Рецензии — стр. 6

О, Господи, нет! Опять молодая француженка решила покончить с собой? Они что, все через это проходят? А дальше русская рулетка: вывезет – не вывезет? Или французские авторы любят поиграть на нервах у читателя? Или их женщины так им осточертели, что они хотя бы на бумаге пытаются их убить?
Слава богу, в отличие от предыдущих барышня выжила. А ещё говорят, Бог любит троицу! Кроме шуток, опус Генассии вообще сильно отличается от прочитанных перед этим Киньяра и Модиано. Это густонаселенный и шумный роман, повествующий обо всем сразу: взрослении молодого человека, первой любви, сложных семейных отношениях, войне в Алжире, коммунистах, Сартре и Камю, судьбе парижских эмигрантов, шахматах, эхе Второй Мировой и Большого Террора… Этакий наваристый бульон, в который накидано множество ингредиентов, фо бо по-французски.
Ясное дело, и объем у романа соответствующий. В героях можно запутаться и сочувствовать всем не получается. Вернее, сочувствовать не получается почти никому, уж больно отстраненную манеру повествования избрал автор.
Как ни странно, самой интересной показалась мне линия, проходящая даже не вторым, а третьим или четвертым планом. В романе появляются несколько пар братьев – сам главный герой и его брат, их отец и дядя, двое русских эмигрантов. Вот столкновения и взаимное их притяжение, ссоры из-за пустяков и сущностного, смерть, наконец, трогают больше всего. Есть во всем этом нерв и боль, что-то автору удалось ухватить важное и сущностное. В остальном же – информативно, по-своему увлекательно, но слишком «кинематографично», как будто наблюдаешь за жизнью рыб в аквариуме.

Вообще-то интересно, текст захватил, вот даже драгоценное время для сна пожертвовано немного, так что меньше четверки поставить рука не поднимается.

Но ожидала бОльшего. У меня очередной интернациональный женский книжный клуб. Только на этот раз в Австрии, и на этот раз я работаю в крупной компании. Вот в этом клубе и предложили для следующего прочтения. Я малодушно заглотила найденную электронную версию по-русски. Не знаю, боюсь, обсуждать книгу мне будет сложно в том составе, тем более, что одна из членов клуба - жена моего начальника. :)))

Мои путешествия по свету, некоторый опыт работы в других странах, заставляют все-таки критически подойти к содержанию сего шедевра. Не увидела я ничего слишком уж особенного, ошеломляющего, необычного и тем более, юморного. Увы. Слишком голая правда. Причем, не о японцах, нет. Люди все одинаковы, и в своих межнациональных отношениях тоже. Кстати, не знаю, как бельгийцы, но французы в плане своего внутреннего деления на своих и чужих ничуть не лучше японцев. Только более лицемерны, потому что у японцев это часть культуры, и они эту свою культуру не скрывают, а французы провозглашают, типа, равенство и братство. Единственное, если иностранец только по крови, но родился и вырос во Франции, полностью ассимилировавшись в "самой лучшей стране в мире", то он почти что свой, со стороны не отличишь (в Японии, насколько мне известно, это просто невозможно).

Да, конечно, много интересного, любопытны замечания о японцах, в особенности, ода японской женщине. Но что больше всего меня утомило, так это то, что я называю "национальным эксгибиционизмом". То есть, если ты - иностранец, и работаешь в чужой стране, то конечно, тебе хочется сохранить свой хрупкий мирок, свой комочек родной земли, привезенный с собой на чужбину и не дать этой самой чужбине поглотить его. Себя, то есть. И ты начинаешь выставлять это "свое" к месту и не к месту. Но то, что людям, работающим с тобой и живущим при этом на своей родной земле, абсолютно до фени твои внутренние переживания, твой внутренний мир - это непреложный факт. Я никак не могла понять под конец книги, если автора считают неглупым человеком вроде, как так получалось, что она не смогла победить свой национальный эксгибиционизм? Впрочем, первый год на чужбине - всегда самый сложный. Опыт приходит со временем. Сначала, обычно в течение первых нескольких месяцев, слишком высок уровень эйфории.

