Рецензии на книги — Леонид Цыпкин

Начиная с предисловия сына обыденно так признающего: отец просил отложить отъезд на два года, чтобы хоть как-то подготовиться к тому, что его жизнь сделают адом, я отказался, отца четыре года мучали и он умер, штош. Описания никогда не виденной Европы, роскошных гостиниц, меблированных комнат, атмосферы казино советским интеллигентом, которому отказано в даже в туристическом знакомстве с другой жизнью. Любимая форма «внутренней Монголии» - фиксация на веке 19-ом, когда россияне могли путешествовать, учиться, где хотели, идеи и литература преодолевали границы намного проще. Своя советская ежедневность скучна и неизбежна, быт убог, лучше уйти в голову закомплексованного, одержимого игрой, почти нищего, но свободного в передвижениях, и такого понятного в своих метаниях, гения. И эти…

Мощная, конечно, книга, что есть, то есть. Сначал хотел "четверку" поставить, но "окончание" вытянуло планку до высшей оценки (что у меня случается крайне редко, кто знает, тот в курсе). Особенность, вернее, не особенность, а ценность книги проявляется в первую очередь для тех, кто (глубже) знает контекст (это не претензия, естественно, не критика, не выпендреж, а просто констатация), то есть для тех, кто прочитал самого Ф.М. (желательно полностью), его письма, "Дневник" Анны Григорьевны и... +хорошо бы и в угловом доме-музее в СПб, чтобы (читающий человек) побывал... Вот тогда всё заиграет всеми красками, и книга будет более понятно-представляемой. В чем же ценность? В глубине погружения, во-первых, в достаточно аутентичном (этом самом погружении), во-вторых... Дополнительными…

BADEN

Конечно, дикий модерн. Такой Набоков без Набокова. Не знаю, сейчас это немного странно читать, потому что это явно время прошлое, дело прошлого. Во всём этом есть какой-то серьезный стиль, большое чувство – хотя скорее всего мне кажется так от всего, чем для меня овеян Набоков, чем пропитана та эпоха и еще что я прочитала в предисловии Зонтаг – но, может быть, прочитав об этом у меня, вы тоже потом будете это чувствовать, потому что зачем иначе все эти рецензии – и, кстати, да, пожалуй, это можно назвать сильнейшим инсайтом: мысль о том, что я продолжаю писать свои текстики вопреки тотальной субъективности моих впечатлений и тотальной значимости сиюминутных факторов моей жизни, перевязанных к тому же горизонтом представлений и ожиданий – продолжаю потому, что мне просто хочется…

Я давно заметила - когда собственная жизнь ощущается пустой ее заменяют фантазией или даже одержимостью каким-либо кумиром. Это совсем не означает, что одержимый сам из себя ничего не представляет, просто обстоятельства сильнее и человек может быть загнан со всеми своими способностями в угол и ничего другого ему не остается кроме как витать в мирах придуманных и жить не своей жизнью, что бы о своей не думать.

Удивительно, но факт: человек образованный, с богатой семейной историей, много работающий, профессор, не имея возможности ни путешествовать, ни быть опубликованным, путешествует в своих фантазиях перевоплощаясь в своего кумира - Ф.М.Достоевского. Звучит вызывающе, но если подумать - каждый, кого творчество ФМ оставило неравнодушным, нашли в нем себя, про себя и о себе. Причем, не…

Достоевский, как много в этом звуке для сердца человека, который нигде кроме Питера не бывал (Финляндия не в счет, она нам как родная). Я исходила Разъезжую от Пяти углов до Лиговки и обратно, сидела с отцом в рюмочной, когда времена были посвободнее... когда бываю, всегда ныряю в дом 11 и накупаю книжек и разных мелочей. Притом, что Достоевский не является любимым писателем. Слишком много слов, странный поток сознания, навязанного христианства (терпеть не могу когда разные неофиты указывают всем как жить, а Питер в этом плане как-то неприятно выделился), чокнутых персонажей (как будто не из Петербурга, а из какого-то замухранска, в Питере люди поспокойнее, недаром наш город сравнивают с Лондоном) и русских Тэсс д'Эрбервилль и Маргарит Готье. В этом романе... наплевать на то, что там…

