Цитаты

Перед сном она перечитывала последние главы романа Фицджеральда «По эту сторону рая», в которых герой сокрушался, что знает себя, но и только. В то же время средневековый поэт Франсуа Вийон говорил о том, что «знает все, но только не себя». Ева долго думала, какая версия больше подходит ей самой, но в конечном итоге решила, что не знает вообще ничего. Ничего кроме того, как прекрасно наконец коснуться головой подушки и погрузиться в блаженное состояние забвения. Если смерть похожа на сон, стоит ли нам так ее бояться? Разве есть что-то прекраснее сна? Она давно поняла, что нет. Завершение каждого дня было ее любимым моментом суток.

Сегодня у меня день рождения, но я никому об этом не напоминал. Зачем? Я перестал радоваться этому дню ещё после десяти лет, когда понял, что по прошествии праздника ничего не меняется. Переворачивается очередной лист календаря, на твоей пирамиде появляется ещё одно кольцо, ещё одна морщина на пне, но ты остаёшься точно таким же, со стандартным набором проблем в голове и жизни. А скорее даже они увеличиваются в геометрической прогрессии.

Книги - еще один способ ухода от реальности. отражения ситуаций, с которыми лучше не встречаться в действительности, чтобы себя не потревожить. Мужчина читает о приключениях - и ни к чему самому бегать, прыгать, утомляться, пачкаться, бить кому-то морду - а приятные ощущения те же. Дама читает свой дамский роман - и не надо заводить роман на самом деле, тратить время, нервы, душевные силы. Хэппи энд гарантирован. Заменитель переживаний типа заменителя сахара.

История экономики состояла из волшебных превращений: бумажка приравнивалась к настоящему золоту, а потом и вовсе делалась виртуальной - и весь мир всерьез играл по этим сказочным правилам, и люди гибли не за металл, а за его призрак. Все это требовало куда больше фантазии, чем художественная литература.

Все чаще после фильма по программе они выходили из кинотеатра в разбитую огоньками витрин и вывесок ночь, пропахшую сигаретным дымом и гудками трамваев, и вместе шли до остановки на Place de Neuve – это стало еженедельным ритуалом. Ева всегда ждала этого момента, даже зная, как он скоротечен. Они обсуждали только что просмотренный фильм, оседающий в сознании, как плохо пропеченный бисквит, и неизменно огорчались, когда за кем-то приезжал автобус, наступая на горло их песне. Автобус Евы всегда приходил первым, и она испытывала сожаление, что пропустит какие-то важные мысли или моменты. Отъезжая, с грустью провожала взглядом уменьшающиеся фигурки друзей, смеющихся над чем-то в опустившейся на город эбонитовой темноте.

— Когда ты переедешь? — любой вопрос Валентины звучал упрёком. — Девять минут сорок секунд на путь от ворот до твоей двери. Лишние повороты, спуски, подъёмы. Нелогичное расположение лестниц. Огромная территория используется совершенно бестолково.
— Какие-то дилетанты отгрохали монастырь до моего рождения. Досадное недоразумение, — ухмыльнулся он в окно.

Ей стало казаться, что во всём городе нет ни одного человека, близкого ей по духу – появлялись даже нелепые мысли о помещении объявления или анкеты для знакомства в газету. На войне, в любви и дружбе ведь все средства хороши? Она ощущала себя героиней рассказа Йейтса из сборника «Одиннадцать видов одиночества», только её вид был двенадцатым, потому что ни одно одиночество не похоже на другое.

Диалог с новым знакомым напоминал ей сложную шахматную партию, все ходы которой надо было продумать заранее, чтобы тебе не поставили шах и мат. Разговор как поединок, как необходимость защищаться от вторжения в личное пространство, миссия доказать, что ты стоишь того, чтобы тратить на тебя время. Первый разговор – почти всегда как не отрепетированная пантомима: разыгрываешь маленький спектакль, бросаясь общепринятыми фразами, стараясь нащупать хотя бы малейшие точки соприкосновения, которые находятся далеко не всегда. А новый знакомый мысленно ставит тебе оценку, как судьи фигуристам после выступления.

Где-то на пути к себе ее ждут пульсирующие гирлянды ночных городов, проплывающих за окном, зовущие за собой, как огни святого Эльма. Северные сияния и землетрясения, ревущие водопады и жерла плюющихся лавой вулканов, подводный мир и иссушающая пустыня, пряные джунгли и каменные клетки городов. В одиночестве исследовать нарисованные карандашом карты мира, осенние города и тихие номера отелей. Может быть, даже получится найти спутника на этой увлекательной тропе в никуда и повсюду. Ибо как бы мы ни храбрились, нам всегда нужен кто-то, чтобы разделить радость от увиденного.