Рецензии — стр. 2

Читая книги современных авторов всё время хочется открыть классические книги и посмотреть как же тогда писатели писали толстенные книги и не описывали все физиологические потребности организма. Как же они умудрялись написать тысячи страниц и описать жизнь героев не показывая как он сходил в туалет и что при этом делал... Современным авторам это удается не всем. Сейчас это становится супер необходимостью... И эта книга из их числа. не нормативная лексика и картинки и описания здесь присутствуют. Читать многие места было просто противно.
Слишком много слов, сюжетов. Часть из них можно было бы вполне выкинуть и ничего бы не изменилось.
Сам роман состоит из трех книг. Первая - это не слишком связанные между собой рассказы. Понравилось только когда подряд шли описание рождений детей в трех поколениях одной семьи.
Вторая часть - это путешествие мальчика по ту сторону жизни. Но ничего нового автор не придумал - хотя он считает, что разгадал великую загадку существования.... Мир после смерти как то не сильно отличается от обычной жизни. Только измерений чуть больше и возможность жить в желаемом возрасте. Время так и не стало четвертым измерением. Оно для всех течет только в одну сторону и нет возможности что-то изменить, только посмотреть и всё. В этой книге есть сюжет. Даже интересненко вначале, а потом опять затянуто и много не нужных кусков. Да и зодчие, создатели всего мира тоже нецензурно выражаются. Видимо автор вращается только в таком обществе и не может представить иного мира, даже потустороннего.
Третья часть - это бред сумасшедших. Причем в прямом смысле слова. Здесь автор хотел показать что он может писать ещё и пьесы и стихи... Читать скучно и нудно.
Так и не поняла выполнил ли обещание данное духу? Как-то в потоке слов не нашла... но и искать больше не хочется.
Единственное, что запомнилось это одна метафора. Описание носок на ногах девочки - как шкурки гусениц. Это точно и оригинально передает вид. Книга напоминает ящик с мусором. Может в нем и есть что-то но ковыряться в нем не хочется...
Я не вижу смыла в чтении этой книги. ни уму ни сердцу. Жалко потраченного времени.
Читала только в рамках игры.

В этом огромном произведении из трех частей и "послелюдии" утверждается, что свободы воли нет и все, что происходит - просто текст книги/ «пленка фильма, где все кадры зафиксированы на своем месте и не шелохнутся, пока по ним не пробежит проекторный луч нашего сознания»/ картина, в которой каждое событие - прикосновение кисти пуантилиста к холсту. У живых людей в книге ещё есть какие-то иллюзии относительно вариативности своих поступков, а у вот жителей загробного Боро (район Нортгемптона, где происходит действие книги) - этого нет. У отошедших в иной мир есть преимущество в том, что они могут прокапываться как в прошлое, так и в будущее - во второй части довольно много текста посвящено как раз вот таким путешествиям. Мне не нравится концепция о том, что жизнь - это написанный и неизменяемый текст. Получается, что «людские мечты и надежды на лучшее будущее для детей», все хорошее - напрасно, а плохое (квинтэссенция всего этого - «Деструктор») жизнеспособно. Более того, Деструктор (поначалу уничтожавший только мусор Нортгемптона) потом перешел в сакральное состояние, и гореть начал уже потусторонний мир. Ближе к концу второй части книги о мусоросжигателе сказано, что «Он [Майкл] видел, как весь мир кружит по спирали в испепеляющую пасть Деструктора». Получается, что написанная кем-то «книга» - о деградации и о том, что все сгорит в «особом» пламени. В третьей части есть момент - стилизация под «Машину Времени» Г. Уэллса - там это всепоглощающее пламя никак не отражено, а Землю (вместе со всеми материками и континентами) поглотило расширившееся солнце. Т.е. пламя из Деструктора как-то сумели погасить и все пошло своим чередом? Или переписали «книгу»? Появились же как-то «сиреневые люди», рогатые киты с «лапами-тумбами» и прочие.

Что читатель может ещё найти в этой книге, кроме теории неизменяемых событий? Семейную сагу. Основными действующими лицами являются несколько поколений семьи Верналл - наблюдателей за углами и межами (границами) Боро. Отдельные представители поколений находились на грани восприятия реального Боро и «второго Боро» (Боро снов, посмертия и т.д.) и считались окружающими их людьми сумасшедшими - «за пределами смерти и вовне рассудка». Последнее поколение семьи - Альма и Майкл Уоррен (фамилию Уоррен взяла дочь «Снежка» Верналла Мэй - бабушка Альмы и Майкла). Основная история семьи рассказывается в первой части книги. Во второй части - о приключениях Майкла, когда он в детском возрасте был несколько минут мертв. Третья часть в самых разнообразных формах (в т.ч. пьеса, стихи) детализирует некоторые события первой части, а «послелюдия» посвящена выставке Альмы - эта женщина нарисовала ряд картин по рассказам Майкла из второй части; кроме того, на выставке был представлен ещё один экспонат - макет второго Боро. Макет был построен из пережеванной бумаги, у меня от постоянных повторений одних и тех же событий в этом произведении (правда, с разных ракурсов) осталось впечатление, что текст книги пережеван, и даже более того - частично переварен - а после - предложен читателю.

В книге есть ещё мысль об измерениях. С Чердака «второго Боро» (посмерного) Майклу открывается вид на «шеренги ниш» с видом «на одну комнату на разных стадиях ее прогресса в четвертом измерении». На этом же Чердаке Майкл видит облака сложной геометрической формы. Помимо этого можно узнать, как герои книги связывали тор (поверхность вращения) и дымоход. Но вот таких моментов в книге (где действие происходит в очень необычных условиях) немного. Большая часть повествования происходит в мире с линейным временем для обычных обитателей или на «призрачной стежке» для призрачных (когда они не прокапывают туннели во времени).

"Книги Якова" - роман 2014 года польской писательницы Ольги Токарчук.

Полное название звучит так: "Книги Якова, или Большое путешествие через семь границ, пять языков и три большие религии, не считая иных малых
Рассказанное УМЕРШИМИ, АВТОРОМ же дополненное методом КОНЪЕКТУРЫ, из множества различных КНИГ почерпнутое, а также подкрепленное ВООБРАЖЕНИЕМ, которое является величайшим ДАРОМ, данным человеку природой".

7 частей (книг), 31 глава, 700+ страниц, 35 дней чтения.

Время действия: вторая половина XVIII - начало XIX века.

Место действия: территория Османской империи (сейчас Турция, Греция), территория Речи Посполитой (сейчас Украина, Польша), территория Валахии (сейчас Румыния), территория Австрийской империи (сейчас Австрия, Чехия), территория Великого герцогства Гессен-Дармштадтского (сейчас Германия).

Действия романа начинаются в 1752 году, не с рождения Якова Франка, который появился на свет в 1726, и даже не с момента его провозглашения себя Мессией в 1740 году, и не с его возвращения из Османской империи в Речь Посполитую в 1755, и вообще не с Якова Франка начинается эта история.

Она начинается со свадьбы в многочисленном еврейском семействе, и дальше количество персонажей увеличивается, пожалуй, с геометрической прогрессией. До неприлично большого количества увеличивается, а они ещё и пару раз имена поменяли, так что слились в одну большую безличную массу, лишь пяток из них я смогла выделить и запомнить. Кроме того, довольно скоро начинается шквал смертей, но из-за обилия героев особо и не понимаешь кто именно покинул бренный мир и каким боком он ко всему этому относился.