Ну и, впрочем, у нас, у экспатов, всегда есть несомненный плюс. Нам гораздо легче, чем человеку, работающему у себя на родине, смотреть на ситуацию со стороны. Мы всегда можем развернуться и уехать. Что автор в итоге и сделала. Да и с самого начала все это было для нее больше игрой, в отличие от остальных работников Юмимото. Поэтому, если честно, те ребята вызывают больше сочувствия. Еще и вопрос, кто над кем измывался, если уж говорить по-честному.

Ну и еще, из утомившего, хм, сравнение падения с мытьем унитазов. Вот будто девушка всю жизнь проучилась в советской школе, где с одной стороны, говорили что у нас все профессии в почете, а с другой, что "не будешь учиться, будешь работать дворником" или, как наверное, говорят сейчас "будешь унитазы в макдональдсах мыть". Ну, не очень мне понятно, чего в этом такого супер-страшного и унизительного. И как можно говорить через страницу, что ничего унизительного не чувствовала, а потом, через другие страницы - опять про унижение. Какой-то когнитивный диссонанс. На самом деле, тут как раз можно было бы дзэнский мотив усилить, она несколько коснулась его, но до Пелевина ей еще драить и драить, конечно.

И про работу. Интересно, прямо-таки революционные мысли. ;) Вот у Виана в "Пене дней" как-то поизящнее обыграно (или у того же Пелевина, помните, в "Ампир В" - "карьера" - от слова "карьер", мне очень нравится :)). Кстати, как-то я слышала, кто-то из японцев в ужас приходил, что в Европе человек может не работать, и при этом не умереть с голода. Нда, работа... вообще, тема интересная, но как-то сыровато подано. То есть, бедных японцев жалко, потому что они кладут себя на алтарь работы, ничего кроме этого не видят и только и делают, что совершают самоубийства, да и то, если так посмотреть, то странно, почему так мало. А как же американцы? Кстати, а как идея на счет того, что побежденные оказывают огромное влияние на победителей? Вот американцы сбросили бомбы на Японию, и заразились. А, и еще, оказывается, от них они заразились смертельной боязнью запахов пота и волос на теле. И вообще, тут какие-то непонятки возникают - дамочка предлагает всем дружно не работать? Вроде бы как нет. Но поскольку пассажи не развиты, они просто повисают в воздухе.

PS. Я поняла - исходно мое отношение к этой книге было как к художественной литературе, но это не литература в привычном нам смысле, это почитушка. Интересно, все ли книги этого автора такого же "литературного" качества?

Книга не очень большая, но всю первую половину я маялась и была уверена, что от неё уже ждать нечего, кроме вздоха облегчения, когда закрою последнюю страницу... Краткая суть истории: молодая семья - смотритель маяка и его новобрачная живут совершенно одни на острове Янус, раз в три месяца к ним приплывают на лодке кое-какие продукты, новости и все удовольствия далёкого мира, в виде недолгих бесед с лодочником и его помощником. Кстати, молодые люди не тяготятся таким существованием, у них настоящая любовь. Ветеран войны (Первой мировой, на это есть точные указания в тексте) начинает оттаивать душой, а молодая жена увлечённо изображает хорошую хозяйку. И всё это с многократными повторами, медленно и нудно, пока однажды к острову не прибивает лодку с трупом мужчины, а возле него, завёрнутый в женскую кофту, пищит младенец... И вот тут наступает момент, когда только от читателя зависит дальнейшее восприятие книги, потому что есть две загвоздки. Первая - на острове, без всякой медицинской помощи Изабель переносит 3 (!) выкидыша, с очень небольшими промежутками. Как автор себе это представляет, трудно сказать, но выкидыши не бывают беспричинными, и повторная беременность после них обычно не наступает мгновенно. Если вы сможете принять такую данность, как оправдание поступкам истосковавшейся по материнству души - дальше пойдёт хорошо. Загвоздка вторая: каждое движение души Тома - а движений этих много, и все в одну сторону, в сторону, как бы полелеять свою совесть - описано и повторено многократно. Если вас не бесит, что вам три раза повторяют анекдот - можно читать дальше.

