5 Утешение Философией

Вот теперь могу сказать, что книга прочитана. Читать нелегко, особенно в начале. Дальше кумулятивный эффект. Накапливаешь слова и выражения, употребляемые автором в том именно специфическом значении, какое он придает им. Начинаешь невольно употреблять сама, у меня это попугайное сильно выражено, легко попадаю под обаяние умного собеседника, беру мимику и пантомимику, перенимаю лексику.

А потом автор вдруг произнсит слово, которое ты сама давно подобрала и придала ему особое значение и всякий раз испытываешь неловкость, желание расшифровать, объяснить, что имеешь в виду. Так вот, умный человек, философ, да гений, проговаривает это слово именно в твоем значении. И тут уж только подвизгивающим от избытка чувств щенком себя ощутить. Хотя об этом он тоже говорит. О понятиях, которые одновременно входят в разные головы, выражаясь одими и теми же словами (в умные и не ленивые.головы).

А потом запускается независимый, на первый взгляд, от чтения процесс. И ты с невероятной яркостью начинаешь понимать многие вещи о своей жизни, о каких не слишком задумывалась. На самом деле просто по обезьяньей привычке тотчас пробовать на практике методы, о которых узнала в теории, даешь себе труд додумать, довести, не бросить на полпути привычно что-то животрепещущее. И наградой водопад, фейерверк, мгновенный молнией высверк знания о себе. Которого никто не подарил бы тебе. О молнии, впрочем, Мераб Константинович говорит тоже.

И это главное. Не всякому подходит, понимаю, однако если тебе уже доводилось искать утешения в философии (наличие минимального навыка восприятия подобного рода текстов), сумеешь взять из лекций немало. Взять и интегрировать в себя, что очень важно. Не скользнуть по касательной, но глубоко погрузиться, на выходе имея бессмысленные пузырьки, прежде занимавшие изрядный объем ума и сердца замененными тяжелой и темной водой знания. О себе, о жизни, об отношениях и ожиданиях.

И ты узнаешь массу новых вещей, читая. Просто потому что интересно уточнить, о чем говорит автор, составить собственное представление об упоминаемых им в ходе для иллюстрации предметах. Которые неожиданно распускаются цветком смысла в твоих руках. Как апории Зенона для меня. И литература, никогда ничего не узнала бы толком о Прусте, а теперь примериваюсь таки взяться за "В поисках утраченного времени". Не могу утверждать, что это случится, но ушел страх.

Тебя становится больше. Прежняя рыхлость и вялость внутренней структуры заменяется связностью и четкостью. Уходит туман, вместо него ясность, довольно беспощадно высвечивающая внутренние твои несовершенства, но и дающая возможность, посыл, толчок к их изменению. Не ради умозрительных упражнений в самосовершенствовании, для того, чтобы комфртнеее разместиться в пространстве. Занять свое место, не претендуя на чужие, собрать себя в одной точке, в "здесь и сейчас". А есть ли что на свете более ценное для тебя, чем ты сам? (это уже Боэций).