Рецензии

Рекорд по "долгочтению" книга Дэвида Уоллеса для меня в этот раз не побила (в числе рекордсменов, к слову, давно и надежно прописались "Собор Парижской Богоматери" Гюго и "Спартак" Джованьоли), зато стала личным экзаменом на проверку концентрации внимания, способности погружаться в текст и сюжет книги настолько глубоко, насколько это в принципе возможно, способности держать в голове при чтении десятки разрозненных поначалу сюжетных линий и взаимосвязей между персонажами. Тем не менее прочитанный роман вряд ли отнесу к самым сложночитаемым в своей жизни, а ведь именно по этому критерию я и выбирала в этот раз себе книгу для чтения. "Бесконечная шутка" бесконечно долго маячила для меня в списках типа самых трудных книг для чтения, произведений, наиболее часто бросаемых читателями на середине (опять-таки из-за трудности для чтения). Нет, лично для меня в ушедшем (уходящем) 2023-м самыми сложными показались все же Пруст и Паланик.

А "Бесконечная шутка" - тот восхитительный роман, в который довольно медленно, очень-очень неторопливо "въезжаешь" (на первых порах, признаюсь, вообще сложно было разобраться во взаимосвязях линий и героев, фрагменты текста производили скорее впечатление разрозненной мозаики, нежели законченного цельного произведения), но, наконец-то "въехав" в него, остаешься зачарованным уже до самого конца рассказываемой автором долгой истории.

Действительно, это было весьма и весьма трудоемким занятием - искать на первых порах в романе логику повествования и сюжета. Что вообще общего может быть у юных теннисных дарований из престижной частной спортивной школы с опустившимися наркоманами и спецагентами-подпольщиками? Однако же "трудно" вряд ли можно счесть полноценным синонимом к слову "невозможно", тем более взаимосвязи, хоть и кажутся невидимыми и напрочь отсутствующими, все же здесь наличествуют. Просто автор не спешит раскрывать сразу все карты, он вдумчиво, неторопливо и исподволь влюбляет доверчивого читателя в свой замысловатый, до предела насыщенный аллюзиями, отсылками, метафорами сложносочиненный текст. Если влюбление прошло успешно и вы не бросили книгу недочитанной, автор начинает подкидывать ключики, делающие и без того захватывающие повествование куда более понятным - с точки зрения логики, сюжета и мотивации действующих лиц.

А до этого - исключительно сами, дорогой читатель, интуитивно и на ощупь, прикидываешь, взвешиваешь, строишь версии-догадки-предположения - как водится, одна фантастичнее другой. Чувствую, буду скучать я по этому домысливанию, по этой игре, в которую меня вовлекает автор. По прочтении книги, думаю, возвращение к "обычным" книгам будет тяжелым. Книгам, в которых не надо, подобно "Шутке", искать третьи и десятые подводные смыслы, где не надо будет корпеть буквально над каждой фразой (и я вовсе сейчас не шучу, ведь в "Бесконечной шутке" попотеть придется), где не надо будет поминутно спрашивать себя, что же на самом деле хотел донести до нас автор этой фразой, шутит он в данный момент или же как никогда серьезен и вообще, на что это и на кого он сейчас намекает?)

После столь многослойного, многотемного романа все последующие книги и впрямь могут показаться несколько пресными (хотя, как говорится, поживем - увидим, тем более что на начало нового года у меня уже заранее припасен захватывающий, если верить рецензиям, фэнтезийный роман), ведь чего здесь только нет, о чем только не говорит с читателем автор! Темы - на любой вкус и цвет, чем-нибудь да обязательно зацепит.

Меня, к примеру, здесь традиционно зацепила тема отношений меж братьями. Хэл, Марио, Орин - такие разные, что временами вообще казалось странным, что выросли они все-таки в одной семье и у одних и тех же родителей - Джеймса и Аврил. Юный спортсмен, цитирующий по памяти Оскфордский словарь, добрый инвалид, снимающий интересные короткометражки, и звезда футбола, бесчувственный ловелас со странными фобиями... Они совершенно по-разному воспринимают мир и столь же различно относятся к окружающим их по жизни людям - близким и случайным. Отличия на лицо, но увлекательно было находить меж ними и сходства - братья как ни крути.

Весьма любопытной показалась тема одаренности и способностей, отношения к собственному таланту. Автор показывает не только успешный фасад одаренных людей, он показывает и то неприглядное, что зачастую стоит за всем этим, - годы усердных выматывающих тренировок, неверия в себя, слезы и пот.

Выпукло и ярко показана Уоллесом и вечная тема отношений отцов и детей - на примере семей Инкаденцы, Пемулисов, Джоэль, Гентли, словно напоминая нам о том, что хотя и нельзя бесконечно выискивать причины собственных неудач в настоящем в далеком детстве, тем не менее вопросы наследственности, воспитания и привитых с ранних лет ценностей тоже сбрасывать со счетов нельзя.

Не мог обойти автор и тему искусства. На примере кино в познавательном ключе он показывает нам вектор взаимоотношений творца и зрителя. потребителя искусства, показывает подлинную силу и мощь настоящего произведения искусства, которые могут оказаться поистине сокрушительными (одна из главных сюжетных линий романа повествует как раз о таких последствиях, далеко не самых радужных).

На примере борьбы с наркотической зависимостью некоторых из персонажей книги очень интересно было поразмышлять в компании автора о природе вредных зависимостей, привязанностей и привычек вообще. Не скажу при этом, что разговор был легким и веселым: автор не щадит читающего его книгу, показывая ужасающие, часто отвратительные и мерзкие последствия таких зависимостей (оттого и не рекомендую книгу лицам младше восемнадцати и чересчур чувствительным людям, кроме того, в ней встречается и большое количество нецензурной лексики, что сразу переносит указанный роман в узкую категорию "не для всех"), лишающих нас воли, личности, уважения - собственного и окружающих. В этом плане роман, пожалуй, можно даже счесть поучительным, хотя, думаю, вряд ли автор ставил перед собой подобную цель...

Самой грустной в романе стала для меня тема болезней, патологий здоровья, инвалидности. Но это же и, как ни странно, самые трогательные сцены и страницы книги: Мадам Психоз, обращающаяся по радио в своей передаче ко всем обезображенным людям, добрый Марио Инкаденца, не умеющий читать и не чувствующий физической боли, но при этом куда острее других чувствующий и переживающий чужую душевную боль, Реми Марат, одиноко проводящий большинство дней и ночей на выступе холма и думающей о жене, находящейся в коме...

Роман к прочтению не советую. Нет, "Шутка" не сложнее для понимания, восприятия и чтения других - классических и постмодернистских - книг (Пелевин будет уж точно куда сложнее). Просто книга Уоллеса потребует у вас максимум возможных ресурсов - времени и сил, предельной концентрации внимания. Ее будет сложно читать одновременно с другими книгами. Ей придется отдаться целиком и полностью. Вознаграждение по прочтении будет столь же велико и равноценно затратам. Эти десять дней, что я провела погруженная в мир "ЭТА", "Эннет-Хаус", мир спецагентов и подполья, мир артхаусного кино, того определенно стоили. 5/5

Бывают люди, похожие друг на друга как две капли воды (и даже не близнецы, и более того, не родственники). А бывают книги, которые отчего-то не отличишь друг от друга. Меньше всего мне хочется сейчас обвинять кого-то из уважаемых авторов в плагиате и сравнивать года издания и проч., просто, как мне кажется, гениальные идеи часто приходят в одно и то же время, но в разные головы.

Так, в прошлом году осталась под большим впечатлением от книги Стефани Гарбер - Караваль (она стала едва ли не лучшей прочитанной мною в 2021-м году, советую ее любителям красивого и захватывающего фэнтези): в романе есть практически все, что я обожаю в книгах подобного жанра - магия, приключения, красочный и незабываемый фэнтезийный мир, спасение младшей сестренки и неземная любовь.

