Рецензии на книги — Артур Кёстлер

Людям бывает не так сложно солгать. Людям бывает не так трудно убить. Сложнее бывает признать, что убивал ты из-за лжи. (с)

Книга Артура Кёстлера отправляет нас в сталинские времена и предлагает проследить за судьбой товарища Рубашова - идейного большевика и представителя старой гвардии. Протагонист не имеет конкретного прототипа, но он, вероятно, вобрал в себя черты видных фигур, прошедших через громкие московские процессы. Кёстлер был одним из тех иностранцев, которые с симпатией относились к Советскому Союзу и не понимали, что происходит и почему ещё недавно уважаемые деятели, убеждённые марксисты-ленинцы, признаются в гнусных замыслах и преступлениях. Моральное воздействие? Пытки? Шантаж? Желание искупить грехи? Но некоторые обвиняемые кажутся искренними в своих признаниях… Неужели…

Книга попала в поле моего зрения уже давно. Ещё тогда, узнав о ней, я заинтересовалась личностью автора, который написал этот роман на заказ для немецкой антисталинской газетёнки. На ютюбе есть его интервью на немецком языке Eine Folge DAS PROFIL - ZU GAST: ARTHUR KOESTLER, где Кёслер также произвёл на меня неприятное впечатление. О, на какую стоимость он выкурил табака, рассказывая о том, как он отказался от своих коммунистических взглядов? Как долго он выдумывал песенку на немецком с рифмой, где девочка Соня спала со всем коллективом? Будто наслушался мифов, что в СССР все жёны и дети общие. Кёстлер врядли что-то такое видел во время своего пребывания в стране Советов, но присочинить на радость западной публике он горазд.

Интерес к творчеству Кёстлера, когда я и поняла, что надо бы…

Самое трудное в этом отзыве - перевод с эмоционального на словесный. Долгое и непростое чтение в совершенно понятном и не единожды пройденном сюжете. Школьные годы одарили множеством воспоминаний о страшных временах и судьбах. Шаламов, Разгон, Солженицын, Лихачев... Семейная история избежала пугающего черно-красного слова "репрессии", но сохранилась воспоминаниями о душных ночных страхах. Всего этого хватило с избытком, чтобы помнить, но не возвращаться. К "Колымском рассказам", к Приставкину, к Кочергину.

Тем необычнее оказалось это чтение, знакомое происходящим, героями, раздумьями и галлюцинациями одиночной камеры, воспоминаниями из прошлого, Рихардом и Малюткой Леви, старым соратником, иезуитски изворачивающим протокольное "чистосердечие" под насущность момента, ноющей болью…

Показателен тот факт, что сей труд читаешь через 70 лет после того, как он увидел свет. Знание биографии автора мешает целостному восприятию произведения. Сразу возникают ассоциации с тем, что Кестлер английский еврей и все, что он пишет - результат вражеской пропаганды и своевременной предприимчивости. Но если ничего не знать об авторе, то картина чистки конца 30-х годов в СССР на примере процесса над Николаем Рубашовым (вариант - Троцкий, Зиновьев, Каменев) выглядит вполне достоверной. Некоторая оторванность от реальности, присущая автору, может быть расценена как природный аристократизм и принадлежность подследственного к высшим эшелонам власти.

Произведение отличается от подобных попытками глубокого философского обоснования происходящих процессов в стране. В настоящий…

Скажите же, доколе дорогу к свободе будут устилать человеческие кости ?

