5

Если почитать аннотацию и некоторые рецензии, можно подумать, что в семье пятилетнего Зезе происходит какой-то ад и треш. Книга же показывает иное.
Здесь мама неделю работает сверхурочно, чтобы купить сыну костюмчик.
Здесь сестра не отпустит брата в дальний путь без провожатых, а другая сестра сошьёт галстук-бабочку.
Здесь старший брат всегда встанет на сторону младшего, если случится драка, научит переходить через дорогу, приоткроет некоторые стороны взрослой жизни.
Здесь дядя-интеллигент (работавший над составлением словаря, кстати), всегда расскажет что-нибудь интересное.
Здесь папа, получив работу управляющего фабрикой, конечно же, позаботится о том, чтобы обеспечить всю семью и купит сыну часы.
Здесь есть хорошие традиции. Например, каждый из старших детей смотрит за младшим. Или каждый ребёнок выбирает своё дерево, за которым потом ухаживает.
Здесь заботятся об образовании детей.
Здесь чётко понимают, какие слова произносить можно, а какие – нельзя.
Здесь стараются отмечать праздники, а главного героя периодически балуют, несмотря на тотальное безденежье.
Так в чём же проблема?
В том, что семья Зезе живёт по принципу: «Пожалеешь розги – испортишь ребёнка». Между тем развитый не по годам пятилетка неудобен, а подчас и вообще невозможен. Отчасти потому, что энергии много, вектора нет, отчасти потому, что просто не понимает, что делает что-то не то, отчасти потому, что проявляет характер, а от него ждут беспрекословного повиновения.
Думают ли старшие о том, что в это время чувствует Зезе?
Нет. В лучшем случае утешают себя стандартным «вырастешь – поймёшь». Точнее: «Однажды ты тоже станешь отцом и узнаешь, какие трудные бывают некоторые моменты в жизни человека».
А вот Зезе чувствует: «Я ни на что не годен. Я очень плохой. Поэтому на Рождество для меня рождается черт и я не получаю подарков. Я чума. Чумовой ребенок. Собака. Обычная вещь». Поэтому чужие, но понимающие его люди, становятся для мальчика ближе, чем родные.
А потом взрослые переходят ту грань, за которой кончается воспитание и начинается истязание. Не все, но некоторые. И вроде бы – чего в семье не бывает, вырастет мальчик, забудет. Но нет. Уже взрослый Хосе Васконселос посвящает свою повесть сестре Глории, брату Луису, другу Мануэлью Вальадоресу, но не матери, не отцу, не остальным членам семьи. И пусть в финале вся эта семья чуть ли не водит вокруг Зезе хоровод, пусть отец со слезами клянётся, что ничего такого больше не повторится – по-прежнему больше не будет.