Совершенно неоднозначная книга. Она и гениальная, и мерзкая одновременно. Как вся жизнь в общем-то. Совершенно непонятно, как автор может настолько боготворить Достоевского и в то же время с таким наслаждением копаться в его мелочной истеричной душонке. Хотя он каждый каприз, каждый невроз писателя боготворит точно так же. Но мне сложно так же спокойно принимать Достоевского таким, каков он был на самом деле. Я знаю за собой, что не прощаю людям их слабости. Гениальный писатель, на мой взгляд, никак не может быть тщедушным полупсихом. Чтобы понять что такое эта книга, надо обязательно прочитать немаленькое (по сравнению со всем романом) предисловие. Читается оно даже легче, чем Цыпкин. Многое мы можем понять об авторе, его столь необычном стиле и его страсти к Достоевскому. Насколько я…

Наверное, книга бы понравилась меньше, если бы не предисловие. А то - лучший потерянный роман, сенсация найденная на развалках в Лондоне... Как уж тут не клюнуть, не протискиваться сквозь плотный текст выискивая и вынюхивая, за что же книгу наградили всеми этими регалиями?

Очень впечатлила история автора, для меня - человека живущего мечтой, пишущий ради мечты, ради мечты теряющий все. Мечтой писать. Это хорошая мечта, достойная.

О книге. Здесь все сложнее, текст очень плотный, порой даже создается впечатление его искусственной набитости, поэтому читается тяжеловато.

Да и Достоевкий в нем не щегол - и получается очень тяжелая атмосфера: тяжелая история, тяжелый язык, тяжелые эмоции. Книга несомненно понравилась бы мне больше, если бы не было так тяжело.

По-поводу событий в книге сказать…

Подобные работы читаются очень сложно потому, что предложения в них без конца, знаков препинания не так много, как хотелось бы, но поток сознания он такой, да, что и говорить. Книга становится известной и популярной после смерти автора. История обычная и ей никого не удивишь, но я не перестаю этому удивляться. Бродский хвалил книгу Цыпкина и называл её первоклассной, а он редко что-то хвалил. Прочитать стоит.

Эта книга дошла до наших дней только благодаря Сьюзен Сонтаг. Она сумела раскопать это произведение Леонида Цыпкина в ворохе текстов, на свой страх и риск перевела и сохранила текст в английском варианте, а до русского читателя книга добралась после перевода Андрея Устинова. Да, порой судьба книг не уступает по накалу и драматичности судьбам своиx авторов. Зонтанг дала «Лету» высокую оценку. Я решила прочитать, чтобы убедиться в «хорошести» текста, сюжета и прочего. Убедилась. Книга действительно хороша. У романа довольно долгое вступление, написанное переводчицей в июле 2001 года. Не пропускайте, прочтите до конца, потому что Сонтаг объясняет многое, пытается раскрыть неизвестного автора и его книгу.

Я прочитала отзывы на эту книгу, просмотрела выставленные оценки читателей и могу сказать, что готова согласиться и с теми, кто поставил высший бал, и с теми, кто отнесся к ней отрицательно, и с теми, кто не смог определиться. Все это лишь потому, что редко встречается настолько неоднозначное произведение.

С точки зрения стилистических особенностей книга несомненный шедевр. Нечасто я получаю такое удовлетворение: огромные предложения в несколько страниц, в которых прошлое и настоящее не просто переходит незаметно из одного в другое, оно взаимосвязано, оно неотделимо, потому и кажется цельным и естественным состоянием, обусловленным шикарным стилем автора.

С точки зрения содержания книга временами отвратительна. Я, кажется, еще не сказала, что рассказывает она о Достоевском.…

 Первое издание романа Леонида Цыпкина, вышедшее в переводе на английский язык, стало на Западе сенсацией. «Затерянный шедевр», «грандиозная веха русской литературы ХХ века», «самое неизвестное гениальное произведение, напечатанное в Америке за последние 50 лет» — таковы отзывы из посыпавшихся вслед рецензий. Именно о нем Сьюзен Зонтаг написала так: «Этот роман я, ничуть не усомнившись, включила бы в число самых выдающихся, возвышенных и оригинальных достижений века, полного литературы и литературности — в самом широком смысле этого определения». В завораживающем ритме романа сплелись путешествие рассказчика из Москвы 70-х годов в Ленинград и путешествие Достоевского с женой Анной Григорьевной из Петербурга в Европу в 1867 году, вымысел в нем трудно отличить от реальности.

Если учесть, что "Лето в Бадене" написана не писателем, а врачом - любителем Достоевского, то это прелюбопытно и "не слабо". Но если не делать никаких скидок, то... могу сказать, что я уважаю выбор темы книги и с удовольствием внимаю словосложениям автора. Хорошо "схвачены" моменты из жизни супругов Достоевских, какие-то отдельные эпизоды. Но в целом, "Лето" впечатления не произвело, слишком хаотичный поток мыслей, слишком вязко повествование.