Яков же появился во второй части (книге). И довольно долго связь с предыдущими событиями не прослеживалась, да и потом ненамного понятнее стало. Совершенно неясно каким героем хотела сделать автор эту личность: положительным или отрицательным, религиозным фанатиком или авантюристом восточноевропейского масштаба. Довела она его до смерти в 1791 году, а затем его последователей и потомков аж до XX века довела.

Роман меня сначала заинтересовал и понравился, но чем дальше в словесные дебри, тем вязче и вязче, а затем и вовсе словно захлебнулась в буквенном болоте.

Угнетающее впечатление, сплошные мрачнуха и депрессуха.

Короче, что хотела сказать автор я не поняла и разбираться в этом нет никакого желания, а если вам интересно про этого псевдомессию узнать, лучше статью в Википедии прочитайте, намного вразумительнее.

Мир, который им всучили, не был миром, который им обещали, которого они ожидали, который они должны были получить по праву.

Грандиозное творение писателя, которое сложно оценить и понять с первого раза. Но перечитывать я вряд-ли когда-нибудь решусь. Уж очень специфичное произведение с претензией автора на гениальность и упрочнение своего имени в рядах писателей, упомянутых им в этой книге. И мне интересно, лет через 10 (не говоря уже о 50 или 100) будут ли помнить об этой книге в широких массах или она так и останется известна лишь в кругу "посвященных".
У меня осталось впечатление, что автор писал эту книгу с ощущением, что она - его последнее творение. Поэтому в ней он испробовал всё что только можно - и поток сознания, и пьесу, и поэму, и главу на особом наречии, и рассказ от лица каждого героя, и связанный сюжет, и не связанный. Смешалось всё - и история, и религия, и мысли писателя об экономике, капитализме, расизме, бедности, ограниченности, инцесте, искусстве, физике, сумасшествии и можно долго ещё перечислять. Такое ощущение, что Алан Мур решил высказаться по всем наболевшим вопросам человечества в одной книге. Все вместе, дочитав до конца, можно увязать в одно цельное произведение, но при чтении возникает один вопрос - стоило ли ради его мнения читать такую огромную книгу. Ведь никаких новых идей, которые потрясли бы и изменили мое мировоззрение я не нашла. Да, я со многим согласна, некоторые исторические аспекты были любопытны, но чего-то "крышесносительного" я не увидела. Только очень устала от писательского эксперимента с различным слогом, оборотами речи, главами с насилием и матами, хоть их было и немного.
Понравилось, что Мур попытался изобразить, как творец, всю историю человечества (не побоюсь этого слова, но мне кажется, что это была его основная идея) на фоне злачного района Англии - Боро, Нортгемптон, где основной родовой веткой была семья Верналлов/Уоррен. И эта семья занимает определенное место в иерархии писателя в загробном мире среди зодчих, демонов, призраков и неприкаянных. И вообще к концу книги у меня возникло впечатление, что Мур себя отождествляет с Альмой Уоррен, художницей, которая в конце книги представила свою выставку, передав через свое творчество, жизнь Первого и Второго Боро, а вместе с этим пыталась раскрыть смысл существования.

Это и есть реальность, - мельтешение иллюзий, воспоминаний, страхов, идей и гаданий, неумолчное в шести миллиардах умов. Сами события и обстоятельства мира - всего лишь потный и материальный кончик огромного призрачного айсберга, и отдельному человеку не под силу охватить весь объем.

Мне больше всего понравилась вторая книга, про Мертвецки Мертвую банду и их приключения во Втором Боро. Автор сам в книге отождествляет их с Великолепной пятёркой Энид Блайтон и на фоне первой и третьей книги, эта часть была самой "обычной". Но в то же время хоть что-то стало понятней и идея углов, времени и жизни после жизни интересна.

Лучше жить в бесконечном благословении, чем в бессмертном проклятии, и, в конце концов, именно от выбора взгляда на мир зависит, как проляжет узкая грань между адом и раем. Хотя его состояние - отчасти унаследованное, отчасти приобретенное - имело в материальном плане немало недостатков, их значительно перевешивали почти невообразимые достоинства.

В целом, книга заслуживает внимания, но советовать такое трудно. Слишком большой объем, слишком много глав, которые тяжело читать, некоторые, на мой взгляд, вообще лишние. Но что-то в этой книге есть особенное. Мне понравилось, что писатель все таки смог выпутаться из клубка, в который запутал читателя и сам не заблудился. Но книгу я закрывала с незабываемым удовлетворением от того, что она наконец то закончилась.

Повернуться, свихнуться, ум за разум, шарики за ролики: в семье Альмы многие делали этот мысленный поворот

Кое-что произошло и Майкл, брат Альмы, теперь тоже опасается за свой разум за умом, и решает обсудить это с ней. Брат и сестра прилично напиваются в баре. Альму озаряет великолепная идея - выставка по мотивам рассказов Мика, снов и их общего - детства в Боро.

Спустя 14 месяцев, весной 2006 года, выставка Альмы открывает двери. Странные на первый вгляд картины, загадочные инсталяции и макет Боро из бумаги (жёванной самой художницей).

Альма прекрасна, Майл - тюленистый тугодум. Алан Мур - человек, впихнувший между двумя встречами брата и сестры историю Англии, рассказы о Боро, принцессу Диану, реставрации церковных сводов, норгтгемптонский пожар, Кромвеля и Джека Потрошителя, падение рабовладения в США, Люиса Кэррола, Каспера, который дружелюбное, Чарли Чаплина, библейский Израиль, Черчилля, Каф, Беккета и Беккетта, Соламона, Дреней Египет, немного Хоккинга (жаль, не втиснул макароны из космонавта) и Эйнштейна, ещё немного библейский притч, Ньютона, Других, стихи и Шекспира, миграции чёрных, вторую мировую, Донни Дарко, Фолкнеровского, Зиту и Гиту европейского пошиба, Фагундо Арано, Бриджит Допсон и Джером Допсон . Даже Сталина, потому что "Весь город встаёт стеной за Кромвеля. А тот оказывается этаким Сталиным, но без чувства юмора"

Майлк между делом произносит фразу "Смешно, когда говоришь два раза". Видимо, это вообще был девиз книги. А исходя из количества повторов, Мур творил великий анекдот, чтобы читатель просто захлебнулся таки смехом. Насмерть. Читать придётся одно и то же не два и не три раза. Тут речь идёт о десятках повторений. А для самых тяжелых случаев невосприимчивости, всю книгу целиком перескажут в последней главе ещё раз (и с контрольными напоминаниями внутри, ведь "Альма задумала последню часть так, чтобы повторить все остальные работы выставки в миниатюре")

Для чего всё это? Сама не сразу поняла, а потом не верила. Ещё раз всё просмотрела и перепроверила. Все эти ходы кругами по Боро, все знакомства, события и вообще всё случалось и складывалось ради одного.
*затаивается дыхание....
дальше я ору со счастливым лицом, обязательно нервно подпрыгивая:

Серьёзно. Из первой главы читатель понимает, что Мик выживет. Из второй книги, тоже в первой главе автор сообщит, что гуляния малыша никак не связаны с выживанием, то есть эти приключения имеют какую-то другую цель. Обозначенные встречи Альмы и Майкла - просто рамка событий: с чего-то ж должно было начаться волнение, а выставка - уже как "в ролях" (только с полным пересказом, к сожалению).
Все цепочки событий, случайностей и закономерностей, что произошли в Англии за много тысяч лет, для того

Может быть Алан Мур придерживался другой мысли, но, к сожалению, имеем то, что имеем: если разбирать всю эту мишанину, то никаких там деструкторов, спасения из рая или бохо-пуп земли. Если же смотреть в 2025 год Мура (это самый поздний год, на который хватило фантазии автору) и оттуда начать раскручивать, то...."Будто кто-то ещё додумается приклеить принцессу Ди на солнце", только наша интеллектуалка из социально-незащищённых слоёв населения (читай, из Боро). Такой самородок надо сохранить для будущего. Потому что "Иерусалим - он везде, где есть нищие и обездоленные" (и тупые, хотя можно включить в категорию обездоленных мозгом). Не будет их - не будет Иерусалима. Видимо, как-то так можно завернуть в великую цель. Видимо, и внезапная святость отдельной личности (чтобы не раскрыть все карты) была высосаная из пальца именно для этого.

