Цитаты из произведения Дартмур — стр. 5

Она не имеет права так с ним разговаривать. Никто не имеет. Но только она себе позволяет. Всегда позволяла.

– Я кристаллический, Фоукс, – бархат голоса никак не вязался с унижением, вложенным в каждое слово. – Ты фальшивый, Дейвил, – она скопировала его тон. – Как и твой смех.

Они не могли выносить друг друга в радиусе пяти метров с момента знакомства. Кажется, с самого рождения! Даже когда не знали друг друга. Будто вселенная заранее решила, кого они будут ненавидеть сильнее всего.

Два противоположных взгляда схлестнулись, как было всякий раз, когда они видели друг дуга. Теплый янтарь с золотистыми крапинками, обволакивающий. И зеленый изумруд – холодный, жесткий, твердый, лишенный всяких позитивных эмоций. Он ненавидел ее глаза с первой встречи. Лютая неприязнь, которую – он точно знает – ни к кому…

Когда рядом кто-то радуется, совершенно безразлично. Безвкусные, не имеющие значения эмоции. Зато боль и страх – гребаный леденец на палочке.

Больше Дейвила она не любит ложь. Не разделяя на белое и черное, к ней приравнивается умалчивание. От этого выкручивает кости, внутренности выворачивает наизнанку, не позволяя дышать ровно. Язык присыхает к небу, горло жжет и саднит, будто она сутки пела арию, хотя совершенно не умеет петь.

Стены давили глыбами, не доставляя никакой радости. Семь лет назад Феликса ломилась в школу, готовая сбить с ног каждого, лишь бы быстрее попасть в замок. Теперь – наоборот. Готова бежать, лишь бы оказаться подальше.