Архипелаг ГУЛАГ. 1918-1956. Опыт художественного исследования. Книги 5-7

ПОДБОРКА НАИБОЛЕЕ АБСУРДНЫХ И ЗЛОВРЕДНЫХ МЕСТ В ЭТОЙ ЦРУ-ШНОЙ АГИТКЕ (БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ), каждый сам сделает выводы. Слушал книгу в аудиоварианте. ненависть к СМЕРШу, заслуживающей уважение спецслужбе абсолютно абсурдное описание большого числа вымышленных арестов перемешение троцкистских репрессий со сталинскими негодование по поводу ареста кого-то там в Брюсселе нашими, типа как посмели ещё и на иностранцев замахнуться. Выставление всех арестованных во всех случаях невинными овечками - рассчитано на людей, не знающих, как делается политика. Перечисление нелепых видов арестов, которых не могло быть. Все грехи троцкистов вешает на Сталина, не проводит никакого различения. 3 часа описывает страшные пытки, потом говорит, что в отличие от других, он сам отделался пыткой бессонницей, ложью и…

До того, как я вчиталась в "Архипелаг ГУЛАГ", надпись "Опыт художественного исследования" на обложке I-II частей мне ничего не говорила. В процессе выяснилось, что труд просто монументальный, пришлось Александру Исаевичу рассказывать за всех, "кому не хватило жизни об этом рассказать". Это действительно в первую очередь исследование и объединение в одну будоражащую "Историю нашей канализации" всех найденных в глубине архивов документов, утаенных от органов наблюдений, сохраненных в памяти бывших узников обрывков чьих-то историй. Но делает это художественным произведением голос самого Солженицына, сквозь годы, репрессии и лагеря сохранивший невероятную самобытность и живость языка, пересыпанную блатными словечками и восклицательными знаками. Так что будто не исследование читаешь, а…

«Архипелаг ГУЛАГ» - это просто апофеоз, высшая степень осуждения сталинского режима. Написано, как будто, без особых эмоций – простая констатация фактов, но каких фактов! Это написал человек, который принадлежал к «могучему племени зеков», так он называл всех, когда либо попавших в жернова машины, именуемой ГУЛАГом. Ведь в лагерях и тюрьмах находилось практически полстраны. Меня эта книга очень впечатлила. В каком-то фильме над столом следователя под портретом Ф. Дзержинского висело изречение: «То, что вы еще не в тюрьме – не ваша заслуга, а наша недоработка». Так вот, прочитав «Архипелаг ГУЛАГ», я поняла, что это не просто цитата, и отнюдь не проверка чувства юмора. В то время (а книга, или как ее называл автор, опят художественного исследования, охватывает временной период с 1918…

Это по-настоящему страшная книга. Она не затягивает, нет, она вцепляется в разум подобно спруту и утаскивает на самое свое дно. В Ад Сталинских лагерей. Она разворачивает пред глазами один из жутчайших механизмов XX века (а может и самый жуткий). Она заставляет выть от несправедливости: за что? за что? за что их?! они ведь ни в чем не виноваты, они ведь просто хотели жить (кто - в обещанной свободной стране, а кто - просто жить)! Она приоткрывает завесу над тем, из-за чего мир просто не может не рухнуть на землю. Это безумно тяжелая книга, которую обязательно нужно прочесть. Чтобы никогда больше в этом мире не появилось людей, которые просто выполняют приказы, и которые ни о чем не догадываются, просто верят партии.

P.S. При прочтении этой книги, я впервые, встретив упоминание родного…

Как фантастика - пойдет. Как история - полная фантастика.

Но, собственно, АИС об этом еще в названии предупреждает. Вот только мы сами не внимаем этому и поддаемся на очаровательный стиль и слог. Ему бы в этом стиле детективы писать, цены бы не было этим детективам.

Даже не думала, если честно, что три внушительных тома, посвящённые описанию и анализу всевозможных зверств советской власти в целом и пеницитарной системы в частности, не то что могут так сильно потрясти, но вообще будут мною осилены от корки до корки. Но факт остаётся фактом: давно ничто из прочитанного не производило такого сильного впечатления и не оставляло по себе столь ощутимый след. Эта книга — однозначно не из тех, что легко читаются и так же легко забываются. Читается она мучительно (хотя и очень интересно, и всё же уровень жестокости местами настолько зашкаливает, что впечатлительным натурам вроде меня становится слегка нехорошо) — и так же мучительно потом переваривается, накрепко застревая в сознании.

Масштабное полотно, тысячи и миллионы человеческих судеб — своеобразная…