Рецензии на книги издательства «Янтарный сказ»

Не могу сказать, что читаю такую литературу с удовольствием. Только по необходимости. Ренар у нас в стране издавался настолько мало, что остался неизвестным большинству читателей. Тем не менее его Дневник был напечатан. И что хочу сказать. Написан потрясающим слогом. Читать текст было настоящим наслаждением.

Каким было детство ребенка из аристократического семейства конца XIX века? Какими были его предки с учетом того, что родители были нездоровыми людьми? Один повесился, другая оказалась душевнобольной. А человеку с этим жить, заводить собственных детей, вращаться  в обществе  и т.д. и стремиться соответствовать. Соответствовать роли мужа, отца, автора, друга... Ему довелось быть знакомым со многими известными людьми. Он оставил о творчестве французских писателей Бальзака, Мериме, Флобере, Золя, Саре Бернар и множестве других менее известных заметки, в которых небольшими, но очень емкими штрихами характеризовал их и как творческие личности, и как частных лиц. И вот читая эти строки понимаешь, что автор сам очень талантлив.

Что касается подобной литературы — явно не мое. Интересны какие-то мелкие подробности быта, исторических моментов. Но вот кто, что и как — простите, нет.

Странные впечатления остались после прочтения этой книги. С одной стороны это такая идеальная семья. Девочки просто чудесные - все понимают и помогают родителям. И все вместе они справляются со всеми трудностями. Но они живут в таком закрытом мирке. Все подчинено религии и тому что можно в обществе. Девушки должны носить определенную одежду и прическу. Есть мужские дела и женские и каждый должен заниматься только этими вещами. Правда когда никто не видит и девочка может помогать отцу. Главное не на людях. Отношения к индейцам в традициях церкви, как к не заслуживающим ничего безбожникам. Семья голодает, но мужу можно ходить в гости и там он вполне наедается. Женщине же без приглашения нельзя заходить к другим. На праздник привел папа дочерей и пошел в салун, а девочек оставил в пустом доме смотреть из окна...

Пока читала о детстве Никколо Паганини и его гастролях с отцом, теплилась надежда, что это всё-таки будет биография знаменитого скрипача. Но иллюзии быстро развеялись.

«Осуждение Паганини» главным образом рисует картину общества начала 19 века – с акцентом на горестях и невзгодах великого музыканта, связанных именно с особенностями времени, в которое тот жил. Это шокирует, навевает грусть и создаёт гнетущую, беспросветную атмосферу – несмотря даже на то, что Паганини любил своё дело. Иногда ощущение музыки всё-таки появляется в тексте, но быстро растворяется в описании интриг коллег по цеху и козней церкви.

И с этой точки зрения – описание нравов общества, исторических событий и вовлечённости в них Паганини – книга вполне хороша. Однако образ скрипача получился довольно расплывчатым, без раскрытия внутренних терзаний, страхов и желаний – голые факты биографии. Для меня он так и остался какой-то отстранённой легендой в мире музыки, а не героем, за которого переживаешь.

Не могу однозначно оценить дневник неизвестного мне французского писателя Жюля Ренара, который он вел с 1887 по 1910 гг.. Может быть, потому что автор и его произведения мне неизвестны. Или потому, что дневник писателя не похож на обычный дневник, а скорее на записи, заметки, философские размышления, самокопание. Очень много цитат у меня выписано, емкие, хорошие фразы о жизни.
Мне понравилось, что Жюль Ренар делает зарисовки и светской жизни: как он ходил в театр, какие постановки смотрел, к кому из известных людей он ходил в гости, например, к актрисе Саре Бернар. Понравилось, что он пишет о Ростане, братьях Гонкурах, Викторе Гюго, Эмиле Золя. Но, как писатель, Жюль Ренар, сам к себе оказывается критичен, не верит в свой успех как автора, драматурга. Ренар, как, пожалуй, многие из писателей, очень сомневается в своих собственных успехах.
После прочтения дневника Жюля Ренара мне очень захотелось прочитать и его произведения. В основном, его главное произведение, которое и названием мне очень импонирует - "Рыжик".
Вообще дневник Жюля Ренара дал мне возможность узнать и имена малоизвестных французских авторов. После прочтения захотелось читать драматургию, особенно Шекспира.
"Каждое утро при пробуждении ты обязан говорить: «Я вижу, я слышу, я двигаюсь, я не страдаю! Спасибо! Жизнь прекрасна!".