Февраль 2022-го. Открываю (по игре, конечно же. Вряд ли бы я сама по доброй воле выбрала книгу с настолько невзрачной обложкой - безжизненный цветочек в хрустальном шарике - ну да не будем о грустном - у каждого по большому счету разное видение прочитанного) книгу C. Джей-Джонс - Зимняя песнь и что же я вижу? Абсолютно тот же самый "Караваль" в новых лишь декорациях и с новыми героями (поэтому если кому, как и мне, пришелся по душе роман Стефани Гарбер, то настоятельно рекомендую присмотреться и к произведению за авторством Джей-Джонс; думаю, будете приятно удивлены, как была удивлена сим фактом и я).

Девушка Элизабет вынуждена принести в жертву абсолютно все, чтобы спасти свою сестру Кете и весь мир заодно. Ставки в этой игре как никогда высоки. Проиграв могущественному Королю гоблинов (в смысле, если она все же проиграет в этой жестокой, непредсказуемой игре, которая ведется не по правилам, а будто бы вопреки им), она потеряет семью (забвение отныне станет ее вечной спутницей: о ней не вспомнят ни сестра, ни обожаемый младший брат Йозеф, что уж говорить о родителях, отношения с которыми всегда были прохладными?), свободу, жизнь (подземное царство - обитель мертвых), чувства и главное, свой дар и отраду - музыку, которая с детства наполняла ее душу...Король гоблинов сделает ее своей Королевой: призрачное бессмертие в обмен на все перечисленное - так ли уж равнозначен и справедлив этот обмен?

Вот только жизнь - штука непредсказуемая, и лишившись в одночасье всего самого важного, мы начинаем совершенно по-другому оценивать имеющееся. Душу с ее мелодией, звучащей словно из самого сердца, отнять у нас при всем желании не сможет никто, как и любовь - возможно, кстати, она и есть тот самый хрупкий цветок с обложки. Любовь, расцветшая вопреки всему, всем законам логики и всем чувствам. А может, это музыка, подавляемая долгие годы (отец был против музицирования Лизель, считая это неженским занятием и обучая лишь Йозефа), наконец-то вырвалась на свободу, рождая новые ощущения: силы, независимости, уверенности...

От ненависти до любви - линия донельзя банальная, но оттого не менее прекрасная, тем более что мы увидим по ходу развития сюжета, что все далеко не так однозначно - сложно судить о чем-то с первого взгляда, а совершенные ошибки порою стоят слишком дорого...

5/5, погрузиться на время в волшебный мир, окунуться в нереально красивую любовную историю и в очередной раз удостовериться, что все, что ни делается, к лучшему...На большее книга не претендует, но разве этого мало?

☞ Чтобы понять эту книгу и восхитится ей, наверное, нужно обладать способностью очень хорошо визуализировать то, что читаешь. У меня не вышло, поэтому моя оценка именно такая!
☝ Безусловно, что-то есть в этом произведении, нечто мистическое и загадочное, что держит в неком напряжении и хочется разобраться в этой мутной истории.
☟ Знаете что мне напомнила эта книга?
Когда компания собирается где-то с палатками, вечером сидят у костра и кто-то начинает рассказывать историю. Вроде не особо интересно, но торопиться всё равно некуда, поэтому слушаешь и ждёшь чем всё закончится. И в процессе просто уже втянулся в процесс и окружающую атмосферу. А рассказчик заканчивает так, что ты не можешь понять "Что это вообще было?" и ты спрашиваешь: "И это всё?" а он тебе в ответ: "Да" и уходит в палатку!
Вообще мне нравится "мутное" и необычное, но оно должно быть понятным для меня, а здесь такого не случилось!
☞ Я сейчас могу вбить в интернете "О чём книга Пиранези" и почитать тайный смысл и разбор, но это будет неправильно. Возможно сделаю это когда допишу эту рецензию, но не факт!
А пока пишу то, что чувствую и понимаю.
☝ Это точно та книга, которая "Не для всех". И я искренне не понимаю, как она попала в Бестселлеры.
У меня было так: Первые 80-100 страниц вообще не понимал, что читаю, потом вроде стал потихоньку разбираться и даже заинтересовался загадкой, но финал разочаровал.
У меня всё. Спасибо за внимание и уделённое время! Всем любви ♥ и добра!

Людей всегда привлекала вероятность существования иных миров. Этот интерес существовал на протяжении всей истории человечества. Ничуть не меньше он и в нашу эпоху, в век, когда наука процветает, а любые чудеса все легче и легче объяснить при помощи формул и генетических откровений. И чем дальше прогресс отталкивает нас от потустороннего и трансгрессивного, тем больше человек к нему тянется. Фантастика, магический реализм, сотни вымышленных миров, каждый из которых способен унести читателя в иное, магическое измерение, неподвластное рациональному мышлению. Одной из ключниц фантастических вселенных еще в 2004 году стала британская писательница Сюзанна Кларк. Своим дебютным романом «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» она продемонстрировала читателям по всему миру, что реальность не столь статична, как нам кажется и, если включить воображение, то даже в исторических событиях можно обнаружить щепотку магии. Во втором романе Кларк делает с нашим сознанием нечто похожее, только в мирах не прошлого, а вечного. Волшебный лабиринт, замок, чьи стены полнятся величественными статуями и омываются бурными водами далеких нижних этажей, просочившихся в вымышленный мир через щели реальности. Завораживающий Дом Астерия, плод больного воображения, неудачный эксперимент экстравагантного ученого, - роман Кларк подобен пазлу, финальная картинка которого целиком и полностью зависит от читателя.

Пиранези - один из двух живых людей вселенского дома Сюзанны Кларк. Он знает каждую статую замка, каждый его закоулок и закуток. Он, словно вечный странник, безостановочно исследует дом, жителем которого является вот уже много лет. Он общается с птицами, бродит по коридорам, запоминая и описывая статуи, ведет статистику приливов и отливов, рыбачит, - в общем и целом, напоминает Робинзона Крузо, только довольного своей судьбой. Второй житель дома - Другой. Так Пиранези его и называет. Два раза в неделю они встречаются, чтобы обменяться знаниями и сделать еще один шаг к открытию Великой Тайны, таящейся в стенах замка, по мнению Другого. Такая идиллия, что аж скучно становится. Правда, внимательный читатель сразу же обнаружит бреши и несостыковки в любимом главным героем мире. Другой каждый раз появляется в разных роскошных нарядах, приносит своему приятелю новую одежду, фонарик, мультивитамины и многое другое, чего в доме просто-напросто быть не может. Еще более въедливый читатель обратит внимание и на то, что Пиранези известны понятия и явления, которых тоже никак не может существовать в обрисованном мире. Возьмем, для примера, статую с ульем с первых страниц романа. Откуда Пиранези знать, что это улей? Откуда он знает названия птиц или животных, как вымышленных так и реальных. Да и что это за дневник такой он ведет, в котором есть сведения только о последних пяти годах его жизни. Вопросов в начале романа возникает не один десяток. Мир, в котором обитает Пиранези, покажется читателю неполным, обрывочным, иллюзорным. Но протагониста все это ничуть не волнует. Он обитает, живет. Вопросы истории и мироустройства его мало заботят (если речь не заходит о приливах). И все же гармоничному существованию Пиранези приходит конец. В замке появляется новый житель (не спойлер, есть в аннотации). Кто он, что он и главное - зачем он? На все эти вопросы Пиранези предстоит ответить, а нам, читателям, остается наслаждаться путешествием по загадочной обители и с непревратным восторгом наблюдать, как распутывается сюжетный клубок.

