказавшимися в конце своей жизни в одиночестве и тяжелых жизненных условиях.