Софокл (496 – 406 гг. до н.э.), древнегреческий (афинский) драматург, трагик, новатор трагедии, чьи произведения стали гениальными образцами этого жанра.
Софокл написал много десятков трагедий, но до нашего времени дошло лишь 8 из них – 7 целиком и одно в виде фрагментов.
Среди произведений автора нет плохих или слабых. Мне нравятся все его вещи, хотя больше всего я люблю драмы «Электра», «Антигона» и «Царь Эдип».
В произведениях Софокла много замечательных героев – положительных, честных, неглупых и храбрых. Антигона (в «Антигоне» и «Эдипе в Колоне»), Электра (в «Электре»), Тесей (в «Эдипе в Колоне»), Тевкр (в «Аяксе»), Неоптолем (в «Филоктете») отстаивают свои убеждения, свои представления о чести и справедливости даже в тех случаях, когда это грозит им гибелью. Из-за этого трагедии автора не кажутся мне трагичными. Они не лишают надежды, - наоборот, утверждают добро и благородство. Хотя героям Софокла часто приходится нелегко и многие из них гибнут, но ощущения отчаяния при этом не возникает. Даже посредством трагедии автор умеет вселять в читателя оптимизм.
И ещё, читая Софокла, очень хорошо понимаешь, почему классическая литература является КЛАССИЧЕСКОЙ, а большинство современной никуда не годится. Учиться хорошему нужно, конечно, у античных авторов.

Взявшись читать “Корону отступника” я у своему ужасу осознала, что ничегошеньки не знаю об истории Калининграда. Ну, разумеется, кроме того факта, что там жил Иммануил наш Кант. Поэтому на данное произведение у меня были большие надежды. Тем более, что оно позиционирует себя не больше не меньше как “роман-хроника времён Альбрехта I Прусского”.

И как это обычно бывает, большие надежды вылились в разочарование. “Корона отступника” никак не тянет на качественное историческое произведение.

Произведение состоит из двух сюжетных линий. Первая, это собственно сам герцог Альбрехт и его окружение. Вторая, это записки на полях манускриптов, сделанные переписчиком замковой библиотеки Губертусом (персонаж однозначно вымышленный).

“Линия Альбрехта” в историческом плане абсолютно неинформативна. Это скорее попытка автора придумать личность герцога, создать своего Альбрехта нежели результат работы с историческими документами и воссоздание образа реального исторического персонажа.

“Линия Губертуса” тоже ясности не вносит. Здесь повествование несколько хаотично и скомкано. Автор постоянно перескакивает из настоящего в прошлое персонажа. При этом, о времени того или иного события можно только догадываться.

Собственно это относится и ко всему произведению в целом. Это однозначно не “роман-хроника” ибо невозможно определить в каком месте временной шкалы происходят описываемые автором события. Единственная зацепка, это описание открытия Кёнигсбергского университета. Но определить как далеко от этого отстоят предыдущие и последующие события невозможно.

Кроме того, слог Зорина для меня оказался тяжеловат. Я мусолила эти триста страниц целую неделю. Моментами приходилось перечитывать целые страницы, чтобы поймать потерянную нить повествования.

И, тем не менее, книга оказалась для меня чрезвычайно полезной, потому как побудила нырнуть в просторы интернета и найти там ту самую информацию, которой я не нашла в романе и об Альбрехте Гогенцоллерне, и о роспуске им Тевтонского ордена, и об основании “Альбертины”, да собственно о том откуда есть пошёл город Кёнигсберг.

В конце концов, книга не всегда должна давать читателю всю информацию. Иногда она должна просто подстегнуть любопытство этого самого читателя и заставить его самостоятельно найти нужные сведения.

Жажда странствий мистера Уайлдера не утихает и семью ждет новый переезд. Теперь им предстоит отправится в Южную Дакоту, где отец получил выгодное предложение работы на железной дороге, строительство которых в то время велось очень активно.

Теперь повозку, запряженную лошадьми, сменил комфортный вагон поезда. Для семьи Лоры это первое путешествие по железной дороге. Уайлдер передает абсолютное волшебство и трепет этой поездки, ощущение будущего для всех них. Лора наблюдает за строительством железной дороги - это завораживает, а читатель чувствует скорость развития технического прогресса.
Семья переезжает сначала в железнодорожный городок, где проводит зиму, а затем в Де-Смет, где на полученном от государства участке начинают строить дом.

