Рецензии на книги — Александр Чаянов

Очень долго я крутилась вокруг этой книги, года два она периодически попадала в мою корзину в интернет-магазине и исчезала оттуда. Наконец, я всё-таки решилась ее приобрести, тем более, что цена на нее была очень низкая. Не смотря на то, что книга в мягкой обложке, издание оказалось в целом неплохое, в книге много иллюстраций, сделанных другом автора Алексеем Кравченко, но под одной обложкой повести и иллюстрации к ним сошлись только в этом издании (подробнее об авторе я рассказывала в книжных покупках).

В сборнике пять повестей, расскажу о каждой из них.

"История парикмахерской куклы, или Последняя любовь архитектура М." Главный герой влюбляется в восковую фигуру, которую увидел в витрине парикмахерской и отправляется на поиски прототипа. Но дело осложняется тем, что оказывается, кукла,…

Отторгнутые конечности и черты личности повсеместно ополчаются на бывших владельцев. Нос коллежского асессора садится в дилижанс и имеет намерение свалить в Ригу. Душа безымянного Рыбака склоняет экс-хозяина к насилию. В серии 1205 сериала "South Park"... Отставная тень в сказке Андерсена поступает с ученым известным образом. Смехом маленького мальчика завладевает самый настоящий чертяка. Но "Венецианское зеркало, или Диковинные похождения стеклянного человека" на фоне любого произведения об утрате энтити-айдентити выглядит невыгодно, хоть и прилежно следует всем канонам.

Дело в том, что эта повесть вообще не укладывается в ряд сказок, в которых подневольные носы, руки и тени проявляют склонность к трансгрессии. "Венецианское зеркало", как и другие фантастические повести Чаянова,…

Повесть стала для меня открытием и разочарованием одновременно. Фамилия автора знакомой не была, хотя мистику периодически почитываю. Алексей отправляется в путешествие в романтическую и волшебную Венецию, где приобретает антикварное зеркало для своего роскошного дома. Уже в Москве герой замечает, что новая покупка живёт своей жизнью и оказывает влияние на жизнь самого Алексея. Для своего времени повесть очень необычна и восхитительна, но нужно сказать про исполнение автора. Оно оставляет желать лучшего, потому что предложения слишком вычурны, по-графомански нагромождены нелепыми словосочетаниями, вызывающие улыбку. Редакторам и корректорам нужно было помочь писателю разобраться с его стилем.

Очень сложно писать отзыв, так как сказать об "Истории парикмахерской куклы" особо нечего. Великолепная манера написания Чаянова (на чем и держится всё положительное впечатление от чтения) не могла удержать то и дело уплывающее в сторону от сюжета внимание. История Владимира М. расплывчатая, нет ничего такого , что бы зацепило и заставило не забывать поиски и любовные приключения горе-архитектора. Повесть похожа на предварительную зарисовку перед детальной проработкой сюжета. Вряд ли спустя время вспомню о чем была эта повесть и что вообще её прочла.

Еще одно произведение о встрече с дьяволом, из разряда тех, о которых не мог не знать Булгаков при создании своих творений.

Из положительных впечатлений у меня только одно: не могу предъявить никаких претензий к языку.

Отрицательных набралось немало, а именно: Все, что связано с дьяволом - в привычных, узнаваемых, клишированных образах: струи дыма, сера, смрад, черная месса, шабаш. Весьма неумеренное количество сцен на единицу текста (все произведение занимает 12 страниц), повествующих о похоти, порнографии, сладострастии, оргиях, обнаженных телах и прочее. Я не говорю о каких то больших откровениях в этих сценах, все сугубо прилично, но и не вижу смысла в их числе.

Банкомет открыл мне пикового валета – отвратительного негра, подергивавшегося в какой то похотливой судороге, я покрыл…

Тот, что был с лопатой, длинно и монотонно излагал основы политического устройства прекрасной страны, гражданином коей он являлся. Устройство было необычайно демократичным, ни о каком принуждении граждан не могло быть и речи (он несколько раз с особым ударением это подчеркнул), все были богаты и свободны от забот, и даже самый последний землепашец имел не менее трех рабов.

