Рецензии — стр. 7

Прорывов от Виктора Олегович уже давно не ждешь, поэтому когда этот самый прорыв не произошел, пенять ему это, на мой взгляд, глуповато. Автор нашел свой литературный стиль, в нем работает всю сознательную жизнь, да и берем мы книгу Виктора Олеговича не для того, чтоб получить что-то новое, а для того, чтоб получить того же Виктора Олеговича с поправкой на плюс один год. Ну или нейросеть (лингвобота) В.О. Пелевин — так тоже можно.

Что перед нами раз за разом предстает чудище доктора Франкенштейна, слепленное из пелевинских же нарративов, писано много раз — правда в этот раз автор себя превзошел, и ошметками, послужившими материалом новому роману, стали не нарратив Пелевина, а прошлые романы Пелевина. Видимо, понимая это, Виктор Олегович нарочито взял не самые лучшие свои романы — Айфаки, Непобедимые солнце и прочите Бетменов. Хватило на не такую большую повествушку, но вспоминая, сколько раз корова Трансгуманизма Инк была уже подоена рачительным писателем, удивляешься, что от вымени хоть что-то осталось. Не ждите здесь ни нового оригинального мира (он оригинальный уже 3 книги подряд), ни новых героев (хорошо забытые старые, и вопрос, надо ли было их воскрешать), ни даже интересной концовки (фактически дословный повтор Трансгуманизма). Даже сам «запев» нового романа лишает его малейшей интриги — всем, кто давно с В.О. становится сразу понятно, куда дует ветер. Благо, лет 10 он дует в одну сторону.

Навязчивые актуализации в стиле Пелевина — тут вам и Путин, и Россия, и «Сумерки Империи», и Цой дуэтом с Пинк Флойдом воют из кустов, и пространные рассуждения о «метастазах имперскости» не могут не оттенить какой-то холодной отстраненности, будто Виктор Олегович и правда переехал куда-то в Италию, и там, бродя по Риму, рефлексирует на тему того, что всё вокруг ненастоящее. Как пел Михаил Елизаров «Вокруг нас матрица, как в фильме Матрица». Некая метафизическая «человеческая многоножка» Пелевин, продукты жизнедеятельности которой напрямую зависят от продуктов, им же потребленным, здесь явно испытывать недостаток отечественных нарративов — в результате экскурсов в карбоновый век почти нет, а максимум на что способен автор, это рассуждения от лица рыбы из-под коряги, которая, по её же словам, сидит там уже давно, и просто боится всплывать.

Понимания Рима у автора тоже не аддит (добавляет) — некую «картонность» орнаментумов (декораций) автор объясняет в любимой «виртуализированной» модо (манере) — не ждите, что это настоящий мундус (мир), всё рисуется перед вашими окулос (глазами), а современные реалии просто гугл-перводчиком транслати (переводятся) на латынь. Исполнение «Пелевин в Риме» реализовано примерно так же, как в этом абзаце — максимально секирус (топорно), что это могло бы выглядеть своеобразным сарказмом и любидриумом (издевательством) над самим собой, правда Виктор Олегович не готов издеваться над самим собой. 20-ая книга, как-никак, нужно побыть серьезным, и все-таки вымучить из себя пресловутый трехтомник.

Мысль о том, что всё это должно было быть одной книгой, которую искусственно разбили на 3 части, дабы выполнить контракт с издательством, не то что не покидает, а висит прямо перед нашими глазами. Но будем честны — не раздражает. Как насильник, врывающийся в дом каждую неделю последние лет 8. Спросишь, как у него дела, нальешь чаю — за столько лет уже не просто насильник-жертва, это уже своеобразный симбиоз, как мозг с банкой.