Ты же ответишь честно, если всё это предприятие - не больше, чем нелепая и раздутая ностальгия?

это она и есть. Хотя, нет. Это нелепая и раздутая ностальгия Алана Мура по району, где он родился и вырос, - да. Но ещё смачно пропитанная самолюбованием автора. Мне кажется, он испытывал какие-то бесконечные оргазмы от себя во время писаний. Наверное, со стонами "ай да я!" Мур строчил десятки страниц в попытках изобразить средневековую речь, речь умалишённой, речь пролетария и интеллегента. Затем решил порифмовать, но кто писал стихи "шутки ради", знает западню бесцельного занятия - из-за необходимости "складности" очень сложно завершить там, где хотел. Приходится ждать "там, где получится", просто помидор не рифмуется и герою приходится проходить коридор, колизей, поглазеть на овец, чтобы случился в лад "конец". Через десяток страниц рифмоплётства Мур ещё полторы главы идёт по тормозному пути, спотыкаясь на рифмование целых абзацев. Процесс остановки рифмо-порно идёт не гладко, поэтому вместе с Муром, но уже и с кровью из глаз спотыкается читатель.

Рано или поздно люди и места, которые мы любим, уйдут, и единственный способ из сберечь - искусство. Для того искусство и нужно. Оно всё отбирает у времени

И Алан Мур решил увековечить Боро "в искусстве". Проблема в том, что навалить - это не искусство.
Хорошо высказался герой Хью Гранта о Британии - "Мы маленькая, но великая страна. Страна Шекспира, Черчилля, “Битлз”, Шона Коннери, Гарри Поттера. Правой ноги Бекхэма. Да и его левой ноги, если уж на то пошло". Коротко и с юмором. Вот что запоминается. Для этого не пришлось упражняться в словоблудии под ненужным средь бела дня фонарём своей эрудированности.

Алан Мур дорвался "до микрофона". Даже раздел благодарностей (к слову, автор начинает с фразы "Где начать и где закончить?") как бесконечный ТБО. И здесь велик наш Гудвин (даже брат младший хоть и красивее, но это только "предположительно", то есть не факт, и уж конечно в разы поверхностнее Алана-Бога-Текста-и-Английского-романа-Мура. Нет конца и края восхищению Алана Мура самим собой.

Если нет лишнего (именно лишнего, не путать со свободным) времени, а такого, мне кажется нет ни у кого, не стоит это читать. Да и слушать.
Не могу придумать случая, для которого это будет хорошо. Хотя бы приемлемо.
Но если уж...возьмите схемку, чтобы не уплыть хотя бы в Верналлах (кстати, это не заявляется как шедевр, просто схемка в опору отчаянным)

не спойлерная

свернуть

Жаль, что нельзя поставить "минус-звёздочки" или хотя бы какого-то какашистого цвета. А ещё жаль, что "Иерусалим" сравнивают и ставят выше "Улисса", которого я не читала, но всё равно неприятно. Надеюсь, такие оценки звучали лишь для "красного словца"
_______________
Прст
Восторгаюсь работой Сергея Карпова. Мало того, что прочитал это, ещё и перевёл. А там уж было где откровенно сдохнуть от талантов Мура, великого художника-комиксиста, который дорвался до текста.
Взять решение со словом "блесть" - "Wizzn’t? Wizzle? Michael realised he was using words the little girl had used as if he’d always understood them perfectly. For instance, he knew “wizzle” was a term that had “was”, “is” and “will be” folded up inside it, as though to divide things up to present, past and future was thought an unnecessary complication in these parts."
Всем, кому кажется это лёгким и очевидным сейчас, выдыхайте. Вы тоже классные. Попробуйте перевести вот это и стилизовать на русском. А там 50 страниц вот этого забористого бреда. И это только одна глава

И всё же одно меня насторожило:

Бенедикт уставился в зеркало, встретил собственный унылый взгляд, затем провел открытой бритвой по горлу отражения, в паре дюймов от трахеи, мучительно забулькал, закатил глаза и вывалил длинный и чуть пушистый язык

? какита "пушистый язык"?

Зачем так издавать, издатель?
Книга в твёрдой обложке, 17 см на 24 см, толщиной 6(!!!) см и 1,6 кг. Серьёзно, хочется узнать великий замысел человека, решившего издать это одной книгой. Как её читать? А главное зачем так делать, если даже мозговитый Алан Мур разделил на 3 книги. Официально, три, кошкин хвост, книги!
Воу-воу, обладатели напольного дубового пюптра в комнате с панарамными окнами и видом на леса вокруг Касл-Эшби. Спорим, что для такого изысканного постамента одной обложки "софт-тач" (за что его все любят? прямо наказание какое-то для тех, у кого раньше не было комплекса перманентно грязных рук) будет недостаточно. А под чёрной красотой всего лишь тончайшей тонкости тончайший образец сероватой офсетной бумажки. Ах да, в начале каждой книги есть печать картинки такого же уровня качества, от которой и без того, судя по прекрасной обложке софт-тач, грязные пальцы становятся ещё грязнее и пачкают и без того серистые страницы этого фолианта.

Короче, не стоит покупать куб прессованной туалетной бумаги в обложке, сохраняющей все мануальные ласки.

Совсем прст
Очень заняла мысль о том, что Наверху люди выглядят так, как выглядели при жизни том возрасте, на который себя ощущают. Забавно в силу этого выходили встречи Майка с некоторыми лицами. А у меня из головы не шёл вопрос - в каком возрасте на вид я была бы Наверху? Тут, правда, Мур то ли напутал сам, то ли передумал, и концепция изменилась. Но тем не менее, сама задумка. Если бы можно было выбрать, какой бы себе выбрали возраст для внешности?

В общем вот. Ни отнять, ни прибавить:
(Случайное совпадение, но в этой анимации даже прослеживаются некоторые сюжетные линии: борьба громадных Зодчих и полёт демона, например.)

.
.
Итог: Мур совершенно не уважает время читателей и его творение вполне можно было сократить втрое, не потеряв и крупицы смысла. Вся книга построена на идее предопределённости и одновременном существовании всех пластов времени, ввиду чего сюжетная линия имеет опосредованное значение. Но затраченное время и повторное использование одних и тех же сцен создают иллюзию монументальности и глубины. Читать советую только, если у вас уйма лишнего времени.

Исторический роман польской писательницы и нобелевской лауреатки Ольги Токарчук о польских еврейских сектантах 18 века был заведомо мне крайне интересен. История времен Речи Посполитой – это белорусская история в том числе. Соседство костелов, синагог и православных церквей – обычная картина в городах и местечках и по сей день.

