Помните, как еще совсем недавно мы читали в общественных местах?

Автор: Ник Рипатразон

«Я всегда мечтала быть смотрительницей маяка, жить в полном одиночестве, когда никто не мешает мне читать или просто сидеть спокойно», – писала Элизабет Бишоп Роберту Лоуэллу. «Нельзя мне быть наедине... – сокрушалась Эмили Дикинсон о вещах физических и метафизических. – Приходят призраки ко мне». Будь то далекий маяк или отдельная комната, мысль о приятной меланхолии одиночества греет душу. Многие считают, что литература лучше пишется и читается в одиночестве.

Однако у большинства из нас нет изолированной комнаты для творчества и размышлений. Мы живем и работаем в кругу семьи и друзей, где постоянная активность – это одновременно благословение и преграда. Пандемия еще больше замкнула пространство вокруг нас, заключила нас в кажущийся нескончаемым карантин. Месяцы изоляции заставили меня тосковать по чтению в общественных местах, когда можно ощутить особую магию объединяющей тишины и книг.

Спокойное, коллективное чувство чтения в общественном месте почти сакрально; наше личное «Я» становится публичным. В таком чтении слышится шепот монашества, мира до появления печатного станка, когда рукописными текстами делились и наслаждались. Это романтическое восприятие чтения, потому что большинство читателей – романтики в душе, это люди, которые верят в песни, рожденные стихами и историями.

Я осознаю, что в последнее время большая часть моих жалоб на чтение в общественных местах связана с довольно ограниченными маршрутами в повседневной жизни, ограниченными по уважительной причине, но я всегда ассоциировал такие места с книгами. Я люблю читать на вокзале, в поезде, в парке или даже в машине, когда жду мою жену и дочерей. Разум и сердце будто замирают в таком ожидании, а чтение хорошо заполняет это пространство.

Больше всего я скучаю по чтению в библиотеках. Библиотеки предоставляют доступ к огромному количеству знаний, но мы никогда не должны думать о них лишь как о местах передачи знаний. Библиотека – это место, где мы можем поделиться нашей любовью к искусству книги. Впервые я полюбил читать в присутствии других людей в библиотеке Уиппанонга – библиотеке моего детства. Я бродил меж ее тускло освещенных желтых стеллажей и читал книги по нескольку страниц за раз (библиотекарь в начальной школе учтиво предупредил нас о двух главных грехах: повредить корешок книги и вернуть книгу не на то место).

Именно в библиотеке моего детства я впервые прочел Книгу проклятых Чарльза Форта. «Судьба всех объяснений заключается в том, чтобы закрыть одну дверь и тут же распахнуть широко другую», – заметил Форт, вызвав у меня чувство удивления. Я сидел на стуле-стремянке в полумраке и чувствовал себя так, словно обнаружил какой-то запрещенный текст, который не до конца понимал. Я читал о мертвой сухой рыбе, падающей с неба в Индии, о паутине без пауков, покрывавшей города Висконсина, и о кровавых ливнях в Италии.

После того, как в этой маленькой библиотеке я прочел все до единой книги о сверхъестественных явлениях, моя мама, всегда отличавшаяся терпением, привела меня в библиотеку округа Моррис и научила просматривать микрофильмы. Пока она читала о своем детстве в Ньюарке (город на северо-востоке США – прим. пер.), я искал в старых газетах все, что было связано с романами Форта: о мифических существах, бродящих по деревням, об исчезающих людях, о странной погоде. Затем, вооружившись списком шифров книг, я нахватал их с полок столько, сколько мог унести, и разложил их на длинных столах в справочном отделе. Меня окружали аспиранты местной семинарии, корпевшие над копиями синоптических Евангелий, и местные историки, изучающие старые карты. Быть в библиотеке означало быть среди людей, погруженных в науку, чувствовать общность мыслей.

Много лет спустя я читал собрание пьес и рассказов У. Б. Йейтса в библиотеке Морристауна, которая не очень походила на место из Кельтских сумерек, но находилась в старом здании, идеально подходящем для спокойного чтения. В одном из кабинетов на втором этаже библиотеки Университета Саскуэханны я читал «Псов войны» Роберта Стоуна, читал быстро и ревностно, подсознательно завидуя автору и желая создать собственное художественное произведение. Я изучал колкую прозу и мистические прозрения Джеймса Болдуина в книге The Devil Finds Work в публичной библиотеке Ньюарка, а затем шел вниз по улице, в библиотеку Дана, что на кампусе Рутгерс-Ньюарк, и читал Lost in the City Эдварда Джонса. Это дар – находиться среди других и все же быть способным затеряться в себе.

Пандемия одновременно словно затуманила и обострила все эти воспоминания. Пока что они – часть моего читательского прошлого. Но наступит день, когда мы снова сможем читать в общественных местах так же свободно, как раньше. Может, мы прихватим сборник стихов с собой в закусочную или сборник эссе в кафе. У нас снова появится возможность задержаться в букинистическом магазине, вновь удивившись писателю, которого любим уже много лет. Или мы отправимся в библиотеку, чтобы взять больше книг, чем сможем прочитать, присесть с ними, прежде чем уйти, как будто нам не терпится погрузиться в их богатый мир. Чтение среди других людей – это благословение: в такие моменты наш выбор – замедлить ход времени и затеряться в мире слов.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