Тот факт, что перед нами 20-й роман, явно не давал Виктору Олеговичу покоя, и даже понимая, что это, по большому счету, типичная для него халтурка из давно известных частей, автор попытался что-то в него вложить — вложить смог немного, но все, что сумел — все наше. Например, книга по-хорошему комфортна, как разношенные тапки. Злодейств ни от кого из героев не ждешь априори, а если и ждешь — сразу вспоминаешь, что даже атомный взрыв на проверку окажется компьютерной имитацией, и у любого персонажа после смерти снимут VR-очки с глаз и спросят «ну как тебе новая виртуальная реальность?». Хотелось бы большего, но и на том спасибо.

Видимо понимая, что ни по размеру, ни по качеству данная книга никоим образом не поддерживают марку «Пелевин-литератор», издательство бросило в бой заказную критику. Столько хвалебных отзывов за пару дней до выхода я не читал давно — вероятно, пиарщики вдохновлялись Малой землей Брежнева. Пелевин и сказал новое слово, и выдал совершенно иное качество своего текста — всё ложь, вранье и мишура, как вы догадались. Новое качество здесь только в том, что раньше автор не спускался до такого откровенного каннибализма.

Куда этот путь приведет автора я, если честно, сказать не могу. Нобелевскую премию по литературе не дают авторам, которые выпускают по книге в год. Для писателя с ярко выраженной идеологической позицией Пелевин слишком осторожен, вечное «и нашим, и вашим», и никакие вялые «метастазы имперскости» и зашитый в русском языке код авторитаризма не убедят взыскательную аудиторию в искреннем его раскаянии перед ужасом «русского мира». Покаяния должны быть четкими и внятными, зарубежный партком на мякине не проведешь, а не вот это вот.

Подытожу — я получил удовольствия от 20-го Пелевина ровно столько, сколько получил бы от своих разношенных тапок. Но тапок я вообще не ношу, поэтому удовольствие от тапок тоже добавляется Пелевину, выводя нас на 3,5 балла, что автоматом округляется до 4-х. Очередная книга Пелевина с очередными родовыми проблемами — ничего нового. Критикам за такую «критику», конечно, минус — ну да нет у нас в стране критики как таковой, есть подтанцовка на сцене издательств, где главную партию сегодня вытанцовывал В.О.

Накрутил Иванов, накуролесил, а про главное так и не написал - что же курил или пил, или как-то иначе употреблял главный герой романа - Кирилл. Можно, конечно, много пустопорожне рассуждать о культуре и бескультурье, о субджектах и их охранной функции, об уходе из зоны привычных представлений, но тут явно у кого-то с головой не в порядке: или у главного героя, или у читателя, или, боже упаси, у самого автора.

Так что же такое эти пресловутые псоглавцы, объективно существующий культурный феномен или субъективное проявление нездоровой психики крайне впечатлительного пациента, вырванного из привычной ему среды и помещенного в чуждую и агрессивную обстановку. Автор на этот вопрос ответа не дает и читатель в конце романа чувствует себя обманутым. Когда все происходящее сводится к странностям психики главного героя, всегда появляется вопрос: а стоило ли вообще огород городить? Как правило, такой прием авторами используется когда они не хотят проваливаться в чистую мистику, переходящую в фэнтези, и пытаются балансировать на грани реальности. Но читателя, жаждущего острых ощущений, проводят по кромке экстраординарных событий, причем эти события описываются как вполне реальные, а потом озадаченному читателю сообщают, что это всё были сложные галлюцинации главного героя.

То есть, автор не предлагает ничего нового в области мистического жанра, пережевывая всё ту же старую жвачку, добавив для пикантности какую-то специфическую наживку. У Иванова - это святой Христофор и керженские псоглавцы, но они лишь бутафория, позволяющая автору выглядеть оригинально. Мне показалось это и была главная цель популярного, привыкшего уже быть на виду, писателя.

Это по поводу главной "идеи", что касается стиля, тут тоже не все так хорошо, чтобы не упрекнуть. К сожалению, книга оказалась довольно скучной, местами просто хотелось её отложить и не возвращаться. Герои довольно трафаретные, Кирилл какой-то нецельный что ли, как будто нарисован не уверенной рукой маститого живописца, работающего маслом, а школьником, привыкшим к фломастерам. Еще бледнее выглядят его спутники, которым судьбой выпадет покрасоваться в ролях воющих на луну псоглавцев.