Автор, как и прежде «грешит» подробнейшими описаниями. Если в прошлых книгах она уделяла большое внимание постройке дома, то в этой части несколько утомляют длинные описания строительства железной дороги. Однако яркие образы местности с ее озером, волками, мириадами птиц и многообразным рельефом останутся с читателем.

Один из моментов, который мне очень нравится в этой серии книг – это то, как проза растет вместе с главной героиней. 4-х летняя Лора (в первой книге) живет в мире простыми чувствами, выражая их короткими предложениями. 13-ти летняя Лора, значительно расширила свой словарный запас, описывая окружающий мир своей ослепшей, в результате болезни, сестре. Теперь чувства стали сложнее, как и взгляд на новые события и ситуации.
Ситуации же, которые затрагивает автор, не смотря на то, что она заметно их сглаживает, тоже «повзрослели». Конфликты между профсоюзами, жестокая борьба за участки земли, пьяные дебоши и даже убийства.

И, тем не менее, здесь много тех самых простых прелестей жизни в большой дружной семье, которые делают обычные будничные дни – необыкновенными: подготовка к Рождеству, вечерняя музыка папиной скрипки, грустные и веселые песни, объятия родных в самые холодные вечера.

Альфред д'Орсэ ей писал: "Вы прелестная женщина, помимо того, что вы и лучший мужчина нашего времени".

Я познакомилась с творчеством Жорж Санд только в этом году. После прочтения Консуэло я с одной стороны радовалась, что эта книга пришла ко мне в период, когда я могу оценить ее глубину и силу, а с другой - удивлялась, как я могла проходить мимо этой чудесной писательницы раньше. Жорж Санд - удивительная личность. Она получила образование, носила брюки, работала, боролась за равенство женщин в браке, вдохновляла французских революционеров, а потом спасала их от расправы короля. Ей зачитывались русские суфражистки. Конечно, я не могла пройти мимо ее биографии.

Но по большей части от книги Андре Моруа я получила смакование ее личной жизни и перетряхивание грязного белья (он даже приводит в конце заметку с рассуждениями, кто же мог быть отцом дочери Санд). 90% книги рассказывают о многочисленных любовных связях Авроры Дюпен. Нельзя отрицать, что это важный аспект ее жизни, который во многом определял ее творчество.

История ее привязанностей целиком отражена в списке ее романов...

Но она настолько больше, чем череда сладких бедненьких мальчиков. Андре Моруа уделяет ее политической жизни только одну главу, а о творчестве и мировоззрении говорит мимоходом тут и там.

Все можно простить, но именно в его заметках о книгах Санд скрывается главный недостаток этой биографии. Я соглашусь с cahatarha - автора в этой книге слишком много для биографического жанра. Он берет на себя смелость судить, какой роман "банальный", какой "великий", а какой "на редкость пустой" или даже "отвратительный". Парой фраз он ограничивает историю создания того или иного романа и рассказ о том, что послужило вдохновением. Для некоторых еще добавляет реакцию общества. Но это скорее исключения. По большей части мы читаем пересказ и его вердикт. И чаще всего отзыв Моруа нелестный - даже удивляет, зачем он тогда за биографию этой писательницы взялся.

У меня сложилось ощущение, что Моруа пишет о своей героине несколько снисходительно и как-то даже свысока. Не могу привести доказательство, но if you know, you know. Большим достоинством книги являются приведенные письма. Но иногда кажется, что некоторые куски вырваны из контекста, а Моруа трактует их так, как удобно для его мысли. На мой вкус, он слишком додумывает.

Но если отставить Андре Моруа в сторону, то читать биографию Авроры Дюпен все равно было интересно. Я всегда больше предпочитала английскую классику, поэтому во время чтения меня не покидал восторг и удивление от того, насколько эта француженка была живая и страстная. Особенно, если сравнивать с моими любимыми сестрами Бронте, например. Главное, что я вынесу от прочтения этой книги, - это то, что Аврора Дюпен всегда была предельно искренна. Во всем: в романах, в отношениях, в политике. Ее взгляды и привязанности менялись, но она всегда абсолютно в них верила. Мне это близко и, наверно, поэтому ее романы так притягательны для меня.

Все равно! Когда я ее писала, я была искренна...

Главным героем, нет, пожалуй очами читателя и проводником выступает Губертус - писарь при монастыре. Он вынужден покинуть свою обитель в малолетнем возрасте, из-за содомитский приставаний брата Томаса.