Я надеялась получить объемную картину общественной жизни с огромным культурным фоном, но в первую очередь художественную книгу. На самом же деле «Книги Якова» – это крайне плотный, почти документальный текст-житие Якова Франка и его свиты, генезис и экзитус конкретного «мессии».

Структурно роман делится на семь больших частей-книг согласно хронологии и территории событий. В общую композицию вплетаются тексты двух персонажей-авторов, которые пишут свою самую важную в жизни книгу. Один, Ксёндз Хмелёвский, составляет «Новые Афины», энциклопедию о Польше для всех людей. Второй, Нахман, пишет житие еврейского лжемиссии, конспектируя его проповеди, откровения, сны и прочее.

Основные книги религии шабтайвинникрв, сектантов, еретиков от иудаизма: Талмуд, Кабала, Зоар, Рамбама. И по аналогии с мудростью этих книг Яков пишет свою религию, создавая «книги Якова», отсюда и название романа.

Помимо основной сектантской темы, продыху не будет и от других религиозных представителей: ксёндз Хмелёвский, епископ Солтык (один жалкий, другой изворотливый стервятник), многочисленные еврейские раввины и ребе, один крикливее другого.

В еврейских учебных школах, центрах повсеместно идет изучение священных книг. Кабалисты обсуждают божественные секреты: самосокращение бесконечного бога, каким образом бог находится повсюду, каким образом бог создал мир из ничего, мистику чисел, числовые значения букв. Текст наполнен духами, знаками, смыслами из Кабалы, духи, амулеты, заклинания полноценно заправляют жизнями. Сокровенный смысл божественного и земного открывается порой благодаря курению опиума.

Во время стоянок реб Мордке добавлял в курительный табак комочек опиума, отчего наши мысли возносились высоко и устремлялись далеко и все казалось полным сокровенного смысла, глубоких значений. Я замирал, слегка приподняв руки, и, преисполнившись восторга, стоял так часами. Любое движение головы открывало великие тайны.

Как будто нечего больше делать, все ждут мессию: дети, старики и конечно взрослые. И они его естественно дождутся, сначала Шабтая Цви, а потом Якова Франка. Меня лично поражает, что люди ищут смысл жизни в религии, в ком-то, ожидая мессию, «проводника в мир», вместо того чтобы найти спасение в себе. Хотя в 18 веке какие у них еще могут быть варианты для самовыражения и надежды на лучшую жизнь, кроме самой распространенной – религии?

В те дни даже обычный молочник, развозивший молоко и масло по окрестным деревням, становился мудрецом. И на чем попало пальцем рисовал схемы спасения.

А потом на них на всех накатывала такая меланхолия, что кто-нибудь непременно начинал плакать и хныкать. Тогда хотелось коснуться всего, протянуть руку за чем-то конкретным, но ничего не было. Где все это – этот мир, вся эта жизнь, этот рай? Как до них добраться?

Откуда не возьмись появляется турецкий еврей Яков. Он разговаривает с людьми понятными словами, как купец или бродяга, иногда вставляя ученые слова, и тем подкупает простой люд. Взял себе фамилию Франк (настоящая – Лейбович) что означает… иностранец, кажется. Фальшь уже чувствуется.

Все эти мудрецы и старцы, облепляющие учителей, – просто бездельники, бывшие кочующие торгаши, зацепившиеся за своего пророка, составляющие его свиту. А нормальные, работящие люди, те же действующие торговцы вокруг Якова не задерживались, а вот лодыри и отщепенцы, просравшие должность, которые день и ночь точат религиозные лясы, временами пьянствуют и курят опиум, таскались за ним и рекламировали его повсюду.

После посиделок и словоблудий Яков собирается и с толпой молодежи шатается по городу, задирает прохожих, нарывается на драки, они напиваются и орут. Такова шикарная картина становления мессии. И вот этого проходимца за его ироничные речи, бахвальство и какой-то особый пронзительный взгляд вечно бегающих глазок старики возвели в ранг пророка, мессии. Смешно.

Яков любит скабрезные анекдоты и пошлые песни. Любит завираться, всякий бред геройский про себя рассказывает, и многим слушателям это нравится. Хотя были и здравомыслящие люди, кто вставал с таких посиделок и уходил.

Короля делает свита. Мудрецы-бездельники сделали из гнилого Якова мессию. Об этом книга. Глупцы выбрали в мессию извращенца, сексуально озабоченного, жадного на деньги, ленивого, но веселого гамадрила. Польстившись на его обаяние и ироничные высказывания.

Вот с самого начала чудилось мне, что странные они там все, что копаются в грязи, выискивая сокровища, и не ошиблась. Чем дальше в лес, тем больше дров, чем дальше в книгу, тем больше секса, эрекций, семяизвержений, мастурбации, сдобренных мыслями о боге, святых и всяком таком. Божественные деяния, нечего сказать. По крайней мере соизмеримы по мощности в материальном мире.

Нищие и оборванцы, вечные перекати-поле. Больные, калеки, надеющиеся на какое-нибудь маленькое чудо, но еще более чуда жаждущие сенсаций и скандалов. Подростки, которые вырвались из дома, из-под тяжелой отцовской руки, торговцы, которые по оплошности потеряли всё и теперь, полные горечи и гнева, жаждали компенсации, безумцы всех мастей и те, кто бежал от родных, кому надоели докучливые обязанности. А еще нищенки-побирушки или женщины легкого поведения, почуявшие в этом столпотворении возможность подзаработать, или какие-нибудь брошенные вдовы, никому не нужные, с детьми на руках, а также христиане-оборванцы, бродяги, безработные. Все они тянулись за Яковом, а спроси их, за кем они следуют и почему, – вряд ли сумели бы ответить.

Яков по ночам может биться в конвульсиях, сопровождаемых эрекцией, и эти сцены приближенные дураки, ой, старики, принимают за сошествие духа на Якова. Верят любым попавшимся знакам, снам, даже болезням, принимая их за знаки судьбы и подтверждение веры. Собирают все ереси от встречных мудрецов, создавая свою «новую веру» на базе еврейской (добавляют учение о троице, придумывая четвертую ипостась бога – святую матерь). Проповедуют новую религию, замешанную на иудаизме, католицизме и мусульманстве. Это выглядит так нелепо… Ну как дети малые… Впрочем, чем бы дитя не тешилось.

Да даже ладно с ней, с религией, пусть верят во что хотят. Претензия к тому, кого они выбрали в мессии. Вообще-то цель любой религии – это святость, безгрешность, спасение и т.д. А этот их пророк пример чего? Несдержанности, разнузданности, наглости, идиотства, распущенности. Сам Яков прекрасно знает, что его проповеди представляют собой сборную солянку мудростей, которым его учили приближенные друзья-мудрецы (Иссахар, реб Мордке и Нахман) с изменениями, дополнениями и отсебятиной. Но свите нравятся примитивные выходки Якова: драки, пьянство, припадки, умение переспорить противника, его наглость, самоуверенность, распущенность. Вот собственно и рецепт «мессии». Толпа вокруг Якова и впереди бегущая слава о нем впечатляет людей доверчивых и бедных. В городах более богатых его оплевывают и вышвыривают.

