В общем и целом, книга оставила после себя достаточно непонятные ощущения. Речь идет о людях, прошедших войну, а после психиатрическое отделение. Их тяжелые мыли, тяжелые судьбы не оставляют равнодушными.
Самое страшное, что в тех условиях, каких обитали люди отделения "Икс" (так называлось психиатрическое отделение), они умудрялись жить, сосуществовать друг с другом, пытаться справиться с огромными проблемами. А
главная героиня взяла на себя смелость полностью отдаться пациентам, их проблемам, посвятила им все свое время. Она мужественно прошла с ними все их душевные проблемы, помогла встать на ноги и выпустила в обстановку обычной жизни, которой они не видели уже несколько лет. Некоторые справились, некоторые сорвались. Сама же девушка так и не смогла вырваться из всего этого, и стала работать в психиатрической больнице, помогать пациентам, подобным ее.
В книге показано, как война меняет психику, как тяжело людям после всего, через что они прошли. Но порой, даже в подобных условиях, они находят маленькие  радости (будь то игра в шахматы или чтение книг).
Книга хорошая, заставляет подумать. Мне нравится.

Две серии заметок советского журналиста о Японии (ветка сакуры) и Англии (корни дуба); о двух островных государствах прикрывающих Евразию с двух сторон. Две империи.
Овчинников пытался объективно описать характер и образ жизни этих стран второй половины ХХ века. И получилось очень занимательно, и максимально объективно, насколько вообще можно говорить об объективности. Почти всё коррелирует с тем, что я сама вычитала об этих странах из других художественных и документальных книг и фильмов.
Сначала про Японию, потом про Англию.
Автор рассматривает разные аспекты жизни людей и прошлого страны, которые делают японцев такими, какими мы их видим. Радуют цитаты других авторов по теме.
В японской части самым новым и интересным был рассказ о том, как выращивают жемчуг; и устройство больших корпораций по-японски.
Про жемчуг вообще самые яркие страницы во всей книге: с какой ловкостью нужно посадить песчинку в моллюска, и как потом не менее трёх лет ухаживать за такими прихотливыми морскими животными и ждать, пока вырастет жемчужина. Какой это невероятный титанический труд большого количества людей. Потрясающе.
Про Англию: много о закрытых школах, традициях сельской старины, и сложных отношениях с Ирландией. Вообще про Англию больше неприглядных черт, и создаётся впечатление, что японцы автору более симпатичны.
У тому же очерки о Японии дополнены новыми сведениями, а некоторые аспекты английской действительности уже несколько устарели.
В целом это было приятное путешествие. Спасибо автору.

Это не последовательное произведение, а сборник мини-заметок, каждая из которых посвящена этимологии и/или составу одного слова или выражения.

Для того, чтобы быть серьезным научным трудом, здесь слишком много ошибок (например, объяснение, что "алло" происходит от французского allons), эмоций, субъективных оценок коллег по цеху и заигрываний с читателем.

Для популярной же литературы здесь слишком много профессиональной терминологии, не интересных широкой публике деталей (при помощи какого суффикса там что образовывается), ну и сам подбор слов для разбора достаточно не очевиден, это далеко не самые интересные слова.

Прочитала из профессионального интереса, но если вы не лингвист - не рекомендую. Впрочем, и если лингвист - тоже далеко не обязательное чтение.

Фермер Джайлс, главный герой сказки, случайно прогоняет великана со своих владений, и, благодаря его псу Гарму, это становится известно всей деревне. Его моментально возводят в ранг героя, даже сам король его награждает необычным мечом. Когда же королевству угрожает опасность в лице дракона, ни один рыцарь не берется его остановить, у них ведь есть дела поважнее: турниры, праздники и все такое. Поэтому король решает прибегнуть к помощи такого храбреца, как Джайлс, ведь раз уж он великана победил, то и с драконом надежда только на него.

Не знаю, что особо можно сказать, сказка она и есть сказка: главный герой оказывается самым удачливым и хитрым, алчность наказана, в конце - хэппи-энд. Но было приятно погрузиться в эту самую сказочную атмосферу с рыцарями, драконами и легким юмором, этакий кусочек детства.

Нет, эта книга конечно предназначена для определенного возраста. И замечательно, что она, вместе с другими книгами цикла, попалась мне вовремя. Тогда я запоем перечитала в библиотеке почти весь цикл об Алисе. Миллион приключений стал одним из любимых. Сейчас он конечно читается уже не так. И удовольствие от него вызвано в большей степени ностальгическими чувствами. Но всё же это хорошая интересная детская книга.

