Рецензии на книги издательства «Русские витязи»

Буквально на днях меня обуял жгучий стыд.
Прочитаны десятки книг о революции 1917 года, сотни воспоминаний, сборники документов. А еще больше книг изучено о той безрадостной жизни в царской России, которая и привела к революции. Ты уже буквально по минутам можешь восстановить хронологию событий октября 1917 года, проходивших в Петрограде и Москве. А вот оказывается, только при одном взгляде на книгу Татарова я вдруг понял, что ничего не знаю о революционных событиях октября в Киеве.
Естественно, я немедленно взял книгу из библиотеки и тут же проштудировал.
И слегка был раздражен.
Я уверен, что данное недовольство порой посещает и вас, читатель. Это такое недовольство, когда ты берешь книгу и надеешься обязательно из нее узнать все на свете. А маленькая книжечка дает понять, что нужно прочитать еще несколько больших.
Так вот, книга Бориса Татарова по объему и содержанию скорее смахивает на научную статью, с вкраплением в нее множества фотоматериалов, которая рассказывает о попытке большевиков взять власть в Киеве в ноябре 1917 года. И основной упор в книге делается на кратком сухом описании боестолкновений на площадях и улицах Киева. Кстати, о "сухости описания", здесь скорее я имею в виду не "скучность" текста, а нейтральность автора по отношению к противоборствующим сторонам и как мне кажется в наш век издательского антисоветизма это уже огромный плюс небольшой книги Татарова.
Самый главный минус - отсутствие карт города. Как же их не хватает при описании боестолкновений, чтобы на 100% представить в своей голове ход действий революционеров. Впрочем, данный недостаток имеется практически у всех современных изданий и если книга твоя, то бродя по "блошиным рынкам" я постоянно ищу карты, чтобы потом вклеить их в свой экземпляр книги. И ладно бы, если издатели решили сэкономить на себестоимости выпуска книги, понятно, полиграфия дорогая и каждая вставка, даже если она черно-белая, требует затрат, ну так ведь данная книга буквально наводнена фотографиями. Ох, неужели же было трудно вставить еще 3-4 схемы города со стрелочками и цифрами, которые тут же можно прокомментировать?
Ладно, проехали, что касается структуры книги.
Татаров вкратце описывает события Февральской буржуазной революции на Украине и прям видишь, как бездарное управление (скорее его отсутствие) Временного правительства влияет на прямо пропорциональное увеличение сепаратистских настроений на Украине, которые тщательно подогревали местные националисты.
"Вдруг" через несколько дней после Февральской революции в Петрограде, 4 марта в Киеве образовывается Центральная Рада (ЦР), а вместе с ней еще куча разнообразных национальных общественных движений.
Затем "вдруг" стали формироваться отдельные украинские полки, где главным критерием стала твоя национальность.
А ведь большевиков сроду не было у власти. И именно им впоследствии пришлось расхлебывать весь этот парад суверенитетов после окончания Гражданской войны.
А далее, в главе "Общая ситуация. Состояние противоборствующих сил" мы отыщем ответ на вопрос: Зачем автор назвал свою книгу "Революционный Вавилон".
На секунду закроем глаза и представим Киев образца ноября 1917 года. А в Киеве есть Центральная Рада, которая вроде и слушается Временное правительство, а потом вроде и не слушается. Состав Рады неоднороден, с преобладанием в ней либералов и националистов. И в их распоряжении есть только-только сформированные украинские части.
А еще там имеется городская Дума.
А еще образован Комитет для охраны революции (буржуазной революции, конечно, куда входят и либералы, и левые, ну те, которые нам вовсе не левые).
Нужно не забыть штаб Киевского военного округа (КВО), который, вроде как от имени Временного правительства управляет войсками. Но, только как быть, если часть этих войск не хочет воевать за Босфор и Дарданеллы, а хочет пахать землю и сеять?
КВО если и может на кого-то опереться, так это только на юнкеров и казаков.
Ах, да, у КВО есть в наличии главная сила по борьбе с большевиками и рабочими Киева. И они включились в эту борьбу, а мы не удивимся, когда услышим, что это сила - Чешско - Словацкий армейский корпус. А там и чехи, и словаки, и немного сербов, и русские, и белорусы.
Ну а что с твоими любимыми большевиками? - спросит читатель.
Так за них всегда шли рабочие, коих в промышленном городе Киеве было предостаточно. Многие из них трудились на военных предприятиях, откуда они и черпали для себя вооружение. Так что "денег немецких и англицких" мы опять не найдем.
Вавилон, одним словом, Вавилон.
Вторая часть (основная) посвящена боевым действиям в городе.
Старт был дан 11 ноября. Это было воскресенье.

"29 октября (11 ноября) в 17.00 началось восстание. Отряды большевиков атаковали военные объекты, расположенные на Печерске."

А победителем в ноябрьском противоборстве большевиков с Чехословацким корпусом, юнкерами и казаками, проходившем на территории города несколько дней, стали националисты из Центральной Рады. Чуть позже, они забудут про свою любовь к родине и преспокойно впустят немцев - интервентов в Киев.

Ну а какова дальнейшая судьба города Киева и его жителей?
Автор книги приводит слова классика Михаила Булгакова, которые мы с удовольствием и процитируем в финале нашего текста.

"Пока что можно сказать одно: по счету киевлян, у них было 18 переворотов. Некоторые из теплушечных мемуаристов насчитали их 12; я точно могу сообщить, что их было 14, причем 10 из них я лично пережил."