Таки образом, допустим, мы не споткнулись на медицинских казусах и боли раненой мужской души и читаем дальше. Наступает вторая половина книги, которая лично меня захлестнула эмоциями, за которые я готова была простить всю предварительную тягомотину. Всех взрослых, от которых зависела судьба четырёхлетней девочки, кроме единственного среди полицейских здравомыслящего офицера, хотелось поставить к стенке, а я не часто испытываю подобные желания. Изабель и Том, которые стали её родителями, не могут её отдать, потому что любят её, искренне, по-настоящему. Настоящая мать, понятное дело, хочет получить её назад. Доктор бубнит только о силе времени и поит девчушку сонной микстурой. Подавляющая часть полицейских и судейских соображают, как сделать себе имя на громком деле. В городе ползут слухи:

Нашли куклу. Нет, детское зубное кольцо. Нечто, что подтверждало смерть младенца. Нечто, что подтверждало, что ребенок жив. Малютку убил отец. Кто-то убил отца. Передаваясь из уст в уста в продуктовых лавках, кузнице и церкви, слухи обрастали новыми подробностями и вымыслами, причем рассказчики многозначительно прикладывали палец к губам, чтобы особо подчеркнуть конфиденциальность и достоверность сообщенных ими сведений.

И посреди всей этой вакханалии - растерянная девочка, которая не понимает совершенно ничего...

Ты не поверишь, с какой легкостью ребенок взламывает всю твою оборону и овладевает душой. И для тебя это полная неожиданность.

Сломала голову, пытаясь понять, как надо было поступить. Совершенно точно, что Том зря пытался выкрутиться с помощью половинчатых решений: писать настоящей матери записки, что её дочь жива, но не собираться отдавать её - это разве не попахивает садизмом? А уж предательством собственной жены - так точно... Неспроста же

снова и снова Том задумывался о том, как Изабель удавалось находить в своей душе ниши, где она могла благополучно держать под замком угрызения совести, ни на секунду не дававшие покоя ему.

Где тут правильное решение, не знаю... Девочку было жалко до истерических слёз...

Никогда не знаешь, что принесут течения и чем океаны могут удивить на следующий день.

Вот представьте, вы случайно родились на другой планете, просто родители ваши, земные астронавты, застряли там. По детским воспоминаниям – лучше той планеты места нет: красивая, цветущая и газировка там в сто раз вкуснее. Вы всю жизнь мечтаете, что несмотря на земное происхождение, будете жить и работать там. Наконец-то вы выходите на работу в межзвёздную корпорацию.

Но как обычно бывает, мечты рассыпаются в тлен: совсем недавно милые, вежливые и со всех сторон обходительные гуманоиды спешат показать свою изнаночную сущность, нормальную для их общества и чудовищную для нашего. Они считают вас тупым бесполезным существом, а вы их бездушными закомплексованными монстрами. И все ваши попытки наладить контакт только ухудшают положение.

Примерно в такой ситуации оказалась бельгийка Амели, начавшая трудовую деятельность в крупной японской компании. Нет, конечно, все мы знаем, что японцы – они особенные. Культура, обычаи которой в клочья разорвут мозг европейцу. Понять их полностью мы не сможем, остается только принять это как данность. Амели тоже почти не жалуется, а пытается как «настоящая японка» стойко принимать удары «плетей» от корпоративных самураев.

"Страх и трепет" - книга о другой стороне Японии, о которой многие знают, но за романтикой и философией предпочитают не говорить.

Некоторые обвиняют Нотомб в расовой неприязни, а я думаю, что это любовь. Но может быть, она совсем чуть-чуть обиделась на японцев, но точно никого не судит. Она пишет легко, откровенно. Смеясь говорит о пережитых неприятностях… Но в основном о том, что мы посчитали бы дикостью.

У Амели Нотомб свой необыкновенный стиль. Если почитать биографию и жизнеописание писательницы, то многое становится понятным. Назвать Нотомб эксцентричной личностью, ничего о ней не сказать. Она - салют из противоречий.