Конечно, прочитав не одну и не две книги как художественные , так и исторические на тему террора, книга не стала для меня большим откровением, как когда-то Дети Арбата Анатолия Рыбакова, например. Но только потому, что та книга была одной из первых, посвящённых данной тематике и иллюстрирующей масштабы трагедии. А эта читалась уже на основе кое-какого багажа. Но это обстоятельство совершенно нисколько не умаляет заслуг автора данного романа и выгодно отличает его от других тем, что здесь предпринята попытка осмыслить и подвести под происходящие в стране процессы историческую и философскую базы. Когда-то давно имя автора было знакомо читателям нашей страны, а тогда ещё Советского Союза, но как раз с выходом данной…

Артур Кестлер - автор необычный. Читаю второй его труд и не перестаю удивляться, хотя, по идее, все должно быть предельно ясно. Ужасающая логика реализма практически максимальна в своей крайности, но цепляет чем-то еще, какая-то точка где-то в глубине собственной идентификации бессознательно отзывается и руки сами тянутся поставить автору пятерку. И пусть умом понимаешь, что текст неидеальный и темы надуманные. С другой стороны - кем мог еще быть Спартак со своей братией, как не обычной бандой грабителей, оставшихся в памяти исключительно благодаря врунам-историкам и масштабности собственных деяний. Погрязшие в разбое, междоусобицах - дорвавшиеся до свободы рабы, чем они еще могли прославиться.

Рабство периодически бунтует, на то оно и рабство. Автор пошел дальше - вручил, сообразно…

Артур Кёстлер порвал с коммунизмом в 1938 году, и это было слишком поздно: как для коммунизма, который к тому времени из прекрасной идеи превратился в жуткую реальность, так и для самого Кёстлера – 33 года не самый подходящий возраст для прощания с иллюзиями. Но гораздо трагичнее другое: разочаровавшийся в коммунизме Кёстлер, потерял веру и в Европу, поэтому роман о послевоенной ситуации в Париже пронизан чувством безысходности и обречённости.

В художественном смысле роман нельзя назвать безупречным: основная интрига довольно банальна - любовная связь советского агента и молодой американки, и с точки зрения стилистики шероховатостей и погрешностей хватает. А вот ожидаемое «идейное противостояние» решено достаточно оригинально, как противопоставление двух списков: американского «Ноева…

«Деревня спит и видит сладкие кровосмесительные сны. Где-то на лугу обязательно пасутся телята, я их слышу, хоть и не вижу, — у каждого на шее колокольчик, вызвякивающий свой монолог, не нуждающийся в слушателях. Не смахивает ли это на симпозиум?».

Артур Кёстлер фривольным названием ловко выделил свой роман из сонма книг. Аннотация, впрочем, честно расставляет все акценты, но вы-то уже держите книгу в руках, правда? Девушки по вызову – это научные авторитеты, кочующие по конференциям, круглым столам и симпозиумам, читающие один и тот же доклад в почти одной и той же компании коллег по нескольку раз за год, выпивающие свой последний коктейль на прощальном ужине с мыслью о первом коктейле на следующем мероприятии. Любопытный образ, хотя роман, на самом деле (и к моей жалости), вообще не об…

Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды... Пропал Ершалаим - великий город...

Мне тридцать лет, и я седой. Видел, как умирают люди, размазанные по рельсам, спресованные в автомобилях под Камазом. Эти видения со мной навсегда, до самой смерти отпечатаны с той стороны сетчатки и в структуре обесцвеченных волос. Я живу в сытое время, даже в армии не служил, насильственные смерти в 90-е видел случайно и не осознавал. Я сын своей страны, в моей родословной были раскулаченные крестьяне, расстрелянные казаки и сосланные дворяне. Но были и люди с…

Я исключительно редко читаю книги по рекомендациям, но тут был особый случай – прямая просьба коллеги прочитать «Век вожделения» и поделиться впечатлениями и мыслями «по поводу». Прочла и говорю: «Это было хорошо»! «Век вожделения» отлично написан и переведён. Вся философия и внутренняя эстетика книги, её неповторимый Zeitgeist, на мой взгляд, переданы безупречно и тонко. А.Кёстлер, которого я для себя открываю впервые, в этом плане являет редкое сочетание интеллектуализма и художественности, что не может не покорить читателя. И всё же эта книга из разряда таких, которые либо сразу читаешь от корки до корки, либо бросаешь на первых же страницах и больше не возвращаешься к ним никогда, несмотря на талант автора и мастерство переводчика.