Что не сделаешь ради прибыли?
Если мы отбросим романтику, присущую приключенческим романам, то выяснится, что все географические открытия и последующая экспансия открывателей на чужих территориях осуществлялась, как бы это не банально звучало, ради денег. Поиск новых источников энергии (золото и рабы), новые рынки сбыта и бесконечное убийство всего живого ради красивых, а главное, приносящих большую прибыль, шкурок.
По этому пути в 18 веке пошли и некоторые предприимчивые жители Российской империи. Все началось с обычных российских купцов, которые, ради добычи пушнины, объединялись и снаряжали корабль для охоты на далеких берегах американского континента. По точным законам капитализма пушной бизнес вынес на берег нескольких крупных дельцов, которые образовали монополию под названием "Российско - Американская компания". Соответствующий указ был издан в царствование Павла I, в 1799 году. Впоследствии акционерами компании станут высокопоставленные российские особы, и даже сам император Александр I.
Ради прибыли акционеров поголовье каланов уничтожалось, а Российско - Американская компания продвигалась все дальше и дальше на Восток, вторгаясь в сферу интересов других народов. И если алеуты, без особого сопротивления, стали рабами Российско - Американской компании:

"Зависимое коренное население подразделялось на каюров, чье положение и статус были сравнимы с положением рабов, и так называемых вольных алеутов. Каюры обоих полов работали либо на Российско - Американскую компанию в целом, либо в качестве прислуги для ее отдельных должностных лиц; в обоих случаях они формально находились в коллективной собственности Российско - Американской компании...
Каюры занимались самой тяжелой работой и не получали за свой труд никакой компенсации, кроме простейшей одежды и еды".

(из книги Илья Виньковецкий - Русская Америка. Заокеанская колония континентальной империи, 1804—1867 )
То воинственные кланы тлинкитов давали серьезный отпор российской экспансии.
Об одном из самых известных столкновений в истории взаимоотношения Российско - Американской компании и тлинкитов и повествует книга Александра Зорина.
Сразу сделаю оговорку, на мой взгляд, книга будет интересна в первую очередь читателям, которые уже обладают базовыми знаниями об истории Российско - Американской компании. В свою очередь, для тех, кто хочет побольше узнать о пребывании Российской империи на берегах Америки, могу посоветовать две, блестяще написанные, монографии: Семен Окунь - Российско-Американская компания и Илья Виньковецкий - Русская Америка. Заокеанская колония континентальной империи, 1804—1867
Что же касается текста книги Зорина, то надо признать, что автор просто спец по данной тематике. В книге автор досконально разбирает военное обмундирование, защитную амуницию, оружие и способы ведения военных действий как тлинкитов, так и наемников Российско - Американской компании. Зорин подробно рассказывает об истории конфликта, ссылаясь на воспоминания участников тех давних событий, и даже приводит в своем тексте предания тлинкитов о битве на острове Ситка, которые передавались из уст в уста от поколения к поколению.

Одна из главных ценностей сего труда это то, что она великолепно иллюстрирована. Все то, о чем рассказывает автор, тут же наглядно демонстрируется на страницах монографии. При чтении книги постоянно было ощущение, что ты пребываешь в этнографическом музее.
Ну, и к чести Александра Зорина, он не ударяется в "ура-патриотизм", а правдиво излагает главные причины, по которым тлинкиты встречали российских любителей наживы, мягко скажем, враждебно.

"Причинами, вызывавшими затяжной русско-тлинкитский конфликт, являлись:
1. Хищнический промысел калана, ущемлявший экономические интересы индейцев, что побуждало тлинкитов защищать свои промысловые угодья.
2. Многочисленные "обиды и притеснения", чинимые тлинкитам служащими и работниками Российско - Американской компании, а также трагические недоразумения, неизбежно возникающие при контакте двух разных культур..."

Попросту говоря, тлинкиты не смирились с завоеванием своей Родины и начали вооруженное сопротивление, которое в частности вылилось в битву за Ситку.
Так что были у российских монархов и колонии, и рабы, и хищнический промысел...
Правы классики - капитализм не имеет национальности, что россиянин, что англичанин, ради денег они всегда будут выжимать последние соки из народа, уничтожать животных, подавлять местное население и оставлять после себя выжженную землю.

Дельная брошюра, которая по идее авторов должна охватывать весь сюжет – от планов сторон перед началом войны до непосредственных последствий возврата Полоцка ВКЛ после успехов Батория. Положа руку на сердце можно сказать, что главы Филюшкина (1-6, 8) удались, тогда как 7-я глава Кузьмина выглядит инородно.

Филюшкин пишет о военно-политических аспектах, и пишет хорошо. Вся первая часть книги, до цезуры главы Кузьмина – о подготовке, о взятии и о попытке закрепления Полоцкого повета за московской стороной (через сеть опорных крепостей в регионе). Тут повествование идет быстро, автор хорошо ориентируется в историографии и выкладках различных ученых, главы насыщены иллюстрациями (как историческими, пропагандисткой продукции, видами городов и крепостей, так и современными – автор поездил по местам, о которых говорит, искал следы укреплений). Собственно, вся первая часть – это ответ на книгу Янушкевича , о которой мы как-то уже говорили. Нельзя сказать, что авторы спорят, скорее дополняют, единственное заметное расхождение – это о наличии/интерпретации действий промосковской партии в Полоцке накануне взятия.