Знаете, чтобы философски относится к работе в отхожем месте там, где восходит солнце, нужно иметь тонну самоиронии. И за эту самоиронию Нотомб и любят. Уж я то точно ;)

История рассказывает о двух любящих друг друга людей. Муж - герой войны, а девушка - чудесное создание, она готова покинуть цивилизацию и отправиться на уединенный остров с любимым, ведь муж - смотритель маяка. У них общая и вполне объяснимая мечта - большая семья. Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Этой мечте не суждено сбыться, беременности девушки прерываются раз за разом. На том самом острове звучит не долгожданный смех, а слезы несчастной женщины. Ее необъятное горе заполоняет все пространство. И вдруг к ним с небес спускается подарок судьбы, к острову прибивает лодку с младенцем. Есть только одно недоразумение, мертвый человек рядом с ребенком.

Я не могу обвинить Изабель, что она потребовала оставить ребенка и утаить ото всех это происшествие. Я не могу обвинять и Тома, потому что такая беззаветная любовь просто не позволит отказать любимой женщине, тем более если она находится на грани душевной смерти. Меня удивляет лишь одно, что он сломался. Я бы потребовала уехать с острова, прихватив с собой и мужа, и ребенка. Да, эта мысль звучит очень гадко! Но если ты растишь ребенка столько лет, ты уже не можешь считать его "чужим". Том слишком порядочный, и все люди разные, это его решение. Поэтому ценой спокойствия жены, он сделал то, что сделал. Я еще удивляюсь, как Изабель не потеряла рассудок.

Всю книгу я себя убеждала, что ситуация совершенно непонятная мне. Нельзя было оставлять ребенка, нельзя было потом его вычеркивать из жизни. Никто из героев так и не проник мне в сердце. Я до последнего верила, что ребенок вернется. Хоть это и абсурдно, но я очень хотела в это верить! Конец меня сломал, даже я прослезилась и поставила оценку на пол балла выше.

Читайте, только подходите к книге с более меланхоличным и романтичным настроем. Тогда вы получите массу удовольствия. А мне теперь очень хочется посмотреть экранизацию.

Музыка... Никогда еще со страниц книги не звучало столько музыки. Иногда кажется, что именно она - прекрасная, ускользающая, требовательная, всепоглощающая - является настоящим главным героем романа. Она, а не неловкие подростки, вступающие во взрослый мир и мечтающие за долгими часами тренировок о дебюте, триумфе, победе под слепящим "Солнцем" Эдварда Мунка. Им по 15-16 лет. Помните себя в этом возрасте? Хотелось обнять весь мир? Казалось, что нет ничего невозможного? Они другие. Вместо реального мира - мир музыки, разговоры о музыке, прослушивание музыки и постоянные тренировки, доводящие до умопомрачения и боли в спине. Они полны надежд, они ждут конкурса, они ждут победы.

Но слишком уж мрачное начало у этого романа, чтобы в самом деле поверить, что все будет хорошо. Становление имеет свою цену. Гонка за победой ломает. Падений больше, чем побед. Грусти больше, чем улыбок. Потерь больше.. потери сопоставимы с приобретенным опытом. И кто знает, как распорядятся им герои в следующих частях, ведь "Пианисты" - только начало?

Не перестаю удивляться тому, насколько похожи по мироощущению скандинавские авторы. И насколько их текст похож на полотна Мунка. Не кричащее жизнерадостное "Солнце", скорее щемяще-тоскливые "Два одиночества" и "Расставание", мрачно-трагичный "Поцелуй", грустная "Меланхолия" и поэтичная "Звездная ночь". Хотя если исходить из содержания, я бы разместила эту цепочку в обратном направлении.

Это один из редких случаев на моей памяти, когда аннотацию не хочется почеркать. Это действительно тонкий, серьезный и достаточно тяжелый роман, хотя все-таки скорее для более взрослого читателя. И я бы поставила ему высшую оценку, если бы не отдельные события, если бы не последняя треть книги, если бы не эволюция главного героя, который становился мне все более и более неприятен.

Но музыка... Спасибо Кетилю Бьёрнстаду за то, что после долгого периода рока он вернул в мой плейлист Брамса, Грига, Дебюсси, Шуберта. И спасибо за изумительную "Прелюдию № 13".

В книге описываются события операции по ликвидации одного из самых страшных «людей» в команде Гитлера — офицера высшего командования СС Рейнхарда Гейдриха. Именно он активно продвигал идею истребления евреев. Именно он участвовал в создании концлагерей. Пражский мясник. Белокурая бестия.