Отдельно обращает на себя внимание, насколько Яков любил чувственные наслаждения и ни в чем себе не отказывал. Женщины с удовольствием ложились под него. Свое пристрастие ловко обтяпал, сделав групповое прелюбодеяние частью религиозных служений. Чего стоят личные стражницы, они же любовницы. Это так пошло и тупо, что не понимаю, как на это могли вестись новые последователи. Со старыми все ясно: те входили во вкус постепенно, не замечая гнили. Все спят со всеми, но только Яков имеет на всех права и только он решает, кому можно взять конкретную женщину, а кому нельзя. Сошедшие с ума от похоти завшивленные святоши не видят, что их одурачили. Старики без зазрения совести берут в жены 13-15-летних девочек. Дети в секте рождаются неизвестно чьи, никто не знает, где чей отец, кроме, возможно, матерей. Меня от этих псевдоправедников так бомбит, что невозможно…

Публичные совокупления Якова, пусть даже с женой, вызывают отвращение на грани рвоты, а описывается это как священнодействие в присутствии членов секты. Совокупление здесь – это тиккун, акт исправления мира.

Как ни старалась я постичь здравое зерно этой сектантской религии, так и не смогла. До последней страницы так и осталось понимание, что Яков Франк – мошенник, дурачивший безграмотных людей и влюбивший в себя этих же запрещенными приемчиками, чувственными удовольствиями, а по-простому, беспорядочными сексуальными связями, удобными для мужчин и неприятными для многих женщин, которых Яков принуждает с собой спать (бедная Вайгеле его откровенно боится).

«Книга Якова» затягивает в себя как болото… Многочисленные герои раскрываются больше, чем можно было предположить о них. Каждый участвует в судьбе другого. Епископы, раввины, жена каштеляна, дворянство. Множество персонажей религиозная общины, обычные еврейские торговцы, варятся в своем соку, являясь дойной коровой для роскошной жизни «мессии». Простой люд, как всегда, за всё отдувается. Бедолаг, примкнувших к секте Якова и убивали, и пытали, и жгли их дома, а их «господин» в это время как сыр в масле катался.

Подле Якова есть искренние приверженцы его учения, те, кто до мозга костей предан ему, в их числе Нахман. До полного самоотречения он копается в мудрых книгах и придумывает неслыханные интерпретации. Когда разумный Антоний Коссаковский (Моливда) слушает откровения старика, ему становится не по себе: Нахман будто погружается в транс, говорит загробным голосом: «Творец ушел, мы молимся Богу, который отсутствует».

Секта Якова существует в том числе благодаря тому, что католическими епископами вертят в своих интересах, ставя условия по сохранению религиозных отличий и хотят получить землю в собственность, а епископы ведутся на шикарную перспективу крещения тысяч евреев-сектантов, естественно, надеясь на почести и повышение от начальства.

Сцена допроса варшавских инквизиторов расставляет все по местам. Там, где поначалу сектанты смогли одурачить всех обывателей, знать, епископов своей якобы наивностью и искренностью, превращается в обнаженную религиозную бесовщину, очевидную для судей. На допросах последователи Якова углубляются в свою сектантскую чушь про чудеса, которые творил Яков, про свет, который исходит от него, про их понимание Троицы… и закапывают себя. Однако вскоре война, перемена власти, раздел Речи Посполитой – и у Яшки-мессии вновь развязаны руки по одурачиванию населения.

Будучи узником, в монастырских стенах Яков через хороший подкуп стражников приглашает к себе гарем из женщин, чтобы день и ночь с ними совокупляться. Эти – самые преданные и благословленные на «дело» мужьями, так что все довольны. Кроме невольного зрителя – меня…

Яков как сыр в масле катается от всеобщего обожания, материальных и съедобных подношений. А паства живет бедно за исключением потомственных преуспевающих торговцев Шоров-Воловичей.

Отец Ханы со временем понимает, в какой ужас превратилась жизнь дочери замужем за Яковом, в каком дерьме (простите), сырости, тупости они живут, в какую забитую овечку превратилась Хана и ее дети. Это он еще не знает, что Хана обязана совокупляться с близкими дружками Якова… И еще впереди инцест Якова с дочерью…

Книга мне не понравилась. Довольно быстро стало понятно, в каком ключе будет повествование. Вязкий текст с описанием бесконечных выходок Якова и религиозной чуши от него лично и его приближенных. Красоты писательской мысли ни в чем не нашла, кроме скрупулезного собирания фактов и описательства событий. Ничего мне чтение не дало, кроме подтверждения отвращения к религиозным фанатикам. История глупости человеческой. Но труд монументальный.

Вспомнила фильм «Пи» Даррена Аронофски. Там математик закопался в Кабаллу и пытался с помощью чисел постичь доселе незримые вселенские связи. Нормальный человек, вляпавшись в эту ересь, буквально сходил с ума. Жуткое зрелище. А вот мудрецы из романа Токарчук этим безумием экстатически наслаждались.

В центре "Книг Якова" - самопровозглашенный мессия Яков Франк, который распространил еврейское религиозное движение (ныне известное как франкизм) в 18 веке. Бунтарь, шарлатан, провидец? Читатель остается без четкого ответа, получая вместо этого разнообразные точки зрения от его современников, которым можно засвидетельствовать и которым можно доверять – или нет? Книга косвенно указывает на ту тонкую грань, отделяющую правду от лжи, а свидетельства от плодов воображения. Есть шанс, что, рассматривая различные точки зрения, у нас возникнет ощущение, что истина - это просто синоним субъективности. Субъективность в книге поистине перформативна, она проистекает из писем, молитв, документов и других письменных высказываний, и таким образом мы можем увидеть людей изнутри.

Несмотря на то, что книга вращается вокруг религий (иудаизма, христианства и ислама), мы не получаем ответа на вопрос, существует ли единый создатель. Токарчук здесь делает художественный поворот, предполагая, что все мы создатели, потому что устанавливаем внутренние истины, которые ведут нас по жизни.

На протяжении всего романа я не могла избавиться от ощущения, что это очень "мета" книга – книга о писательстве, о построении повествования из фрагментов истории и многозначности слов, книга, которая просто кричит читателю, что язык создает мир. Токарчук привносит в язык особый опыт, связанный с социальными взаимодействиями, с религиями, с ересями, с личными убеждениями. Мир сам по себе божественен, и это не имеет никакого отношения к самопровозглашенному Мессии, который вращается вокруг со своими знаниями, которые, как предполагается, отвечают на фундаментальные вопросы - почему мы здесь, что мы здесь делаем и что нас ждет. Нет, трансцендентная перспектива исходит не от него. Есть бабушка Якова, парящая в пространстве, которое демонстрирует дихотомию бытия и небытия, которые здесь для того, чтобы напомнить нам, что есть вещи, которые мы не можем полностью рационализировать.

Эта книга - текстологический шедевр, который может быть плодотворно проанализирован с применением различных литературных теорий (нарратология, социология литературы и интертекстуальность - вот лишь некоторые из них). По этой причине мои краткие рассуждения об этом ощущаются в лучшем случае как легкое колебание воздуха – я сомневаюсь, что вообще возможно адекватно сформулировать тот опыт, которым Токарчук дарит нам эту книгу.

Я честнейшим образом вымучила 2/3 этой книги, пока не дошла до нечитабельной главы. Это была бы замечательная книга, которая читалась бы запоем, которая больше, чем книга, но только елси бы она хотя бы вполовину была поменьше. Я не против объёмов - иногда он нужен, чтобы дать читателю углубиться в каждую детальку мира героев. Но здесь это воспринимается как насмешка или даже неприкрытое издевательство. Очень занятно читать книгу с открытой картой (конечно, стритвью куда полезнее) Норсгемптона. Вот она улица Алого колодца (Scarletwell st), а вот - Замковая (Castle st), на которой стоят те самые «безобразные» башни Ньюлайф. Конечно, человеку, выросшему в России, эти жуткие трущобы кажутся очень даже миленькими райончиками. Но при определённом ракурсе мне попался вид сгоревшего балкона в этом самом доме.

