Рецензии на книги — Алексей Юрчак

- Вот скажи, Вера, какая у тебя в жизни цель? - А цель, Сереженька, у нас общая - Коммунизм! "Маленькая Вера"

Мой большой опыт книжного рецензирования говорит, что бывают темы резонансные бывают такие, которые большинство оставляют равнодушным, но если это нонфикшн о позднесоветском периоде, то отклик будет. Ругать автора рецензии наравне с автором книги, станут как сторонники Союза, так и его ненавистники. Книг люди не читают, но всякий, живший в те времена, видит себя по ним специалистом. Потому поясню: труд Алексея Юрчака и прочла и рассказываю о нем не в поиске сомнительной популярности, а из потребности разобраться в дне сегодняшнем

Немного об авторе. Доктор философии по культурной и лингвистической антропологии, профессор Калифорнийского университета, родился и вырос в…

В книге исследуется молодость последнего советского поколения, т.е. тех, кто родился в 60-70 года XX века с позиций культурологии и социальной антропологии. Автор в своем исследовании опирается на интервью взятые в 90-е годы, предоставленные ему письма, а также на воспоминания известных людей. В книге изображена картина общество, где живая, реальная жизнь, сильно оторвалась от застывшего и окаменевшего идеологического фундамента. В первых главах автор разбирает описывает ритуализацию политической стороны жизни, создание особого языка на котором пишутся передовицы и на котором выступают ораторы. В дальнейших главах он вводит понятие вненаходимости и разбирает как различные группы молодежи старались жить в этой зоне вненаходимости. Любопытны рассуждения о воображаемом Западе. Книга…

На работе краем уха услышала разговор, в котором приехавший из Америки лектор упомянул термин "гипернормализация". В силу специфики работы, я подумала, что это термин из баз данных, но я, к своему великому стыду, такого не знаю. И каково же было моё удивление, когда оказалось, что к базам данных термин отношения не имеет, а вот он изобретён Алексеем Юрчаком для описания того, что происходило со строем в СССР. (Ну, честно говоря, лектор, скорее всего, говорил таки о базах данных, просто изобрёл термин "на лету".) Книга вызвала полнейший восторг. Хотя первые две главы шли с трудом. Они какие-то слишком нагруженные теорией: упоминаются множество философов и социологов, термины из соответствующих наук, и сам язык этих глав слишком профессионально ориентированный. Я уже даже настроилась, что…

Мое отношение к книге Алексея Юрчака «Это было навсегда, пока не кончилось», менялось несколько раз еще до того я как я ее купил и прочитал. В первый раз книга мне показалась любопытной, но посмотрев внимательно оглавления я засомневался, интересны ли мне описания «кинг кримсон», некрореалистов, митьков и прочего мусора. Через некоторое время, прочитав положительные отзывы Игоря Гулина, я все же книгу купил. Первые сто страниц, касающиеся теоретической части действительно увлекательны. В первую очередь своим терминологическим разнообразием. Два основных концепта, от которых отталкивается автор - это детерриторизация Делеза, авторитетный дискурс Бахтина. Совмещая эти концепты с исследованиями перформативности, автор выводит основные понятия своей работы – перформативный сдвиг и…

Меня очень занимает вопрос, чем бывает обусловлен интерес человека к конкретной исторической эпохе, притом не к той, в которой он в данный момент проживает, а к какой-либо иной, отдалённой во времени. Так, я не могу разобраться до конца, чем объясняется мой интерес к советской эпохе и особенно к повседневности рядовых граждан в те времена.

Я родилась за год до распада Советского союза, то есть в сознательном возрасте в СССР не жила. В моей семье никто никогда не превозносил Ленина, партию и всё такое, не причитал, что раньше было лучше, но и не ругал систему, даже особенно не вспоминали прожитую жизнь. Было - и было. И прошло. Я же, сколько себя помню, постоянно мучила вопросами взрослых: маму - как одевались в школе, во что играли с друзьями, что делали на комсомольских слётах; бабушку -…

Эта система была одновременно мощной и хрупкой, вечной и готовой развалиться; она была полна жизненных сил и энергии, но наполнена серостью и унынием; реальная вера в высокие идеалы и нравственные ценности в ней соседствовала с цинизмом и отчуждением. Эти черты системы, несмотря на их кажущуюся противоречивость, были не только реальными, но и дополняющими друг друга.

Так получилось, что параллельно я читала две монографии - одну о временах Людовика XIV, другую о брежневской эпохе. И обе неожиданно оказались об одном и том же: как люди выстраивают для себя пространство жизни вне контроля власти. И уже можно не быть придворным в тисках этикета или "представителем советской молодежи" в силках идеологии. Нормальная жизнь становится возможной. Для меня книга Юрчака оказалась очень интересной…

Границы ключ переломлен пополам А наш батюшка Ленин совсем усоп Он разложился на плесень и на липовый мёд А перестройка всё идёт и идёт по плану И вся грязь превратилась в голый лёд

Книга интересная и дискуссионная, однако, читать её невероятно сложно. Автор, по какой-то непонятной мне причине, избрал очень сложный способ донесения своих идей до читателей.