Признаюсь, историю в школе учила только для того, чтобы сдать ЕГЭ. Интереса было ноль. Да и все то, что знала, сегодня уже благополучно забыто и убрано на самые дальние задворки памяти.

Сейчас же, наоборот, хочется поглощать информацию, впитывать ее, копаться, разбираться, узнавать...

Эта книга, не смотря на кучу дат, цифр, реальных имён и событий, документалистики, по сути своей является романом. Документальным романом. Поэтому и читается интересно, без проваливаний в сон (как это было в годы учебы).

Не искаженные автором факты переплетаются с его мыслями, догадками. Причём такие моменты он сразу обозначает: «это всего лишь мое предположение, возможно все было иначе». Повторюсь, ключевые факты при этом не искажаются!

Так как события, излагаемые в книге, разворачиваются в военные и предвоенные годы, без описания жестокостей, конечно же, не обошлось. На удивление, это не вызвало у меня слёз, но зато сколько ярости и ненависти я ощутила.

Бесчеловечность. Полнейшая.

На мой субъективный взгляд, единственным минусом этой книги является расположение сносок. Они в конце и их очень много. Кстати, там стооооолько интересного. Минус именно в расположении. Надоедает постоянно перелистывать странички.

В остальном же - восторг!

Так доступно и понятно рассказана история, а главное - она заняла свою нишу в моей памяти.

Также хочу отметить, что по сюжету книги был снят фильм «Мозг Гиммлера зовётся Гейдрихом», вышедший в 2017 году. Я пока не смотрела. Хочу!

В маленьких городках вечно что-то происходит. (c) В этом, например - засуха. Если у вас, так же, как и у меня, рука автоматически потянулась вбивать слово «Кайверра» в поисковик – стойте. Какая разница, что это, якобы, в Австралии – это может быть хоть в Канаде, но намёк вы поняли – это такая дыра, какую ещё поискать. Ну представьте – все друг друга знают, три улицы, две аптеки, одна школа. Казалось бы, можно сойти с ума от скуки, а вот нет: в этом богом забытом месте случается жуткое преступление. Жара. Мухи. Адское пекло. Три трупа, и все – члены одной семьи. На похороны едет товарищ детства убитого отца, который, судя по всему, убил своих жену и сына и застрелился сам. Товарища зовут Аарон Фальк и он, конечно (внезапно) детектив, правда, занимается не убийствами, а чем-то скучным типа финансовых махинаций. Родители убитого не верят в то, что тот мог совершить такую жуть. Какие же мотивы? Долги, ревность, сумасшествие? Конечно, почти сразу они говорят: Аарон, только на тебя вся надежда! Вы, конечно, не ожидали, да и сам Аарон не ожидал, но он согласен. Что там, короче, говорите, не убивал? Ну, проверим, конечно. Где моя барсетка?

Джейн Харпер – автор начинающий. Роман «Засуха» у нее первый, но, oh my lord, как же хочется, чтобы и не последний, потому что (внезапно) она умеет писать. Её герои не похожи на неживых иссушенных солнцем человечков, это почти что реальные жители городишки где-то там в глубине Австралии, среди них есть полоумные старики, воняющие старческой мочой, крутые копы и их беременные облачка счастливой семейной жизни (верные соратницы-жёны), параноики, идиоты, лакшери-жёны, даже парочка геев тут найдётся для поддержания ауры всех слоёв общества в отдельно взятой деревне. Поверх этих ярко очерченных персонажей колышется серая масса под словом «Общественность», кидающая камни, многоголовая, но в то же время, безмозглая толпа, кормящаяся сплетнями столетней давности. Однако, в таких «городках» у сплетни нет срока годности. Вот и Аарон, живший когда-то в Кайверре, но сбежавший в столицу, ощущает это в полной мере. Его ненавидят за то, что когда-то в детстве… Стоп. Внезапно, в этом месте останется интрига.

