Анастасия Ивановна Цветаева - прозаик; сестра поэта Марины Цветаевой, дочь И.В.Цветаева, создателя ГМИИ им. А.С.Пушкина.
В своих "Воспоминаниях" Анастасия Цветаева с ностальгией и упоением рассказывает о детстве, юности и молодости.
Эта книга о матери, талантливой пианистке, и об отце, безоглядно преданном своему Музею, о московском детстве и годах, проведенных в европейских пансионах (1902-1906), о юности в Тарусе и литературном обществе начала XX века в доме Волошина в Коктебеле; о Марине и Сергее Эфроне, о мужьях Борисе Трухачеве и Маврикии Минце; о детях - своих и Марининых, о тяжелых военных годах.
Последние две главы посвящены поездке в Сорренто к М.Горькому и поиске места в Елабуге, где похоронена сестра.
Книга содержит иллюстрированные вклейки.

Свернуть 

Анастасия Ивановна Цветаева - прозаик; сестра поэта Марины Цветаевой, дочь И.В.Цветаева, создателя ГМИИ им. А.С.Пушкина.
В своих "Воспоминаниях" Анастасия Цветаева с ностальгией… Развернуть 

"Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта" - так сказал о Марине Цветаевой Иосиф Бродский, имея в виду не только пространство России. В настоящее издание вошел весь основной корпус стихотворений Цветаевой, поэмы ("Поэма Горы", "Поэма Конца", "Крысолов", "Новогоднее"), автобиографическая проза ("Дом у Старого Пимена", "Башня в плюще", "Мать и музыка" и др.), воспоминания о современниках ("История одного посвящения", "Живое о живом", "Пленный дух", "Повесть о Сонечке"), а также эссе "Мой Пушкин" и "Пушкин и Пугачев". "Марина часто начинает стихотворение с верхнего "до", - говорила Анна Ахматова. То же самое, частично, можно сказать и об интонации Цветаевой в прозе. Таково было свойство ее голоса, что речь почти всегда начинается с того конца октавы, в верхнем регистре, на его пределе, после которого мыслимы только спуск или в лучшем случае плато. Однако настолько трагичен был тембр ее голоса, что он обеспечивал ощущение подъема при любой длительности звучания. Трагизм этот пришел не из биографии: он был до. Биография с ним только совпала, на него - эхом - откликнулась". И.Бродский "Отказываясь от морализаторского фильтра, не заботясь о границах доброприличного и дозволенного, Марина Цветаева давала сказаться всем голосам, которые в себе слышала, а не только тем, за которые, говоря ее собственными словами, она согласилась бы умереть в семь часов утра". И.Кудрова

Свернуть 

"Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта" - так сказал о Марине Цветаевой Иосиф Бродский, имея в виду не только пространство России. В настоящее издание вошел весь основной… Развернуть 

Мемуары двух женщин, словно два крыла, собранные под одной обложкой: Ариадна Эфрон, дочка Цветаевой и её нежный друг, с которой она прошла ссылку.
Воспоминания наполнены необычайным светом и любовью и удивительными приключениями души в этом грустном мире.

Свернуть 

Мемуары двух женщин, словно два крыла, собранные под одной обложкой: Ариадна Эфрон, дочка Цветаевой и её нежный друг, с которой она прошла ссылку.
Воспоминания наполнены… Развернуть 

«Живу до тошноты» — дневниковая проза Марины Цветаевой — поэта, чей взор на протяжении всей жизни был устремлен «вглубь», а не «вовне»: «У меня вообще атрофия настоящего, не только не живу, никогда в нём и не бываю». Вместив в себя множество человеческих голосов и судеб, Марина Цветаева явилась уникальным глашатаем «живой» человеческой души. Перед Вами дневниковые записи и заметки человека, который не терпел пошлости и сделок с совестью и отдавался жизни и порождаемым ею чувствам без остатка: «В моих чувствах, как в детских, нет степеней».
Марина Ивановна Цветаева — великая русская поэтесса, чья чуткость и проницательность нашли свое выражение в невероятной интонационно-ритмической экспрессивности. Проза поэта написана с неподдельной искренностью, объяснение которой Иосиф Бродский находил в духовной мощи, обретенной путем претерпеваний: «Цветаева, действительно, самый искренний русский поэт, но искренность эта, прежде всего, есть искренность звука — как когда кричат от боли».

