Рецензии на книги — Евгений Кремчуков

Действие происходит в 2018 году в городе Энск, очень похожем на Смоленск. В начале и конце для себя увидел ключи, что книга не о том, что лежит на поверхности повествования. На поверхности у нас история учителя истории, обвинённого в оправдании нацизма. Читатель не знает, как всё было на самом деле. Перед нами лишь мучения его друга Баврина. Мучения различной степени философского погружения. Главный герой как будто осознаёт ситуацию с другом. Думает сразу о себе. Начинается повествование с Японии. Древняя история казни старосты, организовавшего строительство туннеля для орошения полей собственной деревни. Власти посчитали иначе. Старая история, нераскрытая. Читатель понимает, что это опять умаление роли личности. Кто там кого в чём обвинял? Какие скрытые мотивы были? А и не важно, как мы…

Так получилось, что прочитал два романа Кремчукова («Деление на ночь» в соавторстве с Аросевым) с небольшим перерывом. Стиль повествования абсолютно узнаваемый. Автор философ, и читатель должен быть к этому готов. Есть старая шутка: женился удачно – счастливый человек, неудачно – стал философом.

«Счастливые люди, полагаю, не ведут дневников».

Именно в те дни, когда у нас нет времени на дневник, мы и есть настоящие, в отличие от всех остальных дней. Так кто же тогда «отражается» в наших дневниках? Сюжета нет, и он не предполагался. Отец пропавшего без вести Алексея просит преподавателя философии Белкина, у которого Алексей писал диплом, помочь подобрать пароль к его ноутбуку. Завязка, скажем прямо, натянута, как сова на глобус. Белкин общается с людьми, знавшими Алексея, попутно размышляя о…

Прототипы — прах, умерли, забыты, неизвестны, персонажи живут среди нас. Дух оплодотворяет темную материю и появляется новая жизнь.

Беспечный питерский человек Илья работал аниматором. Но не тех, которые скачут на детских праздниках зайчиками, устраивают шоу мыльных пузырей или налаживают пиньяту, а загримированным и одетым под Петра Первого, например, с которым можно сфотографироваться за деньги. Хотя он изображал Наполеона, для его уютной полноты и невысокого роста император больше подходил. Но вот, однажды ночью случилось происшествие, которого иначе, чем фантастическим, не назовешь. Не то от многодумности, не то от привычки давать в себе приют другим, у Ильи выросла вторая голова. Скажете, так не бывает? А нос, который сбежал с лица майора Ковалева. неужто в самом деле гулял по…

Учитель - благородная профессия. Когда-то она была еще и престижной, и даже прибыльной. Не сегодня. Теперь именно учителей больше всего любят судить и учить все остальные: не так преподаешь, не так ведешь себя за пределами школы. И много еще разных «не так». Общество заранее как будто относится к учителям уничижительно. Какой-то сюрреализм, если честно, ставший нашей реальностью. О «не таком» учителе роман Евгения Кремчукова.

Баврин в поездке узнает об аресте своего друга детства Протасова. Его обвиняют в искажении исторических фактов, которые учитель Протасов якобы навязывал своим ученикам в школе. По приезде Баврин тут же начинает искать способы помочь старому другу, поначалу искренне считая произошедшее ошибкой. Но чем больше герой узнает, тем больше начинает сомневаться.

Задумка просто…

С тех пор у нас было слишком много homo civis и слишком мало sapiens. Владимир Набоков "Bend Sinister"

Их было четверо. Мальчишек, которые держались вместе в школе и затевали опасные шалости во дворах. Дружили, как чаще всего бывает в четверках, теснее парами - Лешка с Костяном, Митька Баврин с Мишкой Протасовым. После жизнь разбросала, но эти двое, Миша и Митя, оба поступили на истфак. Они, чье детство пришлось на восьмидесятые, а юность на девяностые, много спорили и никогда не сходились во мнениях, но всегда оставались друзьями. Они и после не вовсе разошлись, хотя двое, что остались от четверки, виделись все реже, а к 2018 - времени действия книги, почти перестали общаться.