Книга дискуссионная, в том смысле, что позиция автора не является в достаточной степени аргументированной, ибо основывается на мнении (интервью) людей живших во времена существования СССР. Поэтому можно говорить не о политологическом анализе ситуации, а об интересном мнении/видении автора, базирующемся на небольшой выборке респондентов. Лично мне не хватило более веских аргументов, которые основывались на чём-то большем, нежели мнении…

Не самое простое чтение (местами) - впрочем, это моя вечная боль, как только вижу в тексте выражения типа "авторитетный дискурс", "перфомативный сдвиг" - у меня начинает дергаться глаз. То ли дело что-нибудь из математики или биологии))) Тем не менее, заявленная тема показалась мне любопытной, так что договорилась сама с собой, что самые зубодробительные абзацы буду пропускать - благо, автор повторялся так часто, что основная мысль этих абзацев понятна была и без постоянного вчитывания в термины. Не скажу, что я согласна с Алексеем в значимости роли той самой вненаходимости и амбивалентности посланий и всех этих сдвигов в сторону формы, а не содержания (значимости в деле развала СССР). Но посмотреть на ситуацию с этой стороны было интересно. По терминологии автора я не отношусь к…

Это книга о "последнем советском поколении" и для "последнего советского поколения". Написана странно: достаточно научно, чтобы быть скучной, и недостаточно научно, чтобы быть убедительной. Но это первый! текст, который лично для меня внятно объясняет наше амбивалентное отношение к "развитому социализму".

Я очень хорошо помню, как именно ощущала советскую систему. Как это отношение менялось во время перестройки. И это первый автор, который адекватно описывает мои впечатления. Весьма убедительно показывает, почему бинарные описания "поддержка - сопротивление", "было хорошее, было плохое", "верили - притворялись" и т.д. - не работают.

Мне не очень понятен основной тезис о том, что "перформативный сдвиг" способствует не вырождению, а наоборот расцвету констатирующей части. Но сам процесс…

При чтении известной социально-антропологической работы А. Юрчака "Это было навсегда, пока не кончилось" меня посетило странное чувство неловкости. Как будто мне рассказали несмешной анекдот, а потом начали подробно и детально объяснять, в чём же там, собственно, юмор. Или наоборот: как будто мне самому пришлось заниматься этим ненужным делом.

Автор, следуя модной на сегодняшний день парадигме, изучает язык. Тот, на котором говорило последнее поколение, сформировавшееся в СССР (грубо говоря, наши родители). Язык официальных резолюций, неформальных тусовок, повседневного общения... На протяжении шестисот с лишним страниц А. Юрчак доказывает одну главную мысль: нельзя, мол, описывать советскую действительность через бинарную схему противопоставлений: активисты-диссиденты,…

Аннотация у этой книги была более чем многообещающей. Антропологический труд, анализ идеологии, выводы на основе серьёзных трудов, аналитика деятельности Митьков, Юфита и некрореалистов, отказ от бинарного взгляда на историю советской системы, развитие собственного принципа "вненаходимости" - всё это выглядело достаточно вкусно, чтобы приобрести книгу не раздумывая.

Результатом я оказался более чем удовлетворён. Конечно, предисловия и авторское вступление вместе с первой главой идут для неподготовленного человека тяжеловато. Автор представляет свою концепцию "вненаходимости", спорит с Оруэлловской концепцией новояза, доказывая обратный эффект воздействия ограниченных лексических конструкций на мышление. Плотный и солидный текст с обилием отсылок на труды самых разнообразных учёных (и не…

Мне, рождённому в 1980 году, про Советский Союз было всё понятно. Были коммунисты и были диссиденты. Ельцин - молодец, а Горбачёв - плохой. Коммунисты уйдут, демократы придут. Конкуренция и бизнес спасут мир, а государственное регулирование всё погубит и т.д. - такие же простые утверждения, как моё десятилетнее сознание, зафиксировавшее глобальный слом советской системы. Это книга - для меня и таких как я. Она рассказывает о том, что между крайными мнениями и группами на самом деле большое расстояние, и в позднесоветский период оно было почти в целую страну.

