Энн Бойер: Каков язык боли?

Безобразное сочетание прилагательных

Быть маленьким человеком, испытывающим сильную боль, в наше время означает быть человеком, который чувствует свою телесность, в то время как большинство людей просто притворяются.

Существует обнажающая боль, которая, подобно рентгену, выставляет напоказ трудно постижимые тайны организма. Существует боль, которая становится метафорой, и боль, которая воспринимается как эталонная. Также существует туфтовая боль — развращающая притворная боль, которая говорит больше о натуре человека, нежели о состоянии, в котором он находится. Наконец, есть грандиозная боль, несущая исцеление.

Будь эта книга работой по философии, я бы заявила, что зрелищность испытываемой боли мешает понять ее суть; видимая боль не соответствует тому, что мы можем о ней знать; что проблема осознания природы боли современным обществом заключается в обобщении ее форм и гиперболизации ее образов рынком. Однако, я 1) не философ и 2) не знаю этого наверняка.

Без прикрас грамматика моей боли такова:

Какж емо жно продожлать в томже духе дни прошли наконец в каком то смысле этого не может быть хоть солнце греет меня радует и я послушалась совеат буду принимать больше принимай витамин d симулировать каждый луч солнца мир в огне пока я дремала в такой праевндой боли

Правда/Ложь:
1. Лишая человека дееспособности, боль также лишает дееспособности и его язык.
2. Боль — безобразное сочетание прилагательных.
3. Каждое слово, описывающие боль, принадлежит языку, который мы не способны пока понять.

Широко распространено представление о том, что боль «разрушает язык». Однако, боль не разрушает, но меняет его. Трудность выражения не подразумевает его невозможности. Тот факт, что в английском мало подходящей лексики для описания всего того, что причиняет боль, не означает, что так будет всегда; просто поэты и рынок, что сформировали наш словарный запас, не проделали необходимую работу в отношении описания причиняемых болью страданий.

Представьте на мгновение, что заявления о неописуемости боли обусловлены временем и идеологией — боль всеми признана непередаваемой словами, потому что мы не должны обладать универсальным языком для описания того, что мы на самом деле чувствуем.

Иллюстрация данного заявления о неописуемой природе боли — философский труд Ханны Арендт Vita Activa, или О деятельной жизни . Здесь боль описывается как «приватнейшее из всех видов опыта; его про­сто <…> не удается передать». Далее автор пишет о том, что боль представляет собой «по сути дела "граничную ситуацию"», потому что она так же уводит из мира людей, из inter homines esse, как кроме нее только смерть», и представляет собой столь исключительно субъективное ощущение, что воспринимается как незримая. Противопоставьте этот философский трюизм (избитая истина — прим.пер.) о невозможности описания боли вашему опыту столкновения с болью другого живого существа. Вопли, плач, крики, визг и скулеж ее испытывающего понятны каждому. Фразы «Больно!», «Я чувствую боль», «Жжется» или «У меня болит» и разные восклицания, типа «Ой!», «Ай!» и «Бл*ть!» также являются бесспорными сигналами боли. У собаки или кошки, испытывающих ее, мы также наблюдаем подобные сигналы. Гримасу боли — даже морды не-человека — нельзя перепутать с выражением удовлетворения. Перекошенное агонией лицо, обильные слезы, скрежетание зубами настолько хорошо передают смысл происходящего, что, например, словосочетание «a pained expression» (рус. «болезненный, страдальческий вид» — прим. пер.) является широко распространенным оборотом речи.

Источник: Artuzel.com. Автор: Неизвестен. Художница-перформансистка Марина Абрамович. Проект “Ритм 0”, в ходе которого посетители перформанса могли проводить любые манипуляции с телом художницы c помощью 1 из 72 предложенных предметов.

Стремление прекратить боль других из-за ее пронзительности и остроты часто принимает форму желания предпринять хоть что-то. Это вызвано тем, что боль помещает нас в ситуацию эмпатического стресса, который иногда принимает форму раздражения, иногда — тревоги, иногда — сожаления, и с которым мы не можем совладать. Это стремление покончить с болью другого живого существа в непосредственной близости к нам столь сильно, что порой способно заставить наблюдающего причинить страдающему дополнительную боль — как, например, когда взрослые, чтобы успокоить детей, стращают их тем, что они «сейчас хорошенько получат». Боль столь хорошо коммуницируема, что, по сути, основной причиной насилия можно уверенно назвать реакцию индивида на сверх-проявляемость боли. Именно эта ясность поощряет патологические наклонности садистов. Если бы боль выражала себя тихо и незаметно, отсутствовала бы мотивация причинять ее. Боль — без сомнения, состояние, обладающее крайней степенью проявления. Боль — чувство, которое для наблюдателя будто фосфоресцирует.

То, что боль непередаваема — ложь перед лицом ее практически всегда возможной, межвидовой и универсальной коммуницируемости. Таким образом, вопрос заключается не в том, может ли боль быть услышана и зрима ли она. Вопрос состоит в том, интересно ли тем, кто говорит об ее неописуемости, то, что боль может рассказать, а также в том, чьи тела говорят на ее языке. Жан-Жак Руссо, веривший в то, что «сострадание будет тем сильнее, чем (далее текст перевода изменен — прим. пер.) сильнее животное» начало человека, предположил, что отсутствие эмоционального отклика на чужую боль — характерная черта, присущая только философам. В трактате Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми он пишет:

Философия изолирует человека; именно из-за нее говорит он втихомолку при виде страждущего: «Гибни, если хочешь, я в безопасности». Только опасности, угрожающие всему обществу, могут нарушить спокойный сон философа и поднять его с постели.

В интернете же боль — ряд сайтов на тему герменевтики (наука о толковании, в первую очередь текстов; здесь способность понять чужую боль с целью выработать методику более эмпатического и пациентоориентированного подхода к сопровождению людей, испытывающих труднопереносимые или непереносимые боли — прим. пер.) данного феномена и его взаимодействия со временем.

Энн Бойер (Anne Boyer)

Отрывок из книги «Живой мертвец» (The Undying, 2019)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