Хм, всё же это тревожный звоночек - всяко бывает, но чаще всего квартиры горят по пьяни. Так вот, если смотреть на карту, оказывается, что район, о котором Мур написал свой бесконечный труд, совсем крошечный, и честно говоря не выглядит таким сказочным (пусть это и недобрая сказка), как о том пишет автор.
Фантастическая составляющая книги очень увлекательна и талантливо придумана. Опять же, только бы поменьше географии дурацких никому не нужных улиц - прямо бы вообще отлично было бы. В общем понятно, что маэстро можно всё - в том числе и не обращать внимания на претензии читателей, но на мой вкус тут нарушен баланс между хорошо детализированной историей и графоманией.

Иерусалим – он везде, где есть нищие и обездоленных. Если Эйнштейн прав, тогда пространство и время – это одно и то же: как, не знаю, большой стеклянный футбол, причем американский, с мячом от регби, где в одном конце – Большой взрыв, а в другом – Большой хлопок, или что там будет. А все мгновения посередине, мгновения наших жизней – они вечны. Ничто не движется.

Начну с признаний: я люблю Алана Мура, но больше всего мне доставляет удовольствие читать это с графическими романами. А вот этот многостраничный труд дался тяжело.

Во-первых, многословно и слишком подробно.
Во-вторых, большое количество образов, метафор и отсылок. Отвратительное чувство, что не хватает базы (литературной и жизненной) для понимания.
В-третьих, автор меняет стиль текста прямо в процессе развития событий, что не даёт заскучать, но при этом и не позволяет развить большую скорость освоения информации (ну, по крайней мере, в моём случае).
В-четвёртых, но это не отрицательный момент. Здесь много разных персонажей, событий, в том числе мифологических. Много названий улиц (спасибо, что перевели их, это очень показательные имена), которые автор знает с рождения (прототипом послужил родной район Алана Мура).

Таки что я вообще смею сказать про книгу? Она интересная, меня фактически заставляли отложить её и отправиться спать «Солнышко, завтра на работу», «дорогая, я приготовил ужин, удели мне внимание». А это, помимо прочего, говорит о затягивающей магии романа и интересном сюжете.

Да, местами у меня случались брейнлаги и хотелось хвататься то за голову, то за стикеры с «отметь это место», то выписывать цитаты.

Штош. Подведу итоги. Мне понравилось, хотя было сложно. С удовольствием перечитаю в отпуске, а ещё очень рада, что купила её на новый год, тк в электронном виде вряд ли бы осилила.

“Иерусалим” - роман особый, поэтому обычной рецензии со структурой, набившей мне самой оскомину, он просто не заслуживает. Тут уж либо просто отделаться от ваших знакомых, которые с вытаращенными глазами смотрят на огромный том в ваших руках, коротким “а, ну там о всяком, трудно рассказать в двух словах, надо читать”; либо самой написать подобие “Иерусалима”-рецензии на “Иерусалим”-роман. Что ж, начнём!

Для начала разобьем рецензию на три части: ведь роман “Иерусалим” - хитрое произведение, в нём скрывается трехтомник/трилогия под одной обложкой, а первая и третья книги так вообще размножаются почкованием до отдельным рассказов, пьес, эссе, дневников и стихов. Попробуем и мы создать нечто подобное.

Первая часть рецензия - позитивная, посвященная найденным структурным плюшкам. Я не буду повторять за каждым рецензентом о том, что в книге миллион и пять десятых отсылок в разные сферы жизни: политика, история, религия, мифология, социальные проблемы, музыка, искусство, масс медиа, и так далее, и тому подобное. Перечислять, как мне кажется, нет смысла хотя бы по той причине, что отсылки каждый находит в соответствие со своим характером и настроением. Лично я, читая книгу, поняла, что могу возвращаться к ней снова и снова, перечитывать некоторые места и находить новые мысли. Ну вот я и повторила за всеми, “Ах-ха-ха-ха, я публикующийся поэт!”. Если серьезно, то я решила взглянуть на книгу сверху, не выглядывая из каждой главы, а пытаясь найти какие-то новые связи, новые лично для меня. Самой важной находкой оказалось подобие “Иерусалима” с Кубиком Рубика - вам дают полностью размешанную-перемешанную головоломку и просят вернуть в ней порядок, понять её. И в случае игры “Долгая прогулка” вам ставят над душой человека с секундомером. В начале у вас стопор, вы откладываете кубик до следующего дня, потом крутите влево, вправо. Снова забрасываете. Смотрите на него уныло. Снова берете в руки. И однажды, вы понимаете, в чем же суть, и начинаете судорожно крутить во все стороны, то решая, то запутывая. И в итоге понимаете, что решение у него есть, но вы его уже знали заранее, так что удовольствие в итоге вы получаете не в конечном результате, как бы банально это ни звучало, а в процессе разгадывания.

Продолжая о параллелях, вторая аналогия, которая так и просится читателю - матрешка. Но “Иерусалим” - не простая деревяшка с сувенирного рынка с лицами президентов или героями Гарри Поттера, а как минимум многоуровневая, многодименсионная, многореберная, многоугольная матрешка, в которой рекурсия становится не просто приёмом, а богиней романа. Музой. Чего стоят мои любимые части во всей книге: путешествие Майкла по плиткам под магическими пирожками, и речь Англа о том, что каждый из нас - это книга, которую мы сами читаем. Но лично у меня текст ниже болью прошелся в груди от точного попадания в мои эмоции по ходу прочтения всего романа:

“Снисходят смутные предчувствия, ощущение, что история относится не к той категории, к какой ты думал… Увы, но повествование выходит за надежные границы жанра на пугающую территорию авангарда. Впервые ты спрашиваешь себя, не откусил ли по ошибке больше, чем можешь прожевать,...Втайне ты подозреваешь, что смысл пройдет мимо тебя, но что еще остается, как не продолжать жить, продолжать переворачивать календарные страницы…”

Да, я в курсе, что здесь Мур про нашу жизнь как книгу, о чем он ни раз будет повторять на страницах романа, но я же делюсь о своем понимании, так что терпите.

Третья структурная особенность - бесконечный повтор историй. Я буду врать, если скажу, что временами меня утомляли повторы одной и той же сюжетной линии, причем не спустя несколько глав, а сразу же. Чувствовала себя глупо, не находя причин повтора, но потом смирилась и продолжила чтение, как завещал нам зодчий - живите историю, скучно вам или нет, если что проживите её снова. И ведь есть правда, что порой повторения были прекрасны и щекотали мой читательский ум, поэтому я согласна простить Мура за такие шалости, и просто развить навык спокойного, нетревожного чтения сквозь темы, которые проплывали мимо меня.

Совет читателю: не пытайтесь поймать всех рыб в этом омуте, риск утонуть велик!