Затем идет глава Кузьмина, которая должна была, думаю, по задумке авторов рассказывать о процессе оседания на новоприобретенных землях Полоцкого повета московского служилого дворянства. Кузьмин с такой задачей (если она ставилась, хотя она кажется крайне логичной для целостного рассказа) не справился, написав сухой генеалогический отчет о тех дворянах, что известны нам по источникам, улетев из Полоцка в другие районы Московского государства, проехавшись по многочисленным родственникам, однофамильцам и просто соседям.

Потом мы опять возвращаемся к Филюшкину и Полоцку, но кратко. Пришел Баторий, перенес войну на территорию соседа, Иван Грозный проморгал, Полоцк пал, быстренько закругляемся.

Филюшкин часто возвращается в своем рассказе к польской пропагандистской антироссийской кампании в Священной Римской империи, заметно, что такой ракурс стал интересным в России (можно назвать его и актуальным, но это уже мои инсинуации).

Филюшкин упоминает и Лобина, и Курбатова, говорит о других известных историках. Любопытно видеть, как раннее новое время в России быстро обрастает исследованиями, как более-менее общего характера, так и специальными. И это здорово.

Аккуратная брошюра из, кажется, любопытной серии. Здесь, правда, в отличие от предыдущих прочитанных работ Лобина ( 1 и 2 ), автор пишет не о конкретном событии, а как бы делает обзор международной ситуации перед Ливонской войной. И делает это с очевидной целью показать, что верный отсчет конфликта стоит вести не с точки зрения историографии XIX века, при которой за бортом остается весь период до начала походов Грозного в западном направлении.

Собственно, это главная цель и есть – показать как возник узел противоречий с Ливонией, расписать интересы сторон, и Польши с ВКЛ, и датчан со шведами, и структуру отношений между Священной Римской империей и ее самой отдаленной провинцией – Ливонией, и сложности с инкорпорацией бывшего Тевтонского ордена – ныне Пруссии в польское королевство, пересуды о секуляризации вслед за Тевтонским и Ливонского ордена. Внутренние противоречия между городами, епископами и Орденом, последствия Реформации, торговля в обе стороны, «санкции» против Московского государства в виде недопуска технических специалистов, авантюристы и миражи историографии.

Все это интересно, с богатым иллюстративным материалом, без особых авторских наклонностей и склонностей, т.е. именно то, что ждешь от качественной исторической работы, пусть это всего лишь брошюра. Я заодно взял и куда более объемную работу этого же автора о взятии Полоцка Грозным, надо поскорее прочитать.

Девять лет дон Педро Гомец
По прозванью Лев Кастильи,
Осаждает замок Памбу,
Молоком одним питаясь.

К. Прутков, "Осада Памбы", 1854

Отличное продолжение «Взятия Смоленска и битвы под Оршей» . Вопреки названию, книга эта (почти брошюра) совсем не об одной осаде, а о второй половине войны 1512-1522 годов.

Лобина действительно приятно читать, как из-за языка, так и из-за грамотно заданной перспективы – автор начинает с обзора международного положения, рассказывает об узлах противоречий о общих чаяниях ВКМ, Ордена, Империи, Дании, о проблемах и ВКМ, и ВКЛ с Крымом, о раскладах между Швецией и Данией, между Орденом и Речью Посполитой, задавая тем самым хорошо вырисованный контекст для происходящего.

Любопытно еще раз было окунуться в эту атмосферу сезонных войн (хотя стороны и пытались устраивать зимние потасовки, но все же реже), с рейдами, опустошающими территорию противника, с осадами опорных пунктов, с подковерной дипломатией и попытками найти политическую выгоду. Интересно это все с высоты птичьего полета (с земли, как обычно, кроваво и неприятно).

Впечатляет, конечно, именно дипломатия. Нам нужны союзники против поляков, пытаемся стакнуться с датчанами против Речи. Тем нужны мы для борьбы со Шведами. Ордену нужны деньги, больше ничего, ну и у поляков отжать по возможности чего-нибудь. Крым грабит и ВКМ, и ВКЛ, рассказывая, что это несанкционированные акции на местах, просто какой-то царевич вышел из повиновения и малость пошалил. ВКМ это так надоест, что следующие полтора столетия будут во многом заняты строительством засечных черт, налаживанием системы оповещения, плавной колонизацией на юг.

А Опочка отбилась, с помощью каких-то слонов (где вы, конспирологи?) и скидываемых на осаждающих бревен. Стороны после этого окончательно выдохлись и вяло наезжали друг на друга до самого перемирия, отдавшего Смоленск ВКМ.

Хорошо Лобин пишет, интересно об интересном. Я вот уже и новую его книгу об артиллерии Грозного прикупил.