Почему "что остались"? Лехман погиб на чеченской войне, а Костя по-глупому убился в какой-то пьянке. Баврин…

В океане времени плещутся волны, Бьются, выносят на берег вещицы: Обломок этрускской вазы напольной. Шпилька китайской императрицы.

Журналист берет интервью у старого художника, если чем и славного, то долгожительством и тем. что сумел в свои лета сохранить себя в здравом уме и трезвой памяти. И старик рассказывает о Спасителе. Вот так, с заглавной. Потому что этот человек спас жизнь им с мамой, когда в конце двадцатых, на новом витке террора отец был арестован. Пошагово объяснил, как пользуясь легальными средствами, зарыться в складках мироздания, уберечься от бдительной, но неповоротливой государственной машины.

Студентка в ГДР беседует с профессором о комете Галлея, почему люди всегда связывали с ее появлением знаковые и значимые события (причем таковые происходят и на перигее, и на…

Я это вижу, но я не верю в это.

Роман неожиданно в шорте Большой книги, с произведениями из которого есть возможность познакомиться в рамках читательского голосования легально и бесплатно. Неожиданно, потому что объем маловат для БК (двести шестьдесят страниц), соавторы если и известны, то в чрезвычайно узких кругах; публикация журнальная. Однако есть, значит, неочевидные достоинства, которые позволили судьям так высоко оценить "Деление на ночь".

Герменевтический детектив. К молодому, но уже маститому преподавателю философского факультета Белкину обращается отец юноши, научным руководителем которого Борису Павловичу в свое время довелось быть с просьбой помочь разобраться в причинах его самоубийства. Собственно даже не выступить в роли детектива, но разгадать пароль ноутбука, содержимое…

Книга, от которой я совершенно не ждала ничего особенного, но от которой в итоге не могла оторваться. 

Существует понятие золотого сечения - проявление абсолютной структурной гармонии, которая, не знаю как у других людей, но у меня всегда вызывает ощущение какого-то острого и ни с чем не сравнимого эстетического удовольствия. То как написана эта книга - образец моего идеального литературного золотого сечения.

Я даже не читала её, я медленно цедила текст самыми мелкими глотками, чтобы успеть растянуть удовольствие и рассмотреть все эти невероятно составленные предложения, насладиться удивительным и гармоничным, особенным, действительно «волшебным» выбором слов.

Бывают авторы, которые умудряются писать прозу, как поэзию. Евгений Кремчуков однозначно относится к числу этих удивительных…

Я эту книгу приметила в "Строках" ещё в виде анонса. Поэтому почти сразу после появления в доступе прочитала её. Конечно, её следовало бы обдумать - и только потом писать о впечатлениях. Но напишу по-свежему.

Эта короткая книга - о том, как далеко может завести человека творчество. Жил себе такой Илья Орлов - обычный питерский парень, зарабатывавший на жизнь тем, что фотографировался с туристами в образе Петра I. И была у него любимая девушка Маша. Но в одну апрельскую ночь произошла у Ильи страшная история: у него выросла вторая голова. Живая, дышащая, но с закрытыми глазами. И вот Илья закрывается от мира. Продукты бесконтактной доставкой. Оплата всего по карте. Мусор вынесет знакомый дворник. Работа удалённая - написание фаюмов - белетризированных новелл-биографий заказчиков. Но как…

Гг Баврин, будучи на конференции в другой стране, получает известие, что его друг (детства и юности, с которым он не общался долгое время), учитель истории в лицее, арестован за разжигание национальной розни. Далее Баврин возвращается домой, и делает невнятные попытки понять своего друга и помочь ему. Тема выбрана классная, не затертая, но из кучи разных кусков цельной развитой и полной картины так и не получилось. Беда с другом выталкивает на свет многочимленные воспоминания из общего прошлого; эпизод военных действий из войны с Наполеоном; бесконечные филосовствования (видимо автора, на гг не похоже) о прошлом, настоящем, будущем, о памяти, свободе слова, государственности и т.д., в общем о вечном; бредовая тайна с тетрадками( типа машины времени); общественный чат с воплями…

Эту историю каждый поймёт в соответствии со своими политическими взглядами. Чтобы сразу отмести сомнения, для меня это история о том, как сегодня давят свободу и в буквальном смысле слова уничтожают людей. Обсуждать тут особенно нечего, каждому да воздастся по вере его, а рациональных аргументов или простых решений автор не предлагает. И слава богу: что там было на самом деле с этим затравленным учителем, мы не знаем. Тут всё как в жизни.

