- Любовь твоя слишком уж тяжела. |
|
|
Очень опасно любить кого-то так сильно, особенно собственных детей. Лучше всего, это он знал по опыту, любить чуть-чуть, совсем немножко; рано или поздно сломают твоей любви хребет или запихнут ее в саван, и тогда, что уж, у тебя все-таки останутся силы для другой любви. |
|
|
Ничего не вылечишь без боли. |
|
|
Мужчина – это всего лишь мужчина. А вот сын – это уже и правда кое-что! |
|
|
То, что справедливо, не всегда правильно. |
|
|
Есть одиночество, которое можно убаюкать. Руки скрещены на груди, колени приподняты, и покачиваешься, покачиваешься – движение это, в отличие от качки корабля, смягчает душу и убаюкивает. Оно исходит откуда-то изнутри и обволакивает тебя плотно, как кожа. Есть еще и такое одиночество, которое… Развернуть |
|
|
если есть возможность свободно ходить, есть и спать, то жизнь еще не кончена и вообще - достаточно хороша. |
|
|
Когда что-нибудь возвращается к жизни, всегда больно. |
|
|
Поль Ди [...] прекрасно понимал её. Когда он слушал голубей в Альфреде, штат Джорджия, и не имел ни права, ни дозволения радоваться их воркованию, потому что всё — туман, голуби, солнечный свет, жидкая красная глина, луна — принадлежало тем людям, у которых были ружья. Кое-кто из них был… Развернуть |
|
|
-Ну...если тебя интересует мое мнение -Нет,-сказала она. - У меня есть свое. |
|
|
Когда что нибудь к жизни возвращается, всегда больно |
|
|
Очень немногие умерли из них в постели. Никто...не прожил сколько-нибудь сносно свою жизнь. Даже образованные,те, кто долго учился - чернокожие доктора, учителя, газетчики,бизнесмены, - оказывались перед слишком трудной задачей. Мало того,что им приходилось вовсю работать головой, чтобы как-то… Развернуть |
|
|
Освободиться, убежав от хозяев, – это одно, а понять, что ты можешь собой распоряжаться, – совсем другое. |
|
|
Любовь или есть, или ее нет. Легкая любовь – это вообще не любовь. |
|
|
Он вел себя так, словно весь мир был для него игрушкой, которой ему необходимо всласть наиграться. |
|
|
Самое главное – знать, в какую дверь постучаться. |
|
|
Любой план плох, если из бутылки высосан, подумал Штамп, но ему ли было не знать, что бессмысленно говорить пьянице: не пей. |
|
|
Скажи-ка мне вот что, Штамп. – Глаза у Поля Ди были воспаленными и слезились. – Скажи мне только одно: сколько же может вынести жалкий ниггер? Скажи мне, Штамп, сколько? |
|
|
Бэби Сагз решила, что раз уж жизнь, проведённая в рабстве, «испоганила её ноги, спину, голову, глаза, руки, почки, чрево и язык», то теперь у неё не осталось ничего, кроме её большого сердца — которое она тут же и заставила трудиться. |
|
|
Как заставить людей почувствовать себя богаче при низких зарплатах? Предоставить им дешевые кредиты. |
|
|
Когда ты ребенок, все, чем ты владеешь, доступно и известно твоей семье. |
|
|
– Ты твое самое дорогое сокровище, Сэти. Ты сама. – Он крепко, крепко держит ее за руку. – Я? Я? |
|
|
«Мужчина – это всего лишь мужчина, и ничего больше». Они просят тебя передать им какую-то часть твоего бремени, но стоит тебе ощутить, как приятно и легко тебе стало, как они начинают всматриваться в твои шрамы и оценивать твои тяготы... |
|
|
В течение всей своей жизни Бэби, как, впрочем, и Сэти, ощущала, что ею и другими мужчинами и женщинами манипулируют как при игре в шашки. Все, кого Бэби Сагз знала, не говоря уж о тех, кого она любила, — если им не удалось убежать или их не повесили, — могли быть сданы внаем, отданы другому… Развернуть |
|
|
И они больно били словами своих песен. Тех женщин — за то, что знали их когда-то, но больше никогда их знать не будут; и детей, которыми были когда–то, но никогда уж не вернутся в свое детство. Они так часто и так жестоко убивали в своих песнях белого босса, что приходилось снова возвращать его к… Развернуть |
|
|