Приступаем ко второй части рецензии: положительно-философской, субъективной. Так как рецензия - текст личный, то хочу добавить частичку себя. Мне интересны философские темы в книгах: спиритуализм, единство существ во вселенной, определения добра и зла, социальные проблемы. Так вот, в “Иерусалиме” этих тем достаточно, они, как грибы фейри, пробиваются то тут, то там, и частенько я останавливалась, делала заметки не про героев, их связи или мои эмоции, а про интересные идеи: сила статуса в нашем мире, важность семьи, нацизм, расизм, насилие. Некоторые темы были болезненно важны для читателя, некоторые - спорны, но этим еще более ценны, так как вынуждают мир к диалогу, поиску истины. И самое важное - сила надежды и мечтаний. Нам определенно стоит бороться с тем, как мы создаем Деструктор в нашем мире своими же руками, уничтожая всё то важное, что имеет значение в жизни. любовь, мечты, мир.

Чтобы не нагружать вас долгим чтением (хотя я же обещала вам отзыв в стиле самого романа, но честно, не успею я до сдачи рецензии, если буду делиться всеми своими мыслями, и встретимся мы тогда через 10 лет), завершу третьей частью, печальной, субъективной, которую вы можете пропустить. Расскажу о том, что мне не понравилось в этом романе, почему я не буду рекомендовать его другим, а также записывать в любимые произведения. Первая причина немного тяготит меня, так как часть моего сознания, рациональная, говорит мне, что это писательский прием - шок привлекает внимание, “что естественно, не безобразно”, “все мы люди”, “книга как жизнь”. Но эмоционально мне было трудно, мне хотелось помыться, мне хотелось спросить у писателя, зачем?! Зачем столько много повествования около пищеварительного тракта, и дефекаций? Если вы хотите выучить все возможные синонимы испражнениям, почитать о разных видах, формах и способах вывода переработанной еды, то добро пожаловать в эту книгу. Туда же идёт тема размножения, и около неё. Хотелось бы верить, что высший смысл в таком подходе есть, но только веря, желания перечитывать некоторые главы нет. Вторая причина, снова личная, - мой топографический кретинизм. Особенно в первой части вам просто необходимо иметь под рукой не просто карту с разворота книги, а Google Maps, или любую другую интерактивную карту. Но если у вас нет такого недуга как у меня, вам может даже понравиться обилие брожения героев по улицам города (напомнило мне старые бродилки на PC).

Если вам еще интересно, то моей любимой частью романа является вторая книга, которую фактически можно читать вне всего романа, и если вы хотите более динамичного сюжета и не боитесь пропустить некоторые отсылки из первой части, то запросто можно прыгать сразу к Мертвецки Мертвой Банде. Я уверена, что именно вторую книгу можно было бы экранизировать и пустить в массы (после небольшой цензуры). У второй книги есть начало и конец, есть завязка, саспенс, и даже гонка на ездовом животном под крики духов. Как же эпично Билли пришел всем на помощь!

Послелюдией скажу одну наивную и избитую фразу - “Живите сейчас и наслаждайтесь процессом”. Ставьте себе цели, но не забывайте жить во время их достижений. Ведь пока вы читаете, действуете, размышляете, вы живете, а это главное. Жизнь блесть.

Меня восхищают люди, способные потратить годы своей жизни на сбор и изучение огромного количества документов ради создания одного произведения. Если верить интернету, Ольга Токарчук посвятила написанию «Книг Якова» 6 лет. В результате этих трудов у нас есть возможность прикоснуться к истории, узнать о жизненном пути реальных исторических личностей, в очередной раз задуматься о жизни и смерти, добре и зле, телесности и духовности человека.

«Книги Якова» – роман, требующий медленного и вдумчивого чтения. Эту книгу нельзя читать наспех, «по-диагонали», под фоновые шумы. Она требует постоянного сосредоточения. Во-первых, в книге огромное количество персонажей, которые по ходу повествования еще и имена меняют. Во-вторых, рассказчики постоянно меняются – и нам приходится, как из пазлов, составлять целостную картину – тут и письма разных людей, дневниковые заметки, видения старой женщины, застрявшей между жизнью и смертью, повествование самого автора. В-третьих, все повествование наполнено несвойственными нашей культуре фонетическими контурами и философскими рассуждениями, что также не упрощает чтения.

Несмотря на то, что чтение этой книги – определенный труд, читать книгу интересно, особенно если не пытаться оценивать персонажей и события с позиций своего менталитета и своей культуры. Отдельно хочется отметить эстетическое удовольствие от оформления – обратная нумерация страниц, красивые изображения, стилизованные под гравюры, страницы документов – все до мельчайших мелочей продумано, аутентично и очень «стильно», если можно так написать.

К сожалению, без ложки дегтя не обойдется) Несмотря на то, что читать книгу было очень интересно, эмоционально меня она не тронула – ни один из героев не заставил себе сопереживать. Возможно, когда в повествование вовлечено такое количество действующих лиц, сложно прописать характеры так, чтобы герои воспринимались не картонными фигурками, а живыми людьми. Поэтому для меня эта книга читалась скорее как хорошо написанный учебник истории, чем как исторический роман.

"Книги Якова" (2014), написанные нобелевским лауреатом и звездой (без какой-либо иронии) польской литературы, принято называть её magnum opus и сравнивать с увесистой классикой вроде "Войны и мира". Ассоциации возникают соответствующие, винтики в голове начинают без устали работать. Что-то изменится от того, что это просто хороший исторический роман, а не очередная заявка на шедевр на все времена? Думаю, нет. За Токарчук практически всё уже сделала сама жизнь, а она как талантливый автор собрала осколки истории в определённом соотношении и добавила им своего прочтения и художественной выразительности.

Одна краткая выписка о Якове Франке, польско-еврейском религиозном деятеле, создателе секты имени себя любимого, уже выглядит как эпизод из авантюрного романа. Его религиозное "комьюнити" было на ножах с ортодоксальными евреями, а он сам дважды принимал католичество, однажды ислам и даже раздумывал о переходе в православие. Ну что за прелесть, почему этот исторический сюжет не раскопали и не расписали до сих пор?

То, что Токарчук всегда удаётся, так это "вкусно", очень детально и правдиво воссоздать антураж. Страница за страницей вы как будто ходите по этим сёлам, лесам, полям, знакомитесь с обывателями, не героями. На визуальность новеллы работает окружение, каждая мелочь: от вроде бы незаметной таблички на двери до товаров на рынке и между делом брошенных реплик. Но это не всё: у польской писательницы весьма своеобразный стиль, который гармонично сочетает действие, эмоции, красочные описания при явном присутствии самого автора в тексте. При этом стиль не возвышенный и пафосный, а очень будничный, как будто рассказчик сидит тут, с вами, в харчевне, и вспоминает.

За столь невозможными судьбами Франка и других действующих лиц, которые перемежаются рукописями и картами, прослеживается общий замысел уровня того самого magnum opus. Как герой XVIII века искал себя в бесконечных метаниях по жизни и географии (Речь Посполитая была лоскутным одеялом), так и мы сегодня находимся в постоянном поиске самоидентификации, пытаемся решить, кто мы, откуда пришли и куда идём. То, что роман на русском языке впервые выходит сейчас, в эпоху переосмысления как внутренних, так и внешних процессов в нашей стране (и не только), – символично.

Но текст Токарчук – не только историко-социальный, но одновременно и личностный. Ведь поиск себя здесь происходит сразу на нескольких уровнях: от страны и, через героев, – до маленького человека. По ходу вы сами определитесь, что держите в руках: увлекательный исторический роман или нечто большее. Разве что приготовьтесь к солидному объёму.

