Рецензии на книги издательства «Новое издательство»

По-видимому я ждала чего-то другого от книги, которая заявлена, как книга о семейной истории.

В этой книге как и в "Заливе Терпения" главы об истории семьи перемежаются с главами о чем-то другом. Правда здесь это главы об истории известных людей: писателей и художников. Но я так и не поняла для чего автор это сделал.

Может автор использует рассказы о каких-то людях, которые не связаны с семьёй, чтобы показать историю времени не только через историю семьи, но и через историю других людей, чтобы кто-то помнил о них...

Автор соединяет в тексте личные воспоминания, письма, описания вещей и мест, связанных с семьей, перемежая их эссе о личностях, которые обращались к теме памяти.

Наше место во времени, в истории. Размышления о памяти.

Очень образный текст: прекрасный язык, неожиданные метафоры и сравнения. Но читается при этом очень медленно, текст очень вязкий. Трудно следить за мыслью автора.

После прочтения в этом году пары книг по истории семьи, прослушала семинар по автофикшен, поняла что другого от таких книг ждать не приходится, есть шаблон их написания и во всех них будет рефлексия и попытки исследовать самого себя, а это не то что мне хотелось бы получить от прочтения книги об истории семьи. Поэтому не знаю буду ли еще пытаться их читать и искать автора с тем же пониманием семейной истории, что у меня.

я под впечатлением и даже исполнена благодарности. наконец-то что-то новое для меня - новая форма, новый способ преподнести, возможно, не самое новое содержание, но в то же время очень индивидуализированное, частное.

сюжет раскачивается не сразу. без частей, глав и абзацев, через сплошной монолитный текст мы сначала блуждаем по каким-то фортам и вокзалам с нашим повествователем, чтобы страниц через 50 наконец привыкнуть к главному герою - молодому человеку, который рассказывает автору свою историю - и совершить с ним путешествие в прошлое, которое он так долго и упорно избегал. волей случая выясняется, что он не просто Жак с необычной фамилией Аустерлиц, но сын людей, ставших жертвами нацистской Германии. в Праге он находит няню, которая его воспитывала, едет в Терезин, где, скорее всего, погибла мать, ищет следы отца, затерявшиеся в Париже.

оказывается, что замолчанное, спрятанное прошлое может болеть в настоящем и не пускать в будущее. что смертельные раны, нанесенные старшему поколению, передаются и младшему. что неспособность говорить о том, кто ты, откуда ты и что произошло с твоей семьей, становится травматическим, удушающим молчанием, которое высасывает жизненные соки. дети-беженцы, отправленные в Англию, спасены физически, но ментально они глубоко страдают. принято считать, что они слишком малы, чтобы что-то помнить, и в этом их удача. на деле они помнят достаточно, но спрессовывают эти воспоминания под давлением защитного механизма, так что скорбь их судьбы остается непроработанной, непережитой. и когда герой все-таки отправляется в путешествие в прошлое и в глубь своей памяти, это превращается в оглушительный, шокирующий опыт, однако - это единственный путь к исцелению.
внутренняя крепость не выдерживает осады и в конце концов не имеет смысла, потому что человек не создан быть серией стен и максимально укрепленных фортов с главной целью - защитой от врага. он жизненно нуждается в воздухе и свободе движения. чтобы задышать наконец свободно, преданная память должна быть восстановлена, скрытое - увидено, больное - проговорено.

я наивно думала, что история полностью документальная, и фотографии, рассыпанные по тексту (87 штук, не много не мало) только усиливали эту достоверность. однако Зебальд очень искусно перемешал документальное с вымышленным и, по видимости, многие фотографии сделал сам. портрет мальчика-блондина на обложке и некоторые другие он нашел уже не помню в каких архивах - некоторые даже на блошином рынке. история же родилась из программы, которую автор увидел по ВВС, в которой две трехлетние близняшки были эвакуированы из Германии в Лондон через Kindertransport - программу эвакуации для еврейских детей. девочки, как и наш главный герой, были приняты в Уэльскую семью священника, где их идентичности были стерты и преданы забвению, однако через много лет одна из сестер узнает правду - мать погибла в газовой камере, отец был солдатом гитлеровской армии. ее поиски и анализ собственной истории увенчались биографической книгой.

