4 Расплата за смятение чувств

В этой книге была особая атмосфера - полузаброшенного чужого жилища, загадочной территории старого сада, а еще - не очень сложившейся женской жизни, печали и личного смирения со случившимся и не состоявшимся в ней, и именно этим она меня, наверное, и привлекла. Мне казалось, я неплохо представляю себе такие типы женщин, как Фрэнсис и Кара, и такие способы одновременно смиренного и бунтующего бытия, и мне хотелось убедиться в этом, внутренне предсказывая исход сюжета.

Предсказывалось легко из-за легкого флера патологии, который сквозил во всем происходящем, и мне все время, как другому герою – Виктору, хотелось сказать Фрэнсис: «Sister, run fast!». Из таких историй, и даже лишь от их предчувствий, убегать надо обязательно, по сути, к ним и приближаться-то не нужно. Там, где что-то сложное, болезненное, пограничное происходит между двумя, третьему делать нечего, какими бы иллюзиями он себя ни тешил, но в человеческих чувствах и самоотношениях действует столько разных факторов, что никакие предостережения не помогают, как и случилось в этом случае. Главную героиню жаль во всех ее проявлениях, настолько она не приспособлена к авантюрам вроде той, в которой случайно оказалась. Ей сочувствуешь в каждом эпизоде. Жизнь без женских и общих коммуникативных навыков всегда чревата нелепостями, и в целом неглупая героиня, стремясь раскрепоститься и преодолеть детско-дочерние комплексы, понимает, что не может этого сделать - стесняется самой себя, ловит себя на внутренней противоречивости желаний, но чуть начав меняться в желанную сторону, сразу начинает надеяться на большее, чем ей может достаться, и попадается в ловушку «достижимости для других, но недостижимости для тебя».

Сюжет развивается медленно, в отдельных эпизодах чем-то напоминая действия героини из «Выбора Софи», но динамика переживаний и действий Фрэнсис передана очень хорошо и держит в напряжении. Она, по сути, пребывает в смятении чувств: тут и робость, и стыд, и зависть, и надежда. В ней бушуют собственные внутренние конфликты, а тут еще увлеченность Питером. Развязка трагическая, и метафорически ее отражает образ сухого горького апельсина – плода от одичавшего дерева, за которым никто не ухаживал.

Конечно, книга не массового спроса, но под настроение читается неплохо.