Деревня и её жители тоже изображены или пристрастно, или просто неумело. Неоднократно повторяющийся тезис о том, что в деревне не осталось культуры, что она населена тупым и агрессивным быдлом, антогоничным любой культуре, тоже выглядит довольно агрессивно и туповато. Я "вам не скажу за всю Одессу", то есть деревню, но я из тех, кто там вырос и до сих бывает там каждый год, знает её не понаслышке, так вот, в деревне тоже живут разные люди, таких "местных субэтносов" какой изображен у Иванова, мне за всё время моего знакомства с сельской жизнью, не попадалось. Так что та "деревенская чернуха", что описана, целиком на его совести.

А в самой книге мне интереснее всего было читать экскурсы в историю русского раскольничества, вот это действительно было захватывающе и увлекательно, я бы даже посоветовал Иванову плюнуть на гонорары, которые он получает за производство тиражного чтива, и перейти в цех писателей нон-фикшна, у него получится.

«Город Брежнев» — роман, большой по объёму и такой же значительный по сути. Он закрывает свои семисотстраничным телом важную нишу в литературной истории 80-х годов, но в этом одновременно и его беда. Уж слишком мало осталось тел читателей, которые с этой нишей знакомы. Тьфу-тьфу-тьфу, ничего с эти поколением не случилось, просто ниша очень узкая и не слишком читающая.

Чтобы прочувствовать роман так, как его задумал автор (вечная оговорка: это не утверждение-истина, а моё мнение), надо попасть в очень узкую прослойку. Детство пришлось на восьмидесятые, не столица, а монопромышленный городок. Либо детство пришлось на начало девяностых, тогда тоже можно зацепить атмосферу. Все точно так же бегали с обрезками арматуры в рукаве и одинаковых шапках, ходили бодаться стенка на стенку и собачились с теми, кто не с той улицы или не с того района. Бедные, почти нищие, одинаковые до ряби в глазах ребята, чьи родители не могли уделить им достаточно времени, потому что вкалывали на каком-нибудь градообразующем предприятии. Которое одновременно царь и бог, благо дающий, но при этом и вечный источник геморроя, а чуть впал в немилость — так и обрекающий на голодную смерть суровый папка.

Дальше...

Я сама в таком районе в девяностых выросла, поэтому неплохо понимаю, что и как говорит Идиатуллин, но сколько таких, как он и я? Бывшие подростки восьмидесятых сейчас читают много, но всё больше если они выросли в крупном городе с разнообразными возможностями. Люди постарше хмыкнут: «Ну и чего он тут пишет ерунду, не было такого», ведь они-то были подростками в другое время. А более молодые читатели могут многое понять, но вот прочувствовать неоткуда, просто нет такого опыта.

В итоге стоит такой прекрасный «Город Брежнев» почти без читателей, и очень зря. В нём сразу всё, что выпадало из фокуса публикующейся литературы восьмидесятых. Роман взросления — но не тот возвышенный и радостный. Производственный роман — но не тот преодолевающий невозможное. Роман о педагогах — но не совсем с горящими глазами и сердцем. Роман о проблеме отцов и детей — но завершения восклицательным знаком у него нет, только многоточие и запятая. Не по правилам пунктуации, зато жизненно.

Шамиль Идиатуллин пишет предельно честно, с огромной любовью и ностальгией к самым мелким воспоминаниям. Но он не даёт ностальгии затуманить беспристрастный взгляд. Было хорошее, было плохое, не было чего-то однозначного. Один человек мог оказаться прекрасным с одного ракурса, но чудовищем с другого. Не было и нет в жизни однозначно окрашенных решений и путей, как это когда-то хотела показывать советская литература.