Общее же ощущение от самого текста осталось неоднозначное.

Математические и квантовые намёки нравятся. Нравится его знание истории. Нравятся также и научные и общественные новости которые читает его герой. Всё это показывают нам широту интересов -- не столько персонажей, сколько автора, разумеется. Так и не понял, кто он, Е.Кременчуков, физик или лирик.…

Очередная не моя книжка. Как-то в этом сезоне "Большой книги" много  не только мелких, но и мелочных книжонок.
Вторая книга, прочитанная мною, в которой есть упоминание 282 статьи УК РФ. Вторая книга где возникает тема "несправедливого" уголовного преследования. И (раз, два, три, четыре) пятая дебютная книга в премии! Я исхожу из прочитанного мною. Никому кроме меня не кажется странными эти совпадения?
И опять мучение при чтении. Не понятная структура, фрагментарность повествование, очень вязкий текст. И скучно, господа! Чудовищно скучно.

Приговоры Нюрнбергского трибунала признаны всем мировым сообществом. Германский нацизм признан Нюрнбергским трибуналом  преступным,  человеконенавистническим режимом. Приговор окончательный, и обжалованию не подлежит. Если у кого-то есть сомнения или…

Прочитала в прошлом месяце, пишу сейчас, не успела.

Евгений Кремчуков Волшебный хор

Могут ли быть люди друзьями, не являясь единомышленниками?!

Один из главных героев, считает, что возможно. Но мы практически всю историю будем слышать от его лица . Вот они - друзья детства Миха Протасов (по прозвищу Калькулятор) и Митя Баврин. В детстве у них была компания побольше. Но кто где остался лежать на глубине двух метров.

Миша стал учителем истории, обожающим свой предмет, вокруг него всегда ученики. Митя тоже устроен, работа в мэрии, семья, сын-подросток (о нём чуть ниже) Егор и жена на сносях.

И происходит что-то непонятное. Миху арестовывают и заключают под стражу за.... экстремизм и оправдание нацизма, далее по списку. И вот друг Митя пытается разобраться, как друг Миха докатился до жизни такой.…

"И мы оступаем, сражаясь, как Неверовский".
"Каждый из нас родом из страны собственной памяти".
Именно памяти и посвящено это произведение поэта, прозаика, а также эссеиста, тому как воспоминания о прошлом влияют на жизнь в настоящем, и способны ли они придать ей в принципе определенный вектор развития. Главный герой Дмитрий Баврин узнает об аресте своего друга беззаботного детства и бунтующей юности, и  погружается в своеобразный омут памяти о том, мог ли Михаил Протасов - учитель истории совершить инкреминируемые ему деяния, и если нет, то как можно ему помочь. И здесь одним из ключевых конфликтов является противостояние Баврина с самим собой: он вроде бы и хочет помочь бывшему другу, но с другой стороны прекрасно осознает, что рискует потерять свою упорядоченную жизнь, семью и служебное…

Мне было скучно, никак и местами интересно, но в целом осталось "никак".

Книжка написана очень выспренно, оттого в целом верить в её художественную реальность не выходит: чиновники, силовики, учителя истории, школьники (которые потом станут этим вот вышеперечисленным) говорят и пишут так, будто все вышли с курсов благородных девиц, где преподавали ещё и марксизм-ленинизм. И это не звучит монументально абсурдно, как звучали ментовские рассуждения о штурцах у Дмитрия Данилова, а звучит абсурдно как игра одного там президента на пианинах.

Возможно, это по нынешним временам текст даже и довольно смелый, но литература эта какой-то второй-третьей свежести (которая должна бы быть только одна), хоть в нём и полно "литературности".