Скольких бы оваций не заслуживал мир, созданный Кларк, начать хвалить книгу стоит с самой истории. Первые страниц сто было полное ощущение, что странное блуждание по вымышленному миру не закончится, а лишь усугубиться. Что в каждой статуе Пиранези начнет искать смысл, в каждой волне усматривать океан, а в итоге покончит с собой, так и не разрешив экзистенциальную загадку. Но нет, Кларк сумела сочинить не только глубокую, полную увлекательных аллюзий головоломку, но и удивительную историю, лихо закрученный психологический триллер, неотпускающий внимание читателя до самой последней страницы.

Интерпретировать роман можно, как только душе угодно. Здесь вам и отсылки к хроникам Нарнии, и к мастеру короткой прозы Борхесу с его одержимостью лабиринтами, и к истории жизни самой писательницы, которая из-за болезни несколько лет сидела дома без возможности выйти на улицу. Чем больше у романа возможных интерпретаций, тем он лучше, как писал Умберто Эко. И в этом произведение Кларк превосходит большинство. Подобно лучшим писателям двадцатого века, она не навязывает никакую точку зрения, не морализирует и не подводит читателя к необходимым ей выводам, - Кларк строит свой волшебный мир с энтузиазмом архитектора-модерниста. Ее роман, словно Саграда Фамилия Гауди, - величественный, так и недостроенный при жизни ваятеля храм, потрясающий воображение и оставляющий зрителю возможность для соавторства.

Мир Сюзанны Кларк удивительным образом напомнил мне роман Бротигана "В арбузном сахаре". Идеализированная вселенная, кругом статуи, в воде рыбка плавает, над головой птички щебечут. И был у Бротигана один интересный топоним - "Забытые вещи". Территория за горами, где бесхозно валяются миллионы предметов прошлого, о которых в настоящем уже все позабыли. Так и в "Пиранези", мы тут и там встречаем отголоски какого-то другого, а если быть точнее, нашего мира, который для главного героя является чужим. Вот и получается, что перед читателем уже не магический реализм, а фэнтези с протекающими, словно капель сквозь скверно обитую крышу, отголосками реальности. Компактная вселенная Сюзанны Кларк - одно из тех чудес литературного мастерства, которое, по завету Чехова, не требует тысячи страниц для создания подлинной магии, а довольствуется малым, конструируя великое.

"Пиранези" не та книга, которую можно обойти стороной. Таких сказок в наше время пишут довольно мало. Вы можете сказать, что у нас полно фэнтези разных сортов, тонны научной фантастики и магического реализма, - есть из чего выбирать, не поспоришь. Но едва ли треть из них способна на такой уровень погружения в текст. И я не могу обещать, что всем и каждому, и вам лично, обязательно понравится роман Сюзанны Кларк. Кому-то он покажется затянутым, кто-то скажет, что он пустой или попросту ни о чем, но я полон уверенности в том, что окажись история вам по душе, то она вызовет у вас не просто радость, а подлинный восторг от совершенно уникального произведения, способного унести своего читателя в удивительное, ни с чем не сравнимое измерение.

Есть в моем сердце отдельный уголок любви и уважения к историям, от которых веет духом скандинавской мифологии.

В данном контексте Крампус, Повелитель Йоля. Родственник Локи, сын Хель. Олицетворение ужаса святок, которое покоится в глубине одинокой горы на цепи в течение долгих пяти веков.


Он озлоблен. Сердце его жаждет мести тому, кем он был однажды заточен. Тому, чей секрет слабости ему хорошо известен.

Хорошая предрождественская история для взрослых о том, что добро, ведомое лучшими своими побуждениями, находится на той же грани что и истинное зло.

А зло порой жаждет благополучия мира и всего живого в нем больше и искреннее, чем очевидное добро.

История, в которой всю свою любой и сострадание хочется даровать антагонисту.

Единственно за что я снижаю балл - это за любовь автора к громоздким предложениям величиной в абзац.

Так и хотелось иногда спросить: «ваш редактор умер или вы просто прислали ему не всю рукопись?». Возможно, это проблема нашей, русской адаптации. Я не фанат Толстого, чтобы любить подобное строение. «Понять и простить».

Лучшая цитата:

Если много людей верит во что-то, думаю, оно становится настоящим. Верно?

От автора:

Мое увлечение этим рогатым чудовищем только выросло, когда я открыл для себя старинные открытки, на которых оно радостно волокло в ад вопящих детей, посадив их в бочку, или с сатанинским энтузиазмом било по попе пышных дам. Как его было не полюбить?

По мнению автора, Ирландия – это прекрасная страна, достойная быть увековеченнной в новаторской литературе; и читая "Шенну" с ним нельзя не согласиться.

Давным-давно в далёкой-далёкой Ирландии, на самом её Юге притулилась бедная деревушка. Жили в ней самые обычные люди, занимались ремеслом и торговлей, устраивали ярмарки, соблюдали обычаи, следовали традициям. Развлечений у простых людей было немного – заглянуть к соседу да перемолвиться парой словечек о том о сём. Там, глядишь, и ещё кто из соседей подтянется – так, слово за слово, и скоротался вечерок. И рождались из таких вот посиделок не только фантастические слухи и досужие деревенские сплетни, но и аутентичные сказки в колоритных зарисовках и поучительные истории с фольклорными отсылками.

Одну из таких историй и рассказывает нам Пядар О'Лери, вложив её в уста пяти деревенских девочек, собравшихся у вечернего очага. Вообще интересно построение самого романа. Получился этакий роман в пьесе. Или даже сказка в пьесе. На самом деле, тут автор применил довольно-таки новаторский метод для ирландской литературы тех лет, смешав в одном произведении фольклорную фантастику, альтернативную историю, старинные предания и ещё много чего. Сама сказочная история перемежается разнообразными отсылками в виде песен, стихов, пословиц, через которые читатель прикасается к истории Ирландии, узнаёт её народ, его быт и нравы.

История, обсуждаемая девочками, это довольно обстоятельная сказочная притча на религиозной основе. Что не удивительно, так как Пядар О'Лери был не только основателем современной ирландской прозы, но и католическим священником. Итак, сказка повествует о бедном башмачнике Шенне, который отправившись однажды на ярмарку за сырьём, роздал последние три шиллинга беднякам, оказавшимися на самом деле ангелами. Добрый боженька подарил ему за это три желания, которые, если выразиться культурным языком, Шенна бездумно потратил. Однако на этом чудеса не закончились, и пред Шенной предстал Чёрный Человек, предложивший альтернативную сделку: крупная сумма денег плюс самопополняющийся кошелёк, в котором золото никогда не будет переводиться. Кто ж от такого откажется? Однако по истечении тринадцати лет Шенна должен будет отправиться за Чёрным Человеком в ад. И другое условие – башмачник никому не должен рассказывать о заключённой сделке. Стоит отметить, что этот пункт уговора оказалось ох, как непросто выполнить, так как жители деревни были те ещё любопытные болтуны, и благодаря им каша заварилась та ещё. Что уж говорить о сентиментальных перепетиях, через которые пришлось пройти Шенне.

Но любовь к прекрасной Майре Махонькой не самое главное в этом произведении. Здесь автор больше делает упор на основные христианские принципы: жить честно, делать добро, быть милосердными, чистыми душой и помыслами. Не стоит поддаваться небогоугодным искушениям и соблазнам и следует избегать корыстных помыслов. Посыл вполне чёткий и морально-нравственный.

Уверена, на языке оригинала это произведение звучит намного красочнее; но поклонники жанра, определённо, его оценят в любом случае.