Увы, брат Томас оказался обуянным содомской греховностью и стал домогаться моей телесной близости: дыша тяжело и жарко, стискивал меня коленями, шарил под ветхим моим подрясником потной ладонью, заставлял отхлебывать настоянный на хмеле напиток из дикого меда, обещал мясную еду, добрую одежду и кожаную обувь для хождения по холоду. К счастью, у брата Томаса были враги, которые подсмотрели и подслушали, и уже на следующий день келарь — отец Рандольфус, покачивая в кулаке четки, напоминавшие кистень, повел меня в покои самого настоятеля — преподобного отца Иеронима, по слухам, в прошлом исповедника одного из последних великих магистров Ордена: Генриха фон Плауэна. Он позволил прикоснуться губами к его руке, похожей на руку мертвеца, спросил громким шепотом:
— Уступил ли ты домогательствам грешника, отрок? — И впился страшным взглядом белых глаз в мои глаза.
Словно сама Смерть пронзила мой мозг огненными иглами. Я отрицательно мотнул головой, и огненные иглы были выдернуты.

Примерно в таком простом изложении, с грубым слогом, но с налётом пафоса и идёт всё повествование.
Таким образом он перебирается с места на место, пока не стал писарем у герцога Альбрехта. Между ними завязываются сразу простые взаимоотношения. Сюжет и персонажи развиваются в духе Сенкевича. Губертус, а вместе с ним и карлик Локоть, становятся очевидцами многих интриг, союзов и событий. Взаимоотношения с Альбрехтом всё меньше придерживаются субординации, а то она размывается вовсе. Всё повествование то размеренное, то динамичное, однако сюжет всё же слабоватый и финал скомканный этому не исправляет.

Добро пожаловать, добро пожаловать в мир фантазий самого причудливого из английских писателей! Некоторые из этих сказок хорошо известны, некоторые почти забыты. Некоторые - редкие - из них добры и забавны, как история кентервильского привидения. Ну, что может быть трогательнее рассказа о том, как средневековый призрак пытается напугать практичных американцев! А ему в ответ предлагают смазывать ржавые цепи патентованным машинным маслом. Чаще истории Уайльда печальны. И если сад себялюбивого великана все же принес радость детишкам, а Счастливый Принц помог беднякам, то у героя сказки "Преданный друг" нет даже такого утешения. Да и сама ситуация, когда Маленький Ганс надрывается ради друга, а тот в ответ "почти собрался" подарить негодную поломанную тачку, не очень-то сказочная. Уж больно часто она встречается в жизни. В сказке о Рыбаке и его душе не найти даже обычной сказочной морали. Может быть, она в том, что юный Рыбак все-таки сделал мир чуточку добрее. Должно быть, так, иначе получается что-то беспросветное. И это был бы весьма мрачный мир, если бы не уайльдовская ирония, не уайльдовские парадоксы, не красота его прозы.
"Преступление лорда Артура Сэвила", которое тоже включено в сборник, - вещь в ином роде. Молодому лорду перед свадьбой гадает хиромант. И оказывается, что лорду суждено совершить убийство. Как джентльмен, он решает, что не может жениться с таким грузом в будущем. Значит, вначале нужно кого-нибудь убить, а потом со спокойной душой под венец. Его старания, право же, - неплохой образчик черного юмора.

Новая рецензия на давно прочитанную книгу.

... Первые американские поселенцы. Мне вспоминается пенталогия Дж.Ф. Купера о Натти Бампо — пять книг, объединённых не только общим главным героем, Натти, но и первопроходцами, переселенцами из Старого Света. Истории о том, как постепенно сокращались земли коренных жителей Америки — индейцев. Помните историю Великого Змея, Чингачгука и почему одна из книг пенталогии называется "Последний из могикан"? Я пишу и вспоминаю рассуждения Великого Змея (и Соколиного Глаза) о том, что принесли с собой белые, — и становится так горько и печально...

Но моя рецензия не о книгах знаменитого писателя. Она — о жизни семьи первопроходцев, первых поселенцев Дикого Запада. И автор её — Лора Инглз Уайлдер — записала историю своей жизни, поведав нам о том, как жили эти "пионеры" Америки. И называется книжка, вышедшая в серии "Мир девочек", — "Долгая зима". Эта книга продолжение истории Лоры и её семьи ("Домик в прерии").

