Рецензии — стр. 92

А по-другому никак мамочку назвать нельзя. На протяжении всего романа она вызывала во мне чувства омерзения, негодования и жалости. Женщина, так и не познавшая любви, полностью растворяется в сыне. Ужасен момент, когда она ворвалась в комнату, где Яромил занимался любовью с рыжулей, и через какое-то время мамочка после негодования и ярости почувствовала возбуждение и захотела вместе с ними разделить любовь.
.
У такой мамочки не мог вырасти никто иной, как мамочкин сынок, вызывающий подобные эмоции.
.
Очень подробно автор описывает этапы взросления поэта, да что говорить, целая глава под названием "Поэт мастурбирует" рассказывает о жалких попытках лишиться девственности.
.
И все это на фоне революции. У меня даже возникло чувство, что я читаю заказную советскую литературу, когда главное РАБОЧИЙ КЛАСС!!! а все остальное это так, ерунда, а поэт чувствует только удовлетворение от того, что засадил свою девушку за решетку как врага народа.

Гузель Яхина «Зулейха открывает глаза!. Наконец то и я добралась до этой книги. Слышала только хвалебные отзывы, но не готова была читать. Потом, уверив себя, что не смогу оторваться, начала чтение. Книга интересная. Она интересна своей историей. Не только историей любви, но и историческими данными тех, советских времен. Все то время мы с молоком матери впитывали в себя информацию о том, что кулаки это плохо, что советская власть поступает правильно, только так и должно быть. И кто бы дал нам тогда прочитать такую книгу. Прошло много лет, пелена с глаз спала, все стало на свои места… Читаешь книгу, и возникает ощущение стыда за наш народ. Не вникая ни во что, не разбираясь ни в чем, по приказу сильных мира сего творилась история. На фоне этого бардака мы видим лучик света на протяжении всей книги. Юная татарочка Зулейха, воспитанная в восточных традициях, суеверная, работящая, готовая все терпеть, унижаться перед мужем и свекровью, попадает в непростую ситуацию. Очень много выпадает испытаний на ее долю. Но ее самоотверженность, сила духа, воля к жизни, заставляет нас переживать за эту девочку, а потом уважать эту женщину.
Читать эту книгу тяжело, но и одновременно легко. Тяжело потому, что вещи, описанные в ней, страшные. Легко потому, что автор талантливый, его слова оживают и вплетаются в сознание. А еще страшно потому, что испытания для Зулейхи никогда не закончатся. Не будет здесь хеппи энда, увы…

Кто-то из рецензентов / критиков заметил, что в книге изложено таким языком, что только фильм ставить. Да, и впрямь, читаешь и представляешь - вот они, кадры, персонажи. Долго только не могла представить саму Зулейху. То она усталая, изможденная, в мокром платье - а то она с ружьем, в зимней одежде, уверенно идет добывать еще не проснувшуюся дичь. То она, кверху брюхом, выплывает (вытягивается) убийцей ее мужа из воды, чтобы не утонуть, а то она же - в конце книги, уже вполне обжившаяся и почти довольная.
Замечательно раскрыты образы героев, причем описывается с точки зрения их внутреннего мира. Например, образ коровы у одного и того же человека - сначала что-то страшное, типа лося, а потом, с картины, милая добродушная живность. Или Ленинград, он же - Петроград: неуютный барак Зимнего Дворца (улыбалась, читая то, как представлялось мальчишке, с рождения не видевшего других строений, кроме бараков, описание построек Питера) и он же - с картин художника: прекрасный, манящий роскошью (и сманил, все-таки, своей красотой и величавостью). Защитное "яйцо" врача, помогшее, в общем-то, пережить кризис перемен (улыбалась, читая, как из "университета" прислали служебную машину, а "студенты" стали не то что раньше - сдержанные, а не болтливые, а ректор - вообще германофилом оказался) тоже весьма ярко описано, ну точно - фильм ставить!
Ну и до сих пор никак не могу забыть, как Зулейха ответила Горелову "Нет", сопроводя выстрелом ("огонь-баба"). В общем, впечатлений - море. Особенно интересно было проследить маршрут по стране, не говоря уж о Казани - мимо достопримечательностей, которые и по сей день стоят в столице Татарстана и радуют глаз. Дааааа... Богатая история!