как? как собрать в единое целое то, что роится в моей голове после прочтения этой книги? я вроде не так уж много и знаю о Достоевском, и "Лето в Бадене" несомненно произведение художественное, а значит в нем должны быть велика доля вымысла, но читаешь и веришь-веришь каждому слову, будто читаешь самую точную биографию о Федоре Михайловиче. биографию не дат и передвижений, а биографию души. в силу своей дилетантской начитанности чувствую, что в книге много-много всего для глубочайшего понимания, анализа, и если это мне не по силам, то все равно знаю, что одним чтением уже, перекатыванием слов, я вбираю в себя неохватную атмосферу Достоевского, все знание о нем, которое как-то мимо ума сразу записывается в сердце.

Леонид Цыпкин - врач, исследователь, опубликовавший порядка ста научных…

Совершено поразительно, конечно, что такое сложное, многослойное, трагическое, нежное, отчаянное произведение написал врач да ещё в 80-х годах ХХ века! Просто в голове не укладывается.

Я люблю авторов, у которых текст подхватывает и несёт тебя, как мощная река, то ударяя, то разворачивая, то баюкая. Захлёбывается, пугаешься, потом наслаждаешься теплом и покоем, мирным и сильным течением. А потом все заново: удары, повороты, вода вокруг...

Как и многие гении, Достоевский был сущим чудовищем, что и не удивительно. Не будь он таким, вряд ли смог бы он писать свои романы. В этом невероятно прекрасном, умном и сложном романе Леонида Цыпкина описаны отношения ФМ со своей женой. Роман стал очень популярным в переводах, в особенности, в Америке, а на Родине о нем забыли. И зря. Лето в Бадене смело можно отнести к классической русской литературе XX века.

Хорошая, мастерски написанная литература. Но так гадко, что читать невозможно. Достоевщина, возведённая в абсолют. Определённо не моя книга.

Книга начинается в поезде: автор едет из Москвы в Петербург, читая дневник Анны Григорьевны Достоевской. Чета Достоевских путешествует по Европе, направляясь в Баден. Быть замужем за гениальным писателем, да ещё и одержимым игрой, символами, раздражительным, страдающим приступами "падучей" - нелегкое дело. Анна Григорьевна же выдерживает всё это: штопает платья, чтобы их можно было снести в ломбард, терпит хамство прислуги в Бадене, жалеет мужа... А вокруг автора всё это время - поезд, советская действительность, знакомые евреи, Петербург-Ленинград с домом, где жили Анна и Федор когда-то давно. И судьбы людей, окружающих автора, не менее трагичны, чем быт Достоевских, хотя тут уже никто не бросается на колени с криками, и не целует подол платья. Люди просто живут своей жизнью, непохожей…

Назвать роман "Лето в Бадене" обычным романом -язык не поворачивается. Сложный, многоступенчатый текст, скорее речетатив о жизни великого писателя, великого провидца, гения , мучителя, тяжело больного человека, озлобленного, нервного, азартного игрока. В одном предложении соединяются время и пространство, смешиваются действующие лица реальные и вымышленные. И как наяву видишь и темную улицу с рядом редких фонарей, и залитый светом вокзал в России, и игорный зал в воксале Бадена. И самого Федора Михайловича Достоевского: невысокого, курносого , со скуластым лицом , с выпуклым лбом. Это как картина, написанная крупными мазками, на которой проступают постепенно черты писателя, его друзей, его врагов, его жены. Его жизни и его смерти. Совершенно необычное, оригинальное, не имеющее аналогов…

Прочитала роман Леонида Цыпкина "Лето в Бадене". Интересно выстроен роман - переплетается настоящее с прошлым. Сам автор пытается увидеть своими глазами все те дома в Санк-Петербурге, где бывал Ф.М. Достоевский или герои его произведений. И вот попадаем в прошлое, в то время, когда супруги Достоевские покидают Россию и выезжают в Германию, в г. Баден. Очень подробно автор описывает страсть Ф.М. к игре, к его отношениям с его супругой Анной Григорьевной. Читать об этом периоде жизни писателя больно и неприятно. Л. Цыпкин несколько раз акцентировал внимание на мысли, почему Ф.М. так не любил евреев и у меня к концу романа сложилось впечатление, что он написал именно об этом периоде жизни, как бы в отместку писателю за его отношение к евреям, может быть я и не права, и хоть бы. И то, что…