еще многое можно было бы сказать про места, которые посещает герой и которые ярко отражают его положение и самоощущение в этом мире - крепости, железнодорожные станции, концлагеря, библиотеки - но места точно не хватит. позволю себе один совет: не бросайте книгу, если она слишком тянется в начале. да, текст требовательный, он захватывает и не отпускает, ему нужно уделить все внимание и позволить окунуть в себя, но в конце концов оно того стоит.

замечательный опыт. если будет соответствующее настроение, куплю у Зебальда что-то еще.

Данную книгу я прочла после "Человек ли это?" и "Передышки". По двум предыдущим "произведениям" с автором, в принципе, было всё понятно, но любопытство пересилило. Что ж, могу сказать, что синьор Леви себе не изменил, "Я бедный, я несчастный, какой ужас, какой кошмар, ну как после такого жить" и т.д,, и т.п. на каждой странице. Чтобы нечитавшим было понятно, приведу ярчайший пример: в Освенциме с гражданином Леви случилось страшное. Чудовищная вещь, которую он не мог забыть всю жизнь. Страшнейшее унижение, хуже которого просто не может быть. Капо (лагерная шавка не хотевших мараться эсэсовцев) мимоходом ВЫТЕР ГРЯЗНУЮ РУКУ о спину гражданина Леви. Этот чудовищный эпизод несчастный униженный итальянец не мог забыть всю жизнь. Вы представляете уровень данного "недописателя" и просто человека? Вечное нытьё, постоянные жалобы, злобные огрызания в ответ на вполне логичные вопросы "почему Вы были таким инертным?" и т.д. - вот и всё "творчество" гражданина Леви. Ещё в "Передышке" было понятно, что он не испытывает ни малейшей благодарности к спасшей его Красной армии (1 раз неохотно за всю книгу признал очевидное, а потом продолжил придираться - и то ему не так, и это). В "Канувших и спасённых" эгоизм и бессовестность Леви достигли новых высот: этот на нашу голову "спасённый" в открытую пишет, что между Германией и СССР было много общего, что концлагеря и система ГУЛАГа - это одно и то же, а Солженицын, которого Леви постоянно упоминает, не предатель и враль, а светоч, пострадавший, разумеется, ни за что. Дебил-итальянец не видит никакой разницы между режимом, угробившим десятки миллионов людей в концлагерях, и теми, кто этих людей спасал - ну что тут можно сказать?
Что касается извечного раздражающего нытья и постоянных жалоб, читать о них просто кощунственно после того кошмара, через который прошли в годы Великой Отечественной войны граждане СССР. У нас каждый третий пережил такое, что не снилось никаким европейским евреям, потерял семью, дом, пережил оккупацию, голодал, мучился, и что-то я не припомню никаких массовых самоубийств бывших узников после войны, никаких покаянных книг "после такого невозможно жить!!!", и прочего бреда, которым полны произведения Леви. Во время чтения так и хотелось сказать: "европейцы, вы реально такие хлипкие и бесхарактерные?".
В общем, произведения Леви стоит читать только для того, чтобы понять, как слабая, тщедушная, вечно ноющая Европа породила такой явление, как немецкий нацизм, и в следующий раз крепко подумать, стоит ли её, такую, спасать.