Подростку в то время было туговато. Выживали те, кто вёл себя, как быдло, а думал, как интеллигент. У родителей нет времени, а ещё страшнее — нет родительской культуры, которая позволяла бы разговаривать с детьми и понимать их. Строгая советская иерархия в семье, которая сохраняется повсеместно до сих пор, много возможностей давила и давит на корню. И это уже не первая книга Идиатуллина, где он чётко показывает, что множество неприятностей у подростков можно было бы избежать, если бы они говорили со старшими и могли всегда свободно обратиться к ним за советом и помощью, а не только за приказом или обслугой. К этой линии хорошо добавился голос про положение женщины в обществе того времени... И опять же — отчасти до сих пор и сейчас. Откуда автор так много знает?

В середине роман немного рыхловат, так что начинаешь сомневаться, куда заведут все эти линии и хочется ли за ними идти, но в конце терпение воздастся сторицей. Добротное и хорошее чтение, надеюсь, что оно всё-таки найдёт больше читателей. Можно подкладывать её рабочим в новогодний пакет вместе с палкой жёсткой копчёной колбасы, кислым шампанским и тринадцатой зарплатой.

В миру обитают «многочисленные читательские и критические мольбы о русском романе, который рассказывал бы, наконец, не о прошлом, но о живом и горячем «здесь и сейчас»». Алексей Поляринов берется за эту сложную, еще не обкатанную в отечественной прозе тему и, несмотря на то что он, на мой взгляд, сильно книгу перегрузил всем чем только было можно, все равно попал в нерв читательского ожидания и обрадовал огромное количество книголюбов. И, мне кажется, я поняла, почему ему это удалось.

Повествование начинается с рождения нашего главного героя Петро, неуверенного в себе робкого мальчика, старшего брата, верного друга, любящего сына. Треть романа мы наблюдаем его взросление, первую крепкую дружбу, загадочное детское приключение, первые прикосновения с жестоким миром. Потом в роман врывается внутренний мир его младшего брата Егора, а позже и сводной сестры Марины. Первая треть линейная, логичная, понятная и немного скучноватая, поэтому не удивительно, что история Егора перелицовывает книгу в шпионский роман, а история Марины – в остросоциальную драму. Но это понимаешь, только после прочтения книги, а в момент смены центра я немного терялась.

И вот тут у меня с собой начинаются сложности. С того момента, как мы начинаем прыгать от персонажа к персонажу, книга обретает динамику, становится захватывающей, начинает напоминать Дону Тартт и других зарубежных авторов. И, на мой взгляд, именно в этом и заключается успех книги, все те читатели и критики, что просили роман про русское «здесь и сейчас», многие годы удовлетворяли потребность при помощи зарубежного «здесь и сейчас», таким образом свои ожидания и свой внутренний книжный мир подстроив под зарубежную реальность. Поэтому и сердечко откликнулось под стилизованный роман, совсем не в духе общего течения современной русской прозы, которая продолжает массами брезгливо игнорироваться.

Не сказать, что я белая ворона, но русскую прозу читаю больше зарубежной и с большим удовольствием, поэтому почувствовала себя немного обманутой. Я не поняла зачем было вводить Боткина и так все переделывать? Вышло как-то беззубо (неужели все это только ради нескольких шуток?) С другой стороны, мне понравились сказки и интервью с четвертыми лицами. Вообще, на протяжении всей книги меня не покидало ощущение, что у автора огромный чемодан инструментов и он умеет ими пользоваться. Поляринов умеет создавать живых, настоящих, объемных, интересных персонажей. Он умеет создавать сложные, разветвлённые, динамичные и логично закрытые сюжеты. Он умеет вызвать смех, испуг, слезу, сожаление, сочувствие, нервозность. Этот роман – это настоящий парк развлечений, где:
- много всего;
- все яркое и притягательное;
- много острых впечатлений.

