Рецензии — стр. 10

Прочитать Антонию Байетт – это как обогнуть мыс Горн, – и удивительно (на редкость хорошо пишет), и непростая задача («Война и мир» по объёму меньше будет, а по количеству персонажей – где-то рядом). В романе описана история нескольких связанных между собой семей, начиная с 1895 года и до конца Первой мировой войны, причём описана подробнейше на фоне исторических событий, с упоминанием знаменитых персоналий того времени, политических течений, мест и обстоятельств, в общем: полное погружение в эпоху. Людям с хорошим историческим или филологическим образованием читать книгу будет проще, остальные могут увязнуть в деталях: суфражистки, фабианцы, «Симплициссимус», блумсберийцы, англо-бурская война и «Ветер в ивах», русские анархисты, шекспировские мотивы, «Гаврош» и «Питер Пен».

В газете «Гардиан» Байетт делится тем, откуда пришёл замысел текста: «Роман начался с мысли о том, что написание детских книг иногда плохо кончается для собственных детей писателя. Некоторые истории просто ужасны. Кристофер Робин хотя бы остался в живых. Сын Кеннета Грэма лег под поезд. А ещё Джеймс Барри. Один из его приемных сыновей утонул, и это почти наверняка было самоубийство». Дело в том, что большинство описанных персонажей в романе – дети, в процессе они взрослеют, а война довершает дело, совсем как с гончарным делом: сначала бесформенная масса, затем кувшин, а в конце – горнило обжигающей печи. Один из тех самых детей, стремительно повзрослевших, так и говорит про войну на последних страницах романа: «Когда я свалился, то подумал: это хорошая смерть для горшечника — утонуть в море глины. Глины и крови».

Здесь много параллелей, отсылок, важных деталей, мастерски подобранных описаний. Книга о детях, которые сталкиваются с совершенно не детскими проблемами, а некоторые проходят через кошмар, становится многогранным романом взросления. А вместе с тем показано, как взрослели целые нации, проходя через погромы, забастовки и войну: если вначале ещё чувствуется дух инфантильного авантюризма «Трое в лодке, не считая собаки», когда можно до обеда отправиться исследовать джунгли соседнего парка, а потом вернуться домой к чаю с хлебом и мёдом, то к концу это уже скорее Скарлетт, мастерящая из занавесок платье. Как раз тогда создаются многочисленные теории детей и детства: Геккель, Юнг, Фрейд. Дети показаны разные: одним едва хватает на пропитание, а на ногах ни разу не было настоящих туфель, хотя работа с темна до темна, другие готовятся к поступлению в элитный колледж, третьи совсем юны, но у них появляется ребёнок за ребёнком. Кто-то будет бороться за допуск женщин к выборам, кто-то собирается стать врачом (хотя женщинам не положено, да и вообще это нонсенс, что женщина учится в университете).

Некоторые описанные моменты очень суровы и неприглядны, но при этом книга переполнена вставными сказками, которые одна из главных героинь, детская писательница Олив, пишет своим детям. Всё пронизано сказочным духом, смутным ощущением детства: на страницах романа марионеточники разворачивают свои спектакли, семья в своей усадьбе в канун Ивановой ночи устраивает костюмированный праздник и представление «Сна в летнюю ночь» Шекспира, а рыбы с гобеленов оживают после заката. Вполне понятно, почему «Детская книга» попадала в шорт-лист «Букеровской премии», вполне естественно, что «Букеровская премия» у Антонии Байетт уже есть, хоть и за другую книгу. Это большой, серьёзный писатель, которому удаются эпичные полотна.

«...из-за собственного стремления к вечному детству, серебряному веку. Это оно заставляло мужчин сбиваться в клубы, сидеть в мрачных интерьерах, поглощая школьные пудинги с нутряным салом, играть веселые и жестокие шутки над другими гостями, сбегать из города в лодочные и пешие походы, на пикники, разыгрывать ничего не подозревающих обывателей, переодеваясь восточными халифами (Вирджиния Вулф) <...>. Они умели играть с настоящими детьми — Герберт Джордж Уэллс превращал детскую в образцовый театр военных действий <...>. Они сочиняли дивные сказки для своих серьезных детей».

