Рецензии на книги — Томас Бернхард

На языке оригинала, уверена, это произведение звучит намного красочнее; но поклонники жанра, определённо, его оценят в любом случае. Постмодернизм на то он и постмодернизм, чтобы читая, ты либо ничего не понимал; либо долго сомневался, а то ли ты понял, что автор до тебя пытался донести.

Прочитав недавно "Над кукушкиным гнездом", я удивилась: оказывается, Кен Кизи писал своё произведение под эффектом ЛСД. Потом я подумала и решила, что такое произведение только под таким эффектом и можно написать. Ведь сам автор изначально задумывал его в совершенно иной литературной форме, но ЛСД и работа в психиатрической клинике внесли свои коррективы. Что касается этого произведения, тут я почти твёрдо была уверена, что и Томаса Бернхарда не обошла наркотическая участь. Но я ошиблась, он просто любил…

-10°С. Люди куда-то спешат. Каждый день. Работа ради никчемного выживания. Герой книги, студент-медик, по спецзаданию от своего куратора приезжает в дальнюю деревушку в гористой австрийской местности. Вы, читатель, наверное, сейчас представили румяных горцев на фоне альпийских пейзажей, которые пасут упитанных коров на зеленых лугах и радуются жизни? Зря. Местность уныла до невозможности, а время года – стужа. Можете представить ничем не примечательный, более того унылый горный пейзаж? Мне сложно. Но если будете читать книгу, Бернхард Вас заставит. Его местность сводит с ума монотонностью и унылостью. И люди ей под стать, чахлые дети, туберкулезные взрослые, у какждого второго половозрелого – сифилис, к докторам не ходят, так как не видят смысла. Есть рабочие, строящие электростанцию,…

Роман начинается из ничего и заканчивается ничем, кроме имени главного героя. Да и не роман, а скорее заметки с автобиографичным налётом. Достаточно странное послевкусие от встреченных в произведении размышлений. Вроде бы и ничего не прочитал, одновременно с этим лёгкое чувство насыщения появилось. Если есть время - почитайте, если времени нет - всё равно почитайте. А если прочитаете, то не расстраивайтесь, что ничего не произошло. Важен лишь миг. 

Первое знакомство с австрийским драматургом удалось на славу. Его пьеса несколько из ряда вон выходящая: как по структуре, так и по тексту. История кажется обычной, но подана по-особенному. Во главе угла жизнь президента, на которого совершается покушение. Первые части пьесы - монологи со стороны его жены, безуспешно пытающейся разобраться в сути покушения. Близости между ними нет никакой, у каждого есть любовник, но это не мешает им жить под одной крышей, тем более, что по её размышлениям их же сын может быть причастен к сему деянию. Такой полубредовый поток сознания пренасыщает читателя/зрителя. В предпоследней части подана эта же ситуация глазами президента в беседе с его любовницей. А последний акт пьесы,наверное, придуман для того, чтобы шокировать читателя. Остается только один…

Если вы любите Беккета как люблю его я, его поэтику, балансирование на грани трагизма и комизма, его своеобразный стиль. Если вы не ищете одну лишь биографию в заведомо автобиографических произведениях, Бернхард ваш. Читайте и наслаждайтесь.

Автобиографическая пенталогия Бернхарда - одно из самых сильных автобиографических произведений. Вместе с тем я бы скорее назвал цикл повестей - псевдоавтобиографией (чтобы не было соблазна интерпретировать лишь через биографию автора). Не спорю миметичность в небольших количествах присутствует, хотя она скорее прорастает через сознание героев, их рефлексию, но "псевдо" из-за любви автора к гротеску. Он на столько обострил углы, что порой книга превращается в сплошной кошмар. Не хочется верить, что все так и было, но Бернхард не оставляет нам выбора,…

В дальнейший путь мы отправились и в пространстве, и во времени не на пару-другую парсеков, как ожидали, а намного ближе. 1967-й год. Несколько корпусов больницы на Вильгельминовой горе в Вене. Разделённые решётчатым забором и непреодолимыми двумястами метрами аллеи, лежат в разных зданиях два друга - Томас и Пауль, - и хрупкая дружба "плодотворно и рентабельно" поддерживает их уже двенадцать лет... Вся повесть - это монолог альтер-эго писателя о выдуманном умершем друге. Реальный Пауль действительно был племянником философа Людвига Витгенштейна и действительно был психически болен. Альтер-эго писателя очень злоязычное, злопамятное, мрачное. Его речь вязкая, гиперболизированная, с кучей повторений одних и тех же оборотов. Соседние предложения могут состоять из слов предыдущего…

"Пропащий" - роман Бернхарда, продолжающий ряд модернистских произведений о художнике.

В центре произведения три персонажа: "философ" - ГГ, "пропащий" - Вертхаймер, гениальный канадский пианист - Гленн Гульд (реально существовавшее лицо). Тематика в произведении все та же, типичная для Бернхарда, - гениальность, талантливость, самоидентификация, коммуникация, тема Другого, экзистенциальные поиски, самореализация.