Чем обычно занимаются среднестатистические двенадцатилетние дети? Они ходят в школу, учат уроки, гуляют, играют в видеоигры с друзьями, рассказывают родителям о своих успехах. Люк Эллис из маленького городка в штате Мэн тоже с удовольствием всем этим занимался, пока кто-то не решил лишить его всего. Всё потому, что на самом деле Люка Эллиса никак нельзя назвать среднестатистическим ребёнком. Люк Эллис – гений-вундеркинд. Настолько гений, что в двенадцать лет школьных знаний ему становится явно недостаточно, и в его ближайших планах – поступление в два престижных высших учебных заведения. Однако гениальность Люка не ограничивается лишь блестящими умственными способностями, у него также прослеживаются способности к телекинезу, о которых, впрочем, никто не знает.

На самом деле лишь Люк думает, что об этом никто не знает, а вот люди, похитившие его однажды ночью из собственного дома, прекрасно осведомлены о всех его скрытых потенциалах. Так, одним не самым прекрасным утром Люк просыпается в похожей на его спальню комнате в совершенно незнакомом месте под названием Институт. Вскоре Люк обнаруживает, что в Институте живут и другие похищенные из разных городов дети, которые постепенно вводят его в курс дела. На строго засекреченном правительственном объекте в бескрайних лесах над детьми, обладающим телекинетическими и телепатическими способностями, проводят жестокие эксперименты, направленные на усиление и амальгамацию этих способностей и дальнейшее их использование в правительственной борьбе за власть и мировое влияние. Надежды на выживание нет, бежать невозможно, спасения ждать неоткуда. Сможет ли Люк помочь себе и своим новым друзьям?

Кинг с годами нисколько не растратил своего виртурзного мастерства кружить читателю голову своими потрясающими экшнами. В этой книге есть всё, что так ценят его давние поклонники и что вполне может послужить отправной точкой для долгой любви пополнивших ряды фанатов новобранцев. Динамичный сюжет, интригующий с первых страниц; сеттинг в декорациях мрачного и загадочного Института посреди могучих лесов; наличие прорвы персонажей с отлично разработанными персональными характеристиками; мистическая составляющая, которая здесь, впрочем, вполне смахивает на правду, и крутые сюжетные твисты. Возможно, не все оценят шевелящие волосы подробности проводимых над детьми опытами (здесь, надо сказать, Кинг всё описал очень реалистично), но в конце концов это же художественная литература. Так что, высший бал и громкие аплодисменты.

С первых строк стало очевидно, что читать «Идеальное несовершенство» будет сложно. 2865 год на дворе, постчеловечество мне в гости манифестировалось, а я в лаптях на босу ногу. У меня же всё ещё 2019 год, плато не чищено и кровать не собрана, позор! Процессировать всё это без единого имплантированного в мозг ИИ ой как проблематично. Но наша эпоха не предоставляет человеку выбора, да или нет, on/off, читать или бесконечно прокрастинировать. Надо на что-то решаться. И вот, несколькими килограммов кофе позже, я уже читаю! И даже местами понимаю, что.
На самом деле, изначальный шок быстро проходит, потом и главный герой появляется. И он тоже мало понимает, даже кто он такой не уверен, тут у читателя даже какое-то преимущество над ним. Вдвоём уже легче. Хотя, на мой взгляд, это читерство. Мне больше нравится, когда совсем не разбавлено.
Хотя куда уж суровей. Это не твёрдая научная фантастика, это НФ из какого-то сверхплотного вида платины. Вгрызаться в такое нужно с энтузиазмом или пожалеть свои зубы и не браться вовсе. Перед употреблением не забудьте проконсультироваться с атари, рахабами и уша. Нельзя же просто так взять и начать грызть осмиевый кактусик неокрепшими молочными зубками? Только если у вас клыки.
Короче, для осмысления я перешла на чистый кокаин. Карта моих эмоциональных Полей снова напоминала Мандельброта, с хорошо фиксируемым стержнем и периферийными отражениями; новый чувственный протокол был более эластичным. Я резко взметнулась по кривой прогресса Homo sapiens. Я обрела исключительность среднестатистического попаданца и интеллектуальную мощь предельной инклюзии. Я даже почти начала революцию и повергла демократию, которая противоречит законам физики. Ну, это было не сложно.
Сложно описать примитивному современному человеку всю красоту, что открылась мне в «Идеальном несовершенстве. Во вселенной не родились ещё те редкие единицы личностей, которые смогут разъяснить вам технологии сего чудного мира, а своим кокаином я ни с кем не делюсь.
Но потом меня поместили на реабилитацию. Всё. Всё ушло. А Яцек обещал, что всё возможно. Но рецензию я дальше писать не смогу. Да и кто есть теперь «Я»? И почему фантастическая часть такая великолепная, но все, что мне досталось - розовая сахарная вата, тает в голове, а не в руках? Это какая-то постсингулярная шутка? Мне бы хотелось пойти дальше. Нагибать законы физики, творить беспредел с пространством и временем. Но ещё немного кокаина и я переступлю Второй Порог Прогресса, мне пока рано.

Что нужно знать о Дэниеле Карлтоне Гайдузеке:
1. В 10 лет он решил, что станет ученым и действительно стал гением вирусологии;
2. Изучал племя форе, остановившееся в развитии на уровне каменного века и страдающее смертельным дегенеративным заболеванием мозга, как выяснилось, из-за ритуального каннибализма (после смерти родственники в знак уважения съедали головной мозг умершего);
3. В 1976 году вместе с Барухом С. Бламбергом получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине «за открытия новых механизмов происхождения и распространения инфекционных заболеваний»;
4. Усыновил в общей сложности 56 детей из различных племен Папуа Новой Гвинеи;
5. Был осужден на год тюрьмы за сексуальные домогательства к несовершеннолетним, на которые пожаловался один из усыновленных мальчиков;
6. Вел дневник, который попал в руки ФБР и был использован в качестве доказательства вины;
7. Гайдузек считал, что невозможно иметь крепкую семью без секса между поколениями и рассказал в интервью ВВС, как в семь лет его «вручил» дяде собственный отец;
8. Стал прототипом романа «Люди среди деревьев», на создание которого у Янагихары ушло почти 18 лет.

Нобелевский лауреат по медицине, всемирно известный семидесятилетний доктор Нортон Перина оказывается в центре громкого скандала по обвинению в педофилии. Один из его приемных сыновей обвинил его в сексуальном насилии. Присяжные приняли свое решение (виновен!), от Перина отвернулись почти все его знакомые и коллеги, кроме одного особо преданного - доктора Рональда Кубодеры, который убеждает Нортона за время заключения (два года) написать мемуары, которые призваны восстановить его репутацию и напомнить миру о многочисленных заслугах. Кубодера взял на себя роль редактора, и, так как почти с самого начала читателю становится понятно, что он весьма предвзят, их правдивость оставляет большие вопросы вплоть до самого конца книги, но то, что эта история удивительна и неординарна - сомнений нет. Это исповедь человека, при участии и по вине которого был фактически разрушен целый остров, целая экосистема.

Нортон начинает с воспоминаний о своем детстве. Как некоторые люди рождаются с врожденными пороками в физиологии, так Нортон родился с врожденным пороком повышенной мерзости и эгоизма в крови. Еще не имея каких-либо ярко выраженных талантов, он умел изобретательно презирать и насмехаться. Первой жертвой издевок стала его собственная мать. Нортон с братом ее не щадили. К матери они относились как к домашнему животному, которое можно пнуть или приласкать в зависимости от настроения. В летние каникулы это было одно из их любимых забав, наравне с изощренным мучением мелких зверьков (в будущем он продолжит это делать уже по должностным обязанностям - в лаборатории).