Начинается все с лихой комбинации событий, которую иначе как балаганом не назовешь, продолжается тем, что не получается никак оторваться от чтения, а заканчивается воистину внезапным финалом, после которого ты активно начинаешь искать двойное (тройное, далее по списку, нужное подчеркнуть) дно у истории, свидетелей, рассказчиков, выискивая, кто из них говорит правду, кто сумасшедший, а кто просто зашел выпить чаю.

Не получается у меня смотреть на Айрис Мердок как на английский вариант Достоевского или аналог, несмотря на то, что с последним в плане творчества часто проводят параллели. Скорее для меня "Черный принц" по накалу драмы и перипетий сюжета ближе к Толстому, с которым так же сравнивают Мердок, вот только, в отличие от исходника, здесь никто не пытается влезть мне в мозги, дабы доказать, какая точка зрения самая важная. Скорее я провожу параллели в плане того, что, читая "Черного принца", так и хочется сесть на лавочку, подпереть голову кулачком и так вот про жизнь вздохнуть, мол, ну закрутили, что твой сериал. При этом в сюжетные перипетии отлично вписывается целый пласт рассуждений о том, что есть истина, что есть творчество, что есть истина в творчестве и как стоит растрачивать (или нет) свой талант на этой бренной земле. Про писателей и не только, так сказать.
Ну и я уже молчу о том, что мне в очередной раз захотелось прочесть уже "Гамлета" в оригинале. И дело не столько в аллюзиях, которые тут и там встречаются в романе, пока автор как бы намекает, что не всегда стоит так пристально всматриваться в ведро, потому что оно может оказаться по задумке и правда просто ведром. Дело вообще в настроении, в этой драме, где в финале ты начинаешь задумываться, кто в этой истории призрак, а кто главное действующее лицо.

Роман, который я по умолчанию окрестила как потенциально тяжеловесный, я умяла за два дня и читала, просто не отрываясь. Совершенно неправильно делать его слишком сложным в своем восприятии, равно как и цедить исключительно как историю про склоки и перипетии бытовых душ. Для меня "Черный принц" - отдельно взятая камерная трагедия, где успели порассуждать обо всем на свете, будь то жестокость женской мести или эмоциональность юности. Отдельного упоминания заслуживают описания чувств, будь то влюбленность или ревность. Удивительный случай, когда автору удается мастерски описание и действия, и эмоций. А в финале будет ждать приложение послесловий, дабы сравнить, почувствовать, каково это - видеть через кривое зеркало свое неправильное отражение. Или же дело вовсе не в зеркале, а в том, что и как упрямо хочет видеть тот, кто в него смотрится?..

Итого: на сегодняшний день самое любимое у Мердок для меня, определенно, а так же открытие как минимум этой весны. Порой достойные книги слишком долго ждут своего часа, но, видимо, на то свои причины у бытия.

Прекрасная смесь: добротный художественный роман и яркая психология взаимоотношений героев. Собственно, как такое может не понравиться?Опыт Второй Мировой войны не раз встречался на страницах замечательных книг. Масштабные потрясения способны возродить в человеке вкус, пробудить естество и определить, ради чего стоит жить.

Сюжет

Рассмотрим события с трех разных точек зрения. Попеременно у руля повествования встают новые персонажи. Каждый раскрывается, становится понятнее характер, мотивация, чувства. Поэтому характер каждой части разный. Интересно, что голос автора присутствует, знакомит, объясняет, но не навязывает своей воли. Что нам дано? Есть юная Брайони с богатым воображением и формирующимся внутренним миром. Впечатлительная барышня, искренне и неподдельно, не просто становится свидетелем воплощения романтических отношений старшей сестры, так еще и портит молодым жизнь. Отсюда чувство ненависти, вины, жажда покаяния и защита чести.

Что еще есть внутри?

Когда ты несешь груз ошибок детства, по-особенному выстраивается взрослая жизнь. Многотонный груз вины и долгий путь Брайони к искуплению через осознание проступка. Должны ли были родители остановить младшую дочь? Порой, если пустить что-то на самотек, можно покалечить не одну судьбу. Подкупает, что атмосферу зыбкости в книге создают разные точки зрения на два события - у фонтана и в библиотеке: свидетель Брайони, участник Сесилия, в воспоминаниях Робби, голос автора и восприятие читателя.