«Вдруг Всевышний так занят другими делами, что забыл про них – про три десятка голодных, оборванных людей в глуши сибирских урманах? Вдруг Он отвернул ненадолго строгий взор от переселенцев – да и потерял их на бескрайних таежных просторах? Или, что также возможно, они заплыли в такие далекие места на краю света, куда взгляд Всемогущего не достигает за ненадобностью. Как же она устала терять близких людей. Жить в страхе расставания. В постоянном ожидании скорой смерти ребенка, своей смерти. Вообще – устала жить».

Язык повествования легкий, интересный сюжет, сложные судьбы, есть смысловая нагрузка. Автор использует татарскую лексику и часто ярко и точно описывает внешность, психологические портреты героев, атмосферу, быт, что придает особый колорит.
На протяжении книги, замечаешь, как меняется мировоззрение героев (особенно Игнатова) в зависимости от обстоятельств и ситуаций, в которые они попали. Приятно, что Г. Яхина уделяет внимание истории, что передает жесткость и беззаконие системы 1930 годов, где судьбы людей были просто списком имен. И эти имена не могли просто противостоять этой системе, что самое страшное, что списки просто таяли на глазах, люди не выдерживали нагрузок и давления, но на замену появлялись новые люди и таких миллионы: «Сначала найти в списке и отметить всех живых, после – вычеркнуть убывших».
В книге много крутых поворотов, от которых захватывает дух, а финал истории просто разрывает читателя и занавес! Это было интересное путешествие в 30-е годы, которое оставляет долгое «послевкусие» и заставляет задуматься, о настоящем времени и тем чем и как живем сейчас Мы.

Яркая и чистая как осеннее небо, пронзительная как крик птиц эта книга просто ворвалась в мои мысли. Книга прочитана за несколько вечеров, а зеленые глаза Зулейхи не отпускают, как и образы Упырихи, профессора Лейбе, урода Горелова, лица, судьбы людей, картины суровой сибирской природы ...
Я просто не ожидала, что книга окажется такой образной и живой. Язык автора - потрясающий, сначала очень непривычный, а затем затягивающий тебя в водоворот событий с головой.
Особенно мне понравилась первая часть книги, первая глава про один день жизни Зулейхи просто потрясла. Как непривычна для нас такая тяжелая жизнь, такие отношения в семье, наконец такое восприятия себя самой главной героини. Здесь нельзя осуждать или ругать, остается только принять как данность, что такое было. Поток мыслей Зулейхи, смесь страха перед свекровью, религиозных мусульманских верований вперемешку с абсолютно языческими обрядами описан просто потрясающе.
Основной посыл книги - это превращение забитой домашним домостроем и мужем-тираном татарочки Зулейхи в сильную и самостоятельную женщину-охотницу. Мы наблюдаем, как меняется мышление девушки под воздействием окружающей среды. То что вчера были возмутительно и зазорно, сегодня становится единственно возможным для того, чтобы выжить.
Да, я соглашусь с антогонистами книги, автор перегнула с выстрелом в медведя, а также с выживанием вообще. В реальности, проведя 6 месяцев в вагонах без нормальной еды, не смогли бы переселенцы вырыть землянку почти голыми руками и пережить зиму. Также странно, как легко Игнатов убивал дичь, кто когда-нибудь охотился поймет ... даже если она непуганная - это далеко не прогулка по лесу. Тема ГУЛАГа действительно раскрыта слабо, автор не говорит здесь чего-то нового.
Книга показывает как ломаются судьбы людей, как успешные и уважаемые ленинградские интеллигенты превращаются во врагов народа, как люди лишаются всего и остаются в несуразной шляпке или клетчатом пальто ... Книга настолько пронзительная, что пробирает до самых костей. С содроганием заходится сердце, о том какой ужас творили люди с себе подобными ради страсти наживы под красивыми лозунгами и транспарантами.
Ужасно то, что такие Зины и Гореловы до сих пор цветут и процветают, а жернова истории неумолимо перемалывают память о всех тех, кто стал жертвами репрессий советской власти ...

