Цитаты — стр. 8

Свернуть 

Да, Солнцетворец был монстром. Однако нынешние торговые пути между Гердазом, Йа-Кеведом и Азиром возникли благодаря его тирании. Он вернул искусство и науку в Алеткар. Взрывное развитие современной культуры алети напрямую связано с тем, что он сделал. Мораль и закон строятся на телах убитых.

Свернуть 

Стирка — это искусство.
Конечно, все знают основы; так каждый ребенок может напеть мотив себе под нос. Но известно ли им, как смягчить волокна жесткого морского шелка, погрузив платье в теплый рассол, а потом восстановить его природную гладкость, прополоскав и очистив зерном? Могут ли они… Развернуть 

Читать роман, полагает он, в сущности, то же самое, что играть в игру, только в книге все решения за тебя уже приняты, причем приняты автором, который в этой игре мастак.

— Ты выиграла в этом бою.
— Я... я не чувствую себя победительницей...
— Добро пожаловать на войну. Однозначных побед не бывает. Только такие, после которых у тебя меньше погибших друзей, чем в иных случаях.

Нине просто нравилось флиртовать со всеми подряд. Он однажды видел, как она строит глазки паре туфель в витрине магазина.

Свернуть 

— Да ты не узнаешь веселье, даже если оно подкрадется к тебе и засунет в рот леденец.

(c) перевод katerinakondrenko Развернуть 

«Тебе теперь тоже нравится ирония?»
«Ирония приятна на вкус. Как колбаса.
«А вы когда-нибудь пробовали колбасу?»
«Не думаю, что у меня есть чувство вкуса», - сказал Паттерн. «Такая ирония похожа на то, что я представляю себе колбасой, когда я воображаю вкусы».

Свернуть 

Риал ухмыльнулся, и Далинар взмахом руки велел ему открыть большую флягу, а потом принюхался — не пахнет ли алкоголем?
— На этот раз все чисто?
— Безусловно! Вы же меня в прошлый раз отчитали. Просто вода.
— А спиртное ты держишь…
— Во фляжке, сэр, — доложил Риал. — В правом кармане брюк. Но не… Развернуть 

Свернуть 

Все думаю, правду сказала Ирина или нет. То, что дураки слепы к ее красоте — это, пожалуй, больше смахивает на проклятие, чем на дар, если учесть, сколько дураков среди знати. Хотя я сам имел случай убедиться: на матерей в смысле даров не всегда стоит полагаться, что бы там ни говорилось в сказках… Развернуть 

В ранней юности Д’Агостино как-то сказала подруге, что хочет изучать в университете смерть, звёзды и математику. Однако Манчестерский университет не предлагал такого курса, поэтому она ограничилась математикой.

Свернуть 

Я округлил глаза. За все века Мор так и не научилась выбирать подарки. У меня ящик комода был забит жуткими запонками, которые я ни разу не надевал. Каждая новая пара почему-то оказывалась более аляповатой, чем предыдущая. Мне еще повезло. У Кассиана был сундук, полный шелковых рубашек всех цветов… Развернуть 

Жестокая это штука, память. Мы не помним, что́ забыли. Что нас заставили забыть. Что пришлось забыть, дабы жизнь наша здесь была хоть отчасти сносна. 

У меня пока есть некий выбор. Умирать или не умирать - выбора нет, но когда и как - есть. Это разве не своего рода свобода?

Если любишь человека, надо признавать его право на личное пространство. У каждого есть комнаты, в которые он не желает заглядывать.