Перед нами достаточно увесистый том (или даже два), посвященный жизни Сергея Павловича Королева. Автор писал эту книгу 20 лет, и обстоятельность эта видна в повествовании, поскольку начинается оно неспешно, неторопливо, почти как роман, еще только со сватовства будущего отца С.П. к его будущей матери. Правда, в приличных романах они должны жить долго и счастливо, в крайнем случае, мог найтись избранник на стороне. Но мало можно представить себе романов, где молодая мать сбегает от мужа, оставляет ребенка бабушке и уезжает в Москву на женские курсы. Но как бы необычно не складывалось начало жизни нашего героя, видимо, все оказало на него благотворное влияние. И постепенно мы перейдем к его отрочеству, и увлечению планерами. Правда до этого мне хотелось бы упомянуть еще кое о каких событиях. В России началась революция. Королев относился к промежуточному классу, он не был дворянином, но не был и из семьи рабочих, а происходил из служащих, мещанское сословие. И тут автор начал строить странные умозаключения. Мол, маленький Сережа жил в Одессе, мог бегать по городу, а если бы бегал, то мог бы в такой-то день быть в порту, где видел бы такого-то героя революции. Это меня, откровенно говоря, несколько насторожило, но я вспомнила, что по обычаю тех лет (а первые опусы о Королеве автор издал еще в 73 году), надо было в любой книге процитировать Ленина или упомянуть о революции и пр. Так что, возможно, это была обязательная дань тому режиму. Потому что чем-либо еще это упоминание в книге объяснить сложно, семья Королева не была непосредственно вовлечена в эти политические преобразования.
Ну, а мы плавно перейдем к увлечениям (повальным) авиацией. Тогда вся страна рвалась летать, молодежь мастерила самолеты практически "на коленке", запускала, взлетала. Некоторые выживали. А тем временем техника постепенно совершенствовалась. Королев тоже рвался конструировать и летать на своих моделях. Причем чаще всего он пытался пробивать для изготовления именно свой вариант, так что уже в студенческие годы оттачивается его мастерство лидера. Он закончил стройшколу, но был четко уверен, что его путь лежит в авиацию и поступает в Киевский политехнический институт.  В Одессе он был своим, но в Киеве так и остался чужим, уехал с Украины, перевелся учиться в Москву, в  МВТУ им. Баумана. Летят счастливые молодые годы, постройки планеров, поездки в Коктебель, на слет планеристов, пилотское свидетельство. Его дипломным руководителем был Туполев, а на дипломе Королев представил спроектированную им самим авиетку. Дипломы он и его коллеги защитили быстро, ведь многие из них уже работали конструкторами в КБ.
Сейчас Королев еще полностью захвачен авиацией, планеризмом, но вскоре он начнет потихоньку интересоваться той областью, которая станет его коньком, ракетами. Конечно, здесь нельзя не упомянуть Циолковского. На тот момент он даже был еще жив, Королев мог бы с ним встретиться. И автор пускается в долгие (и несколько пространные) обсуждения о том, была ли эта встреча или ее не было, если была, то что обсуждалось и пр. При этом ему пришлось перебрать и сопоставить довольно много свидетельств, в том числе и воспоминания самого Королева. И ряд из них пришлось отринуть как недостоверные. Первый раз мне показалось это даже излишним, не столь уж важно это для большинства простых читателей, в каком году была встреча и прочие детали. Но в дальнейшем еще не раз всплывали такие проблемы, особенно ближе к концу книги. Автор явно пытался подать читателю достоверную и не приукрашенную информацию, не сотканные легенды, а жизнь, в которой и без того было достаточно ярких свершений. А писал он книгу, часто основываясь на чужих воспоминаниях (а ближе к концу, и на своих), и среди них надо было выбирать, подтверждать документально, реальные. Не раз он упрекнет журналистов (Борзенко) за отсебятину в книгах, касающихся старта Гагарина, некоторых из сотрудников Королева (Каманина) за недостоверные записи в дневниках, кого-то из знакомых просто в забывчивости, когда нечаянно путался год, или имена присутствовавших, даже самого Королева за ряд преувеличений, которыми он иногда пользовался (в интересах дела, а иной раз и чтобы просто прихвастнуть). Вообще автор не стремится идеализировать фигуру Королева, и это придает реализма его герою, автор честно описывает и его недостатки, и особенности характера. И также строг он и к другим участникам повествования, например, тоже к крупному конструктору Челомею. И такое подробное описание, попытки привести доказательства или опровержения, как раз и написаны для того, чтобы его самого нельзя было голословно обвинить в намеренном искажении фактов.
Аресту Королева автор уделил тоже много времени, даже не столько самому ему, сколько описанию того момента. Личности Тухачевского, его окружения, сравнивал тогдашних руководителей, объяснял причины новой волны арестов. Как поддерживал новый институт Тухачевский, какие были конфликты, кого и по какой причине поставили во главе этого института (это еще был не Королев), как эти руководители (Клейменов, Лангемак) были арестованы вслед за шефом и расстреляны. Как и кого еще арестовывали, кто, оставаясь на свободе, давал показания, кто избежал ареста. Можно сказать, что Королеву еще повезло, победи он в борьбе за кресло руководителя РНИИ и был бы расстрелян, а так отделался "обычной" десяткой. Прервалась его работа над ракетопланом, а Глушко - над реактивными двигателями. Он выжил, но и эту десятку надо было еще прожить, а золотоносный прииск Мальдяк не самое подходящее для этого место. К счастью, в это время череда расстрелов приостановилась, ряд приговоров отменили (вернее, пересмотрели) и научные фонды извлекли с лесоповалов, отправив их на работу в "шарашки". О них, и о первой, в которой работал Туполев, автор тоже написал так подробно, как смог. Затем была работа в Москве, хоть и под арестом, война, эвакуация и продолжение работы на новом месте, перевод в Казань, ближе к ракетной тематике, и все это еще не освобожденного из заключения человека. потом долгожданная свобода (и продолжение работы на том же месте), конец войны, поездка в Германию, ракеты Фау. Новая века, когда ракеты стали пробивать себе дорогу и в нашей стране. Сначала как носители зарядов, для военных. Это же было временем разработки атомной бомбы, но лететь самолетом до предполагаемого противника было слишком далеко, ракеты были прекрасным выходом из создавшегося положения. А позже Королев вернулся к своей давней мечте, заставить ракету служить мирным целям и вывести ее в космос. Говорить о своей мечте он боялся долгие годы, имени у него еще не было, а и более известных ученых высмеивали, стоило им заикнуться о космосе. Вердикт был один, нам нужно дело, а не научная фантастика. Вот так, постепенно, преодолевая массу сопротивления, начиналась космическая программа.
Очень подробно описывает автор удачные и неудачные запуски, постепенное совершенствование техники, причины отказов, вывод на орбиту первого спутника, собаки в космосе, отработка возвращения на Землю, полет Гагарина, несколько человек в космическом корабле, замена летчиков учеными, выход в открытый космос Леонова, попытки попасть в Луну, отработка мягкой посадки на нее. И море идей: несколько аппаратов в космосе, стыковка, носитель типа "Буран". Все это занимает добрую треть книги. Сталина сменяет Хрущев, а дела на космодроме продолжают идти как шли, Королев все также засекречен, славу кричат космонавтам, а конструкторы остались в тени. Но средства на освоение космоса выделяются щедро, хотя иной раз Королеву и приходится с боем отвоевывать программы, после серии неудачных запусков. Но это космическое направление уже приобрело популярность, теперь должно быть проще. Но возникают другие проблемы, растет конкуренция, теперь уже подключилась армия, другие разработчики тоже хотят поучаствовать и получить свой кусок пирога. Порой это изрядно мешает делу. А еще делу мешает подорванное за годы непрекращающейся выматывающей работы здоровье, и Королев ложится на операцию. Она должна была быть рядовой, что там случилось на самом деле - уже обросло слухами и легендами. Врачебная ошибка во время операции, плохая подготовка или неверный изначальный диагноз. Так или иначе, но результатом стало то, что Главный Конструктор скончался на операционном столе.
А мы получили от автора фундаментальный труд о крупной (и неизвестной на протяжении всей своей жизни) личности, своим упорством, трудом и напоров вдохнувшего жизнь в витавшие еще в умах немногих идеи, и позволившей нашей стране вписать имена наших летчиков в историю покорения космоса. Труд этот был максимально задокументирован, в тех случаях, когда в нем оставались белые пятна, автор выдавал наиболее вероятные версии (но всегда упоминал, что это лишь один из возможных вариантов развития событий), опровергал любые неверные воспоминания, от чьего бы лица они не исходили. Но, кроме непосредственно Королева, он показал нам всю окружающую среду, не жалея времени рассказывал про людей, с которыми судьба сводила его героя, про летчиков-планеристов, про сослуживцев, сталинский разгром Тухачевского, про организованные Берией шарашки, про послевоенную Германию (про ее научные достижения и коллективы ученых, которые захватывались странами-победительницами, кто успеет), про становление новой отрасли, ракетной техники и космонавтики.