Кабы не проехал я за два дня около шести часов в электричках с…

— Все, что ты сейчас запомнишь, останется с тобой навсегда. Хорошенько об этом подумай. — Но что-то иногда забывается? — Да, ты забудешь то, что хочешь помнить, и будешь помнить то, что хотел бы забыть.

Кормак Маккарти. Дорога

«Об аресте Протасова Баврин узнал в Идзу, префектура Сидзуока, за осмотром местных достопримечательностей». Фраза, открывающая роман Евгения Кремчукова «Волшебный хор», готовит читателей к тому, что одним из неявных мотивов этого поэтичного текста будут вопросы необратимости и дуальности происходящего: пока один любуется экзотическими красотами далекой страны, второй осматривает пространство, сжавшееся до стен тюремной камеры. Пока один облечен некоторой властью, второй лишен возможности контролировать собственную жизнь. Пока один подчиняется ходу и духу времени,…

"Волшебный хор" - один из тех романов, пересказ сюжета которых не даёт никакого представления о самой книге. Основу истории можно описать двумя предложениями. Мелкий чиновник, типичный маленький человек, живёт типичной жизнью нижнего среднего класса, пока не узнаёт о том, что его друг детства, школьный учитель, обвиняется в оправдании нацизма и растлении малолетних. Наш герой Баврин начинает свою неловкую Одиссею по вызволению товарища, прокладывая путь от порога до порога и от воспоминания к воспоминанию.

Это всё внешняя оболочка романа, за которой скрывается поэзия будней. Друга сажают в тюрьму, но новость будто и не шокирует главного героя. Прежде чем предпринять какие-то действия, Баврин размышляет, а можно ли считать другом человека, с которым уже три года не общались? Не тень ли это…

Очень болезненным для меня роман оказался. Сошлись триедино весьма беспокоящие меня темы: дружба между взрослыми, истончающаяся во времени, зависящая от обстоятельств; оголтелость и кровожадность толпы, которая видит только то, что хочет и способна видеть, но всегда готова рвать-метать-уничтожать; шаткость и уязвимость нынешнего бытия гражданина, жизнь которого в любой момент времени могут перетереть в порошок по политическим статьям. Личное все. Это очень большие вопросы без ответов: на что способен ты ради друга, когда у тебя семья-работа в мэрии-жена на сносях, что ты можешь, до каких пределов дойдешь, и сколько раз отречешься, пока начнется пение петухов? Готов ли камень в кармане для тех, кто видит мир космополитно, потому что наказывать - единственный выход, или можно было…

Первую четверть книги я продиралась от страницы к странице с трудом.  Читать получалось урывками, в результате приходилось возвращаться, чтобы понять кто есть кто, от чьего имени написана глава, кто с кем знаком.

Потом пришло понимание - эта книга вовсе не про сюжет. Я выбрала побольше времени и поплыла по течению с огромным восторгом. Сюжет здесь абсолютно вторичен. Главное - философские размышления о каждом из нас, о нашем месте в жизни, о том что наше восприятие себя отлично от восприятия нас другими и о многом другом. Уверена, каждый найдёт те моменты, которые затронут именно его.

Мне очень по душе пришёлся язык повествования. Он не простой, но и не витиевато-цветистый. Мне кажется, именно так может говорить преподаватель, философ и здесь это было как нельзя более кстати. 

В общем,…

О прошлом, будущем и настоящем. Что есть что и кто мы такие в этих временных пространствах?

Странное очарование глагола «терять» заключается в том, что он так щемяще похож на само неуловимое настоящее. Как «сейчас» представляет собою воображаемую границу между плотной толщей времени прошедшего и рыхлой толщей времени грядущего, так же и  «терять» – это некая эфемерная, существующая исключительно по  прихоти грамматики, едва различимая щелочка между «еще есть» и «уже нет».

Книга Многолика Многогранна Многослойна Многоритмична Многочувственна Многоструктурна Многокопозиционна Многоэмоциональна

Прошлое в форме памяти никогда не  едино и не единственно, оно раскинулось внутри множеством самых разных прошлых, кварталами нерегулярной застройки, в которых громоздятся друг рядом с другом, вместе,…