Но я жду от «интеллектуальной прозы» не этого. «Этого» я жду от прозы жанровой. В романе «Центр тяжести» мне не хватило этой самой тяжести, какой-то мысли или общей идеи. Возможно, она и была, но я ее не увидела. Думаю, есть тема любви, которая важнее денег, успеха и прочего. Или тема семьи, ведь именно Петро с его традиционной женой и ребёнком в итоге получили все благополучие, в то время как остальные члены семьи - одиночки, каждый сам с собой сходил с ума в своей ракушке-психушке. Важно не быть одиночкой, важно чтобы вокруг были понимающие любящие люди… Или я просто приделываю то, что хочется?

В любом случае, инструменты автора меня впечатлили, я ощущаю большой кредит доверия и с огромным нетерпением прочту другие книги автора.

Вес не взят!

А теперь, друзья, давайте получим удовольствие от этой книги. Сядьте поудобней. Внимание! Я начинаю!

Центральное место в творчестве Гузели Яхиной по праву занимает роман "Зулейха открывает глаза". Эта объемная книга (более 500 страниц) представляет собой рассказ о простой татарской женщине, попавшей в трагические обстоятельства. События романа охватывают временной период с 1930 по 1946 годы.

Уже на 32-ой странице мы видим главную героиню с топором в руках на лесоповале. У вас наверняка возникает вопрос: что она там делает? Она там конкретно чалится. И Варлам Шаламов и Александр Солженицын неоднократно обращались в своих произведениях к теме ГУЛАГа. Но персонажи их книг чалились как-то неубедительно. Без огонька. Совсем в другой, оригинальной манере чалится Зулейха у Гузели Яхиной. Сразу видно, что она глубоко страдает. "Как же мне хреново!" - как бы говорит Зулейха. И ей как бы веришь.

Теперь без всякой иронии. На счёт задумки и воплощения скажу лишь одно - неубедительно. Роман соткан из одних только банальностей, совпадений и штампов. Тема ГУЛАГовских страдальцев, на мой взгляд, вообще неподъёмна. От натуги глаза не просто откроются во всю ширь, а прямо-таки на лоб полезут. После Шаламова и Солженицына попытки современных авторов сказать что-то своё в этой области выглядят как-то уж очень… неказисто. Есть вещи, о которых можно писать умозрительно, избегая личного соприкосновения, опираясь исключительно на собственную "чуйку". В результате получаются довольно приличные тексты. Но только не в этом случае. Для того, чтобы автор смог отобразить правдивость всего происходившего в ГУЛАГском АДУ нужно, чтобы языки адского пламени коснулись его собственной шкуры. Или обладать серьёзным писательским талантом, которого я лично у Гузели Яхиной, к сожалению, не наблюдаю.

Когда появляется очередное произведение Виктора Пелевина я покупаюсь... Я покупаю книгу, очаровываюсь, разочаровываюсь и чувствую себя слегка обманутым )) Скользить по смыслам произведений Пелевина несложно и приятно... Это вам не Канта штудировать, продираясь через смыслы (как через колючие кусты), недоступные для осознания... Со времен Насекомых и Чапаева, автор стал более изощрен... Соеденил свои книги невидимыми для первооткрывателями творчества нитями-линками... Он сулит расрытие какой-то огромной тайны тем, кто прочитает бОльшую часть его произведений (в идеале, разумеется всех)... И это очередной удачный маркетинговый ход... или нечто большее ))) 
Мне нравится  игра ВП со словами и фразами, многослойность смыслов, отсылки к этимологии, культурно-исторический багаж, упакованный в изящный чемодан с огромным количеством замков... Находя ключи к этим замкам я (не скажу за всех читателей) наконец этот чемодан открываю и обнаруживаю внутри другой чемодан-матрешку... И эти бесконечные квесты, очень наглядно передают иллюзорность того, чем занимается автор, а вместе с ним и я... В чтении книг Пелевина для меня самое ценное не результат, а именно процесс... Результат всегда остается неизменным ))) 
Рекомендую ли я читать произведения Пелевина? Нет! Буду ли покупать их, с нетерпением ожидая новинки? Да! )) 

