5 Деревья прошлого

Неторопливая, по-северному сдержанная книга, постепенно раскрывающая один за другим свои слои. Слоев много: семейная сага (истории трех семей, норвежской, французской и шотландской, судьбы которых сплетены двумя мировыми войнами), детектив-расследование, история взросления, история любви, трагедия одинокого человека, словно избранного в качестве игрушки Роком. Рок — слово громкое, немного пафосное, и оно в книге не произносится, но неизбежно приходит читателю на ум. В самой книге нет ни покорной печали, ни безмолвного крика. Только факты, неспешно выплывающие из дымки времени, забвения, из молчания, хранимого поколениями. Ведь почти все герои этого повествования — такие: сдержанные молчуны. Замкнутые по своей северной природе или ставшие такими в результате слишком громких и ярких взрывов боли, отметивших их судьбы. Никто тут не спешит рассказывать о самом важном — ни сыну, ни внуку, ни брату, ни дочери, ни любимой девушке, ни любимому парню.
Судьбы трех семей оказываются связаны кровавым узлом в двух болевых точках ХХ века. Начало будущей трагической истории будет положено в битве при Сомме в 1916 году. Самые роковые события выпадут на годы нацистской оккупации Франции. След от того, что случится в 1943, будет долгим и до конца не заживет ни у кого из причастных. Небольшая порция яда от «забытого» несчастья притаится надолго. Спрячется в траве. Будет ждать своего до мирных и безмятежных 70-х. Лето, мирная деревенская глушь на севере Франции, отдых молодой семьи… И эта пастораль внезапно взорвется новой трагедией, в которой сыграют свою зловещую роль тени обеих войн.

Это не конец истории. Это как раз ее завязка.

Потому что с загадочной трагедии 1971 года, по существу, начнется жизнь еще одного человека, не имевшего вроде бы никакого отношения ни к Первой мировой, ни ко Второй. Этот-то человек, при загадочных обстоятельствах потерявший обоих родителей в самом начале жизни (это не спойлер, а начало романа), и станет формальным героем книги, когда вырастет. Вся история будет рассказана от его имени. Он окажется единственным, кому захочется разворошить семейные тайны и докопаться до всего того, о чем было принято молчать почти целое столетие.

Этот парень окажется терпеливым, дотошным, догадливым… и везучим. Он узнает многое. О том, что у него две фамилии. Два имени. И два деда — собственно, у каждого живущего имеются два деда, но эти два деда не такие, как у всех. Этот парень узнает и о том, каким значением — для него лично и еще для нескольких близких ему людей, двоих из которых он никогда не видел, — обладает синее платье довоенного покроя. О судьбе семьи Дэро. Об истории Шетландских островов, принадлежавших когда-то Норвегии, потом Шотландии, а теперь, соответственно, Великобритании. О том, что древесина грецкого ореха может стоит целое состояние. О том, когда и как на самом деле погиб брат деда Эйнар. Что такое «шестнадцать деревьев Соммы» и чем они стали.

Он узнает всё.

Рассказать еще хоть что-то значило бы раскрыть цепочку тайн, слишком хорошо сплетенную норвежцем Ларсом Миттингом, слишком хорошо хранимых его героями, чтобы вот так, запросто, выложить не самую, в общем-то, запутанную историю. Не очень запутанную, но очень горькую.

Но нельзя оборвать рецензию на этом, не сказав хотя бы несколько слов о человеке, который показался мне самым интересным среди всех остальных, тоже не тусклых, персонажей романа. Это Эйнар. Гениальный столяр-краснодеревщик, обладавший даром превращать древесину во что-то, подобное драгоценному камню, и вырезать из этого дерева вещи изумительной красоты: сначала — мебель, потом — распятия и статуи святых, затем — гробы. И одну невероятно искусно сделанную детскую игрушку. Редко доводится встречать в жизни и даже в книгах людей, так явно и незаслуженно обожженных жизнью, таких безнадежно несчастных и одиноких. Родившихся, чтобы создавать, и по роковому стечению обстоятельств разрушающих, причем разрушающих жизни. Жизни самых близких, самых любимых. Чтобы не раскрывать тайн сюжета, достаточно будет сказать несколько слов о месте, которое Эйнар добровольно избрал своим местожительством для долгого остатка своей одинокой страшной жизни. Это необитаемый, голый, совершенно безлесный маленький остров, яростно штурмуемый волнами Северного моря даже летом. Камни и ледяное море. И бесконечное отчаяние и добровольное наказание человека, чья жизнь начиналась в веселом довоенном Париже, обещая ему успех, богатство и радость, обретаемые в любимой работе среди веселых друзей. О том, каким он когда-то был, напомнит отныне лишь щегольская прическа, модная в Париже 30-х — coupe Lyon. Странная стрижка для отшельника с лицом, изрезанным горем. Не стрижка — память. То единственное, что могла бы узнать в нем Изабель.

Единственным, что изрядно мешало мне при чтении этой книги, было то, что автор, особенно поначалу, откровенно злоупотребляет курсивом, чтобы выделить слова, выражения и фразы, важные для сюжета — или даже не очень важные, но стремящиеся выглядеть значительными. Важные для автора. Выглядит это именно так.

Но то ли постепенно к этому привыкаешь, то ли по мере развития сюжета этот недостаток начинает встречаться реже, и ничто уже не мешает погружаться в эту историю, в которой парень, идя по следам своих предков, находит себя.