Воспоминания и реальность связаны воедино, словно действия протекают в иной ирреальной вселенной, где в каждый момент времени, существует сразу несколько трактовок. Пласт истории огромен, сперва читатель видит жизнь за пять лет до Второй Мировой, а последняя страница закрывается спустя полвека в 1999-м. Мне понравилась мысль, что пережить опыт потрясения можно благодаря писательству, но только, если честно изложить суть происходящего и признать свою вину. Что в итоге перед нами? Это биография популярной писательницы? Вымысел? Попытка вымолить прощение? А какова цена ошибки? Каждый читатель определит для себя самостоятельно.

_____

В году 2008 я смотрела одноименный фильм. Уже тогда послевкусие было сильным. В ближайшее время хочу освежить первое впечатление.

Я, честно говоря, не ожидала по аннотации многого, и была приятно удивлена.

Повествование ведётся от лица пятнадцатилетнего юноши с синдромом Аспергера по имени Кристофер. Автор учёл очень многие особенности людей с таким нарушением, получилось более чем атмосферно. Даже главы пронумерованы не по порядку, а простыми числами - мне очень понравилась эта маленькая особенность.Конечно, полагаю, сложно сказать с полной определённостью, действительно ли люди с такими особенностями мыслят и рассуждают конкретно таким образом, но я поверила процентов на девяносто пять - только в паре эпизодов меня терзали смутные сомнения.

Восприятие событий через такую необычную призму очень увлекательно - читатель понимает, что происходит "на самом деле", а у Кристофера совершенно другая реакция - если она вообще есть. Его логика, поступки, увлечения, привычки - всё это очень интересно, тщательно прописано и делает книгу действительно живой. Мальчику (юношей назвать его никак не получается) нравится космос, математика и детективы, он любит красный цвет и ненавидит жёлтый и коричневый.

Иллюстрации в книге действительно важны для полного восприятия истории, поэтому совмещала озвучку с текстом в электронке. Они хорошо дополняют характер главного героя: здесь и графики, и карты, и схемы - его образ мышления.

Даже сквозь непривычное восприятие Криса читатель может увидеть мир вокруг этого мальчика. Семья, распавшаяся из-за того, что родители не справляются эмоционально, морально с такой тяжёлой задачей, как воспитание ребёнка с особенностями. Когда твой собственный сын ведёт себя не так, как другие дети, когда ему нужна особая школа, еда определенного цвета, когда постоянно требуется прилагать усилия, чтобы говорить на его языке - это тяжело. Непосильно. Сколько бы любви к ребёнку ни было. Любви, которую он даже не понимает.
По нескольким разговорам Кристофера с другими людьми очень хорошо видно, насколько тяжело построить с ним хоть какую-то коммуникацию. Он погружён в себя практически полностью и чётко очерчивает границы, за которые никому не дозволено ступить.

Детективная линия в книге присутствует, но она, на самом деле, совершенно неважна. Это книга не об убитой собаке, хотя именно это событие запускает цепь других, которые меняют очень многое в жизни мальчика, но вряд ли в нём самом.

Интриги, отравления, борьба за власть, разврат и сладострастие, безумная жажда власти, великие победы, реки крови, предательства, необузданная похоть – всё это история одной из самых величайших Империй, что когда-то владела почти всем миром: Европа, Северная Африка, Сирия, Армения и так далее. Начало конца Великой Империи, рассказанная одним из цезарей – Тиберием Клавдием Друзом Нероном Германиком. Божественным Клавдием. Ему повезло родиться с многочисленными физическими недостатками – он был хромой заика, наполовину глухой, с дергающейся головой. Cемья считала его идиотом, бабка – Ливия – брезговала садиться с ним за один стол, при Калигуле он служил мишенью для многочисленных издевательств. И в то время, когда его ближайшие родственники воевали за власть (травили, убивали, бесконечно разводились и женились), Клавдий тихо рос, интересовался историей, и его абсолютно никто не рассматривал как помеху к вожделенной власти. Его физические недостатки фактически спасли ему жизнь и привели однажды к власти.