Чтобы я не написал в этом отзыве на недостатки в книге автора, это не отменяет гигантскую пятнадцатилетнюю (!) работу прежде всего по архивам советской стороны, особенно когда читаешь, что многие части ВВС РККА заниматься бумажной работой считали ниже своего достоинства. Пространственный размах от Харькова до Волги, хронологический - опять же от Харькова-42 и до ликвидации котла. В рамках событий это чуть ли не три-четыре полновесных книги, каждая из которых являлась бы самостоятельным трудом, но тут выступает как отдельная глава. Сравнить исследование можно разве что с Авиацией в битве за Москву, хотя тот труд Дмитрия Хазанова чуть уже по временным и географическим рамкам.

Данная книга является, на мой поверхностный взгляд, единственным в России исследованием начального периода существования Чехословацкого корпуса, который в дальнейшем сыграет свою роль в Гражданской войне в России.
Итак, август 1914 года, начинается Первая мировая война и все патриотично настроенные граждане массово отправляются на фронт. В России проживает около 100 тысяч граждан чешского происхождения и их также массово записывают "в ряды", а вот есть еще и чехи - граждане Австро-Венгрии, живущие в России. Вот о них-то и пойдет речь.

Патриотично настроенные по отношению к России чехи и словаки, живущие в пределах Российской империи, организуют небольшую дружину. Ну точнее не они, а Верховное командование, но с их подачи. Всему этому посвящена первая глава, названная "Формирование Чешской дружины". Много было проектов, много трудностей. Следует подчеркнуть, что все солдаты, входившие в состав дружины, были исключительно добровольцами. Меняются командиры части, набираются солдаты, часть базируется в Киеве. Всё это описывается очень подробно и с выдержками из воспоминаний. Также следует отметить что изначально Чешская дружина формировалась как политическая часть, то есть в боях участвовать не должна была, а при вхождении российской армии на территории проживания чехов и словаков, заниматься пропагандой и поднимать на борьбу местное население. Реальность, как всегда, внесла свои коррективы.