По сути роман представляет поток сознания главного героя. Символически все три персонажа (пианиста) - альтернативные варианты одного "Я" художника. Гленн Гульд - реализовывает себя через музыку (особенно выделенены интерпретации "Гольдберг-вариаций" Баха), Вертхаймер - страдает от того, что не может быть таким же гением и проецирует свои комплексы на сестру, через насилие и…

Прочитав эту книгу, я первым делом начала искать отзывы, рецензии, критику (ну вы поняли). И знаете, я почти ничего не нашла, удивительно. Поэтому, специально для тех, кто сомневается читать/не читать...

Студент-медик получает задание от старшего коллеги - проследить за жизнью и поведением художника, являющегося его (старшего коллеги, разумеется) братом. Художник живет в гостинице, в ужасном, как он сам говорит, месте - ему там отвратительно все - природа, люди и т.д. и т.п. Все наблюдение студента заключается в бесконечных прогулках и беседах с художником, во время которых, наблюдаемый весьма подробно излагает свои взгляды на жизнь, государство, людей, искусство и прочее. Попутно, оба героя вспоминают и частично анализируют свою жизнь. Собственно это все. Хотя нет, есть еще хозяйка…

"Племянник Витгенштейна" - великолепный модернистский текст о дружбе, о гениальности и безумии, о распаде личности.

Произведение построено как внутренний монолог персонажа - Бернхарда-рассказчика (своего рода мифологизированная псевдобиография). По сюжету Бернхард и Пауль Витгенштейн, давний друг рассказчика, встречаются на Вильгельминовой горе - первый находится в корпусе "Герман" (для легочных больных), второй - в корпусе с символичным названием "Людвиг" (для больных психически). Конечно, сразу напрашивается "Волшебная гора" Манна в плане сюжета и некоторых идей. Для автора эта встреча - отправная точка, откуда он начинает раскручивать характеры персонажей и историю их дружбы. Основной текст строится на дихотомии различных черт - философие - безумие, легочный больной - психически…

"Пропащий" - роман о неудачнике, написанный в то время, когда европейцы еще не достигли современного уровня толерантности и различали понятия "талант" и "посредственность". Хотя Вертхаймер посредственностью не был, он был просто вторым, а в искусстве, как и в спорте и науке, вторым быть нельзя. Вертхаймер хотел стать пианистом-виртуозом, и он им был, очень хорошим, но Гленн Гульд - его однокурсник по классу Горовица - был лучше. Один раз Вертхаймер услышал и увидел исполнение Гульдом "Гольдберг-вариаций" и...

Мы десять лет учимся играть на инструменте, который выбрали для себя, а потом услышим, после всех этих изнурительных, довольно-таки удручающих десяти лет, несколько тактов в исполнении гения, и с нами покончено...

По сути, Вертхаймер идеально выполнил завет древних - познал самого…

«Он расшевеливает, он возбуждает, требует одобрения или порицания; он заставляет выступить правду, позволяет оценить людей достойных, срывает маски с негодяев; и тогда человек здравомыслящий прислушивается и распознаёт, с кем имеет дело». Дидро «Племянник Рамо»

Название повести Бернхарда отсылает к знаменитому диалогу Дени Дидро «Племянник Рамо» - оттуда же философско-сатирическое содержание, конструкт «Я – Он» (преобразованный, правда, автором в монолог), тема безумия и знаменитый дядя - ради этого даже пришлось немного «исказить» фактические обстоятельства: в действительности, Пауль, герой книги Бернхарда, был более дальним родственником Людвига Витгенштейна, сыном двоюродного брата, но очарованный «божественным Людвигом» Томас Бернхард, кажется, был обязан включить «любимого философа»…

На языке оригинала, я думаю, прозведение Томаса Бернхарда выиграет. Потому, что читая на русском, монолог главного героя, посвященный его жизни и дружбе, воспринимать сложно. Книга состоит из сплошного текста, без абзацев, разделений на главы и т.д. Спасло то, что у нее небольшой объем.

С автором я познакомилась впервые. И отношение к нему у меня двоякое. С одной стороны, начало повествоания было интригующее, а конец, по моему мнению, слабоват.

Что могу сказать по сюжету: Двое лучших друзей: Томас и Пауль оказались в одной больнице, но в разных отделениях, названных именими великих. Расстояние, которое их разделяет не так велико, около 200 шагов. Но Томас, от лица которого ведется повествование, недавно перенес сложную операцию на горле, из-за этого он вынужден отказаться от навязчивого…

"Всё, что мелькнуло в голове, было неотделимо от ощущения стужи, и это чуть не свело меня с ума". Удивительно точное название у романа. Стужа. Не только природное явление, но ощущение, состояние души и восприятия мира. Холод, одиночество, безнадёжность, омерзение, бессмысленность и абсурдность человеческой жизни - роман буквально пронизан этими чувствами. И лучше всего, как это часто и бывает, главную тему своего произведения сформулировал сам автор: "Всё вокруг отвратительно и ужасно, всё и повсюду". Именно об этом и рассказывается в "Стуже".