Свернуть 

«Живу до тошноты» — дневниковая проза Марины Цветаевой — поэта, чей взор на протяжении всей жизни был устремлен «вглубь», а не «вовне»: «У меня вообще атрофия настоящего, не… Развернуть 

1919 год. Симметрия цифр. Симметрия смерти. Молодость. Смерть. Любовь. Смерть. Одиночество. Любовь. Любовь все-вмещающая: юношей и девушек, красоту ума и красоту равнодушного лика, детей и мужчин, войну и голод, небо над чердаком и снег под ногами. Снег. Смерть. Театр. Смерть. Весна. Одиночество в пасхальную ночь. Отъезды. Не-встречи. Вечные разлуки. Спустя 19 - замыкая симметрию - лет - Смерть. Окончательная смерть Сонечки там, в снегах России. Окончательная жизнь - смерть Сонечки на солнечном берегу чужого моря, в повести Марины, в неистовой ее ярости: не отпустить. "Сильнее смерти любовь, и стрелы ее - стрелы огненные". Стрела. Снег. Смерть. 1919.

Свернуть 

1919 год. Симметрия цифр. Симметрия смерти. Молодость. Смерть. Любовь. Смерть. Одиночество. Любовь. Любовь все-вмещающая: юношей и девушек, красоту ума и красоту равнодушного… Развернуть 

До 2001 года записные книжки Цветаевой находились в закрытом архиве и впервые были напечатаны в двух томах с академической полнотой и обширными комментариями московским издательством `Эллис Лак`.

Записи там черновые, не обработаны, часто без знаков препинания, скорописью, многие слова сокращены до одной-двух букв. Также есть денежные счета, выписки из немецких и французских книг, бесконечные записи детского лепета ее дочери Али.

Здесь публикуется лишь то, что представляет очевидный интерес для широкого читателя, - и в более привычном для чтения виде. Сохранена большая часть авторского синтаксиса и даже орфографии - кроме тех случаев, когда это затрудняло бы чтение и понимание текста.

В конце книги дана дневниковая проза Цветаевой - очерки, подготовленные ею на основе этих записных книжек и опубликованные в Берлине, Праге и Париже в 1924-1927 годах.

Свернуть 

До 2001 года записные книжки Цветаевой находились в закрытом архиве и впервые были напечатаны в двух томах с академической полнотой и обширными комментариями московским… Развернуть 

Книга эта начиналась с детских дневниковых записей и постепенно вобрала в себя все богатство впечатлений о личности Марины Цветаевой и ее литературном окружении. Обладая острой наблюдательностью и несомненным художественным даром, автор воссоздает в живых деталях неповторимый образ своей матери, поэта и человека, рисует драматические обстоятельства ее жизни периода революции и первых эмигрантских лет. Ценны и публикуемые в книге литературоведческие комментарии к стихам М.Цветаевой, свидетельства рождения многих поэтических строк. В книгу включены также переписка автора с Б.Пастернаком и другие материалы.

Свернуть 

Книга эта начиналась с детских дневниковых записей и постепенно вобрала в себя все богатство впечатлений о личности Марины Цветаевой и ее литературном окружении. Обладая острой… Развернуть 

Предлагаем вашему вниманию комплект из 2 книг "Георгий Эфрон. Дневники". "Есть у меня важный свидетель - сын", "умный и суровый Мур", отмечала в письмах Марина Цветаева. Настоящие дневники, публикуемые впервые, - лучшее тому подтверждение. Записи юного Георгия Эфрона, охватывающие период 1940-1941 годов, являются уникальным документом последнего периода ее жизни.
Много рассказывает молодой человек и о себе: об учебе в школе, занятиях рисованием, встречах с девушками, бесконечном чтении русской и зарубежной классики. Большое внимание уделяет он политическим и военным событиям в СССР и за границей, и подчас его правильные прогнозы вызывают изумление.
Г.Эфрон оставил нам достоверное и глубокое повествование о своем времени и малоизвестных фактах жизни своей семьи.

Свернуть 

Предлагаем вашему вниманию комплект из 2 книг "Георгий Эфрон. Дневники". "Есть у меня важный свидетель - сын", "умный и суровый Мур", отмечала в письмах Марина Цветаева. Настоящие… Развернуть