В последние годы я редко (к сожалению) читаю художественную литературу, ведь она требует определенного вовлечения в текст, а ритм моей жизни таков, что читать получается урывками и отрывками, и в таком случае никакого вовлечения почти не происходит. "Кольца Сатурна" Зебальда оказались удачным компромиссом: с одной стороны, это явно не художественная литература, здесь нет вымышленного сюжета, персонажей и их арок, по сути это путевые заметки или даже эссеистика. С другой, все эти заметки и эссеистика собираются в единый сюжет, полный самых разнообразных персонажей и объединенный одним и тем же местом действия. Они сплетены в тугую нить, перетекают друг в друга, и читая их, будто сам совершаешь путешествие по временам, странам и судьбам. Все это разбито на части, содержание которых, как в старых романах, обозначается краткими описаниями, разделенными тире.

Рассказчик путешествует, преимущественно пешком, по Восточной Англии, двигается от одного вымирающего городка к другому по полям, побережью, тропинкам и римским дорогам. Как и в любом настоящем путешествии (в истинном смысле этого слова, а не в смысле туризма, который им в наше время чаще всего обозначают), вместе с физическими перемещениями его тела путешествуют и его разум и душа. "Кольца Сатурна" по своей повествовательной структуре похожи на тот поток мыслей и образов, который возникает в сознании человека перед тем, как он засыпает. Ты не контролируешь этот поток и просто наблюдаешь за ним, постепенно погружаясь в сон. Я очень люблю это ощущение, поэтому книга Зебальда так мне понравилась.

Понравилась она и благодаря своему главному мотиву. Рассказы об эксцентричных ученых, чудаках-затворниках, живущих тихой замкнутой жизнью в увядающих имениях, об этих самых имениях, некогда цветущих, а теперь поглощаемых и перевариваемых природой, о городах, некогда оживленных, а потом проглоченных морем, о секретных прибрежных объектах и слухах, окружавших их, о лесах и рощах, сведенных под корень, о деревьях, переживших это, только чтобы потом пасть жертвой смертоносного грибка и разрушительного урагана, о китайских императрицах, польских писателях-колонизаторах, тутовом шелкопряде и еще много о чем объединены одним: всепоглощающей меланхолией, чувством тревоги, произошедшего бедствия, катастрофы. Такую книгу вполне мог бы написать человек, путешествующий по российскому Нечерноземью, так же (а то и сильнее) опустошенному ХХ веком, так же разрушающемуся и поглощаемому природой. Первую половину книги я прочитал, находясь в конце года на даче, которая расположена в одном из таких мест. Интересуясь историей тех краев, проводя там много времени, катаясь по ним на велосипеде и рассматривая старые карты, я многое узнал о людях, когда-то их населявших. От стоявших там некогда усадеб порой не осталось и руин. Многие деревни, присутствующие на довоенных картах, на послевоенных существуют только в виде урочищ, носящих их старые названия. Много раз я испытывал в связи с этим ту самую меланхолию, которую сейчас узнал на страницах книги Зебальда. По сути, "Кольца Сатурна" это книга о времени, стирающем с лица земли все лишнее, наносное, историческое - человеческое. Закрыв эту книгу, остается только одно - принять это как данность.

Скажу честно, я читала эту книгу из соображений полезности, поскольку её тема очень тесно связана с тематикой моих научных исследований.
Но, несмотря на то, что произведение является научной монографией, написано оно простым языком, а потому хороша для читателей, которым просто интересно почитать о сельской местности.
В книге даётся авторское понимание сельской местности и рассмотрены не только сами сёла, но и дачные территории. Нефедовой дана общая характеристика сложившейся на селе структуры экономики, предложен вариант опорного каркаса сельских территорий, рассмотрены разные виды ведения хозяйственной деятельности и её региональные особенности.
Одно из важных и приятных открытий лично для меня - широкий, незамутнённый и честный авторский взгляд, обращённый на сельских жителей. Так, Нефедова, отмечает, как важно для развития территории наличие «на месте» заинтересованных и талантливых людей, способных организовать производство и сплотить вокруг себя работников-односельчан. Отметила она и «традиционные» социальные проблемы по типу воровства и пьянства.
Стоит отметить, что в книге, помимо непосредственно научного материала, содержится множество примеров из жизни и практики (выездов и экспедиций на местность), а также понятный и качественный картографический иллюстративный материал.
Несмотря на то, что монография была издана в начале 2000-х, многое из того, о чём пишет Нефёдова, остаётся актуальным до сих пор, а потому смело рекомендую книгу к прочтению.

