Что такое «великий американский роман»

Автор: Анника Барранти Кляйн

Что такое великий американский роман? Его существование как отдельной книги, безусловно, миф. Но в чем же заключается идея Великого американского романа? Здесь я опишу историю этой концепции и попытаюсь раз и навсегда определить, что мы имеем в виду, когда говорим «великий американский роман».

Забавное отступление: начиная писать эту статью, я сначала погуглила фразу, потому что предпочитаю узнать, что говорят другие источники, прежде чем пытаться изобрести колесо. Когда я набрала в строке поиска «great american» (великий американский), Google автоматически дополнил: «великое американское печенье», «великое американское кулинарное шоу» и «великое американское крафтовое пиво». Особенно меня заинтересовало печенье.

Происхождение «Великого американского романа»

В 1868 году американский писатель и ветеран Гражданской войны Джон Уильям Де Форест написал эссе под названием «великий американский роман» (The Nation, 9 января 1968 года), в котором он определил концепцию как «изображение типичных эмоций и обычаев американского образа жизни». Но каковы же эти типичные эмоции и обычаи американского образа жизни? Далее он «призвал к абсолютному реализму в американской художественной литературе, но сказал, что этого трудно достичь, потому что американское общество меняется слишком быстро, чтобы его можно было осмыслить целиком» (энциклопедия Британника).

Очевидной проблемой концепции Де Фореста является ее невыносимая белизна. В эссе он называет «Хижину дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу наиболее подходящим на роль великого американского романа, но предупреждает, что и он несовершенен: «… в нем (простите за идеализм) чернокожий человек окрашен белее ангелов…» Что, извините, в этом идеального?

Он приходит к выводу, что роман Бичер-Стоу является самым близким к идеалу после того, как отверг романы Натаниэля Готорна , потому что его персонажи не были откровенно и явно американцами (он утверждает, что они «скорее, уроженцы дальних гор Катая или Луны, чем Соединенных Штатов Америки»); жанровые произведения Вашингтона Ирвинга ; сочинения Джеймса Фенимора Купера ( «Последний из Могикан» ) об «индейцах» (хотя в этом случае Де Форест критиковал то, что автор «почти ничего не знал» о своих предметах – быть может, это первый запрос на произведения #OwnVoices (хэштег, отмечающий произведения о проблемах различных меньшинств, написанные их представителями – прим.пер.), который мы встречаем у белого человека).

Если он забраковал романы прошлого и не нашел ни одного абсолютно подходящего среди современных романов того времени, быть может, великий американский роман Де Фореста еще не был написан в 1868 году. Но был ли он написан вообще?

Великий американский роман, точно

Конечно, представление о Великом американском романе 1868 года развивалось и меняло контекст в последующие 152 года. Взять хотя бы то, что американцами было написано гораздо больше романов. Просто ошеломляющее количество американских романов, великих и не очень. Очень много романов.

Эмили Темпл на LitHub дала замечательный список из 24 романов, которые обычно называются в качестве потенциальных великих американских романов, и в конечном итоге пришла к тому же самому выводу, к которому веду и я: ошибочна сама концепция.

Что такое «типичные эмоции и обычаи американского образа жизни»? Можно ли их определить в одной книге? В стране с легендарной историей геноцида коренных народов, похищения и порабощения африканских народов и неравных гражданских прав для всех, что может считаться типичным? Какой роман мог бы охватить все эти эмоции и обычаи? Американский образ жизни – это образ жизни белого человека? Или коренного американца? Или это образ жизни чернокожей женщины, произошедшей от предков-рабов? Быть может, иммигранта в поисках убежища? Это все типично американские точки зрения, и на самом деле их гораздо больше.

Не может быть одного единственного варианта «типичных эмоций и обычаев американского образа жизни», а значит, не может быть и одного великого американского романа.