Вторая глава носит название "Первые бои" и рассказывает о событиях конца 1914-весны 1915 года. Дружинники начинают выполнять свои задания и передавать местному населению новости о формировании чешского подразделения. Первые бойцы начинают ходить в разведку и участвовать в боях. Именно разведка и станет основной деятельностью Чешской дружины на этом этапе войны. Знание языков, местности и особенностей австро-венгерской армии помогают дружинникам отлично выполнять свои миссии. Командование поощряет смелых бойцов, одна из рот становится полностью "георгиевской". Однако на фронте уже не хватает снарядов и немецкая армия, пришедшая на помощь своим союзникам уже подготовила мощную наступательную операцию...

Глава 3. "Великое отступление". Российская армия откатывается за границу, солдаты отступают, зачастую не предупреждая об этом чехов и тем приходится самим пробираться к местам дислокации подразделения. Общая сумятица и сумбур приводят к гибели солдат и легкому ощущению хаоса. Наконец, российская армия закрепляется на позициях и для чехов наступает благоприятный момент.

Глава 4. "Стабилизация фронта. Подготовка к переформированию Дружины в полк". У Дружины появляется новый командир и Верховное командование разрешает вступать в неё пленным чехам из армии Австро-Венгрии. Это позволяет сформировать несколько новых рот. Глава посвящена в основном особенностям формирования новых подразделений Дружины, их дислокации и численному составу. Итогом стало формирование первой регулярной чешской части в российской армии - Чешско-словацкого стрелкового полка.

В книге большое количество черно-белых фотографий и таблиц. Обширно цитируются источники и мемуары. Впрочем есть нюансы: цитирование идет прямо по тексту, без сносок. Откуда берутся данные таблиц также не указано. Фотографии также часто подписаны просто фамилией, без подробностей кто на ней изображен. В конце приведен список использованных источников и литературы.

В итоге могу сказать, что работа не произвела впечатления, несмотря на её несомненную очень узкоспециализированную ценность. Здесь не то чтобы бесконечное описание выпушек и петлиц, которое меня совсем отталкивает, но и интереса нет особого. Следует отметить, что книга издана в 2009 году тиражом всего в 300 экземпляров и тот факт, что она до сих пор имеется в свободной продаже в интернет-магазинах, свидетельствует о нулевом интересе к данной теме у любителей военной истории.

Ju 87 в небе над Сталинградом, октябрь 1942 года.

Попытка объять необъятное – первая характеристика, что приходит на ум после прочтения данного труда. Вряд ли при издании книги кто-то всерьез считал, что на 300 страницах А4 можно воссоздать картину воздушной войны на юго-восточном участке советско-германского фронта за почти целый год: с весны 1942-го до весны 1943 года. Вообще для сколько-нибудь глубокого описания столь масштабных событий книга должна быть толще раза в три. Но Владимир Раткин попробовал обрисовать хотя бы основную канву событий, и получилось, в общем, неплохо.
Начиная с описания сложившийся ситуации в ВВС РККА в целом, автор постепенно переходит к описанию боевых действий - от Харьковской операции мая 1942 года, через бои на Дону и, наконец, непосредственно к Сталинградской битве.

Дальше...

Прежде чем приступать к описанию содержания, напишу пару слов про особенности книги.
В предисловии редактора специально упоминается, что приведенная информация по потерям противника взята, в основном, из советских боевых донесений со всеми вытекающими отсюда последствиями. По тексту это видно: советская авиация вроде бы летает и сбивает противника, а немцев не только не становится меньше, но и они постоянно висят над полем боя. Поэтому читателю надо постоянно помнить, что очень часто при описании воздушных побед речь идет о заявках, а не реальных потерях противника.
Пусть вас не смущают и приведенные цифры численности авиасоединений, которые часто даны в формате диапазона, поскольку архивные фонды 8-й Воздушной Армии настолько суровы, что «один документ чаще всего противоречит другому», потому используемая информация сверялась по нескольким источникам, и все равно пришлось давать весь диапазон, указывая наименьшую и наибольшую цифры.
Одно из главных достоинств книги – это четкая структура: все многообразие периодов и видов боевых действий разобрано и приведено в удобоваримом виде. Приведена численность авиации противоборствующих сторон на начало каждого периода, а сама битва разделена на условные этапы, что сильно упрощает понимание описываемых процессов. Но насчет компоновки книги остались противоречивые впечатления. Было ощущение, что издателем ставилась задача срочно выпустить книгу, поэтому набирали все что было под рукой: ранее публиковавшийся в журналах материал по боям над Харьковом в мае 1942 года, группа заметок по типам самолетов, участвовавшим в сражении, разнообразная статистика боевого применения авиации обеих сторон и т.п. Первоисточники в приложениях – это хорошо, но гораздо лучше выглядело бы их интегрирование в основной текст. Быть может когда-нибудь выпустят переиздание, где недостатки «сыроватого» первого издания будут учтены.

Ремонт Як-1 в районе Сталинграда.