"Имя розы" - книга для ленивых; я уже совсем отвыкла от текста, который можно читать одновременно с музыкой - я слушатель активный, поэтому люблю подпевать и двигаться в ритм битов, так что стараюсь прослушивание ни с чем не мешать. Но тут мне попадается в руки это произведение, и его совершенно невозможно читать без того, чтобы не отвлекаться, даже просто слушая шелест страниц. Поэтому я читала невнимательно, сама себя за это корила, и со следующей строчкой тут же понимала, что иначе - просто невозможно. Да и книжка меня поддерживала - совсем необязательно ходить по латинским ссылкам, например, потому что понимание текста и идеи не страдает от этого нисколечко.

Аннотация заявляет, что после прочтения этой книги многие люди открывают в себе увлечение Средневековьем - и пожалуй, в отклике на нее может быть только две полярные крайности: одна - эта, а другая - моя. Совершенно неинтересно, очень часто вклеены главы, которые хорошо бы выбросить, чтобы не превращали потенциально интересный сюжет в пресный кисель. Еще и персонажи картонные - как-то все равно, кто из них убийца в этом детективе. Очень скучно, очень долго, и как-то в моем случае оказалось даже слишком предсказуемо. Все элементы плохой книги, и вытягивает ее лишь то, что написана она хорошим, согласованным тематике языком.

Пытаясь переварить текст на середине, я обратилась к своему другу, чтобы узнать, стоит ли мучать себя до концовки. И он сказал, что будет она смешная, так что постарайся. Так вот, концовка - это то, что я бы на месте автора сделала со всеми этими героями, мне понравилось. Так что, пожалуй, она хороша - что для одной крайности, что и для второй. Но даже принимая во внимание этот факт, возле такой книжки хочется просто поставить галочку и обновить статистику прочитанных страниц за год. Не более.

Очень приятно сознавать, что сейчас издаются такие замечательные работы. Сильный роман с хорошей сюжетной линией. Сюжет прямо-таки захватывает, невозможно оторваться.
Чего мне не достало в этом романе:
1. Часть формулировок, фраз все-таки показывает, что "писано в 21 веке" ("натуралистические" факты, которых писатели-классики старались избегать).
2. В романе точеные, красивые зарисовки. Но не хватает философии, рассуждений (уровня классиков- Толстого, Достоевского). Сюжет идет, но нет ожидаемой рефлексии о судьбах народа.
3. Не хватает исторических экскурсов. Современный читатель не так много знает от 1930-х гг. и раскулачивании. Исторический экскурс придал бы роману дополнительной яркости.
4. Великая Отечественная Война показана совсем бледными красками, "не дорисована". Да, она была далеко от Сибири, но дополнительные штрихи о ней были бы не лишними.

Осталось для меня загадкой, в какой же момент Зулейха открыла свои зеленые глаза. Начало книги шикарное, жуткая хтонь. Герметичная изба с Упырихой, которая по старости лет утратила зрение и слух, почти, но все еще крепко удерживает в своих душных материнских объятьях шестидесятилетнего сына Муртазу. Сцена, когда сын просит у матери совета, сочится инцестом. Маленькая жена Зулейха молчит и хлопает глазами, она готова к тому, что ее выкинут из душного и влажного мужниного дома, насквозь пропитанного соками Упырихи. К финалу Упыриха предстанет перед Зулейхой в виде Матери Природы. Словом первая часть была заманчива, а затем пришла советская власть. И потянулась история про раскулачивание, этап далее по списку. История злоключений Зулейхи слишком правильная, она развивается по законам жанра, правда автор одним жанром не ограничивается, есть даже маленький приключенческий роман, одним словом интересно, захватывающе, но искусственно. Спасибо за совет tyska19905