Начиная читать «Век вожделения», я не знала, как…

Знакомство с этой книгой, которая предлагает реконструкцию самого громкого в античной истории восстания рабов под предводительством Спартака и Ко, сложилось у меня непросто. Я был крайне оптимистично настроен. Затем несколько подавлен текстом, который сперва напоминал какую-то довольно скучную линейную хронику, как будто не успели подготовить сцену и нужно быстро расставить декорации, разместить действующих лиц, раздать реплики. Закончив роман, я не стал сразу писать отзыв, а отправился читать про автора и его деятельность. В итоге из наших отношений с книгой получился такой довольно запутанный клубок. До автострады любви мы не добрались, но с ухабистого проселка разочарований, пожалуй, все-таки вырулили.

Сначала:

Многообещающее интро, когда Квинт Апроний, писец рыночного суда Капуи,…

"Философия – слишком серьезная сфера, чтобы доверить ее одним философам".

Нет, эта книга не о тех, о ком вы подумали. Call Girls - так в академических кругах было принято (а может, и сейчас принято) иронически называть ученых, которые кочуют с докладам и выступлениями по различным международным конгрессам и конференциям и для которых это становится привычным образом жизни. В этой книге рассказывается о группе маститых профессоров и академиков, которых инженер-физик и нобелевский лауреат собрал в затерянной в Швейцарских Альпах деревушке на симпозиум под названием "Принципы выживания", посвященный насущным проблемам человечества.

В концу 60-г гг. ХХ века стало ясно, что человеческая цивилизация стоит на пороге саморазрушения. Локальные войны, терроризм, распространение вооружений, рост…

История по существу своему аморальна: совесть никак не соотносится с Историей.

В качестве эпиграфа к этой книге автору, на мой взгляд, стоило использовать пословицу: "За что боролся, на то и напоролся". Главный герой Рубашов, когда-то бывший одним из зачинателей революции, работавший под прикрытием, верящий в революционные идеалы, оказывается в тюрьме по обвинению в предательстве дела революции и нового государства. И начинается жестокое противостояние с когда-то соратником, почти другом, а нынче просто следователем, который собирает доказательства, Ивановым. Как умелые фехтовальщики обмениваются противники ударами, но действия Рубашова заведомо скованы, и он может лишь вяло парировать удары... Нелегко сломать того, кто был выучен и натаскан молчать при самых страшных пытках и жестоком…

Романтическая история о восстании Спартака, а также разных других гладиаторов, была благополучно когда-то растиражирована у нас романом Джованьоли "Спартак", а позже - многочисленными пародиями на заданную тему, литературными и киношными. Артур Кестлер, английский автор, не мог печататься в нашей стране, поскольку был запрещен, имея в своем арсенале конфликт совершенно явный. Сложные его отношения с коммунистами вылились в годы заключения и убийственное произведение о природе тоталитаризма "Слепящая тьма".

"Гладиаторы" - первое определяющее произведение Кестлера, написанное еще в 30-е годы, но я читаю его уже следующим. На мой взгляд, этот автор гораздо дальше других ушел по дороге реализма. Может он в чем-то и депрессивен, это определяют и темы, которые он выбирает, и сухой деловой…

Не стоило ожидать от Кёстлера детального описания Хазарского каганата. Во-первых, он не историк; а во-вторых, книга не о стране, а о народе - хазарских евреях, о чём название и говорит. Не то чтобы автор мало внимания уделяет истории Хазарии, первая часть книги посвящена именно ей, но как-то поверхностно, многое мне уже было известно. Сама по себе книга неплоха, а в рамках задачи, которую автор перед собой ставил, очень даже хороша. К.Нойман ещё в XIX веке выдвинул гипотезу, согласно которой, евреи-ашкеназы ведут свою историю от хазар. Кёстлер, будучи приверженцем этой теории, в своей книге очень убедительно и последовательно её доказывает. Несмотря на её стройность и логичность, всё же по большей части это домыслы и предположения, неподкреплённые доказательствами. Но лично я -…

