Борис Штерн4.0 Книга повествует о вымышленном будущем — вплоть до очередного ледникового периода. С некоторой натяжкой ее можно назвать научно-фантастической при том, что собственно фантастики в ней не так много. Формально книга относится к жанру «постапокалипсис», или просто постап. Благополучная цивилизация, разомлевшая в комфорте, созданном предыдущими поколениями, в одночасье рухнула из-за вроде бы сущей ерунды. Конечно, человечество возродилось (как это следует из названия), но с большой задержкой. Собственно апокалипсис — лишь сюжетный фон, хотя и показывающий вполне реалистичный вариант возможного коллапса глобализованного мира. Книга в основном сфокусирована на небольшой компании ее героев — путешествующих, ищущих, расследующих, спасающихся; веселых, деятельных и по-своему счастливых в любой ситуации.
Ксения Нели0.0 Основная идея рассказа (мини-повести) – восстановление мира после ядерной войны и пандемии наноботов. Произведение жёсткое, даже жестокое, изображающее и постапокалиптически безумное общество, и этапы гибели нашей цивилизации, и безвыходность, и потерю смысла существования. Как выясняется в финале, задача возвращения «прежних времён» автором возложена не на человека, а на дроида, но дроида особенного: не полицейского, не военного, не следящего, а музейного. Он запрограммирован (а запрограммирован людьми!) на сохранение музейных экспонатов (т. е. памяти цивилизации) и при этом наделён мощным аналитическим искусственным интеллектом, который в годы ядерной зимы непрестанно ищет ответ: как сохранить ценность музейных коллекций, когда человечество возродится. Из этой штатной задачи логически вытекает сверхзадача собственно возрождения человечества.
Ирина Лазаренко4.3 «Я – наконечник стрелы, разящей зло!» – рявкает герой и сносит злодеям головы во имя добра.
Загадки, интриги, расследования, ведьмачий детектив на траченых войной землях – всё запутано, но всё и просто, ведь герою указывает путь высшая сущность – воплощенное стремление к справедливости. Стреле, как известно, ничего не снится по ночам; героя заботит только признание, возможность исполнять свой долг и еще – чтобы окружающие не слишком окружали.
Однако у покровителя хмурей собственные планы: он собирается использовать их как таран для захвата соседних земель, как орудие собственных интриг, шантажа и запугивания. У него на руках все карты, а у героя – только одна. Но если он правильно её разыграет, то из орудия превратится в оружие, а потом станет рукой, способной его направлять.
Борис Долинго0.0 В сборник вошла повесть «Беглецы» и несколько рассказов, написанных в разные годы.
Повесть «Беглецы» – о нравственном перерождении.
Волею судьбы на борту потерявшего управление военного космолёта оказываются остатки экипажа и несколько беглецов-диссидентов. Эти слишком разные люди проваливаются в параллельную вселенную, где каждый получает возможность перестать быть «беглецом» – прежде всего, беглецом от самого себя: настолько человек там обретает новые силы и возможности.
Смогут ли бывшие диссиденты после этого остаться такими же непримиримыми борцами с тоталитаризмом? И что отличает борца за свободу от борца за власть – если вообще отличает? Именно об этом рассказывает повесть, дающая название всему сборнику: бежать – или бороться, вот в чём вопрос?..
Кроме повести «Беглецы» в сборник вошли несколько рассказов, в которых, когда серьёзно («Прерванный полёт», «Изваяние», «Хранитель Земли», «Тщеславие Ванга»), а когда в шутливых формах («Творец Апокалипсиса», «Снежные бабы Ивделя»), говорится, в основном, о том же – о нравственном выборе, рано или поздно встающим перед каждым. И то, каков будет этот выбор – решать только самому человеку.
Александр Геннадьевич Бачило3.8 В отличие от сборника «Помочь можно живым», в «Настоящик» вошли относительно новые рассказы – 2010—2017 гг. Некоторые из них даже не были опубликованы в журналах и сборниках – просто не успели еще. Жанр или определенную тематику указать трудно. Кто читал Бачило, тот основное направление ухватит. Герои стараются говорить человеческим языком и не косят противника батальонами, утвердив на физиономии ухмылку типа «Гы». Они – это мы в необычных, а иногда и в весьма необычных обстоятельствах.
Эдуард Веркин4.2 Повесть погружает в атмосферу ретро-лета восьмидесятых годов. На фоне цепко описанного, до духоты мелкого мира школьных каникул особенно привлекательны размытые, ускользающие, неопознанные фигуры чужаков – мальчика и девочки, вышедших не то из тайги, не то с другой планеты…
Юрий Кузнецов0.0 Цикл волшебных сказок Ю.Кузнецова знакомит читателя с продолжением приключений героев произведений А.М.Волкова "Волшебник Изумрудного города" и еще пяти его книг. При этом автор создал собственный фантастический мир, где происходят приключения прежних и новых созданных им самим героев, которых объединяет любовь к приключениям, верность друзьям и, конечно же, доброта, которая даже из злой колдуньи способна сделать вполне симпатичное существо. Тем, кто знает и любит сказки, предстоит увлекательнейшее и поучительное чтение.
Юрий Арабов3.8 Юрий Арабов – прозаик, поэт, сценарист; автор книг «Биг-Бит» (главная премия им. Аполлона Григорьева), «Механика судеб», «Флагелланты», «Чудо», «Орлеан» (шорт-лист премии «БОЛЬШАЯ КНИГА»), поэтических сборников «Воздух», «Земля»; отмечен премией «Триумф», премией им. Бориса Пастернака; премией Каннского фестиваля за сценарий к фильму Александра Сокурова «Молох». .«Столкновение с бабочкой» – роман-сновидение, роман-парадокс. Как повернулась бы история России ХХ века, если бы главные ее действующие лица могли договориться, пойти на компромисс? Место действия – Цюрих, Петроград, Гельсингфорс; персонажи как будто всем известные, но увиденные с необычной стороны – Ленин, Николай II, императрица Александра Федоровна, наследник Алексей, Матильда Кшесинская и – конечно – русский народ…
Валерий Гаевский0.0 Антиапокалиптический по духу и смыслу роман динамически близок к жанру масштабной и авантюрной космической оперы, вместе с тем это самоценное произведение, наделённое сложными философскими, космологическими и этическими аспектами, актуальность которых будет волновать ученые и «фантастические» умы еще многие десятилетия.