Как-то забавно оказалось с этой книгой: прочитала я ее с неделю назад, но рецензию написать никак не получалось, а все из-за того, что так и не получилось здраво осмыслить и понять свои чувства.
Было ли мне интересно? Очень. Закончила с «Зулейхой…» я дня за два, читая взахлеб при любом удобном случае. С другой стороны во время чтения меня не оставляла чувство того, что я подглядывая куда-то, куда не нужно.
А еще роман оставил какие-то смутные ощущения того, что все нашумевшие женские романы современных писательниц России и СНГ немного похожи между собой. (Про мужчин не говорю только потому, что не читала). Не могу точно выделить сходство: возможно, обращение в недалекое прошлое, в советскую историю, охват значительной части жизни героини, некоторое подчеркивание их женской природы через все, что связано с беременностью, становление характера героини в похожем, имхо, ключе. Этот вывод не претендует на точность и достоверность, если что.
Сюжет, на самом деле, довольно просто узнать из аннотации: раскулаченная и только что лишившаяся мужа крестьянка Зулейха оказывается в Сибири вместе с сотнями несчастных. Книга описывает жизнь Зулейхи в татарской деревушке, затем тяжелое путешествие (если можно сказать так) в Сибирь и попытку выжить в суровой тайге на берегах Ангары.
Хотелось бы мне написать о том, что вдруг передо мной открылись невиданные горизонты мысли, и я поняла чего-то важного, но то ли я недостаточно вдумчиво читала, то ли по-настоящему нет в произведении ничего, что навело бы на глубокие мысли. Да и цели такой автор, может, и не преследует.

Про роман написано слишком много, и продолжать плодить однотипные интерпретации мне не хочется. Лучше сравнить монаха Хорхе и того, к кому этот образ отсылает: Хорхе Луиса Борхеса.

Все мои попытки отыскать хоть какое-то свидетельство того, что Борхес читал "Имя розы", не увенчались успехом. Видимо, двум чудесным писателям обоюдно не повезло — Борхес роман не читал. А если читал, то никак не отозвался. Рискну предположить, что с присущей ему ироничной благожелательностью он был бы доволен этим противоречивым чучелом себя — монахом Хорхе. Эко действительно вывел просто мастерскую пародию, сложно переосмыслив черты личности и мировоззрения Борхеса, большую часть превратив в полную противоположность, при этом оставив какие-то общие структурные признаки — изменился полюс, отношение. И как центр всего этого искажённого отражения (или лабиринтоподобной пародии), ось симметрии — отношение к Вавилонской библиотеке (а библиотека монастыря была и вправду вавилонской): для Борхеса это пространство безграничной свободы, ризома буквенных знаков, регулярно генерирующая новые тексты, самостоятельная и самоценная — это ацентричная (эгалитаристская, паритетная) модель Вселенной, мир, который сам себе бог. Для Хорхе это тоже модель Вселенной, но другая, другой Вселенной — где Бог обособлен от мира, как библиотекарь от библиотеки. Такой мир тоталитарен (зависим от бога), центрирован, структурирован, это мир-казарма и мир-тюрьма. Хорхе, являясь властителем библиотеки, посчитал себя властителем мира (он воспринял себя в качестве Генерала, используя терминологию Делёза/Гваттари), чего не могло случиться в библиотеке Борхеса — там библиотекарь лишь один из читателей.

Хорхе, занимая центр своего мира, не мог допустить децентрации и тщательно охранял свой уклад. Но мир Хорхе уже был обречён — за пределами монастыря зрел Ренессанс, а через некоторое время появится книгопечатание.