Почему маленький человек думает о революции? Почему маленький человек пытается понять жестокость правителей? Зачем мне это нужно? Много лет назад я читала статью с названием "Победи в себе Сталина". Фигура вождя была представлена автором некой метафорой высшей степени эгоизма, черствости, вмешательством в чужую жизнь. Может, чувствуя Сталина в себе, я ищу зеркала в книгах о репрессиях? Ведь я не историк, даже не любитель. Не стану искать причины, почему ленинские заветы не были претворены в жизнь или прочие почему. Мне интересен человек. А эта книга о партийном, только перед концом в нем проглядывает человеческое. Что еще сказать о герое? Он фанатик, возможно, романтик. Хотя, на мой взгляд, проявления романтизма, сентиментальности и прочего светлого, тонкого - признак того, что человек…

Начало книги заставило меня недоумевать. Я никак не могла понять, какую именно страну и какой год описывает автор? Вроде бы, все очевидно, говорит о сталинской России. Но описание тюрьмы выглядело слишком мягким для нее, местами напоминавшем царские порядки. Поэтому я некоторое время сомневалась. Быть может, это тюрьма у немцев? Или в какой-нибудь из стран советского блока? Впрочем, автор избегает прямых названий. Сталина будет всегда называть Первым, на остальных будет только намекать. Кого он прячет за своими намёками? Троцкого, Зиновьева, Каменева? Он не назовёт ни одной известной фамилии. И будет работать с вымышленными героями. Потом я поняла, в чем дело. Автор книги - немец, в русской тюрьме он не сидел, отсюда и ряд фактических неточностей. Но дело не в них. Своей задачей он…

Меня всегда мучал вопрос, как люди боровшиеся за свои идеалы, верившие в то, что они делали - отрекались от своих поступков? Почему они изменили своим идеям? Ради которых жили? Слепящая тьма* очень душераздирающая, но и доверительно вкрадчивая. Сильная атмосферная честная книга.

*эта книга обязательна к прочтению, особенно для эмоциональных, молодых людей, которые абсолютно верят политикам.

P.S. Будьте осторожны в своих политических предпочтениях.

Неожиданно интересное эссе встретилось :) Причём, совершенно неожиданно! Я сейчас полностью занят Достоевским, но люди, которым я доверяю ( Beatrice_Belial и antonrai ) совершенно независимо друг от друга предупредили, что передозировка Фёдором Михайловичем может отрицательно сказаться на психике. А они-то понимают, о чём говорят, так что я решил между двумя произведениями взять что-нибудь другое не слишком длинное -- и вот.

Автор всесторонне рассматривает некоторые -- а может, и все -- аспекты снобизма. Как и ожидалось, кое в чём я сноб, хотя по большинству критериев, к счастью, не прохожу. Подробностей рассказывать не буду, а то вы про меня узнаете больше, чем хочется :)))

Тут главное понимать, что слова "сноб" и 'snob' не вполне равнозначны. В русском языке слово встречается довольно…

Реакцию людей, видевших меня с этой книгой, можно разделить на два типа. Первые, знающие о существовании такого писателя, как Кестлер, говорили, что очень средненький и что уж лучше почитать Оруэлла, с которым он дружил. Вторые, видящие этого автора впервые, спрашивали, не купил ли я эту книгу, чтобы быть готовым к бурным выходным. Кестлер написал очень неплохой роман, добротный, продуманный и написанный приятным для чтения языком. Книга очень короткая и при этом в ней много интересных идей и мыслей, некоторые из которых хочется применить, некоторые пугают, некоторые кажутся детской фантазией. У Артура Кестлера очень интересный язык. То, как он обращается с юмором поражает, ибо ирония иногда переходит в сарказм, иногда в добрейший юмор, а иногда в откровенную желчь. При этом, нельзя…