Автор часто (это показалось мне весьма занудным и излишне затянутым) обращает внимание читателя на то, что после смерти Сталина исчезла господствующая фигура авторитетного дискурса. Некому стало говорить, где правда, а где ложь, а…

Время, когда наша страна называлась Союзом Советских Социалистических Республик (1922 — 1991 гг.), вызывает не ослабевающий с годами интерес у историков, культурологов, социологов, антропологов и прочих исследователей, различным аспектам этой темы посвящено немало научных трудов. Но советская эпоха привлекает не только учёных: у людей, не имеющих отношения к общественным наукам, тоже возникают подчас вопросы о ранее существовавшем государстве, о жизни в нём, о причинах быстрого распада его, в конце концов. И молодые люди, родившееся незадолго до или вскоре после развала СССР, нередко проявляют интерес к самому феномену существования этого государства и человека внутри советской системы. Мне, например, любопытны канувшие ныне в небытие реалии типа пионерского и комсомольского движения, а…

На самом деле книга не оправдала ожиданий. В аннотации, да и далее написано, что будет объяснен парадокс – «несмотря на то, что большинство людей воспринимало советскую действительность как вечную и неизменную, они в принципе были всегда готовы к ее распаду». Тезис про то, что жители СССР всегда были готовы к его распаду непосредственно не проиллюстрирован никак. А в остальном можно увидеть множество повторений, не всегда очевидных примеров и, порой, просто убийственный язык, оформляющий все это в серьезное гуманитарное исследование. Интересные идеи, конечно, тоже есть. Но давайте по порядку.

Про что эта книга.В основном про то, как строилась идеология в позднесоветское время и каким образом люди на нее реагировали. Вся жизнь советского общества была регламентирована авторитетным…

Юрчак не занимается словоблудием (привет, Жижек!) и все свои предположения подкрепляет фактами, выдержками из писем и интервью. Книга помогла иначе взглянуть на советское прошлое.

Проблема авторитетного дискурса актуальна и в наши дни. Сейчас мы вновь можем наблюдать его деградацию со всеми этими цитатами из Путина, инновациями и нанотехнологиями.

Это книга вошла в список «Книги, которые на меня повлияли».

Предпосылки, из которых исходит Юрчак, неожиданны для западного читателя и успокоительны для читателя постсоветского: главный внутренний конфликт позднего СССР — отнюдь не борьба с режимом, которую вели диссиденты и правозащитники, при всем уважении к их личному мужеству, значение этого противостояния для судеб страны не так велико, как представляется западным медиа, соответственно,…

Довольно интересный взгляд на позднесоветскую систему и причины её падения (точнее, не столько на сами причины, сколько на то, почему это падение оказалось одновременно и неожиданным, и закономерным). В центре внимания Юрчака - "авторитетный дискурс", т.е. высказывания власти в любых формах (речи, документы, плакаты и т.д., и т.п.). Со временем форма этого дискурса застывала и делалась всё более громоздкой, в то время как содержание менялось, т.к. люди привыкли не относиться к смыслу высказываний буквально, а лишь ритуально повторять их, подчас наполняя новыми смыслами (этот эффект автор называет перформативным сдвигом). Соответственно, как только партия провозгласила, что она не является источником истины в последней инстанции, как только треснула толстая окостеневшая оболочка формы…

Местами любопытно, местами скучно. Но вожзникает вопрос - имеет ли это отношение к науке. И не мешают ли наукообразные размышления восприятию материала, который берет Юрчак, или, к примеру. О.Хархордин. Гонору у этих авторов ого-го (Ущё бы - на самом Западе признали!). Но хороший журналист или критик написал бы гораздо интереснее и глубже.

Для меня покупка этой книги стала очередной удачей из серии "любовь с первого взгляда". Увидев ее на ярмарке Книжного салона в СПб, сразу решила, что надо брать! Во-первых, это НЛО, а НЛО редко когда промахивается с выбором автора, во-вторых, вопрос " так почему же всё-таки СССР рухнул?" даже после окончания истфака у меня зудит по-прежнему, в-третьих, меня заинтересовал взгляд человека с мощным советским "бэкграундом", но западным образованием, следовательно -возможно, будут неизвестные интересные источники, многогранность и вообще взгляд из-за "бугра", ну, и в-четвертых, комплиментарный отзыв на обложке самого Жижека! Нет, книга не разочаровала, более того, она совершенно заслуженно получила премию "Просветитель". Удивительно насколько автор легко вводит свою отнюдь непростую…

Читая подобную литературу, понимаешь ценность новых подходов в области изучения истории. Государственнический подход изрядно устарел. Антропологический же позволяет взглянуть на знакомые страницы истории с новой стороны. Лично я получил удовольствие как от знакомства с теоретической частью, так и от описательного повествования, позволяющему представить неформальную ленинградскую жизнь 1970-1980-х гг. , в условиях которой жили мои родители. Вместе с тем, порой описания слишком подробны , что не уводит читателя от понимания основной мысли труда

Какой-то уж слишком многословный пересказ советских анекдотов и анекдотичных фактов из жизни гомо советикусов типа коллеционирования сигаретных пачек, нашивания лейблов и самодельных пластинок из флюорографий. Прочитал по диагонали.