Нельзя сказать, что Борхес, при всех его интересах к гипертекстоте, сильно отличался от Хорхе. Борхес не меньше охранял свой, книжный уклад, он был современником своей эпохи, жителем гутенберговой галактики: другие миры открывались для него через книгу, гипертекст представлялся книгохранилищем/ книгой песка, интерактивная литература существовала в книгах, лишь Алеф не был книгой — но бездарный Данери использовал его, чтобы писать книгу. Вместе с тем очевиден скептицизм Борхеса относительно возможностей книги — она у него то и дело превращается в чёрти что и либо читается с трудом (книга песка, сад расходящихся тропок), либо профанирует идею (поэма Данери, творчество Куэйна). Хранилище книг ещё куда ни шло, но гораздо эффективнее — внимание! — визуальные и процессуальные явления типа Алефа, лотереи или, там, синих камушков. Книга не выдерживает напора информации, увеличивающейся в скорости и объёме, и распадается на фрагменты (Борхес против романа). Чем меньше возможности интерпретации, чем больше удельный вес непосредственного чистого восприятия, тем удобнее и легче воспринимать этот массив информации.

Хорхе жил в эпоху, когда рукописи перестали справляться с информацией, это привело его к особой позиции относительно всего нового. Борхес жил (и мы продолжаем жить) в эпоху, когда уже и печать не справляется. Борхес, конечно, не фанатик, как Хорхе, поэтому он лишь констатирует кризис, Хорхе же пытается его предотвратить, будто возможно закрыться ладошкой от пулемёта. Хорхе — жутковатый зеркальный (кривозеркальный) двойник добродушного консерватора Борхеса.

С чего все начиналось? Мое внимание привлекла эта нашумевшая книга. Кто выбирает книги по обложке? Никто, ну почти никто, так вот тут обложка самая подходящая, глянцевая, толстая, с многообещающим изображением. Страницы тоже толстые, шершавые, приятные, как я люблю. Издательство АСТ у меня уже давно в "любимчиках" и я осознанно заказала эту книгу.
Да, меня подкупило не только издательство и красивая обложка, а вездесущее - это же Гузель Яхина, которая стала лауреатом премии "Большая книга". Да, это было в уже далеком 2015 году, но я не всегда бегу за новинками, поэтому ничто не помешало мне приобрести Ее в 2017 году. Я, в надежде на то, что это будет колоссальное удовольствие, что-то смешанное с классикой Солженицына и Чехова (а надежда, порой, порождает ещё большее разочарование) получила совсем не то, что ожидала.
Так о чем же книга? "Крепкий дебют" пишут в газете. "Женская лагерная проза" - роман про раскулачивание крестьян, тюрьму, ссылку.
Первая часть меня заинтриговала. Сразу взяла и я разом проглотила ее, забыв про сон и усталость. Эта часть, про жизнь в татарской деревне, про быт, злого и любимого мужа и его слепую старуху мать. Здесь Зулейха оторвана от остального мира и грозных "красноордынцев", она до сих пор верит в духа кладбища и ходит украдкой подкармливать его яблочной пастилой и соленым гусем, чтобы он присмотрел за ее умершими дочками.
Далее тюрьма и ужасы ссылки, как мне кажется, за небольшим исключением написаны очень затерто, будто Зулейха откуда то сразу нашла и верных друзей и сил, чтобы она, такая хрупкая и худенькая, не умерла от голода. Да и все вокруг вдруг ей помогают, и тут доктор под боком...
Когда у Зулейхи рождается сын, она непременно зовёт его Юсуф. Есть такая староузбекская поэма "Юсуф и Зулейха"
"Все, разрезая яблоки, вокруг
Порезали ножами пальцы рук"
Пожалуй, именно это и делала Зулейха, когда кормила своего ребёнка кровью в романе Яхиной. Как сравнение, мне это очень понравилось.
Далее роман скатился в "дешевый женский романчик", который не пышет историческими событиями, а только разочаровывает своим дальнейшим сюжетом.
Читается легко, быстро, но в целом, совсем не то, чего я ожидала.