Вот и Шерил Стрэйд утверждает, что такового никогда и быть не могло:

«Многие упустили из виду то, что Де Форест говорил не об одном великом американском романе, а о развитии литературного канона, который бы точно отражал наш сложный национальный характер, так как критики из поколения в поколение с тех пор обсуждали, кто, по их мнению, написал великий американский роман каждой эпохи, а авторы стремились быть избранными – конкуренция, которая по своей сути, по-моему, вполне американская. Скорее всего, именно поэтому идея и продержалась так долго. Думать, что можно написать великий американский роман вместо того, чтобы корпеть над витиеватой 400-страничной рукописью, содержащей пространные описания мелочей из мягко беллетризированного детства (езда на велосипеде в гору в жаркий день в Миннесоте, сексуальные фантазии про Люка Скайуокера), страшно воодушевляет. У меня есть цель! Я пишу великий американский роман!»
– Стрейд: «Почему мы одержимы великим американским романом?» (Нью-Йорк Таймс 13 января 2015 г.)

А как же…?

Многие полагают, что «Убить пересмешника» – это и есть тот самый неуловимый великий американский роман. Джон Скальци убедительно доказывает это в цикле «Что такое великий американский роман?» Он пишет:

«Но вместо того, чтобы приводить аргументы в пользу моего жанра или других, позвольте мне предположить, что великий американский роман – это движущаяся цель и это место занимает роман, который в данный конкретный момент времени наилучшим образом отвечает трем основным критериям:
Распространенность: это должен быть роман, который прочло относительно большое количество американцев, и о котором значительная часть тех, кто его не читал, откуда-то знает (например, по популярной экранизации).

Значительность: этот роман должен быть значителен по общему признанию, т.е. иметь литературные качества и/или являться частью культурного ландшафта в не вызывающей сомнений мере (пусть он и подвергается критике).

Мораль: он должен обращаться к какому-то уникальному аспекту американского опыта, обычно к нашим недостаткам или нашим устремлениям как нации, с очевидной моральной силой (не путать со счастливым концом).
…
На самом деле, в этот момент в великом американском эксперименте есть только одно место для поиска романов, отвечающих всем трем критериям: списки чтения школьной программы по английскому языку. Они включены в эти списки из-за их значительности и морали; а раз они в списках, значит они распространены - большое количество американцев прочитало их».

— Скальци, «Слушайся учителя: Великий американский роман – это «Убить пересмешника»» (Los Angeles Times, 30 июня 2016 г.)

Вот и моя коллега Мэри Кей Макбрайер с жаром ратует за тот же роман (хотя и не в контексте Великого американского романа) и почему вы должны перечитать его во взрослом возрасте.

С другой стороны, кое-кто призывает свергнуть его с пьедестала канона, чтобы освободить место для прозы национальных меньшинств. Дженнифер Марер пишет:

«Хотя "Убить пересмешника" прекрасно описывает историю расизма в Америке, она использует в качестве героя истории Финча. Читатели не видят в афроамериканцах лидеров их борьбы. Настало время союзникам, хоть и с запозданием, но поддержать гражданские права, не становясь звездами сюжета».

— Марер, «Не пора ли исключить «Убить пересмешника» из обязательных списков чтения?» (Book Riot, 12 февраля 2018 г.)

Пожалуй, единственный разумный вывод в том, что сама концепция Великого американского романа ошибочна, и либо их множество либо нет вовсе.

А как насчет «великого американского стихотворения»?

Де Форест не считал, что великий американский роман уже был написан, но верил в то, что его можно написать. И он не верил вовсе в возможность существования великого американского стихотворения. Он начал свое эссе следующими словами: «… Мы можем быть уверены, что Великое американское стихотворение не будет написано, как бы ни старались гении сделать это, до тех пор, пока демократия, идея нашего времени, нации и расы, не будет бороться и побеждать веками и не обеспечит безопасности их работе».

Что ж, учитывая все происходящее, мне кажется, мы можем считать, что этого еще не произошло. И это вызывает у меня вопрос: почему у нас есть звание американского поэта-лауреата, но нет звания американского писателя-лауреата? Не логичнее ли было бы существовать обоим, раз уж ни великий американский роман, ни великое американское стихотворение до сих пор не написаны, тем более, если это на самом деле просто категории, а не обозначение лучшего из лучших?

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