У Нортона были все шансы прожить жизнь заурядным врачом, несмотря на его претензии к чему-то большему, но случай отправил его на остров ИвуʼИву в компании профессора Таллента и его помощница Эсме Дафф, где им предстояло найти загадочное племя туземцев, которые по местной легенде знали секрет почти вечной жизни. Племя нашлось. И у примитивной (выживать и размножаться), на первый взгляд, жизни народа оказалась сложная система взаимоотношений. Иногда племя изгоняло своих сородичей. Лучшие охотники отводили их далеко в лес, где отбирали копье и бросали, обрекая почти на верную смерть. Нортон вскроет эту тайну, как раковину устрицы. С такими же примерно последствиями для этого народа.

После «Маленькой жизни» я Янагихарой восхищалась. После «Людей среди деревьев» - полюбила (что само по себе тянет уже на какое-то отклонение, которому можно присваивать собственное название, синдром Янагихары, например). Если «Маленькая Жизнь» была о насилии человека над человеком, то «Люди среди деревьев» о том, что человек, фигурально выражаясь, насилует всё живое, до чего только может добраться. Это называется прогрессом, наукой, исследованиями. Эти слова придают надругательствам легальный статус. Человек вторгается, навязывает, переделывает, убивает, исследует, изучает, вскрывает, корежит всё - ради якобы общего блага, ради светлого будущего человечества. Если вы относитесь к числу людей, которым доверчивых черепах, безмолвно страдающих собак и беспомощных ленивцев жалко больше, чем человека, то «Маленькую жизнь» читать будет трудно, но «Люди среди деревьев» порой просто невыносимо. Янагихара умеет писать о насилии с красноречием и фантазией одаренного вивисектора, и перед читателем этот остров будет истерзан так, как это умеет делать только белый человек, вгрызаясь в плоть природы, используя все доступные инструменты цивилизации и бросая потом выпотрошенную жертву в лохмотьях и алкогольных парах доживать оставшийся ей век, как получится.

Писательство видится мне разновидностью шаманства, почти магическим чревовещанием, когда автор говорит голосами своих персонажей, рассказывая их истории. Как иначе можно объяснить, что молодая женщина так естественно, так достоверно пишет словесный автопортрет состарившегося ученого? Колдовство. У каждого автора разная степень контакта с духами книжного мира, чем больше талант - тем она выше. Янагихара прирожденный верховный жрец.

В большинстве случаев, я стараюсь читать чужие рецензии на планируемую книгу после написания собственной. С этой книгой все сложилось иначе — я видела около 40 отзывов и соблазнилась сравнениями мира с миром Гарри Поттера. И, вот, я прочла первый том и единственный вопрос, который у меня назревает, нацелен на рецензиров: при чём здесь Поттер, ребята? Неужели вы разглядели его в скоротечном упоминании небесных потолков в комнатах и погоде, меняющейся под настроение хозяйки замка? Маловато как-то для таких громких заявлений, раз нет?Шутки ради, я бы сравнила эту книгу скорее с «Игрой Престолов», но на «минималках»: здесь есть и величественные замки, враждующие за власть кланы, бастарды, сложные отношения полные презрения внутри семей, заговоры с целью убийства и прочее, прочее. Сюжет довольно динамичен и интересен, встречаются даже довольно неожиданные происшествия, однако главная линия этой книги — это история о бедняжке Офелии, которую правители насильно выдают замуж за неотесанного варвара с других земель. Тоже не в традициях Гарри Поттера, раз на то пошло.Концепция описанного мира автором является сборной солянкой из относительно успешного фэнтези. Это не хорошо, и не плохо — это просто читабельно, не вызывает эффекта «вау». Достаточно легкая в прочтении книга, которая способна удивить сюжетными вставками и не позволить читателю заскучать. Мне скорее понравилось, чем наоборот. Скорее, в какой-то момент, я слишком сильно зацепилась за сравнения с Поттером и это испортило общее впечатление от начала трилогии.
⠀
Читаете аннотации перед покупкой? Бывало ли так, что рецензии портят впечатление от книги?

А потом я узнала, что могу мир изогнуть своей волей, как стрела изгибает лук.

Перед нами своеобразные мемуары Цирцеи. Древнегреческая богиня, дочь блистательного Гелиоса и самовлюблённой Персеиды, за свою бесконечную жизнь овладела секретами колдовства. В чародействе ей не было равных. Цирцея наводила иллюзии на острова, превращала наглых визитёров в свиней, усмиряла ненасытную Сциллу и лечила людские хвори. В промежутках судьба свела её с Дедалом, и у Цирцеи случился роман с Одиссеем. Последний забрёл на её остров во время своего долгого пути домой. Вопреки распространённой версии, Цирцея в романе не прикладывает особых усилий, чтобы удержать Одиссея, будь то хитростью или колдовством. Странствующий воитель сам отнюдь не против провести несколько лет во владениях вечно молодой богини с золотистыми глазами.
Одиссей представлен в романе нарциссической личностью, склонной к немотивированной жестокости.

Боги многими своими чертами напоминают людей, только они порой ещё более непоследовательные, эгоцентричные и жадные до развлечений. Как говорит Цирцея, «боги мнят себя родителями, но на самом деле они дети – хлопают в ладоши и требуют ещё».
И на всё это у них в распоряжении имеется вечность.
Однако среди божественных созданий тоже встречаются исключения. Цирцея с самого детства, которое у богов длится мгновение, отличалась от других членов своей многочисленной семьи, всех этих океанид и нереид. Незаметно протекали столетия, в течение которых девушка старалась завоевать внимание отца-солнца и найти своё счастье…
В итоге она была изгнана на остров Ээя. Опальная богиня начала самостоятельную жизнь на небольшом куске суши, который вскоре стал её царством. Она изучила каждую тропку, приручила зверей и птиц, научилась наслаждаться одиночеством и не обращать внимания на отцовскую колесницу и свою тётку Селену, поочерёдно дирижирующих в бескрайнем небесном пространстве.
Постепенно, пережив сотни поколений людей и совершив достаточно опрометчивых поступков, Цирцея в изложении Мадлен Миллер пришла к тому, в чём её истинная сущность.

В Цирцее борются божественная и человеческая природы. Эта постоянная борьба и противоречивость её личности доставляют героине немало проблем, но одновременно делают её самобытной и в итоге сделают счастливой. Цирцее не стоит большого труда превратить неугодную ей нимфу в многоголовое чудовище, но, в отличие от большинства своих родственников, которые забыли бы об этом на следующий день, героиня не может избавиться от угрызений совести. Из-за её колдовства гибнут простые моряки.
Она рассматривает эту мысль с разных сторон, пробует её на вкус, как и многие другие мысли и идеи. Когда у тебя впереди вечность, можно не беспокоиться о том, на что потратить следующие лет двести.
Цирцею, как отмечал ещё Гомер, выделяла её манера говорить. Она разговаривает как смертные, тогда как боги обычно пугают людей раскатами своего голоса. Гелиос, голос которого «накатывает как жар костра», может с лёгкостью испепелить любого своими речами.
Хозяйка острова умеет сопереживать, даже если делает это на свой божественный лад. Представители человеческого рода для неё не просто букашки, с рождения обречённые на муки. Бессмертная колдунья дорожит воспоминаниями. Память часто подбрасывает ей то один, то другой эпизод, когда-то тронувший её сердце.

Море струилось мимо. Остался позади остров, где когда-то останавливались мы с Дедалом по пути на Крит.

Хочется отметить какой-нибудь недостаток, чтобы моя рецензия не получилась чересчур хвалебной. Возможно, некоторым описаниям не хватало чувственности. Но это мелочи. Книга увлекательно написана (я даже была приятно удивлена) и отвечает широкому спектру читательских запросов.

Это роман о взрослении. Цирцея ищет себя, путём проб и ошибок борется с внешними препятствиями и преодолевает собственные страхи.

