Лучшие произведения Евгения Ивановича Замятина

В романе Замятина в двадцать шестом веке жители Утопии настолько утратили свою индивидуальность, что различаются по номерам. Живут они в стеклянных домах (это написано еще до изобретения телевидения), что позволяет политической полиции, именуемой «Хранители», без труда надзирать за ними. Все носят одинаковую униформу и обычно друг к другу обращаются либо как «нумер такой-то», либо «юнифа» (униформа). Питаются искусственной пищей и в час отдыха маршируют по четверо в ряд под звуки гимна Единого Государства, льющиеся из репродукторов. В положенный перерыв им позволено на час (известный как «сексуальный час») опустить шторы своих стеклянных…

Холод... На Покров Мартин Мартиныч и Маша заколотили кабинет, на Казанскую — столовую. Теперь они забились в спальне, но коротконогий, ржаво-рыжий, жадный пещерный бог — чугунная печка, постоянно требует приношений...

Трофим Иванович и его жена Софья жили вместе уже 12 лет. Но что-то было не то, думал Трофим Иванович, как будто стоишь над ненужной ямой. Понял и сказал жене: «Детей не рожаешь, вот что». И Софья поняла: уйдет... В доме умер сосед, осталась 12-летняя дочка. И София предложила мужу: «Давай, возьмем!» Муж согласился...

Символом косной, непреодолённой стихии становится герой повести Барыба. Путь Барыбы — путь бессмысленных жестокостей и преступлений: «продался» развратной купчихе в летах Чеботарихе, обидел безответную сиротку Польку, украл деньги у своего дружка отца Евсея, а другого приятеля, портного Тимошку, не моргнув глазом, отправил по ложному свидетельству на виселицу. Но нет смысла обвинять во всём самого Барыбу. В жизни его столько раз бивали, что у Барыбы «души-то, совести... ровно у курицы».

В Джесмонде, небольшом провинциальном городке на севере Англии, люди живут скучно и однообразно. Их мыслями и поступками руководит местный викарий Дьюли, который не просто наставляет и поучает, но целенаправленно подчиняет жителей своей воле. Вторжение в его дом и в жизнь городка «инородного тела» — молодого обедневшего аристократа Кембла — нарушает сложившийся распорядок вещей и даёт выход нешуточным страстям, которые прежде скрывались под масками благовоспитанности и невозмутимости. Для восстановления привычного порядка викарий оказывается способен на поступки, далеко выходящие за нравственные пределы духовного пастыря. Повесть…

Петербург горел и бредил. Из туманного мира выныривали в земной мир драконо-люди, со скрежетом неслись в неизвестное трамваи. На трамвайной площадке торчал дракон с винтовкой, шинель до полу, картуз на оттопыренных ушах, и дыра в тумане: рот. Дракон миловал, кого хотел, и карал, кого хотел карать.

Мамай 1917 года был сорокалетним лысеньким мальчиком, радовался книгам, и его кормила супруга. Вот только неспокойно было жить в Петербурге в семнадцатом году — того и гляди, нагрянут с обыском...

В России идет гражданская война. В это время к Земле приближается загадочная Темная планета, где идет своя борьба между обитателями.

За антивоенную по духу повесть «На куличках», героями которой являются не только дальневосточные офицеры и солдаты, но и вся «загнанная на кулички Русь», Замятин был привлечен к суду, а номер журнала «Заветы», в котором была опубликована повесть, был конфискован.

В городе Кустодиеве у тетки Фелицаты жила красавица Марфа, кержацких кровей. Ездят женихи к Марфе — богатеи Сазыкин, из сибирских купцов, и Вахранеев, градской голова. Кинула Марфа жребий, и вышла за Вахранеева на горе Сазыкину. Да только мелькает то и дело Марфуше искрой цыганский уголь-глаз, из вахрамеевских молодцев.

Революция и сирень, марксизм и марфизм, дьякон и прозодезда... Все смешалось в мае 1919 года в российском городе N...

О первом дне революции в глухом селе, где самый образованный человек — безногий инвалид Егор. Все мужики там верили, что вот теперь в Питере «надо всеми министрами состоит при царе свой мужик под именем Григорий Ефимыч, и он им всем « кузькину мать покажет». А когда помещик местный сказал, что пристрелили этого Григория, пошли в помещичий дом — разбираться...