3

Борьба против молчания и темноты, или синдром Туретта

Каждая книга Паланика – это стилистический эксперимент; в последних книгах – эксперимент особенно жёсткий, и в первую очередь над читателем, а не над словом. «Пигмей» написан в телеграфном стиле, без согласования времён и личных окончаний. Tell All изобилует именами собственными помноженными на крылатые фразы из разных языков мира. Форма превалирует над содержанием; к тому же, всем уже слишком хорошо известно, О ЧЁМ пишет Паланик…
О сношениях, боли, стыде, самообмане, самоудовлетворении, самокопании, насилии, тщетности, разрушении, раздвоении личности, подмене понятий, смерти. Количество задокументированных обмороков после прочтения его книг варьируется в зависимости от источника, ясно одно: неподготовленной психике лучше не влезать - убьёт. На этот раз убивать будет на фоне огромной надписи «Голливуд», высеченной на подкорке современного homo consumens. Сюжет с гулькин нос, детективная составляющая предсказуема, развязка не сравнится с «Бойцовским клубом». Паланик не превзошёл себя, не показал миру грязные простыни Фабрики Грёз (к тому же, мы их все уже видели), скандальность заменил на вымышленность. Вместо пелевинской антиутопичности – винтажная покадровая съёмка, вместо призывов к революции – болезненное препарирование человеческих пороков и слабостей. Как живое существо превращается в ходячий брэнд? Кто стоит за трансформацией симпатичной девчонки в звезду с мировым именем? Есть ли что-то настоящее в мире, где один сценический образ сменяет другой, чтобы создать идеальную ложь на планете? Насколько жестока жизнь к тем, кто пожинает её самые сочные плоды? Где кончается охота за сенсацией и начинается уголовно наказуемое преступление? Настолько ли далеки от нас люди с таблоидов, если мы все – лишь чьё-то воспоминание?..
«…то же самое можно сказать о читателях подобной литературы. Хорошие люди будут искать себе достойный пример для подражания… А прочие купятся на историю о беспутной шлюхе, лишь бы успокоиться и продолжить свои беспутные, никчёмные жизни». Воспринимать Паланика можно по-разному: многих привлекает скандальность выбираемых им тем и откровенность выражений, но, честное слово, в двенадцатый раз это уже не так смешно и оригинально. Автор и не пытается поразить своих читателей материалом, словно проверяя их на прочность, отталкивая всех, кто ждёт второго «Бойцовского клуба». Tell All не глас поколения, а ещё одна яркая демонстрация таланта писателя. Написать роман в ритме синдрома Туретта? Для Паланика не вопрос! Нагружая предложения именами собственными, цитатами и крылатыми фразами, он почти создаёт новый стиль повествования: поток сознания двадцать первого века. Поток информационных нулей и единиц, упакованных в классические акты и сцены. Поток ссылок, ведущих в никуда. Поток имён и названий, наваленных друг на друга в хронологическом хаосе.
С точки зрения формы – пример для подражания, неповторимый мастер-класс от гения современной литературы. С точки зрения содержания – обидный самоповтор и сюжетная пустота. Можно ли получить наслаждение от такого Паланика? Непременно. Запретный плод всегда сладок, а свет звёзд не угасает миллионы лет.