"Долгая зима" (издана калининградским издательством "Янтарный сказ") — книга необычная:

В начале 1930-х годов, когда Лора потеряла отца, мать и старшую сестру Мэри, ей захотелось вспомнить о счастливых днях своего детства, записать занимательные истории, которые отец рассказывал девочкам, сидя у костра посреди пустынной прерии или у горящего очага в одном из собственноручно построенных им домиков, вспомнить веселые и грустные песни, которые он пел под аккомпанемент своей любимой скрипки. Так появился на свет «Маленький домик в Больших Лесах» — первая повесть Лоры Инглз Уайлдер. Эта небольшая книжка вышла в 1932 году, и буквально на следующий день никому не известная 65-летняя жена миссурийского фермера, время от времени публиковавшая статьи и заметки в местных газетах, неожиданно для всех и для самой себя, стала знаменитой. В течение десяти лет Лора Инглз Уайлдер опубликовала еще семь книг о своем детстве и юности (на русском языке издано пока лишь четыре из их), а также повесть “Маленький фермер” о детстве Альманзо на отцовской ферме в штате Нью-Йорк.

Перед нами, как я уже написала выше, — необычная книжка, и даже написала, почему. Это — книга-воспоминание, книга-памяти. Записанные в художественной форме мемуары, представляющие собой память о далёких днях, когда Лора ребёнком, подростком, взрослой девушкой. Живое свидетельство давно ушедшей эпохи, — конца 19 века (в "Долгой зиме" Лоре "... уже четырнадцатый год..."): мы видим, как жили люди в прерии Дакоты, чем занимались, как отмечали праздники, как дети ходили в школу.
Этим и ценна данная книга — памятью о прошлом. Памятью и историей своей семьи. Я интересуюсь (и немного занимаюсь) генеалогией и мне хочется знать, как жили мои предки, чем занимались. И читая "Долгую зиму" я представляю себе (пусть и разные страны: в книге — США, а моя семья из Смоленской губернии), как жили и мои предки. Может, и не так, как описывает Лора, но что-то похожее... вдруг могло быть... Кто знает!

... Зима 1880 года пришла слишком рано, ещё в погожие, ясные дни сентября:

Однажды сентябрьским утром трава оказалась белой от инея. Мороз был слабый, и на солнце иней сразу растаял. Но за завтраком папа сказал, что такие ранние заморозки его удивляют.

Пришла с морозом, инеем на траве. Ондатры на озере построили необычно толстые стены у своего домика, и глядя на эти стены папа сказал Лоре, что "... зима нынче будет холодная...".

— В прерии творится что-то странное. На озере нет ни гусей, ни уток. На болоте тоже. Все куда-то пропали. Они летят над облаками и причем очень быстро. Я слышал их крики. Понимаешь, Каролина, птицы устремились на юг и летят они как только и могут быстро и как только могут высоко. А все прочие живые существа, которые могут бегать или плавать, куда-то попрятались. Я никогда не видел, чтобы кругом было таки пусто и тихо.

И пришли морозы, и бураны, и пурга. Зима, как враг, взяла природу в свой плен, — плен холода, мороза, снега, льда. А людям оставалось жить; жить, борясь со снегом и морозом. Когда от снега не ходил поезд с востока, с побережья; когда магазины в маленьком городке были почти пусты...
Такие суровые зимы бывают в природе не часто:

... каждые семь лет зима бывает очень суровой, а самая холодная зима наступает после того, как семь лет повторится три раза. Индеец пришел сказать белым людям, что эта зима — двадцать первая и что семь месяцев подряд будет метель и вьюга.

И Лора вспоминает, как жила её семья в ту зиму. И мы видим мир заснеженной прерии глаза девочки-подростка. Видим быт семьи Инглзов: родителей и их пяти дочерей. Меня тронули до слёз строки о том, как семья праздновала Рождество: когда почти не было еды, тепла почти не осталось (уголь почти закончился; и печку собирались топить сеном, свёрнутым в тугие жгуты), а корова почти перестала давать молоко. До слёз горько от сострадания, от сочувствия. И несмотря на всё это — семья не сдавалась, не теряла бодрости духа; надежды на то, что поезд придёт!

Вот он, урок жизни, — нам, читателям "Долгой зимы" Лоры Инглз: не сдаваться, не опускать руки, верить и надеяться!

... И чудо придёт. И отступит царство суровой зимы. И выглянет солнце сквозь тучи. " ... И вот пришла весна..."

... Плыви же по бурным разливам,
По кручам карабкайся ввысь,
И если стать хочешь счастливым —
Все в воле твоей — становись!