Это произведение - дневник путешествия рассказчика по Северо-Восточному побережью Англии.
Я думала, написанное автором будет более целостной историей. Напротив, текст оказался рваным. Некое философское повествование.

Эта та книга, читая которую, ты можешь себе позволить отвлечься на другие мысли, так как ты не отойдешь от сюжета. Его нет. Но какие же красивые выражения подбирает автор... Читаешь предложение, и так оно аккуратно, искусно сформулировано…
Вообщем-то, если захочется чего-то абстрактного, несущего при этом определенные смыслы, 'Кольца Сатурна' подойдет отлично.
Все-таки это не пустословие. Автор одно за одним сплетает в произведении свои воспоминания, рассуждения о предметах искусства и фигурах прошлого.

• «Мы воспринимаем лишь разрозненные огни в бездне неведения, в мироздании, наполненном глубокими тенями».
• «У придуманных нами машин, как и у наших тел, как и у наших страстей, есть медленно угасающее сердце».
• «Майкл принес чайник, из которого то и дело вырывалось облачко пара, как из игрушечного паровозика».
• «Месяцами и годами воспоминания, незаметно разрастаясь, дремлют в нашей душе, пока какая-то мелочь, безделица не вызовет их наружу, и они странным образом ослепят нас, закроют от нас реальную жизнь».

Немного цитат в оригинальной версии:
• «We’re unwilling to spin out our thoughts into the phantasmes of sleep, making cables of cowebs and wildernesses of handsome groves». - (Мы не намерены распускать наши мысли и предаваться снам, плетя узор из паутины и зарослей дремучего леса).
• «Oh, for the countless things one fails to do». - (О, сколько же всего так никогда и не делается).

Есть книги очень важные, но о которых тяжело говорить. И именно этим они и хороши. Тем, что инициируют разговор, пусть даже в виде внутреннего диалога, на темы, о которых проще молчать. Но проще - не всегда значит лучше.

Обычно я создаю рецензии прямо во время чтения. Так формируются заметки, мысли не забываются и позже они структурированы и последовательны.

Но прочитав эту, у меня всего лишь пара строчек. Немота - стена. И страх. Бесконечный страх перед чудовищной актуальностью и силой подобных текстов.

Это история человека удивительной и страшной судьбы, прошедшего войну, плен, концлагерь, Холокост, репатриацию, Гулаг, Норильское восстание. Здесь жизнь и смерть, и нечто между, очень тесно переплетены между собой тонкой нитью сновидений, которые записывал Сергей Соловьев. Человек, который не признавал и не принимал несвободу и принуждение.

Восстание - прекрасный образец документально-художественной прозы, которая, однако, не биография - а роман по ее мотивам. Здесь исторические детали и художественная выразительность сплетаются, чтобы воскресить события и судьбы, и бесконечное стремление быть свободным