Уф, неужели я наконец-то это сделала - осилила этот толстенный талмуд в 1325 стр печатного текста. Я с опаской подходила к этому монументальному творению, ведь автор писал его больше десяти лет, так как понимала, что меня ждет не легкое чтение, а что-то глубокое и эпическое. Я ожидала, судя по названию, что этот роман будет масштабным произведением, посвященным этому городу, но нет. Действие происходит в Англии, а в самом романе столько всего намешано, и произошло такой винегрет жанров и стилей, что у меня сложилось впечатление, что смешались в кучу кони, люди..... Тут тебе и магический реализм, и стихотворчество, и пьеса, и семейная сага, и философские размышления. А еще я поражалась, как можно столько написать об одном обычном дне.

Даже не знаю, как относиться к этой работе, и какие у меня в конечном итоге впечатления. Какие-то части мне понравились, какие-то нет. Для меня эта проза слишком интеллектуальна и специфична, хотя не спорю, тут есть моменты, которые мне очень понравились. Интересно рассуждение о деньгах и о роли банков в сегодняшней экономике, а вот наличие нецензурной брани я не приветствую, хотя, конечно, все зависит от контекста и порой бывает к месту. Тут же меня это напрягало. Все же я не смогла прочувствовать это произведение. Может сказалась жара и лето, которые не способствовало работе мысли. Слишком много метафор, магического реализма, отступлений. Объем произведения все же меня несколько тяготил, а сюжет не так уж и увлекал, чтобы не замечать этого. Несколько раз я порывалась бросить, и было одно чувство — скорее бы закончить. Наверное, кто-то оценит прелесть и масштаб этого произведения, получит удовольствие от него, но от меня все это ускользнуло. Наверное, все же не буду оценивать данное произведение.

Это надо же! В четвертой книге у нас с Гарри сошлось мнение по одному вопросу:

рыбалка — самое кровожадное занятие

Чудесно, не правда ли? И чудесно не только это: цикл о жизни Гарри Энгстрома цепляет все крепче, затягивает все глубже и я уже понимаю, что мне не хватает этого мира, мне интересно, как сложится судьба Нельсона, Дженис – всех, кто вместе с Гарри населял тетралогию.
Мне жаль расставаться с этими тягучими описаниями природы, мельканием миль за окном машины. Черт побери, я не жалею расставаться только с описаниями игры в гольф! Хотя я уже выучила слова «айрон», «ти», «патт», а «драйвер» для меня теперь не только водитель.

Заключительная книга о жизни Гарри наполнена воспоминаниями, сожалениями, грустной ностальгией по тому, что ушло, тоске о том, чего никогда не будет.
Гарри все такой же козел и становится все большим, старым, толстым, брюзжащим козлищем. От книге к книге у меня все больше раздражения вызывает этот земляной червяк, но одновременно мне его порой жалко, той жалостью, какой жалеют убогоньких. Нет, я прекрасно осознаю, что Гарри этой жалости не достоин. И вообще жизнь у него замечательная. Снаружи. Но вот внутри Кролику плохо. И мне жалко человека, не сумевшего прожить свою жизнь. Проплывшего по течению волн, не следовавшего своим стремлениям (не путать с сиюминутными желаниями), не управлявшего своей судьбой. Впрочем, осознание своей убогости Кролику не грозит. Как был ребенком – так и остался:

когда тебе перевалило за тридцать, разве не пора самому быть в ответе за свою жизнь?
— М-да, вопрос, — говорит он, — я вот до сих пор не знаю, кто в ответе за мою.

И как всегда, такой не только Гарри. Вот новое поколение:

Жена должна внушать мужу веру в себя. Показывать, что она его любит. Убеждать, что он у нее самый замечательный, даже если это далеко не так.

Ой, аж оскомина во рту и воротит. Еще один дитятко, перевалившее за тридцать годков! Еще одно неустроенное существо, у которого пусто внутри и поэтому постоянно надо вампирить на других.
Кажется уже, что так и будет: одни дети рождают других, как-то живут и эта тягучая бездеятельность, болтание будут только усиливаться, каждое новое поколение будет хуже…
И боже мой! Наконец-то! Реальное изменение своей жизни. Вот такое, когда человек, наконец, понимает, что он взрослый, что ответственность за свою жизнь несет только он сам. Что никто кроме него ничего не изменит. Что не только ему могут (могут, а не должны) помогать, но что он сам может помочь другим. Вот знаете – бальзам на душу.

Читала весь октябрь, дозированно.

Ну,что, для меня эта история Моисея сборки 2.0, приближенная по времени и адаптированная под Европу 18-19 веков.

Что ни говори, не каждый может прийти и назначить себя спасителем ,миссией. Нужен дар . А уж какого он рода, тут есть варианты . Яков Франк (чужак) обладает несколькими. И убедить умеет, и повести за собой ( исход евреев в поиске лучшей доли и места дислокации, обретения родины с привязкой к местности), и обладание некими способностями , которые открывают ему путь в пророки.

Это историческая личность(о которой я ничего не знала), но ,как говорит сама Ольга Токарчук, " история есть постоянная попытка понять, что произошло и что могло бы произойти."

Не обойдется и без магреализма. Очень интересен персонаж Енты и её наблюдения и астральные странствия (вот таков итог отсрочки ,чтобы не было наложения свадьбы на похороны) и кристаллизация "чистого разума" во времени и пространстве.

В книге очень много персонажей со всеми их многочисленными семействами, а когда они ещё и меняют имена, то просто капец, спасибо, что каждый раз идет перечисление ху из ху и otkuda rodom.

Глядя на Якова Франка и его паству из будущего, знаем когда и где сыны Изралиевы обретут свою Родину и что сейчас там происходит.

Было не однозначное восприятие самой манеры письма. Сложно (для меня лично), но читать её хочу, вот такой парадоксальный мазохизм.

Мне кажется,что я со временем ещё чего-нибудь эдакого почитаю, есть в закромах ещё Томас Манн. А Токарчук для меня - это персона , которая даёт возможность мне выйти из зоны комфорта и попробовать что-то новое. Потому что

" Литература - особый вид знаний, это совершенство неточных форм..."

Дочитала последнюю книгу про Кролика Джона Апдайка. Всего их четыре:
Rabbit, Run
Rabbit Redux
Rabbit Is Rich
Rabbit at Rest

Как прочла первую, так и не успокоилась, пока не прочла все четыре :) Есть ещё пятая Rabbit Remembered, но я её нигде не нашла. Только аудио-книгу. А я сама хочу читать :)

Прочла на одном дыхании. Как верно замечено в одной интернет-рецензии, жизнь Хэрри Ангстрома Кролика описана так детально, что ты начинаешь думать, что ты его знаешь. Вот он здесь ходит, рядом. Вся жизнь его перед твоими глазами проходит. Ты знаешь, какая мебель в его квартире, что на нём надето каждый день, что он ест, что смотрит по телевизору, что читает, о чём думает, когда занимается сексом - всё-всё. Это завораживает. Иногда напрягало, т.к. читала я на английском. Подробнейшее описание операции, которую он перенёс, поняла очень приблизительно :) Но в целом, не отбивало желания читать дальше и дальше. Откладывала книгу с большим сожалением. Была бы возможность, села бы и прочла не отрываясь.

Кролик то вызывает сочувствие, то отвращение, то жалость, то злость. Ты думаешь, что никогда бы так не поступил. Как так можно? А потом понимаешь, что он просто обычный человек. Со своими плюсами и минусами. Человек, которому страшно хотелось признания, как сильно он это ни скрывал. Признания от всех: от родителей, от жены, от сына, от внуков, от друзей. Нам так часто этого не хватает.