Если я и мудра, то потому лишь, что сотню жизней делала глупости.

Долгий путь она проходит перед тем, как решиться вызвать отца на разговор и, по сути, предъявить ему ультиматум.

Цирцея способна на жертву. Чтобы уберечь своего смертного сына, рождённого от Одиссея, божественная чародейка готова претерпеть вечные муки.

Миллер предлагает свою версию старых мифов и преданий. Напоминает нам об истории Минотавра, которому Цирцея помогает появиться на свет, и о легконогой, почти воздушной Ариадне. Рассказы о Троянской войне привлекут внимание поклонников Гомера.

Присутствует здесь и очевидный феминистский посыл. Цирцея, покинутая всеми изгнанница, превращается в сильную женщину, которая справляется со всеми проблемами без помощи мужчин.
Мы ведь помним, что и титаны (среди которых отец и дед Цирцеи), и олимпийцы были в целом патриархально настроены.

Говорят, женщина хрупкое создание, как цветок, как яйцо – словом, всё то, что может быть уничтожено минутной небрежностью. Если когда-нибудь я в это и верила, то теперь перестала.

Несложно обнаружить в романе то, что можно назвать ревизионизмом в мифологии. Цирцея у Миллер заметно отличается от традиционной трактовки. Большинство решений Цирцеи описываются в положительном ключе, её действия, как правило, представляются в комплиментарном свете.
Но это предсказуемо, если учесть перспективу. Мы видим все события глазами самой Цирцеи. Благодаря этому её поступки получают объяснения. Так, она была вынуждена начать превращать непрошеных гостей в животных, чтобы защитить себя.

Цирцея - больше, чем просто богиня. Она примеряет множество ролей, иногда вступающих друг с другом в явный конфликт. Но Цирцея, которая недаром считается главной чародейкой, знает, как их примирять.
Она – дочь эгоистичной океаниды и заботливая мать смертного, всесильная волшебница, бросившая вызов Афине, и простая травница, любовница и друг, с которой можно поговорить по душам. Но лучше всё-таки не забывать, с кем имеешь дело. В противном случае нельзя исключать возможность испытать на себе какую-нибудь метаморфозу.

«В воображенных мирах мы встречаем наши страхи, радости и потребности, преображенные в живых существ, предметы и пейзажи. Мы прикасаемся к символам и вступаем с ними в бой. Потому-то для нас воображенные миры зачастую более цельны, чем наш»

Честно говоря, я была почти в полной уверенности, что книга мне не понравится. Я читала ее на бумаге и – разве можно без этого? – должна похвалить оформление обложки, а так же глав. Но было кое-что, что настраивало на негативный лад, а именно миллион хвалебных отзывов. Их действительно ОЧЕНЬ много, это не преувеличение: похвалы есть на супер-обложке (на тыльной стороне книги, на форзацах), так же под восторженные отзывы отвели страниц 10 перед самим романом. Причем некоторые похвалы повторялись. Ты открываешь книгу в ожидании замечательного произведения, а вместо авторского текста тебя встречают комментарии неизвестных тебе людей, в которых те объявляют автора живым гением, а его книгу – лучшей из когда-либо написанных… ну, или из написанных в 21 веке. И, хотя я благополучно пропустила все эти «облизывания», меня сие сильно напрягло. Ибо если читателя насильно кормят восторгами («только посмей после этого отозваться плохо о романе!»), то книга, скорее всего, либо посредственная, либо и вовсе плохая. Хорошая книга в столь яростной рекламе обычно не нуждается.

Оттого приятно было обнаружить, что «Пиранези» – отличная работа. Не лучшая в 21 веке (а бывает лучшая?), не из числа тех, что нужно прочесть каждому а-ля «Повелитель мух» или «1984». Это всего лишь хорошая книга, в которой получилось найти баланс между увлекательностью повествования и созерцательностью стиля.

К слову, первая половина «Пиранези» мне сильно напоминала отечественную артхаусную игру «Knock-Knock», в которой так же главным героем был не живой человек, а Дом, что отражал нестабильное душевное состояние героя (и в том Доме тоже были лабиринты из комнат, вот-вот).

Самое сложное за чтением Сюзанны Кларк – это вытерпеть первые 100 стр. На них практически ничего не происходит – сплошь гулянья главного героя Пиранези по миллиону комнат, любование скульптурами и релакс под шум прибоя. Добавим к этому то, что ничего не понятно. Что это за место? Оно реально или нет? Кто есть Пиранези? Это наше время? Древнее? Или это постапокалипсис?..

После, конечно, г-жа Кларк читателю объяснит, подробно и внятно, так что не запутается и самый невнимательный. Но и это объяснение скорее… внешнее. Она расскажет о лабиринте, кем был и кем стал Пиранези, о его отношениях с миром и вторым человеком в лабиринте Другим. Но на самые интересные вопросы то ли сама писательница не знает ответов, то ли не желает их раскрывать, полагаясь на наблюдательность читающего.

Хотелось бы узнать, отчего Дом так необычно устроен. Скажем, в Доме есть приливы и отливы, и даже потопы (неужто речь о переменах в психическом состоянии?). В нем обитают птицы и рыбы, но нет млекопитающих за исключением Пиранези и Другого (наверное, тут должна быть отсылка на какой-то древний текст, на Платона или Плутарха?). Так же Кларк не отвечает прямо на самый, пожалуй, важный вопрос – присутствуют ли герои в Доме телесно или лишь их разум блуждает в бесконечном лабиринте? Забавно, но в книге можно найти доказательства как первого (что тело человека оказывается в Доме), так и второго (что тело остается в человеческом мире, а в мир иной отбывает разум). Мне лично, раз уж возникла такая двойственность, ближе второй вариант. Вообще Дом не кажется чем-то материальным, скорее этакой матрицей (?), созданной по схемам человеческого мозга. Все-таки лабиринт, как и оптическая иллюзия, появляется в нашей голове. Так же важная отличительная черта Дома – это воспроизведение того, что есть в материальном человеческом мире (многочисленные статуи в Доме скопированы с реальности). Опять же, умение «копировать» с дальнейшим преображением – одна из базовых основ нашего мышления. Творчество – прерогатива человека. Природа – а спор о том, создан Дом Природой или разумом человека – ничего не копирует, она создает все с нуля, человек же работает с тем материалом, который уже дала ему Природа. Оттого слабо верится, что Природа (или некая высшая сила?) создала параллельный мир, не привнеся в него ничего нового, наоборот – самостоятельно начала лепить скульптуры с того, что уже есть.

Пиранези бессмысленно блуждает по бессмысленным комнатам, и это больше похоже на хождения по мукам. Он пытается сохранить здравый рассудок, но автор не оставляет ему шанса. Понятно, что главный герой болен. Его размышления – такие внятные, как может показаться – больше напоминают записки пациента сумасшедшего дома. Кларк хотела показать, насколько мы зависим от собственного восприятия. Увы, но мы ограничены информацией, которую получаем от окружающего мира. Пиранези воспринимает Дом как единственно возможную реальность (собственно, как мы воспринимаем реальной нашу жизнь… и привет «Матрица», конечно). Постепенно читатель поймет, что ограничения Пиранези были созданы искусственно; что его восприятие искажено, что его банально обманывает его мозг. Но – это понимает читатель. Пиранези же пребывает в полной уверенности, что все хорошо и все реально.

Сюзанна Кларк позволяет своему герою посмотреть иную жизнь, более материальную. «Реальную» жизнь. Но остается вопрос: а не стоило ли Пиранези оставить в его действительно счастливой прошлой жизни? Пиранези, как он сам себя ощущает, – отражение Мира, который его сотворил. Сотворил, может, не физически (вот уж точно нет), но умственно. Пусть это Мир иллюзий, но – это его Мир.