Глазами Клавдия мы увидим правление трех цезарей: Августа, Тиберия и Калигулы. И с каждым правлением Римская империя будет погружаться во все более глубинные и темные пороки тирании и безумия: доносы, предательства, пытки на дыбе, ссылки на далекие и пустынные острова, бесконечные смерти. Правление Тиберия и начало террора со шпионами во всем мире, многочисленные доносы о государственной измене и казни сенаторов с отписанием их состояний в императорскую казну. Рим – эдакая точка отсчета величия и порока одновременно. Роскоши и обнищания. Женщины в Римской империи были никто. Разменные монеты в политических играх: с неугодной женой можно было легко развестись, обвинив её в прелюбодеянии и отправив обратно в родной дом ( в лучшем случае, в худшем – на пустынный остров до конца своих дней, как Юлия, дочь Августа), проститутки и царственные матроны – разницы нет никакой. Это Рим.

Для тех читателей, кто уже давным-давно знаком с историей Римской империи и историей правления Августа, Тиберия и Калигулы, из работ Светония, Иосифа Флавия, Тацита, никакой интриги сюжета и новых открытий не будет. Но этот роман – один из лучших исторических романов, написан настолько увлекательно, что даже зная наперед все хитросплетения интриг, оторваться от него просто невозможно. Правда Грейвз, на страницах своего романа, делает Клавдия более благородным и сострадательным, чем в работах Тацита или Светония , но, тем не менее, именно здесь эти чуть-чуть преувеличенные качества придают рассказчику оттенок императорского благородства – внешне некрасив, а внутри – Цезарь. И в его устах история далекой империи, далеких людей - оживает. Чудесный эффект, который и не дает оторваться от этой увлекательной книги.
Вторая часть дилогии Божественный Клавдий .

Казалось, все в книге было против нашего с ней взаимопонимания.
Знакомство с творчеством автора вышло вообще комом, как тот первый блин...
Притчевость сюжета тоже не сулила ничего хорошего. Я не люблю притчи, вернее, не всегда их понимаю и оттого они зачастую кажутся мне скучными и что еще хуже, нудными, до отказа набитыми поучениями и наставлениями.

Сами идеи, высказанные в романе, также не являются чем-то новым и сногсшибательным, способным в очередной раз поразить тебя. Всё старо как мир, но от этого не менее актуально и притчевость здесь только как возможность проводить самые разнообразные параллели в отношении государств в прошлых веках и нынешнем.

Поиск внешних врагов и активная идеологическая пропаганда с целью направить всю ненависть/негатив населения собственной страны за её пределы как способ отвлечения от внутренних проблем и противоречий.

Бей своих, чтоб чужие боялись. Давняя поговорка, в которой нашёл отражение способ устрашения как малых, так и больших групп. Так сказать, чтоб другим потом неповадно было выступать против облеченных хоть малой толикой власти.

Зачастую подлая и низкая человеческая натура, не гнушающаяся пнуть слабого, унизить оскорбленного, требующая зрелищ в угоду своему естеству и возвышающаяся в собственных глазах за счет унижения другого/других.

Судьба власть предержащего, ( в данном случае судья города, в котором видится отражение многих других, кто будучи облечен этой самой властью, стремился быть более менее честен с собой и народом, избравшим его) может в любой момент круто изменить направление, даже не в силу какого-то протеста, а просто собственно исчерпания твоей нужности для вышестоящих. И тогда каждый невинный поступок обретает роль приговора. Вот уж точно: был бы человек, а статья найдётся.

Всё это обличено в лаконичную форму, где каждое слово, запятая и точка на своем месте и имеют значение. Лишнее отсечено за ненадобностью и от этого читать только интереснее. При этом текст буквально нашпигован аллюзиями, ассоциациями, отсылками и параллелями, что придает ему дополнительную привлекательность для читающего и думающего.

Не стремясь пускаться в банальные рассуждения и избитые истины, попробуйте совпасть с книгой, разглядеть за монотонным диалогом пожилого человека его трагедию и боль за то, что попытался быть не таким, как большинство, решил перебороть себя прежнего и что сделало государство с ним, да и с другими.

