Больше рецензий
Эксперт
Сердце воительницы, душа сказочницы.
15 октября 2022 г. 19:48
239
5 И лес – словно очаг.
Рецензия____«А над пустыней медленно спадал / Дождь пламени, широкими платками, / Как снег в безветрии нагорных скал». Багряное небо жутко ревело, пенное море яростно вскидывало свои гребни, мелкий песок жалил золотыми иглами... Времена, когда люди наивно верили в то, что война их не заденет и всё обойдётся, канули в Лету, ибо небеса озарились красным – и лес начал гореть. Игнорировать происходящее было уже невозможно, но в головах народа ничего не изменилось, ибо их настигло, как верно подметил тот, кто так любил жизнь, трагическое задубение, и каждый должен был повторять как мантру лишь одно: «Долг тяжелее горы, смерть легче лебединого пёрышка». И люди верили (во что?), и люди защищали (кого?), и люди повторяли (не вдумываясь). Их дома горели, их отцы, мужья и братья сгорали – «У каждого из них на лбу иероглиф СМЕРТЬ», – их собственные жизни с каждым днём становились всё голоднее и холоднее, но они, сердечно крича «Банзай!», продолжали считать, что их страна, которой верховодит божественный посланник, вершит правое дело. Ложь. Всё было чёрной, гнилой, разлагающей умы ложью. А огонь тем временем продолжал своё наступление...
____«Солнце клонилось к закату. И город, и весь мир, и эпоха – всё клонилось к закату». Небо было мрачным, будто готовилось разрыдаться, вселенская тьма ночных улиц поглощала все ничтожные вздохи, висящие на ветвях плакучих ив колокольчики скорбно предрекали горе... С каждым днём положение в столице становилось всё хуже и хуже, еды не хватало, дома начали разрушаться, везде царили упадок и бедность, но эти глупцы продолжали верещать о том, что их великую страну хотят извести, не понимая при этом, что если кто Японию и уничтожает, так это их обожествляемый император и его приспешники. Если в первом томе отдельных лиц, ведущихся на всю эту пропаганду, и было временами жаль, то здесь жалость окончательно превратилась в отвращение, ибо оправдать такую беспечную наивность просто-напросто невозможно. «По правде говоря, я толком не знал, отчего случилась та война», – смущённо признался тот, кто так болел за японскую армию, и в этих словах – всё. Страшно было наблюдать за тем, как искалеченного бывшего солдата преследовали, избивали и арестовывали за то, что он молил своего бога о мире, как старший брат называл младшего отродьем только потому, что тот не хотел воевать, как ненависть и насилие уничтожали всё светлое и доброе... Люди боялись друг друга – и это намного страшнее того огня, что пожирал ветхие постройки, ибо дома можно будет отстроить, а вот человеческие отношения – нет.
____«В один прекрасный день, когда я умру, / Представь себе горные вершины. / Не дай растаять белому снегу». Лепестки сакуры кружились в сказочном вальсе, солнечные лучи рассыпались под ногами бесчисленными самоцветами, травы и трепетная листва напевали свои песни... Но были и другие, те, кого терзали сомнения. Это мечтательный Синскэ, который просто хотел читать свои любимые французские романы и утопать в любви к даме своего сердца. Это любознательный Юта, который, нося форму, продолжал мечтать о космосе и размышлять о прочитанных книгах. Это, в конце концов, Рихей, который, окунувшись в воспоминания молодости, многое переосмыслил и понял свои ошибки. И, конечно, это женщины. Пока мужчины учиняли хаос, женщины за это расплачивались. О том, что пришлось пережить сёстрам, этим славным, смелым и сообразительным девушкам, даже вспоминать тяжело, но вот в чём дело: они выстояли. «Их радостные вопли – это моё горе, их радость – моя скорбь», – несмотря ни на что Хацуэ и Нацуэ всё равно остались собой, они продолжали бороться, одна – за своих детей, другая – за жизнь мужа и дело отца. Вот кто вызывает настоящее уважение – не мужчины, которые только и знали что выкрикивать непонятные им самим лозунги, попутно избивая своих жён и думая лишь о собственных удовольствиях, а женщины, простые японские женщины. Вот она – любовь во всех смыслах этого слова. Огонь уничтожил многое, но только не это. До искренней любви ему никогда не добраться.
____«Тиканье настенных часов. О, ласточки времени, / Летите через горы, летите через моря. / Как же там тихо должно быть...». Японское море цвета незабудок, своим шёпотом возвращающее к былому, растекающаяся осенним светом моцартовская музыка, заставляющая на краткий и сладостный миг забыть о всём плохом, напоминающий журавлиные перья снег, окутывающий мягким пуховым одеялом с головы до ног... И дым, кругом чёрный дым, который заволок не только небеса, но и души. «Болела не скула, болело сердце. Сердце, раненное криками «Банзай!». Откуда в людях столько ненависти? Ложь, кругом чёрная ложь. Право, все эти люди и правда напоминали те деревья из дантовского леса самоубийц, ветки в острых шипах, надломишь одну – густая кровь течёт, и тишину, эту тяжёлую, гнетущую тишину разрывает крик, они кричат, эти деревья, они кричат от боли, но их никто, никто не услышит. Чёрная, чёрная ложь. Они верили. Все эти люди, падающие ниц пред роскошным дворцом и верящие в нелепые сказки, все они – самоубийцы, просто они этого ещё не поняли. Скоро поймут. До обрыва, в котором ревёт адский огонь, остались считанные шаги. «И я смотрел, как вечный пляс ведут / Худые руки, стряхивая с тела / То здесь, то там огнепалящий зуд».