На станции юных биологов никому не приходится скучать. Ведь у них есть дельфины, питон, жираф, апеляблоки и даже честно добытый в доисторических временах петикантроп. Ребята придумывают новые способы борьбы с сорняками и комарами, защиты несчастных грибов от грибников, расчистки лаборатории и даже находят настоящего живого пришельца, прилетевшего на нашу планету тысячи лет назад. Но это только первая двести пятьдесят тысяч приключений. Они чем-то напоминают рассказы профессора Селезнева о "Девочке, с которой ничего не случится", предваряющие "Путешествие Алисы".

Самое интересное начинается, когда ребята отправятся в путешествие на далёкую и прекрасную планету Пенелопа. Там вырвавшийся из-под маминой опеки начинающий романтик и авантюрист Пашка Гераскин развернется вовсю. С разбега нырнёт в мир благородных рыцарей и прекрасных королев. Спасет там маленькую ведьму, освободит чужих рабов, поучаствует в рыцарском турнире. А его самого будут спасать аж четыре человека. И ничему абсолютно он там не научится.
Потом будет исследование богатейшей природы Пенелопы. Голубые озера, зелёные леса, удивительная флора и фауна, никаких хищников. Рай, как он есть. И тут Пашка найдет себе нового кумира и будет по мере сил пытаться помочь ему в его амурных делах.
Ну а в завершение как же можно спокойно отправиться домой на Землю, не отведав знаменитых скррулей на Брастаке?! Даже если для этого придется нацепить юбку, парик и влезть на ходули. А если при этом нужно будет ещё и сразиться с настоящими пиратами - так это ж вообще идеальные каникулы получатся! Лучше и мечтать было нельзя.

Нет, всё же я прекрасно отдохнула с этой детской книгой. Прекрасно.

Многие, прочитавшие роман "Мы", отмечают, что читать сложно, а для кого-то слишком просто, нет единства стиля, роман "рваный", иногда автор зануден, иногда слишком рационален, иногда фонтанирует эмоциями, слишком детален и подробен, и наоборот, обобщения превращаются в гимн.

Прежде всегда, отдадим должное Е.Замятину в том, что именно он был первопроходцем романа-антиутопии, в котором изображено общество, живущее по законам социальной инженерии. Романы Хаксли "О дивный мир" (1932 г.) и Оруэлла "1984" (1949 г.) вышли позже и во многом перекликаются с романом "Мы".

Влияние Е. Замятина на развитие жанра романа-антиутопии широко обсуждается в российском (советском) и западном литературоведении. Приведу отрывок из статьи С.Г. Долженко "К вопросу о западных исследованиях влияния «Мы» Е. Замятина на английские романы-антиутопии":

"Уже в 1944 году в книге «25 лет русской советской литературы» Глеб Струве отмечал поразительную схожесть двух произведений – «Мы» Е.Замятина и романа Дж.Оруэлла «О дивный новый мир». Особый характер приобрело обсуждение приоритета русского писателя после заявления Исаака Дейчера, яростного оппонента Оруэлла, что автор «1984» заимствовал у Замятина сюжет, главный характер, символику и всю атмосферу своего романа [4: 37-39]. С ним согласился и исследователь утопии Джордж Вудкок: «Между «Мы» и последующими за ними антиутопиями «О дивный новый мир» и «1984» существует такое сходство в деталях и структуре, что вряд ли возникнет сомнение в прямом влиянии Замятина на Хаксли и Оруэлла» [7: 90]. Он свидетельствует о том, что в случае с Оруэллом влияние было признано открыто: «За несколько лет до работы над романом он (Оруэлл. – С.Д.) прочитал «Мы», а мое знакомство с романом состоялось в 1943 году, когда Оруэлл дал мне французский перевод романа («Nous Autres». – С.Д.), который он позже сделал предметом своего очерка в лондонской «Трибьюн» [2: 90]".

В материалах "Как «Мы» повлияли на литературу XX века", опубликованных Василием Владимирским на сайте "Arzamas", утверждается, что Хаксли категорически отрицал знакомство с произведением Е. Замятина. Однако его идеи, коллизии, сюжетные ходы повторяются в известных утопиях и антиутопиях.
В. Владимирский перечисляет их: новояз, замена имен номерами, регламентация сексуальной жизни, интернаты, тотальная слежка, единое государство, тотальная рационализация и борьба с воображением, война между городом и деревней и отчуждение от природы, искусственная пища, прикладная евгеника. Сегодня многое из перечисленного является не только предостережением, но и негативными явлениями, реализующимися в нашей жизни.