В догонку к «Осени в Петербурге», не теряя времени, решила прочитать ещё одну книгу Дж. М. Кутзее. О романе «В ожидании варваров» можно сказать многое, это, как минимум, одно из лучших беллетристических размышлений о цене контроля, психологии колониализма и увековечивании империи, окрашенное интересным, увлекательным повествованием. Автор создал прекрасную аллегорию, в которой исследуются личные издержки человека, оказавшегося в центре столкновения сил империи. Книгу не всегда приятно было читать, но она постоянно заставляла задумываться, а я такое очень люблю и ценю.

Главный герой - Магистрат - пожилой мелкий чиновник, служащий на одном из пограничных форпостов Империи. Он проводит свои дни в безделье в относительно спокойном месте. Но всё меняется с прибытием полковника Джолла, сотрудника тайной полиции из столицы, который привозит с собой зловещие методы допросов и превентивную войну против «варваров» на севере. Магистрат вступает в связь с женщиной-варваркой, которую пытает Джолл, и впоследствии осознаёт деспотичность собственных порядков и поведения и решает что-то изменить, даже если это означает навлечь на себя гнев Империи.

Взаимодействуя с государственными механизаторами, Магистрат начинает сопротивляться самим основам Империи. В его бунте мы видим, как функционирует Империя и что значит быть частью такой системы на бесплодной земле. Возможно, книгу следует рассматривать прежде всего как продукт режима апартеида в Южной Африке конца 70-х - начала 80-х годов (автор был ярым противником этой системы). Но роман представляет собой нечто гораздо большее. Это исследование событий и идей, которые могут быть проявлены во многих ситуациях в истории и являются скорее универсальным состоянием человека. История Империи не похожа на течение времени, с которым сталкивается большинство людей. Она не вписывается в природные циклы, а является частью подъёма и падения, и её энергия направлена прежде всего на сохранение.

Книга хорошо и просто написана, наполнена образами и символизмом, которые сложно постичь при одном прочтении, со сложными персонажами и идеями: поиск справедливости в контрасте с реальностью этого мира, поиск своего места в мире и свобода, которая, по мнению главного героя, - это не возможность выражать свои мысли и противостоять власти, а возможность мирной вечерней прогулки, обильного ужина и ночи, спокойно проведённой в собственной уютной постели. Пусть вас не обманывает количество страниц - эта книга требует времени и внимательного прочтения. Она не для всех, но определённо та, о которой вы будете думать ещё долго после её прочтения.

Долго размышляла, какую оценку поставить книге: 4 или 4.5. Остановилась на 4, так как читать было интересно, увлекательно, постоянно размышляя о чём-то, но это не было восторгом, просто хорошая книга, которая подталкивает на массу размышлений.

Я считаю, эта книга на голову выше другого романа Исигуро, ранее прочитанного мной - "Остаток дня".
Здесь куда более тонко передана идея беззаветного и безоговорочного служения людям и обществу.

Это история людей, которых создали. Клонов, единственный смысл существования которых - вырастить внутри себя здоровые органы, которые потом будут "вынимать", пока не наступит "завершение". Но вместе с тем это обычные дети, затем подростки, а после и взрослые люди. До определённого момента не замечаешь какой-то "неправильности" - просто закрытый пансионат, просто дети, которые в нём живут. Но постепенно, вскользь, открывается правда о мире, в котором живут герои.

Довольно интересная, живая книга. Здесь нет бунта против общества, достаточно ожидаемого от подростков, осознавших своё предназначение скота на убой. Но нет, тут всё не так. Герои живут по тем ролям, что им предписаны, позволяя себе крохотные моменты "настоящей" жизни, которые, по сути, являются лишь суррогатом, игрой в реальность.
Они знают лишь тот мир, что видели с рождения, и это стены-стены-стены с короткими глотками воздуха между ними, которые не дают насыщения.

Эта книга действительно произвела на меня впечатление, тронула за живое. О нарисованном автором мире сообщено ровно столько, сколько нужно для понимания ситуаций, но нет перенасыщения информацией. Отмерено точно до грана.
Единственное, что мне покоробило, так это то, что рассказчик - тридцатилетняя женщина - воспринимается скорее как подросток, но думаю, это можно объяснить банальной эмоциональной недоразвитостью. А откуда было взяться "взрослости" в той "инкубационной" версии мира, в которой живут герои. И в конечном счёте, это даже может посчитать за плюс.