Советская авиация весной 1942 года все еще находилась в процессе реформирования и преобразований. И до появления эффективной структуры и тактики применения было еще далеко. Всего лишь один маленький пример - в июле 1942 года в районе Сталинграда авиация имелась в подчинении пяти различных структур: ВВС, авиации ПВО, АДД, ГВФ, армейской авиации. Вполне предсказуемо, что такая раздробленность приводила к бардаку и бюрократическим проволочкам, вроде случаев с отказом обслуживать самолеты ВВС ПВО, севшие на аэродром ВВС РККА. Хуже того, что такая ситуация самым прямым образом отразилась на эффективности боевых действий. Чудовищный налет 23 августа 1942 года обошелся люфтваффе так дешево во многом из-за отсутствия единого управления авиацией. Система подчиненности авиаполков общевойсковым армиям уже под Харьковом показала свою нежизнеспособность, позволяя решать только частные боевые задачи, но не обеспечивая в случае необходимости срочного сосредоточения сил. В итоге внушительные силы авиации не могли реализовать большую часть своего потенциала. Определенную отрицательную роль также сыграла практика использования истребительных полков в связке со штурмовыми и бомбардировочными – сосредоточенные на задачах сопровождения истребители не прикрывали свои войска от налетов противника и не имели возможности своевременно реагировать на массированные атаки бомбардировщиков противника. А отсутствие передачи боевого опыта в советских авиаполках приводило к постоянному повторению ошибок и шаблонным действиям, что усугублялось неопытностью молодых пилотов и несовершенством тактики прикрытия штурмовиков/бомбардировщиков, и в итоге приводило к большим потерям в ударных самолетах и низкой эффективности воздействия на наземные силы противника. Добавляли проблем и почитатели принципа «своя рубашка ближе к телу» среди комсостава. К примеру, в 269-й ИАД был случай запрета вылета на прикрытие штурмовиков из-за израсходования суточного лимита моторесурса - в результате штурмовики без прикрытия на задание не пошли, и пехота осталась без поддержки с воздуха.
Проявилась, к сожалению, и обычная для советских ВВС практика "очковтирательства" – завышение собственных успехов превосходило все мыслимые и немыслимые пределы, к примеру, 431-й ШАП за весну-лето 1942 года в качестве уничтоженных силами полка заявил цифры схожие с численностью всех немецких танков на советско-германском фронте в тот период. Никто, разумеется, не думал, что ложные донесения дезориентируют командование, и появление якобы уничтоженных танков может быть потом неприятным сюрпризом. Все эти проблемы требовали срочного решения, но времени для их устранения уже не было - война стремительно приближалась к Сталинграду.

Сталинград в огне, август 1942 года

День 23 августа 1942 навсегда вошел в историю, как один из самых тяжелых и трагичных дней обороны Сталинграда – город был сильно разрушен в результате массированного налета люфтваффе. В тот день небо над городом защищала 102-я ИАД ПВО, оснащенная «зоопарком» в виде полусотни истребителей самых разных типов (И-16 тип 5, И-15 бис, «Харрикейн», И-153, Як-1, Миг-3). Авиация 8-й ВА, обладавшая куда большей численностью, в этот период имела основную задачу остановить продвижение противника на подступах к Сталинграду, и к прикрытию города от вражеских налетов не привлекалась. Помимо угрозы с воздуха в этот день немцы в нескольких местах вышли к городу, в том числе прорвались к аэродрому Рынок, где базировались части авиации ПВО и ночные бомбардировщики. Если летчики ПВО успели эвакуировать часть самолетов, то их коллеги из 596-го НБАП лишились практически всей матчасти. Несмотря на мужество нескольких механиков, пробравшихся на аэродром и взлетевших практически под носом у немцев, полк потерял 18 из 23 У-2. С потерей аэродромов авиация ПВО была выведены из игры, а на их место максимально оперативно были перенацелены истребители 8-й ВА, однако следующие несколько дней бомбардировки продолжались, и истребители 8-й ВА не смогли их остановить .

Bf 109 из JG 3 в полете к Сталинграду, сентябрь 1942 года.

Самолеты люфтваффе с самого начала воздушных сражений над городом завоевали господство в воздухе, вплоть до того, что в конце августа – начале сентября 1942 года производили вылетов в 10 раз больше, чем советская авиация. Воздушная война в Сталинграде сразу же проявилась во всем возможном многообразии: схватки истребителей, удары по коммуникациям, действия против аэродромов противника, ночные бомбардировки и т.д. Люфтваффе, пользуясь представившейся возможностью, пробивало дорогу наземным войскам, концентрируя удары бомбардировщиков на участках прорыва. Позднее линия фронта в городе сильно сблизилась , что ограничило возможность применения горизонтальных бомбардировщиков, вынуждая чаще использовать пикировщики. Концентрация усилий достигла масштабов вплоть до вызова Ju 87 на подавление отдельных позиций снайперов.
Пилоты люфтваффе также уделяли внимание советским коммуникациям, периодически атакуя речные и и железнодорожные пути вплоть до Астрахани. Конечно, немцы не забывали и о своих советских визави – в начале битвы активное распространение получила тактика блокировки аэродромов, выполняемая мелкими группами истребителей, которые также вели «свободную охоту» за линией фронта. Блокировщики, подстерегавшие взлетающие или садящиеся самолеты, наносили серьезный урон – только 288-я ИАД за неделю в конце августа потеряла от их действий 18 самолетов. По ночам блокировщики переключались на аэродромы ночных бомбардировщиков, также нанося им чувствительные потери. «Охотники» тоже не сидели сложа руки – так, к примеру, был подбит связной У-2, на котором летел В.И. Чуйков, но, к счастью, обошлось без жертв.
В ходе воздушных сражений продолжили проявляться типичные для советских ВВС начала войны проблемы. Одной из таких хронических проблем стала нехватка запасных частей для самолетов и невысокое качество производства. Бывали случаи, что прибывшие на фронт авиационные полки почти в полном составе сразу попадали в ремонтные мастерские. Также в некоторых соединениях отмечалась неудовлетворительная работа истребителей прикрытия: ходили на большой высоте или даже бросали штурмовики при появлении вражеских самолетов. Известно мнение командующего 8-й ВА на этот счет: «Если и дальше так наши будут истребители работать, так пусть лучше они сидят дома и не позорят советскую авиацию». Ему вторил командующий СтФ генерал-полковник Еременко: «В отдельных случаях действовали хорошо, большинство активно в бой не вступали».
Впрочем, авиаторы приобретали опыт и ситуация постепенно улучшалась. В сражении приняла активное участие Авиация Дальнего Действия, нанося ночные удары по войскам и коммуникациям противника. Ночные бомбардировщики ВВС старались не отставать от «многомоторных» коллег – в конце сентября У-2 работали с интенсивностью до 7 вылетов за ночь на один самолет.

