Жутко громко и запредельно близко

Ну... так се конечно. Все книги теперь мерю в достоевских. Тут от силы 0,05 достоевских. Сколько людей проходит через твою жизнь! Сотни тысяч людей! Надо держать дверь открытой, чтоб они могли войти! Но это значит, что они могут в любую минуту выйти! - не, ну от ФМ таких соплей точно не дождешься! Ну...и не то, чтоб я совсем от книжки плевалась. Хотя, может быть, это из-за сюжета. Теракт 11 сентября - эт не тема для шуток. Но надеюсь, что Фоер не пользовался ею, чтоб я не плевалась. А еще тут много картинок - вот в такой вот взрослой книжке. Можно и полистать в общем.

В 1941 моя бабушка была студенткой педучилища. Зимой этого года перестали ходить пассажирские поезда и она с кожей отдирала с ног резиновые боты. Ее первый муж погиб на войне. Наверное она его любила. Она родила 8 детей, 7-от моего деда. Дед много пил и, вероятно, погуливал. Она находила его пьяным в сугробах и тащила домой, спасая от смерти. У неё была мачеха, хотя мать была жива. И даже как-то приходила наблюдая из далека, как дети купаются. Мачеха запрещала старшим детям называть ее «мамой». Ее младшая сестрёнка умерла от кори. Собираясь по праздникам нашей большой семьей, мы пытаемся воссоединить крупицы этих знаний. Но они остаются…

Данную книгу я прочитала зимой 2013 года, как только она попала в мои руки, сердце облилось счастьем, т.к давно грезила ее заполучить. "Жутко громко и запредельно близко" одна из немногих книг, читая которую, я обливалась слезами, я не могла таить свои эмоции, впечатление книга производит колоссальное. Сама по себе она необычная: построением сюжета, мыслями мальчика 9 лет, которые совершенно не соответствуют возрасту, да и само оформление книги очень впечатляет. Это та книга, последующие действия которой просто не предугадать. Она попала в мой маленький списочек любимых книг.

Вначале книга казалась достаточной интересной , но конце я уже заставляла себя её читать .Содержание нудное, непонятное ,неинтересное. Дочитав практически до конца , я бросила эту книгу .

Это книга о которой я очень мечтала. Я помню эту трагедию... У меня было свидание с мальчиком и мы пошли в кино. Там в фойе стоял огромный экран (для 2001 года это мощно!) и на нем, в экстренных новостях показывали самолеты, пронзающие небоскребы, людей, выпрыгивающих из окон... По моему лицу текли слезы, в душе я рыдала навзрыд! Меня бил озноб... Как сейчас помню этот момент. И осознание трагедии, которая беспощадно унесла жизни ни в чем неповинных людей.. А ведь там, в Нью-Йорке, могла быть и я. Я профукала обучение по обмену студентами всего пару месяцев назад.. Прошло время, я наткнулась в сети множество историй выживших, людей, кторые…

Жевала эту книгу три недели, пока не поняла, что ничего путного не выжму для себя дальше первой Ее четверти - ни событийного, ни эстетического.. Должна была почувствовать душевный надрыв, вкус лирики, - но не прочувствовала. Сквозь текст продиралась без вдохновения. Фоном встают в памяти Соколовская "Школа для дураков", и обэриутские напевы, липскеровский абсурд и мамлеевская бытовая ересь, даже Элджернон маячит - а "жутко громко, запредельно близко" никак не резонирует с душой. Не тот период, видимо.

Однажды увидела у друга эту книгу. Привлекли внимание и странное название, и исписанные непонятные листы. Попросила почитать. Он сказал, что книга не его, а "закомой закомого", но все-таки книга у меня оказалась. Где она сейчас - не знаю. Ибо я ее тоже отдала потом почитать знакомой. Вообщем, получился такой букросинг. Книга просто потрясающая. Читается легко, быстро, поглощает полностью и потом долго не отпускает. Советую всем.

Вся история состоит лишь в том, что данная книга настолько въелась в мой мозг, что прошло уже больше недели после прочтения, а она все не покидает моих мыслей. Настолько, что вместо того,чтобы спать, я часто сижу посреди ночи и рисую что-то вроде коллажей про жизнь Оскара (в которых, скорее всего, могу разобраться только я). *ох, слишком много слова "что"* Вот один из них:

Мастер Блок сказа: «Однажля я поетал писать резо таж про олту деревню в России - артель художников, в торыт высиворнаь из больших городов! По слухам, там вы воит васени картины! Все стены были ими увешаны О рисовал ва потолках, на посуде, на окнах, на абажурах Бы-до ва это формой протеста! Или способом самовыражение Хорошо онт рисовали, или это вообще неважно! Я хотел уа-деть все своими глазами мир должен был про них узнать Я жил ради таких репортажей! Сталин проведал про эту гр-тель как раз за несколько дней до моего приезда и послал туда своих громил с приказом переломать художникам руки. Это было хуже, чем их убить! Мне открылась…

Потом я начал думать о том, что где-то совсем близко могут жить и друтие одинокие люди. Я вспомнил песню Bleanor Rigby'. И правда, «откуда они все берутся? И как с ними со всеми быть»»? Что если воду, которая льется из душа, обрабатывать специальным раствором, который бы реатировал на сочета-ние таких вещей, как пульс, температура тела и мозговые колебания, чтобы кожа меняла цвет в зависимости от твоего настроения? Когда ты жутко возбужден, кожа будет зеле-неть, а когда рассержен, само собой, краснеть, а когда у тебя на душе акшакак - коричневеть, а когда тебя осенило - синеть. Все бы сразу видели твое самочувствие, и мы были бы осторожней…