Не умею описать, что со мною сталось, когда, обвивая тонкий стаи её рукою, трепетною от наслаждения, я пожимал другой её прелестную ручку; казалось, кожа перчаток приняла жизнь, передавая биение каждой фибры… казалось, весь состав Полины прыщет искрами! Когда помчались мы в бешеном вальсе, её летающие, душистые локоны…