4

Нет, ну слушайте, это уже тянет на проклятье какое-то. Я эту книжку заприметила в нерусском книжном и скачала ещё год назад, тогда же начала читать, да отвлеклась на что-то другое, и вот только дочитала - а она, оказывается, на русском вышла.
Это, впрочем, не отменяет того, что "Convenience Store Woman", или "Человек-комбини", как его ни назови, на любом языке читается очень легко - и при этом всю дорогу кружит читателю/-нице голову дразнящей, так и не разрешённой до конца амбивалентностью. Кэйко ментально нездорова/нейроатипична или просто "не такая как все"? Этот роман - критика отчуждающего капиталистического "труда" или признание ему в любви? Кажется, ещё ни один из (русскоязычных) рецензентов не смотрел на "Человека-комбини" сквозь эту призму, а ведь разгадка, может быть, кроется в том, что "Человек-комбини" - это производственный роман (или даже производственный romance!) Заворожённость сложностью магазинного механизма, сквозящая почти в каждой странице "Человеке-комбини", имеет своих предшественников как в соцреалистической литературе, так и в "урбанистическом" модернизме первой половины XX века, восхищавшемся сложно устроенной и техничной работой промышленных предприятий. И Кэйко, для современного читателя - явно "человек с проблемами", отлично вписалась бы в производственный роман именно как романтическая героиня, телом и душой хранящая верность заводу, ой, магазину... нашедшая себя в труде на благо общества после долгих и бесплодных метаний. Даже сюжет с Сирахой полностью отвечает канонам социалистического реализма: в советском производственном романе любовные отношения обычно означают опасный соблазн, с которым герою приходится волевым усилием справляться. (Сегодня он вожжается с бабой, а завтра, весь в сладких грезах, забывает про технику безопасности или продает капиталистическим шпионам ценные чертежи в обмен на шубу для своей зазнобы). Кэйко проходит через соблазн "отношений" с Сирахой, которые вынуждают её оставить работу в магазине, только для того, чтобы в итоге ещё раз доказать свою преданность миру комбини. Может быть, "сумасшествие" Кэйко - именно в том, что она, как попаданка из дискредитировавшего себя жанра производственного романа, черпает силу и вдохновение в морально выматывающем, непрестижном и часто тяжелом низкооплачиваемом труде? Впрочем, Саяка Мурата и сама работает в магазине - так что, возможно, это и искреннее признание в любви.