Сам город, который вырисовывается с каждой страницей, страдает от палящего солнца. У Аарона есть свои счёты с этим местом, а у этого места есть кое-что против Аарона. Засуха переплетается с общественными настроениями – и тут, и там есть опасность, что от одной только искры может вспыхнуть адский пожар. Сухие поля могут загореться, спалив к чертям Кайверру и всех её жителей, и нет, спасти никого не удастся – такие пожары, как известно, в Австралии не редкость. То же самое происходит и вокруг приехавшего буквально из прошлого Фалька и города, который в этом прошлом погряз. Одна только искра – и всё сгорит, на центральной площади свершат самосуд и даже местный полицейский ничего не сможет сделать. Повествование постоянно уводит читателя курсивом в прошлое – в детство главных героев, откуда началась эта запутанная история, о смерти девушки, которая всегда выглядела немного взрослее, чем была. Подростковый бунт не всегда бунт вообще и, рассматривая всю историю целиком, становится ясно, что ошибки прошлого иногда можно решить, но ушедших уже не вернуть.

«Засуха», помимо прочего, переведена крайне удачно (переводчик – Екатерина Ильина), язык здесь полон оборотов про воздух, похожий на тёплое одеяло и яркую синеву дневного неба, здесь текст сам по себе даёт понять, что текст не зря так хвалят американские и австралийские обозреватели, называя «Засуху» одним из самых ярких дебютов ever. Безусловно, внезапные сюжетные повороты вызовут вопросы – без них не обходится у любителей серии «кровькишкиактоубийца?», но, в конце концов, этот роман куда удачнее многих работ авторов-недебютантов (Саймон Бэккет, по моему скромному мнению, доложен вообще уйти из профессии). Если Джейн Харпер надумает писать про Аарона Фалька серию и не уйдёт в занудство, свойственное некоторым её коллегам-журналистам, ударившимся в графоманство, то это будет просто даже невнезапный успех.

Мне столько хочется сказать об этой книге.
И вот я открываю окошко для рецензии и сижу над пустым листом. Долго сижу. Потом пишу, стираю написанное и снова сижу. Потому что что бы я ни сказала сейчас об истории со странным названием HHhH, это будут одни эмоции и ничего вразумительного. А эмоции захватывают, их целый шквал, ураган. Это о других книгах мне обычно и двух слов не сказать, а тут прям тянет сказать, и сказать много. Поэтому, наверное, все написанное дальше будет сугубо предвзятым.
Я так долго ждала ее выхода, отслеживала во всех интернет-магазинах и выглядывала в московских книжных, что, держа в руках бумажный экземпляр, не могла поверить своей удаче.
Ну ладно. К черту лирику.

***
Коллега видит у меня эту книгу. Спрашивает:
- Страшная?
Я не знаю, что ей ответить.
- Не страшнее, чем наша история.

***
А теперь собственно отзыв.

Иначе зачем мы тут с вами разговариваем.

Лоран Бине написал удивительную книгу, удивительную и просто неожиданную. Взяв за основу одно из поворотных событий Второй мировой войны - убийство одного из нацистских бонз Рейнхарда Гейдриха - он написал роман не совсем документальный и не совсем художественный, но нечто на стыке этих двух жанров. С одной стороны, он использовал невероятное количество материала, перелопатил горы документов, читал практически все, что имело хоть мало-мальское отношение к теме; с другой - с явным и острым талантом смог перенести читателя в ту эпоху. Он одинаково точно и живописно переносит читателя то в предвоенный Берлин, то в поставленную на колени Прагу, то в... собственную квартиру.

Да, Бине в своем произведении пошел несколько дальше обычного и перенес на бумагу и муки выбора, стоящие перед писателем-историком: с одной стороны, ему хочется отразить все события максимально правдиво, нигде не привирая (благо, основ хватает), но хочется добавить тексту живости и остроты, в большей степени свойственных тексту художественному. Признаться, в первый момент я была настроена к такому рассказу скептически, но на тридцатой странице поняла, что, похоже, в историю окончательно и бесповоротно влюбилась. На мой взгляд, Лорану Бине эксперимент удался: сплав двух жанров вдохнул жизнь в то, что для многих из нас не больше, чем страницы учебника истории или пожелтевшие бумаги.