Сюжета в романе как такового нет, поэтому нет смысла объяснять, кто такой художник Штраух и как он оказался в заброшенном пансионате в австрийских горах, и почему туда же приезжает юный студент-медик со странной, заведомо невыполнимой миссией.…

Из всех писателей, которые когда-то топтали землю, самыми великими я бы назвал двух: оба ирландцы, знали друг друга и были в хороших отношениях. При этом их творческие стратегии значительно отличались друг от друга. Более того, они были как тень и свет, как сосуды песочных часов, один из которых неизбывно наполняется, а другой постоянно иссякает. Речь, конечно, идет о Джеймсе Джойсе и Сэмюэле Беккете. Умом я склоняюсь к Джойсу, а душой к Беккету. Беккет постепенно все больше и больше отрезал от большого пирога языка и литературы. Он методично отсекал всё ненужное, излишнее, пока не достигал самой основы и сути. У него упразднялись личность, упразднялось даже тело. Финальная стадия эволюции или скорее деградации героев Беккета – голос. В конце от человека остается только голос и больше…

Это вся наша жизнь, каждая история - это отдельная жизнь, и каждая отдельная история может быть чьей-то жизнью. Казалось бы, какой-то непонятный круговорот слов. И главное зачем? Но вот именно таким для меня предстало это небольшое произведение. Ты будто перечитываешь бесконечные предложения про больных слева-направо и справа-налево, но звучат они будто одинаково в любом направлении. Но с другой стороны - этот текст будто сплошные противопоставления. Но давайте немного оторвемся от абстрактности и посмотрим на героев.

Посмотреть ведь есть на кого, какими не были они на страницах, но этот текст про реальность, про людей, искавших себя в себе и в жизни. Эта бесконечная (не смотря на свой объем) история про дружбу Томаса Бернхарда с Полем Витгенштейном, человеком странной судьбы, гением…

Судя по Бернхарду, человечество давно уже поразила самая страшная болезнь - бесчеловечность, которая делает практически каждого нравственно инвалидным - малодушным, суетливым, аморфным потребителем жизни.

Короткие истории (не могу назвать их рассказами), меньше страницы. Усугубляют экзистенциалочку, намекают на Чехова, только мрачного, пытаются сойти за чёрно-горькие анекдоты. Но у них не получается.

Зарисовки о смерти, наверное так. Трагедии по вине человека. Перед обстоятельствами не спасётся никто: ни маляр в желтой краске, ни проповедники, ни праведники, ни продавщицы табака или зажиточные мамаши.

Да, наверное, только в такой краткой форме можно заметить мастерство автора и переводчика. Тут же оно - золотое, выверенное, точное. Осторожно: сносит крышу и обесценивает жизнь.

Можно без…

Превосходно! Эта книга схватывает и держит до самого конца. Беккетовская мизантропия и ницшеанский максимализм в кафкианских декорациях. Песнь беспросветному отчаянию и радикальному выходу за пределы привычной рассудочности. Очень мощно.

Вот наказание, которое соразмерно вине: у человека отнимается возможность наслаждаться жизнью, его приговаривают к высшей мере пресыщения ею

Бернхард берет эти слова Кьеркегора в качестве эпиграфа, чем сознательно задает своеобразный ироничный, и в то же время, серьезный тон повествования. Роман построен в виде записей разговоров с известным музыкальным критиком. Автор подвергает сомнению, если не сказать больше - высмеиванию окружающий его мир. Мир театров, музеев, концертов. Все стоящее становится массовым и начинает вызывать отвращение, ненависть, пренебрежение. Каждому так или иначе хочется обладать книгой, симфонией, картиной безраздельно, будто они написаны только для него одного. Такое отношение может быть оправдано, если это вообще нужно оправдывать, из соображения, что прохожий…

Madness emerging from himself and appearing as madness of the world, of nature.

Сельская Австрия. Отец-врач берет на вызовы взрослого сына-студента. Постепенно от первого вызова (который поначалу замалчивается) к последнему (посещение князя Заурау) нарастает мрачная атмосфера и безумие человечества превращается в безумие мира и природы. Уже с первых посещений сыну предстает безрадостная картина: убийство жены трактирщика. Причем Бернхард проводит довольно спорное утверждение о неравноценности насилия в городе и сельской местности:

Crime in the city, urban crime, is nothing compared to crime in the country, rural crime. In fact urban crimes are ridiculous compared to the country kind.

(не факт, что только для сельской местности типично преступление как бессознательный акт)

Квинтэссенцией…

Венский интеллектуал-затворник годами вынашивает идею фикс о гениальной книге про любимого композитора, но не может написать ни строчки... «Ты идёшь к письменному столу и садишься, и пишешь первое предложение своего исследования. Без опасений, решительно! — сказал я себе».

Правда, сначала необходимо отсчитать скупые часы сна для идеального утреннего старта. Затем разложить на столе книги и бумаги, которые, кажется, только и препятствуют работе своим беспорядком. Избавиться от назойливого внимания старшей сестры, чей респектабельный и деловой вид лишь обрекает проект на неудачу. И, наконец, обсудить наедине с собой плачевное состояние дел в Европе - неудивительно, что за критику в адрес католической церкви, друзей и политиков Бернхард снискал на родине репутацию скандалиста.

Однако это…