Недоподлинная жизнь Сергея Набокова

Нет ничего романтичней и пронзительней, открытого балкона на летней заре. И дело даже не в поцелуях, которые порой похожи на качнувшуюся на ветерке, ветку сирени. На вечерней заре, сладостно выйти на открытый балкон и тихо прижаться к прощальной синеве окна. Ах, балкон на заре, похож на прищуренный, мечтательный взор голубоглазого ангела… Для чего прижиматься к синеве окна? Из-за красоты наступающего вечера. А если точнее — из-за ласточек. Они, милые, вычерчивая в синеве свои малые орбиты вечного возвращения, самозабвенно расширяя круги, словно гадая по ладони незримого ангела, проносятся в тенистом проёме открытого балкона, в закутке, как бы заросшего синевой, тишиной. И вот, если прижаться спиной, душой, к синеве стекла, вжаться в эту прохладную синь, всем дыханием сердца, став нежной…

Пол Расселл (по-русски уже выходил его сборник ста биографий известных геев и лесбиянок) написал книжку о младшем брате Владимира Набокова — гомосексуале Сергее. Под артобстрелом в Берлине 43го он вспоминает своё петербургское детство, пасторальные радости в усадьбе Набоковых в Выре, пробуждающееся чувство к мужчинам, бегство семьи от революции через через Крым в Европу, учебу в Кембридже и жизнь в Париже и Берлине, где Сергей знакомится с Дягилевым и Жаном Кокто, посещает салон Гертруды Стайн, живет с художником Челищевым и влюбляется в наследника австрийского магната.

Технически книга Расселла — это, конечно, не биография, а спекулятивный фикшн на биографическом материале, которого о жизни Набокова-младшего довольно мало: несколько писем, воспоминания Кокто, Алисы Токлас, друзей и…

Книга написана от первого лица – якобы от лица младшего брата знаменитого писателя. Сергей родился в 1900 году и был всего на 11 месяцев младше своего гениального брата. Но почти всю жизнь их разделяла огромная пропасть отчуждения. «Недоподлинная жизнь Сергея Набокова» - книга очень атмосферная. Детство и юность в дореволюционной России описаны живо и сочно, очень по-русски. Даром, что автор – американец. Особенности, присущие мироощущению русских и на родине, и в эмиграции раскрыты так, что тексту веришь и буквально видишь глазами эммигранта картинки далёкого заснеженного Петербурга, богемного Парижа, фашистского Берлина. Сергей Набоков вращался в знаменитых кругах – Дягилев, Нижинский, Гертруда Стайн, Стравинский, Жан Кокто, Серж Лифарь. С кем-то его связывала дружба, с кем-то –…

Отныне беру с себя обещание: внимательно читать аннотацию и рецензии к книге, и только потом браться за чтение, чтобы не ожидать лишнего и не разочаровываться. Когда я брала эту книгу в руки, я ожидала увидеть жизнь семьи Набоковых и некоторые исторические события глазами забытого в тени младшего брата. Но получила я нечто совсем иное, и вот это иное меня ни капельки не заинтересовало. Скажу сразу, книгу я не дочитала, поэтому буду говорить только о том, что успела захватить.

Что по мне, так это история становления гомосексуальной личности. Набоковы в книге появляются только для того, чтобы обсудить "странности" Сергея, а наиболее заметной и интересной личностью выглядит почему-то не писатель Владимир Набоков, а дядя Рука, который тоже был геем. и если книга действительно об этом, то…

Отличная, прекрасная, превосходная, замечательная, потрясающая, шикарная, поразительная, изумительная, грандиозная, бесподобная книга.

"Это одна из тех жизней, что безнадежно взывают к чему-то, постоянно запаздывающему, - к сочувствию, к пониманию, не так уж и важно к чему, - важно, что одним лишь осознанием этой потребности ничего нельзя ни искупить, ни восполнить."

Книга замечательная. Сразу следует, однако, предуведомить будущих читателей, что роман этот биографичен лишь очень отдаленно, несмотря на проделанную автором многолетнюю исследовательскую работу. Книга насквозь художественная, чего не отрицает и сам автор, надеясь лишь, "что некий призрак истины продолжит бродить по этим страницам, даже если голые факты будут ему противоречить." Вот об этих-то голых фактах и не устает напоминать нам дотошный переводчик, взявший на себя еще и обязанности комментатора происходившего. Надо признать, сам перевод ему удался,…

Совсем неожиданная история прячется за обложкой этой книги. Я прочитала хороший откровенный роман о судьбе Сергея Набокова в тени великого брата Владимира Набокова.

Родившись всего на одиннадцать месяцев позже Владимира, Сергей с самого детства был тенью брата. Сергей был другой, особенный. Его увлекали молодые землепашцы на полях в имениях родителей. Он часто любовался их потными мужицкими спинами, улавливал напряжения их мышц под опаленной солнцем коже. Его с юности привлекали мужчины. Вообще, в роду у Набоковых были гомосексуалисты, Сергей не был первым. Как к этому относились родители Сергея? Понятно, что никто не одобрял, но и из дому не прогнали. Просто аристократично обходили эту тему. Делали вид, что все нормально.

Детство, проведенное в Петербурге, посещение театра и оперы,…

Сергей Набоков был гомосексуалист. И очень "озабоченный" гомосексуалист (судя по книге). Как увидит смазливое личико , так его и тянет потра**ться. Прямо с детства. И почти на каждой странице. О братьях, сёстрах, обычной жизни так мало, что кажется, что цель автора просто пропаганда гомосексуального образа жизни.

Год 2013 может запомниться как год фанфиков: этот жанр стал самым популярным в литературе и киноискусстве. Даже кинофильм «Хоббит: Пустошь Смауга», который сейчас показывают во всех кинотеатрах страны – фанфик, то есть «снят по мотивам…», что в переводе Питера Джексона означает «я всё придумал заново, но на основе настоящих героев». Суть фанфика (от англ. Fan-fiction – фанатская литература) именно в этом: любительское сочинение по мотивам популярных оригинальных произведений литературы, кино, аниме, компьютерных игр, когда яркие персонажи берутся из канонической истории, но попадают в новые ситуации, не запланированные автором.

Сочиняются бесконечные приквелы, сиквелы, продолжения похождений, номерные выпуски и всевозможные «Шерлок Холмс: Игра теней» с Робертом Дауни-младшим или совсем…