Что нужно для хороших продаж и раскрутки нового автора? Кто-то скажет, что произведение с интересным сюжетом, а кто-то упоминает модные направления в современной литературе. Именно последний вариант, в плохом исполнении мы и наблюдаем. Легче и колоритнее хаять власть, особенно если это далекий СССР - распался, исчез и можно выливать ушаты грязи, собственно, какой с автора спрос? Действительно, ежели это не документальная литература, а фантазии одного человека. Собственно, что мы наблюдаем это отвратительная форма проталкивания довольного прямого, без прикрас сюжета, посредством передергивания акцентов. В повествовании умело замалчивается все хорошее, что дало СССР (оно автору не интересно), но подчеркиваются негативные стороны. Все русские тут пьяные свиньи, которые избивают, насилуют, предают, а татары показаны невинными жертвами. После того, как я увидела такое однобокое отображение людей разных национальностей, социальных групп, то мне захотелось бросить книгу в топку говорят, что огонь очищает. Исторические факты переворачиваются с ног на голову, изворачиваются в гармошку.
В книге рассказывается о жизни татарской женщины по имени Зулейха, которая представлена временами то ли святой, то ли советской Жанной Д'Арк. И все она сносит спокойной, и она такая чистая и благородная, ведь татарка, не русская баба, жертва ведь. Если убрать негатив к СССР, негатив к русским, то остается очень слабый сюжет, с низковатой динамикой, которую могли опубликовать только в любительской местной газете.
Не смотря на потуги автора играть со слогом, читалось сие произведение тяжело, отчасти из-за искаженности истории, кроме противного осадка ничего не ощутила. Как человеку у которого есть татарская и русская кровь, чьи родственники были переселены в Сибирь, читать сей бред было мерзко. Я застала свою прабабку и могу с уверенностью сказать, что баб там не насиловали, не избивали и не измывались, конечно моральные уроды были везде и всегда, но это не было практикой при советском режиме. Не смотря на трудные времена, моей семье СССР дало бесплатное образование, качественную медицину и возможность самореализации. Мой дед, татарин, был главным инженером и смог спокойно переехать из Сибири на Юг. Данное произведение носит черты вызывания межнациональной вражды, плюс оскорбления истории нашего Отечества. Такое чудо надо не экранизировать, а изымать из продаж, но нынче все , что моднее, то дурнее. Это дешевый хайп, какой применяли многие авторы в 90-ые - помои в стороны СССР и тебя везде издают, призывы посыпать голову пеплом и тебя признают на Западе. Мне казалось, что время такой литературы прошло, ан нет - вот новый образчик, обычный женский роман, который прикидывается книгой с претензией на достоверность историческую . Не стоит это покупать и читать!

«Счастье – вот оно, вокруг нас, в мелочах. Прямо в воздухе витает»

Ася Лавринович не престаёт меня радовать, я окончательно и бесповоротно влюбилась в ее творчество, так как ее книги действуют на меня, как настоящий антидепрессант, они наполняют позитивом и теплом! Незатейливое, расслабляющее и симпатичное произведение, с приятными хорошенькими героями, цепляющими за живое фразами, с нежно-воздушным слогом и увлекательной сюжетной линией, которая заставляет искренне улыбаться. Есть что-то волшебное в этой истории, она поднимает настроение на все сто.

«Влюбить за 90 секунд» отдаленно напоминает фильм «Как отделаться от парня за 10 дней». Главная героиня Алена становится «подопытным кроликом» в эксперименте своей лучшей подруги, идея которого заключается в том, чтобы влюбить первого попавшегося парня за полторы минуты, при этом Алена должна избавиться от своего обычного стиля, на время забыть про любимые кеды и перевоплотиться в элегантную девушку из высшего общества. В тот же самый момент красавчик-мажор Дима, у которого нет отбоя от поклонниц, спорит со своим другом, что даже в самых ужасных шмотках и в образе ботаника сможет покорить любую девушку. И конечно же, Алена и Дима при самых невероятных обстоятельствах сталкиваются друг с другом и тут начинается все самое захватывающее.