Так, каждый из нас знает, в каком году началась Вторая мировая, в каком - Великая отечественная, любой желающий может ознакомиться с поражающим воображение количеством погибших, но эта цифра в какой-то момент перестает осознаваться и становится просто звучной фразой. В самом деле, можно ли реально почувствовать разницу между восемью и девятью миллионами? между двадцатью девятью и тридцатью? Увидеть - да, но реально почувствовать? Так вот, Бине своей книгой заставляет простую фразу, скажем, "в этом концлагере было истреблено 800 000 человек" превратиться в какой-то нереальный ужас, как будто переживаешь каждую смерть отдельно. Не знаю, может, вы мне скажете, что я зажралась и засиделась в своем безопасном домике, но я как будто заново пережила всю эту трагедию. В какой-то момент тебя как бьет током: это действительно было. И было именно так, как он рассказывает.

Как ни странно, при этом в книге нет практически ни одного персонажа. Исключением можно назвать разве что безымянного историка, от чьего лица ведется повествование, который пытается написать книгу об убийстве Гейдриха и который, скорее всего, - это сам Лоран Бине или - как это по-научному - его литературный герой. Все остальные люди, появляющиеся на страницах, - это именно люди, которые когда-то жили, чувствовали, действовали. Об этом очень странно думать, но они все будто действуют в иной плоскости - плоскости, в которую читателя легко переносят, заставляя прожить сначала приход к власти нацистов, затем подготовку и прыжок, наконец, несколько дней в оккупированной Праге, вместе с Габчиком и Кубишем убегать от разъяренных немцев, прятаться в крипте, принимать решающий бой. И еще страннее, что все это - наша история.

Лоран Бине написал какой-то невероятный по степени погружения роман. Это и документалистика, и биография, и детектив, и попытка понять, как два человека решились на такой поступок, как привели в исполнение, и чем за это поплатились. И мне кажется, даже сейчас, несколько дней спустя, что я все еще там. Время смешалось. Или замерло.

Граната взрывается.

"Алекс"- дьявольски умный, напряжённый, невероятно интригующий триллер французского писателя Пьера Леметра, который с каждой страницей становится всё глубже и страшнее.

Структура книги постоянно держит читателя в тонусе, потому что повествование чередуется, переходя от триллера к детективу.

Роман делится на три части, каждая из которых заканчивается шоком!

Первая часть чрезвычайно жестокая, вызывающая отвращение и ужас.

Молодая женщина Алекс, похищенная и приговорённая своим палачом на медленную и мучительную смерть, раскачиваясь в маленьком дощатом гробу, подвешенному к потолку в заброшенном здании, обнажённая скрюченная, осаждённая крысами, изнывающая от холода, голода и невозможности поменять положение тела, борется за свою жизнь.

...Эта клетка намертво замкнула в себе её тело, а разум отправила в свободный полёт, куда-то далеко, в стратосферу. Проведя в таком состоянии час, начинаешь плакать. Проведя день - думаешь о том, чтобы умереть. Два дня -  уже не вполне понимаешь, где ты. Три дня - сходишь с ума. Теперь Алекс уже не знала, сколько времени сидит взаперти. Много дней. Очень много...

Леметру мастерски удалось передать атмосферу ужаса, боль, страх и отчаяние главной героини.

Но за что Алекс приговорили к китайской пытке? Почему похититель предпочёл смерть раскрытию местонахождения пленницы? Почему инспектор по делу Алекс приходит к догадке, что Алекс совсем не Алекс, не жертва, а палач!!?

Вызывавшая сочувствие девушка уже не вызывает прежних симпатий. Она открывает истинное лицо, и ты испытываешь к ней неоднозначные чувства. Недоумеваешь, как относиться к главной героине, если она меняет свой статус в романе кардинально?

У юных сентиментальных девиц и у серийных убийц одинаково хрупкие натуры и ранимые сердца.

Вторая и третья части посвящены исключительно детективной линии.

Виражи сюжета так ловко варьируются среди меняющихся жертв и злодеев, что чувства сменяются одни на другие с бешеной скоростью.

Финал романа очень мощный и, на мой взгляд, единственно правильный.

В заключение могу сказать, что "Алекс" по праву занимает своё высокое место на Олимпе остросюжетной литературы.