Названные романы, скорее, романы идей, а в случае Замятина - роман авангардистской формы (когда смешаны и публицистика, и фантастичность, и метафоричность, и психологизм). И этим роман "Мы" Замятина сложен для чтения. Кстати, за неровность стиля некоторые читатели называют его стиль графоманским.

Особенность романа Замятина "Мы" в том, что это роман-обобщение, роман-дневник, в котором в ходе повествования акценты смещаются с событийности на переживания героя. И это тоже усложняет восприятие текста романа.

Стиль Замятина похож на стиль произведений Платонова. Всё это требует читательской "опытности", умение читать мифопоэтические произведения, в которых метафоричность и телесность сложно переплетаются, когда эмоциональность захлестывает и когда прозаический текст становится ближе к поэтическому. Получается, что прозаическое повествование переходит в лирическое, точнее, в лиро-эпическое.

Чтение романа превращается в своеобразные "американские горки" - постоянное несоответствие ожиданиям: смешение публицистики, фантастики, психодрамы; реалистическое описание перерастает в метафорическое; событийное в лирическую прозу; фантастическое (колокол, в который попадает героиня) в символическое.

Наградой читателю романа "Мы" будет понимание корней, основ антиутопического романа "социального прогресса" и понимание того, как идеи Замятина реализованы в романах его последователей.

Тикают стрелки хронометра, разворачиваются строки правильных, выверенных формул. Ах, да это же не формула, это же ряды нумеров, чеканящих шаг по идеальному тротуару! Ряды без чувств и фантазии, не сомневающиеся, не мятущиеся, абсолютно счастливые и правильные. Просто коллективный рай на земле. Лирика - это стопы и строфы, четкий ритм и  верная лексика, музыка - абсолютная гармония, наука - идеальные формулы.

И отказ от ответственности, ответственности за свои действия и свободу, отказ от волеизъявления и развития, отказ от детей и чувств ( хотя не всех, разрешены же восхищение и ликование в нужные моменты). И отказ от иллюзий.

Вот именно наличие иллюзий меня и поразило, потому что мы видим, что все эти ряды-шеренги-когорты-слава-формулы-порядок иллюзорны, но вместе с тем иллюзорны и зыбки попытки революции и выхода за стену. И эти две стороны в романе борются за сознание человека, пытаются перетянуть на свою сторону, зарождают в нем душу, потому что возникло сомнение, мысль, размышление, новый опыт, развитие эмоциональной и когнитивной сфер.

Интересно, а зародится ли попытка отказа во второй раз, после выхолащивания фантазии, после очередного витка насильственного приобщения к счастью?

К поэзии я всегда относилась предвзято. Да, что греха таить, у меня всегда была большая беда с восприятием стихотворной формы. Все это я недолюбливала еще со школьной скамьи. Образы и смыслы, которые вкладывает автор в свое стихотворение не считываются ни каким моим сканером. Даже с учетом того, если все будет лежать на поверхности. Чтение поэзии не доставляет мне ни удовольствия и особых восторгов я не испытываю.
А при чем тут Маяковский спросите Вы. А дело вот в чем. Разбирала я на днях свои книжные полки. Смотрю сиротливо в дальнем углу стоит томик Маяковского, несчастный, пылиться. Как туда попал не известно. Ну думаю нужно взять все-таки, познакомится с автором, его творчеством. Как ни как автор считается одним из крупнейших поэтов 20-го века, хоть и странные для своего времени писал произведения.
Что я могу сказать по итогу. Мне не понравилось. Не испытывала, не испытываю и не буду испытывать положительных эмоций от стихов. Хоть Маяковский и мастер слоганов и его лаконичные лозунги и политические плакаты отличались ёмким смыслом, но мимо, пусть все идет мимо! Я тут с лирикой не всегда справляюсь, куда уж мне до политических слоганов!

Строчки, как капли, смывают уныние,
Строчки, как магия, оставляют следы на страницах белых.
Строчки и рифмы ласкают душу.
Слова оживают и становятся чудом, оживляя серые будни.
И пусть они несут смысл в каждом кадре.