Данный роман мне очень понравился, он невероятно очаровательный, добрый и забавный, но не обошлось без некоторых оговорок, которые меня слегка смутили, но все равно они не испортили общего впечатления от сюжета и не раздражали. Нельзя отрицать тот факт, что автор застряла в нулевых, ее молодежные истории пропитаны старомодными нотками, но при этом в такой манере повествования есть что-то наивное, душевное и трогательное. Но так или иначе, дурацкие прозвища, неправдоподобные натянутые диалоги а-ля «Ералаш» и местами странный петросяновский юмор вызывают легкий диссонанс, так как современная золотая молодежь, воспитанная всякими Моргенштернами, так не выражается, у автора детское представление о мажорах (а может это я о них стереотипно мыслю?). А еще была парочка неловких моментов, которые выглядели ну совсем уж нелепо, один Густав чего стоит. Но также есть и веселые сцены, читая которые невозможно не засмеяться в голос. Но я все-таки рада, что автор избавил читателя от типичного подросткового грубого сленга, деградирующих пошлых шуток и ненужных понтов, наверное, в этом есть какая-то особенная изюминка, что книга такая по-хорошему стариковская. Но я считаю, что данный роман не зайдет нынешним подросткам, только, может быть, совсем уж безнадёжные романтики или любители стиля 90-х оценят его по достоинству.
Второе незначительное замечание состоит в том, что герои никогда не говорят по душам, они избегают серьезных взрослых тем, они постоянно друг друга подкалывают и обезьянничают, отчего ближе к финалу все эти смешные сценки и дружеские препирательства, каламбуры начинают потихоньку утомлять.

В целом же роман максимально романтичный и весенний, ласковая майская атмосфера города просто покорила меня, а лав-стори героев вызывает умиление, Алена и Дима идеально подходили друг другу, между ними чувствуется притяжение и настоящие эмоции, за ними было увлекательно наблюдать. И радует, как автор разрулила главный конфликт, без всяких розовых соплей, душевных слезливых терзаний и театрального драматизма, наоборот, все мирно и правдоподобно завершилось, герои не стали раздувать из мухи слона и годами беспричинно дуться друг на друга, они просто нормально поговорили и даже посмеялись над сложившейся ситуацией. В романе есть еще две любовные линии, но они были настолько ненавязчивыми, их просто задвинули на второй план, автор по непонятной причине не стала уделять этим героям больше экранного времени, хотя Ксения и Ярослав (думаю, эта парочка завоевала бы приз читательских симпатий), Света и Петя были харизматичными и привлекательными людьми - уверена, им было бы что интересного рассказать. Но к образам героев не могу придраться, все они получились хорошо и подробно прописанными, каждый со своим выразительным характером и чувствами. Правда, Алена порой вела себя слишком нагло и резко, думаю, с этой ее отличительной чертой автор переборщила.

Глубокого смысла и философской морали в романе не обнаружено, это развлекательная литература, которая может скрасить пару вечеров, не более. Но главная мысль романа, которую автор пыталась донести до читателей (хоть и получилось это у нее чуть-чуть скомкано), состоит в том, что внешняя оболочка не играет важную роль, человек влюбляется не в картинку, а во внутренний мир.

Несмотря на некоторые минусы, я осталась довольна романом и буду с удовольствием продолжать знакомство с автором. Но мне в будущем хотелось бы увидеть роман от Аси Лавринович посвященный более возрастной категории, людям от двадцати пяти и до тридцати пяти лет. Хотя, может, вся прелесть творчества автора состоит в том, что она пишет именно подростковые истории, благодаря которым взрослые смогут ненадолго вернуться в школьные/университетские годы и чуток поностальгировать. А еще я хочу сказать спасибо Асе Лавринович за то, что в ее книгах нет грязи, негатива, проблем вселенского масштаба и зла.