За что отдельно хочется похвалить Кларк, так за эту мягкую недосказанность. Читатель может выбрать, как относиться к описанному. Как-никак, «Пиранези» – о замкнутости и открытости нашего мышления.

Впечатление от тронувшей за душу книги, как аромат изысканных духов, мне трудно описать словами, зачастую они слишком тяжеловесны и просты для него, как берцы для балерины. Но как ни странно, это призрачное чувство более долговечно, чем приземленная и конкретная память о сюжетных фактах. Имена персонажей и их поступки сотрутся приливом и отливом дней, а впечатление от «Пока течет река» останется в моем сердце невидимым светом на долгие годы, согревая меня какой-то совершенно теплой кашемировой нежностью.

Стоял когда-то в Рэдкоте, небольшом английском городке на берегу Темзы, древний трактир «Лебедь». В ту пору трактиров таких было великое множество, и хозяева часто кроме сидра и эля старались предложить своим посетителям что-то особенное: живую музыку, прокуренную тишину, старую добрую драку для хмельных забияк или игру в карты. «Лебедь» же славился историями. Рассказывание историй у его завсегдатаев возводилось в степень искусства, которое требовало длительного обучения этому мастерству, позволявшего в сезон туристов заработать на ужин и пиво, поэтому в межсезонье бражники в «Лебеде» тренировались в словесном спарринге друг на друге, подбирая метафоры, обороты речи и оттачивая эффектные театральные паузы не хуже настоящих артистов.

Однажды ночью в «Лебеде» случилось невероятное, что стало поводом для пересудов на несколько месяцев и разлетелось далеко за пределы Рэдкота. На пороге трактира появился израненный мужчина с окровавленным лицом и маленькой девочкой на руках. Девочкой столь милой, что она больше походила на дорогую искусную куклу, чем на живого человека. Возможно, потому, что уже не была живой.

Ещё не оправившись от шока, поздние посетители трактира послали за Ритой, опытной медсестрой, которая, поселившись в городе десять лет назад, быстро заслужила себе репутацию знающей лекарки. Она обработала раны мужчины (некоторые из присутствующих перенесли это с трудом, но разве можно было упустить возможность стать свидетелем такому случаю, когда каждая минута была алмазом, который при шлифовке словами за кружкой сидра или эля станет бриллиантом в коллекции историй, какая может быть только у очевидца событий), после чего занялась осмотром девочки, которую к тому времени уже отнесли в холодный флигель. Убедившись, что у ребенка нет ни пульса, ни дыхания, Рита уже было пришла к очевидному выводу о смерти, как вдруг девочка ожила. Второй раз за ночь клиенты «Лебедя» были поражены удивительной новостью, которую принесла к порогу трактира загадочная и своевольная Темза.

События книги, как река, начались с мелкого ручейка. Потом история набирает ход и становится бурным потоком судеб своих персонажей, несущим обломки темного прошлого, бед, грехов и подлости, чтобы в конце вынести волной на отмель, где течение романа, ускользая струйками воды сквозь пальцы, впадет в мировой океан литературы, оставив влажный след на щеке читателя, который поплывет дальше своим путем, по великой реке времени на встречу новым книгам.

То ли мистика, то ли ужасы, то ли фэнтези, то ли жизненная драма... Все смешалось в этой удивительной книге, странной от первой страницы до самого ее конца, а впрочем...все давно смешалось и в нашем мире...

Чудесное (и жуткое, если вдуматься) воскрешение мертвой девочки. Что это - возвращение из мира мертвых или одно из чудес веры в самых добрых христианских традициях?...

А главный вопрос: что это за девочка, вернее чья? Алиса, Анна, Амелия - три крошки, сгинувшие без следа и оставившие безутешными своих родных...(экспертизы ДНК в годы , описываемые автором в книге, видимо, еще не существовало, потому так мучит этот вопрос всех причастных к этому делу).

Роберт Армстронг признал в ней свою внучку, Алису. Воганы, Хелена и Энтони, - свою дочку Амелию, похищенную несколько лет назад, Лили признала в девочке свою сестру...Сложно разобраться в этой непонятной и донельзя запутанной ситуации, тем более что у каждого на сердце есть тяжелые тайны, не раскрыв которые, нельзя докопаться до истины... Истины страшной, невозможной, ее сложно принять и еще сложнее в нее поверить. Она связана с древними преданиями той самой реки из заглавия книги. Река. бурная, сметающая все на своем пути, река, дарующая жизнь (как жить без воды) и забирающая эту самую жизнь, немилосердная к некоторым и жестокая, воздающая по заслугам, и добросердечная к другим, возмещающая потери. Река как символ Жизни и как символ Смерти: кому как повезет. Река как главная артерия, связывающая воедино все живое...

Тяжелый роман (читать про исчезновения, похищения, страдания и смерти маленьких детей - это же ужас; ужаснее вообще ничего не может быть на все свете...), беспросветный, и с каждой страницей все тяжелее и тяжелее его читать (откроются леденящие душу, шокирующие своей жестокостью тайны и загадки, а надежды на возвращение других детей, кроме этой, так и не опознанной девочки) - все меньше...

И вместе стем прекрасное произведение, потому что все-таки кроме страданий автор покажет нам светлых и чистых людей, которые не сомневаясь ни минуты рискуют жизнью ради других, которые делают наш мир чуточку лучше своей добротой и милосердием, благодаря которым мы все не потеряли еще до конца веру в людей и человечество: Рита Сандей, Роберт, Генри Донт, спасший в реке девочку...Да и все-таки добрых людей в книге больше, чем негодяев, и каждый получит по заслугам...

Хэппи-энда в общепринятом смысле здесь может и нет. но есть гораздо более что-то важное, сложно выразить это словами, но попробую: порой очень сложно увидеть высший замысел в трагических событиях, происходящих с нами или же нашими родными, но он есть, безусловно есть, что бы мы там ни говорили и как бы мы ни печалились, но бурное течение жизни (вот как этот бурный поток реки) обязательно смоет однажды все плохое и вернет хорошее...Как-то так...5/5 (долго колебалась насчет оценки книги, причем от от 3/5 до 5/5. Читать это произведение непросто, да я и не люблю такое, слишком трагическое для меня, но при всем этом написано оно удивительно...одухотворенно)

Телепатические и телекинетические способности привлекают внимание ученых на протяжении многих лет. Многие люди думают, что средний человек использует только десять процентов возможностей мозга - и хотя это абсолютно не соответствует действительности, это отличная почва для последователей теории экстрасенсорного восприятия. Как на самом деле обстоят дела с этим типом способностей, невозможно четко определить. В научном мире мы найдем как сторонников, так и горячих скептиков по этому вопросу.
Стивен Кинг посвятил себя аналогичным соображениям в своей последней книге с таким красноречивым названием «Институт».

Вся эта история, хотя и распределена между несколькими персонажами, фокусирует наше внимание прежде всего на Люке, который обладает телекинезом. Темпы обучения мальчика поражают как его родителей, так и учителей. Когда перед ним, как врата в большой мир, открываются безграничные возможности, вдруг все рушится. Однажды, Люк ложится спать в своей комнате, пока его родители суетятся по дому, и никто из них даже не подозревает, что последний день жизни, которую они знают, подходит к концу.

Так совпало, что я одновременно читала "Институт" и "Охотник за тенью" Карризи. В обеих рассказах присутствует институт, только у Кинга для талантливых детей, у Карризи - для жестоких, склонных к убийству. Также, местами, описание жизни детей немного напоминало "Дом, в котором..." М. Петросян.