Рейд на Тацинскую, декабрь 1942 года

Тем временем немцы вплотную подошли к пределу своих возможностей, полностью выбить защитников из города никак не удавалось – на все тактические ухищрения вроде использования специально подготовленных к уличным боям саперных батальонов советское командование отвечало стратегическими мерами, перебрасывая за Волгу очередную дивизию, которая восстанавливала положение. В первый день советского контрнаступления немецкая авиация в воздухе практически отсутствовала, видимо сказалась как уверенность в своих силах после десятка отраженных советских наступлений в сентябре-октябре, так и плохая погода. Впрочем, немцы и итальянцы в первые дни потеряли несколько аэродромов подскока, вместе с находящимися там самолетами, однако еще 24 ноября самолеты люфтваффе продолжали действовать по целям в городе.
После решения о снабжении окруженной армии Паулюса по воздуху, немцы начали стягивать силы транспортной авиации на различные аэродромы как можно ближе к котлу. Выдерживать норму снабжения не удавалось практически никогда, ввиду противодействия советской авиации и сил ПВО, а также плохой погоды. В это время советская авиация получила задачу препятствовать перевозкам, истребители стали патрулировать на вероятных маршрутах полета транспортников, создавалась сеть постов ВНОС.
Получил распространение и более радикальный метод борьбы с вражескими перевозками. Советское командование, помня старый постулат, что лучшее средство ПВО – это танки на вражеском аэродроме, организовало немцам неприятный подарок на Рождество - побудку после появления танкового корпуса на тыловом аэродроме в станице Тацинской в 250 км за линией фронта. Самое забавное, что немецкая воздушная разведка следила за прорвавшимися танками корпуса Баданова, но не сумела верно оценить направление их движения и степень исходящей угрозы. Несколько гипертрофированная советская версия LRDG успешно выполнила задачу, Тацинская перестала быть центром снабжения армии Паулюса.
В январе 1943 года господство в воздухе над Сталинградом наконец-то перешло к советской авиации, а после потери аэродрома Питомник 16 января немецкие истребители в котле и вовсе кончились. Сухопутная группировка ненадолго их пережила, 2 февраля и для них все закончилось. Тяжелое поражение под Сталинградом имело далеко идущие последствия для люфтваффе, в особенности это коснулось транспортной авиации. Однако и советской стороне было о чем задуматься - проблемы с запчастями и склонность истребителей к конформизму при встречах с противником никуда не исчезли и больно аукнулись в следующем 1943-м году. Количество самолетов, стоящих на земле из-за отсутствия необходимых запчастей, к лету 1943 года достигло размеров полностью укомплектованной Воздушной Армии. Но это уже совсем другая история.

Достаточно небольшая брошюра Алексея Лобина, широко известного в узких кругах критика романтических и не очень националистов от истории в Беларуси и большого специалиста по пушечному делу раннего Нового времени. Текст сжат, количество иллюстративного материала увеличено в разы (и благодаря большому формату он хорошо смотрится).

В целом она повторяет компоновку его довольно нашумевшей книги о битве под Оршей. Автор последовательно сдувает мифические цифры войск Великого княжества Московского (80 000, кочующие из одного источника в другой), снижает и оценки объединённого войска ВКЛ и поляков.

При этом Лобин намекает (не утверждает), что дворянское ополчение и в этот раз собралось так плохо, что поляки вполне могли быть основной силой, участвовавшей в сражении против войск ВКМ. Это, естественно, тоже очень не нравится его идеологическим оппонентам.

Но все эти препирательства меркнут перед основным тезисом Лобина – несмотря на проигранную битву, которую так поднимают на щит современные националистические идеологи, ВКМ заняло с третьей попытки Смоленск и этим однозначно выиграло войну. Заинтересованный читатель видит в который раз одну и ту же картину (см., например книгу Андрея Янушкевича о Ливонской войне). ВКЛ с союзниками нередко выигрывает полевые сражения, но оказывается неспособна к организации штурмов и осад замков. Благодаря этому граница ВКМ на протяжении XVI века сдвигалась на запад практически после каждой войны.

Судя по всему, современники в соседних государствах прекрасно понимали, что фантастические цифры разбитых московских войск – плод пропаганды элиты ВКЛ и Короны польской. Вероятно, эта пропаганда была рассчитана не на Ордена и скандинавские страны, а на Западную Европу, в которой эти хвастливые заявления принимали за чистую монету. Курьезно, что спустя полтысячелетия эти пропагандистские материалы стали основой мировоззрения для современных идеологически неравнодушных людей. Что ж, качественная пропаганда, оказывается, не имеет срока годности.