Нет, не хватает повести занимательности, сюжетности да и то, что обрывается она буквально на полуслове, не сделает ее более привлекательной в глазах читателей. Практически энцатый сон Веры Павловны: широкие зеленые улицы, радостное вспахивание нивы, костюмы, город, повозки - подробно, дотошно и скучно. Тем более, что конным транспортом мы не пользуемся, кринолины почти не носим, а снесли все же…

«Московская гофманиада» «идеолога кулачества». Литературными ориентирами Чаянова ( выдающегося ученого, публициста-краеведа, общественного деятеля) были писатели эпохи романтизма. Это в первую очередь Гофман, а также русские прозаики – Бестужев-Марлинский, Одоевский, Пушкин, Полевой и другие. Сюжет повестей разворачивается то в начале 20-го века, то в веке 18-ом и 19-ом. Очень точно, до малейших деталей Чаянов описывает любимую им Москву, с описанием туманных ночных улиц, призрачных площадей, темной воды рек и каналов, журчащих в глухой темной ночи. Душевный покой и смятение в жизнь героев его повестей вносит случай. Это может быть страсть и вожделение московского Казановы, которого пленила красота инфернальных кукол, сиамских близнецов, сводящих сума и ведущих преуспевающего…

Осталась одна надежда на последнее убежище всех допившихся до белых слонов гусаров — Маньку-пистон, которая, как рассказывали у нас, года два назад своей разухабистой песней «Разлюбил, так наплевать, у меня в запасе пять» произвела землетрясение на Ваганькове, так как все похороненные там гусары не выдержали и пустились в пляс в своих полусгнивших гробах.

Странный состав сборника (Дюрренматт и Чаянов) объясняется, видимо, наличием у того и другого таинственной незнакомки. На самом деле больше ничего общего, потому что у Фридриха батьковича едкая социальная сатира на все слои (если я сейчас напишу "населения", из гроба приподымется Чехов и запустит в меня моноклем, поэтому не напишу). Дюрренматт- ехидный и острый на язык, как бабушка на скамейке, но добродушный. Поэтому все вокруг…

Мистическо-романтические истории, которые составляют большую часть этого сборника, интересны своими сюжетами. Мне даже подумалось, что если бы кто-нибудь надумал экранизировать некоторые из них ("Венецианское зеркало...", "Юлию..." или - с некоторыми оговорками - "Венедиктова..." и "Приключения графа Бутурлина"), то могли бы получиться неплохие отечественные ужастики.

Чаянов был большим фантазером, но сбивчивым рассказчиком: прекрасные по своей образности описания сменяются невнятными эпизодами с резкими переходами от одного к другому, и все это сопровождается упущением важных деталей. Недостающие подробности потом все-таки иногда всплывают, но либо с большим опозданием (как в случае с описанием физического недостатка сестер-близнецов из "Истории парикмахерской куклы"), либо так, что не…

Какая то невероятно агрессивная книга, автор целенаправленно разжигает ненависть в отношении социальной группы "Помещики и дворяне", звучат призывы к свержению "Монархического самодержавия". Делает он это очень грамотно, и в процессе чтения книги хочется переместиться на 300 лет назад, сомкнуть ряды вместе с братьями крестьянами в восстании какого нибудь Хлопка или Болотникова, и сражаться против царизма до последней капли крови! Нужно бы Роскомнадзору задуматься и внести книгу в перечень экстремистской литературы. Изложение книги безусловно предвзято, автор при любой возможности упоминает о тяжелейшем положении крестьян, об их полнейшем закрепощении, об их бесправном статусе, по факту принадлежности их к "низшему сословию" - сословию крепостных рабов. Автор затрагивает так же…

Прочитал только 60%. Дальше стало жалко времени. Скучновато, много плохо знакомых терминов.

Название сборника перекликается с рассказом Вечер в 2217 году Николай Федоров

Довольно часто перепечатывается этот рассказ о прогрессе техники, о победе трудового народа под красными знаменами, об ароматических концертах и евгеническом регулировании половой жизни. Аглая «записалась» к доктору Карпову, а потом душа не выдержала тоталитаризма, жизни без любви и семьи, власти толпы. Суицид

В подобном тоне выдержаны и другие произведения.

Книга построена по принципу "чего хотели и что из этого вышло". Сначала идут досоветские и раннесоветские утопии, а потом Войнович. Чтобы неповадно было (симптоматично, что сборник составлялся в 90-е). Наиболее необычная для утопии из всех включённых произведений, на мой взгляд, описана в чаяновском "Путешествии моего брата Алексея в страну крестьянской утопии". Построенная там реальность приглянулась бы немалому количеству современных патриотов : берёзки, женщины "аполлонического типа", чай из самовара и кулебяка из стерляди.