Заповедник. Зона. Наши. Филиал. Рассказы (сборник)

Это любимейший Довлатов и его главный роман. Да простят мне любители других его шедевров, но я читала где-то в интервью, письмах или статьях, что он сам считал именно "Заповедник" своим лучшим творением.

Мне тяжело о нем писать. Наверное потому, что после трех прочтений и несчетного числа прослушиваний аудиокниги я уже перестала воспринимать его как литературное произведение. Это жизнь, во всей ее простоте и курьезности, безысходности и оптимизме, алкоголе и поэзии. И это довлатовская жизнь уже стала частью моей жизни, с горчинкой и изюминкой - словно сладкий чай пьешь с будербродом с горчицей. И горит все и сладко...

Когда-то я подарила своему бывшему мужу самый дорогой подарок - сокровище Довлатова. А потом SL писал его в жеребьевку все два года существования моего книгоклуба, и вот…

Художественная автобиография интересного и талантливого человека - это такой праздник! А если ему посчастливилось иметь множество замечательно самобытных родственников, как Довлатову - праздник вдвойне. В его родословной причудливо перемешаны дальневосточные евреи, тифлисские армяне и вездесущие русские, портреты которых автор рисует такими яркими и щедрыми мазками, что они как живые встают перед глазами и западают в душу. Поразителен этот довлатовский дар - найти слово, эпизод, штрих, черту характера или внешности, нужные для того, чтобы рассказ "зазвучал". Грозное "Абанамат!" - и перед нами его кавказский дед Степан, держащий в трепете всю семью. "Леопольд рос аферистом" - в трех словах весь жизненный путь дяди, которому удалось вовремя эмигрировать и прекрасно прижиться на…

Да, сколько таких "филиалов" разбросано сейчас по всему миру... и не сосчитать. Когда уехал Довлатов, эмигрантов было поменьше, и держались они кучнее, не давали друг другу пропАсть. Вроде как и работа приемлемая нашлась, и с остальным вопросы решились, семья воссоединилась, и даже сын родился - американец Николас Доули! А он по-прежнему "просыпается с отвратительной гримасой на запущенной физиономии"... Так как в общем-то изменилось мало что - разве только "дверью перед вашей физиономией не хлопнут". На работе "кремлевские геронтократы" сменили "ястребов из Пентагона", вот и вся разница. Жена, квалифицированная линотипистка, как не читала ничего, так и не читает - ни Довлатова, ни Булгакова... она их просто набирает, "совершенно автоматически". А сын... сын, увы, американец... И в…

Вторая замечательная вещь писателя. Как и почти везде у Довлатова - нет особого сюжета, но хуже от этого совершенно не становится. Его сила - в языке и стиле, в неожиданных, порой парадоксальных заметках-размышлениях "по поводу", в потрясающе метких образах и сравнениях. Ну разве забудешь, например, эту самую "рожу, щедро украшенную синими глазами"! А его рассуждения о личности Александра Сергеевича - просто как будто Довлатов прочел все мои неясные, неоформленные мысли на эту тему и сконцентрировал их в нескольких точных, ёмких фразах! Ведь я часто думала - почему я так люблю Пушкина? Толстого уважаю, Достоевским восхищаюсь, Чехову поражаюсь... а Пушкина просто люблю. Вот теперь точно знаю - за что, спасибо Довлатову! И как понятны его метания с отъездом, упорное нежелание…

Вот в который раз с огорчением убеждаюсь в собственной серости. Ну как могло получиться, что я никогда до сих пор не читала Довлатова? Хотя - видит Бог! - давно хотела. Подруга, которая дала мне книгу, на вопрос - понравилось ли ей, пожала плечами и сказала - неважно, просто её обязательно надо прочитать. Я прочитала, и это стало потрясающим открытием. Довлатов - необыкновенно умный человек, с философским складом ума, с потрясающей толерантностью - желанием все увидеть все понять... и все простить, наверное. И книга его, несмотря на заигранную тему, совершенно необычная! Нет в ней ни зверей-надсмотрщиков, ни страдальцев-зэков, нет гневных филиппик по поводу системы, ни душераздирающих историй о сидельцах. Есть другое. Показанная без осуждения, без восхваления, вообще почти без…

Мне очень нравится Довлатов. Пожалуй, назову его любимым своим писателем. Читать его легко и приятно, да и настроение гарантированно поднимается. Вот и сегодня взяла в дорогу "Заповедник" и с огромным удовольствием перечла (в четвертый, что ли, раз). Пушкинские горы, колоритные экскурсоводы и просто обитатели этого причудливого места, странная, завораживающая, почти лиричная, почти положительная Таня... Время пролетело незаметно.

Мой первый Довлатов. Он зверски крут и жестк (?) от слово "жесткий". Бросает в лицо грязью нашей поднаготной и изнаночной жизни. ууух! *передернула плечами* еще!

Из всех книг Довлатова - эта самая теплая, светлая и оптимистичная. Казалось бы, Довлатов пишет о себе и своей жизни. Но насколько по разному... Если "Зона" - злая, а "Заповедник" - горький, то "Наши"- приятные. И ведь горькие судьбы описывает, семейные трагедии затрагивает, о сложных решения говорит... Но насколько все это по доброму получается. Без злости к Советскому Союзу, без проклятий Сталину, без ненависти к прошлому... По домашнему. Ярко и просто. Да, в наше время было много глупости и злобы, но мы именно так жили. Это была наша жизнь и проживать ее по другому мы не собираемся.

Что есть заповедник? Нетронутой целины кусочек, в глубинах суеты и затхлости. Где дышится легко и мыслится светло. Пока не познаешь искусственность границ и ограниченность шага. Вот так и главный герой, бежит в Природу, Пушкина, Себя... Закрывается, схлопывается, отгораживается... Но жизнь она не здесь, за искусственным забором и грубыми мыслями. Она там. Где многолюдно, суетливо, тоскливо и зачастую скучно. Но мы именно таковые, и только там проживаем...

Жизнь эмигранта, потерявшего себя в СССР и так не нашедшего в США. Произведение, пропитанное горькой иронией и легкой тоской по невозвратно ушедшему и неосмысленно потерянному. Трагикомичные заметки с журналистких полей и обрывков чужих жизней. Книга, достаточно сложная к понимаю для того, кто не терял Родину и не забывал себя на ней. Но не теряющая от этого ни грамма собственной ценности и лучиков грустной улыбки.