Главная идея сборника "Мифы, эмблемы, приметы" - это понимание, что культурные символы и знаки играют важную роль в формировании культуры и мировоззрения. Гинзбург подчеркивает, что даже мелкие детали, как часть культурного кода, могут раскрывать глубокие аспекты человеческой ментальности и взаимодействия с миром. Он внимательно исследует индивидуальные (личные) истории, чтобы понять, как они вписываются в общий контекст и влияют на общественные процессы. Микроистория становится инструментом для расширения нашего понимания прошлого через изучение деталей и субъективных аспектов. Гинзбург предлагает уникальный подход к историческому исследованию, который расширяет понимание культуры и истории через анализ истории повседневности. Он стремится понять не только то, что изучается, но и почему, как это вписывается в культурный и исторический фон. Его методология подразумевает глубокое понимание того, как обыденные детали и явления связаны с более широкими тенденциями и культурными процессами. Этот подход позволяет Гинзбургу выявлять скрытые смыслы и связи, которые могли бы остаться незамеченными в более поверхностных исследованиях.
Таким образом, Карло Гинзбург не только представляет читателю метод анализа мелких деталей и символов, но также обосновывает важность полноты исследования, что позволяет более глубоко и широко понимать культуру и историю в их разнообразии и сложности.

Карло Гинзбург – знаменитый итальянский эрудит, явно питающий страсть к
романтизму. Известный своей дотошностью в использовании и
распоряжении деталями контекста, если вы читали его труд «Сыр и черви», –
в названной выше монографии он же теоретически обосновывает смысл
«истории маленького человека», противопоставляя её «глобальной
событийности». Книга Гинзбурга – качественный сборник рассуждений,
которая будет понятна даже массовому читателю. Карло Гинзбург,
безусловно, повысил значение «микроистории», он затронул в своей работе
самые разные аспекты сознания: религиозные, мифологические,
исторические, культурные, психологические и т.д.
На мой взгляд, очень захватывающая работа была проделана историком при
написании. Его методика заключается в установлении связи между ним и
тем, кто взял его детище в руки; в знакомстве через призму наколенных
знаний, материалов, фактов и собственного опыта. Литературоведам и
любителям русской классики «Мифы-эмблемы-приметы» особенно
понравятся, т.к. они найдут общие точки соприкосновения с Карло. Его книга
наполнена редкими тенденциями осмысления разных областей, в том числе
психоанализа и морфологии. Рекомендую к прочтению.

Роман М. Степановой заинтересовал меня сразу, как появился в продаже. Заявленная в аннотации тема семейной и общечеловеческой памяти показалась мне очень интересной, а минималистичная обложка лишь добавила интереса к книге. Но прочесть роман я смогла лишь со второго раза. Год назад, во время первого знакомства, я оказалась не готова к сложному тексту, наполненному рассуждениями и размышлениями автора, ведь, как и многие читатели, я ожидала семейную историю, а получала нечто совсем другое.

В этом году я вернулась к книге и, несмотря на то, что очень долго вчитывалась в текст и привыкала к нему, добрела до конца. Другого слова просто нет, поскольку вся книга - это сплетение исторических фактов, теорий, размышлений и выводов. Я двигалась по тексту в ожидании семейной истории, но она оказалась в самом конце. И, честно говоря, именно развития этой темы мне не хватило.

Вообще тема памяти поколений в последнее время набирает популярность, что связано с попыткой переосмыслить богатый на события 20 век, оправдать или обвинить действовавших тогда лиц, попытаться сделать какие-то выводы. Учёные ищут взаимосвязь между происходившими событиями, выстраивают логические цепочки, а книга Степановой в некотором смысле обобщает их исследования. В идеале перед чтением "Памяти памяти" познакомится с работами В. Г. Зебальда, тем же "Аустерлицем", потому что Степанова многократно ссылается на него. Да и в целом лучше быть, как говорится, в теме, поскольку с наскока данную книгу не осилить.

Самый сложный вопрос - понравилась ли книга мне? И да, и нет. Из плюсов могу выделить невероятно красивый грамотный слог и непростую тему, за которую взялась автор. Из минусов - мало конкретики, больше пространных рассуждений, нить который никуда не ведёт. Проще говоря, закончив чтение, вы не сразу сможете ответить на вопрос, а что и, главное, зачем я только что прочитал. Но думаю, что для тех, кто интересуется вынесенным в аннотацию вопросом памяти поколений, будет интересно. Факт остаётся фактом - роман требует предельной концентрации и времени.