Стивен Кинг не только создал идеальную историю о насилии и использовании силы, но, как это обычно бывает с ним, он также заглянул в умы детей, погрузился в их мышление и восприятие мира. Поэтому дети института плачут, скучают по маме, играют на детской площадке, а затем проходят эксперименты, после которых они уже не могут быть такими, какими они были раньше. Их судьба захватывает нас, а это значит, что эта книга не только великий триллер, но и движущая мораль. Это отличное сочетание, которое мы находим во многих книгах Стивена Кинга.

Ну вот. На моем беспокойно урчащем холодильнике стоит, игриво бликуя золотом и драгоценными камнями, он. Пока еще воображаемый, но в целом вполне себе существующий приз лучшему рецензенту Восточной Европы 2017 года (звучит круто, а смысл тот же). Лучи нежного, персикового, предобморочного солнца мягко гладят его неокруглые формы. А представьте, как эти лучи заиграют, когда этот приз мне кто-нибудь отдаст? Даже вообразить невозможно. Ну то есть как невозможно – можно отправить по почте или через DHL. Или, по старинке, большегрузным голубем. Не то, чтобы мне он очень нужен, но мята сама себя не придавит. А это очень важно, когда вы делите кров с котом. Все равно что прятать крэк от балтиморского неблагополучного подростка. А что, Кэтрин Хепберн вон из Оскаров ножки для журнального столика сделала, мне что ли нельзя? Где теперь вообще предел того, что мне можно и что нельзя? Вдумайтесь – я выиграл выборы в России в 2018 году. Выборы. В России. Да я теперь могу запретить вам читать другие рецензии. Я могу заставить читать только мои. Вас, ваших детей, родителей и собак. Я могу забрать вашу еду и женщин. Я МОГУ ПИСАТЬ ДАЖЕ ВОТ ТАК И МНЕ НИЧЕГО НЕ БУДЕТ.

Но на самом деле, я не очень то и хотел акцентировать ваше внимание на своих регалиях. Ну получил и получил, с кем не бывает. Всего-то НЕСКОЛЬКО МИЛЛИОНОВ ЧЕЛОВЕК решили, что я лучше остальных. Подумаешь тоже. Ведь смысл всего этого в другом – как теперь жить дальше? Уже так просто и не напишешь рецензию на какую-то легкомысленную ерунду типа раннего Троппера, позднего Зусака, зимой-и-летом Глуховского. Да я более того скажу, мне пришлось удалить абсолютно все написанные строки (две), которые я написал про последнего Дэна Брауна (Глазики, глазики, кровь стекает в тазики). А куда мне девать мои рецепты? Что ж, ставки выросли. Теперь нужно соответствовать своему призванию, достойно нести эту ношу. Сцепить зубы и с головой погрузиться в пучину сложных критических конструкций и аналитических модульонов. Сила Белинского, масса Данилкина, импульс Какутани. Классно, кстати, звучит самое последнее.

А если серьезно (а нам надо уже чуть-чуть повышать градус серьезности), то все примерно останется так же. Ну может только меньше. А может больше. Честно говоря, наверное, ничего не изменится. Вот стукнет в марте 2019 года десять лет этим странным танцам (все еще в звании абсолютно лучшего рецензента 2017 года, но я просто напоминаю) и уже можно-нужно будет решить, что делать дальше. Просится, конечно, какое-то творческое развитие, но и с другой стороны, как просится, так и потерпит. Пускай будет неопределенность и высокая волатильность. Так интереснее. Или заканчивать вообще... Нет, серьезно, я вот, к примеру, пробовал тут давеча пострелять критическими стрелами в последнего Дэна Брауна. И что думаете? Так я на полном серьезе не смог. Обычно садишься, пишешь такой себе о том, о сем. А тут просто какая-то черная дыра, заразный Альцгеймер. Читаешь – и не можешь вспомнить через 2 минуты что происходило. Как это работает, я так и не понял. Пришел в бар с одной девушкой, а ушел с другой. Хотя, секундочку, это другое, это нормально. Давайте по-другому. Пришел в бар, очнулся в ЮАР. Вот это ближе.

Ну ладно, пора успокаиваться, мы наконец-то переходим к смысловой части. Шутка ли, но я правда очень многим обязан Ханье Янагихаре; думаю, многие согласятся, что именно она приложила свою руку к моему международному (нет, ну а почему нет) признанию. Поэтому логично будет оставить тут пару слов про ту самую книгу, на которую я истратил так много тысяч слов и часов. «Маленькая жизнь» все еще очень популярна. Например, в метро можно с легкостью встретить человека, который сидит, читает ее и плачет. Вообще, если вы видите плачущего человека на улице – то с большой вероятностью он читает Янагихару. К слову, это нисколько не заглушает тот восторженный фон, с которым книга как появилась в этом мире, так и продолжает по нему плыть (по слезам) – «новая классика», «обязательно к прочтению» и так далее. А я так до сих пор не считаю. Я до сих пор считаю, что это ужасная, отвратительная книга. Что это сборник триггеров, намеренная эмоциональная манипуляция. Я хочу литературу, а не психологическую атаку. Но мой голосок тонет в восхищении, которое здесь, тут и там. Я как был той 0,7%, так, наверное, где-то ей и остался. Но мне не обидно. Я всегда буду верить, что это именно тот единственный случай в жизни каждого человека, когда 99,3% ошибаются, а ты нет.

И вот, тихонечко покрикивая во сне ДЕНЬГИ ДЕНЬГИ ДАЙ ДАЙ ДАЙ, наши книгоиздатели перевели первый роман Янагихары, он называется «Люди среди деревьев». Я сразу хочу начать с одного плюса, который отрицать глупо и зря. Это фантастически трудоемкий роман. Более блистательно детализированных произведений, мне кажется, я не читал никогда в своей жизни. Каждая деталь этой книги имеет свое место и свою историю. Следить за работой автора неимоверно интересно, а познавать мир, который она создает у тебя на глазах – очень занятно. Помните Элеанор Каттон и ее «светильную» мифологию? Если не помните, то и не вспоминайте. А «Светила», я все-таки напомню, это Букер-2013 на секундочку. Но даже и близко не стоит с Янагихарой, я серьезно. Янагихара - не скучная и вот почему.

Люди среди деревьев" Янагихары, ко всему прочему, это еще и прекрасный приключенческий роман. Его герои попадают в, по сути, скрытый от цивилизации мир и исследуют его. Там есть пару технических замечаний, но это скорее занудство, нежели серьезные претензии к творческому решению автора. Американская писательница просто чудесно ведет своего читателя по каждой тропке своих островов Оауао и О’и’а’о’о’а’о (ну как-то так). И на этих тропках приключенческий роман неожиданно сталкивается с другим прекрасным жанром, который мы так любим - настоящим детективом (Фукунага просто обязан экранизировать Янагихару). Тут мне придется быть менее многословным – но любопытство разбереживается достаточно быстро и надолго (относительно). Правда ли или неправда, существует ли кое-что али нет?Хорошо написано, прекрасно задумано. Больше говорить ничего не буду. Но не в спойлерах дело, а кое в чем другом.

Окромя всех этих плюсов и замечательных нюансов, есть одна смысловая линия. И, честно, эта линия - как гнилые креветки в большом чане с аппетитной паэльей. Кто-то может понял уже из аннотации (а там достаточно все понятно написано), но давайте я скажу нейтрально - это линия связана с детьми, взрослыми и насилием. И все. Я не ханжа, но то, в каком ключе обсуждается этот вопрос в первом романе Янагихаре - ребята, я пас. Мне это просто абсолютно непонятно. Я совершенно спокойно, ни секунду даже не буду сомневаться, если мне дадут шампур со свининой (советую румынский маринад – вино, уксус, чеснок, тмин, жареная морковь и сельдерей), мангал, угли и книгу для розжига. Я сожгу ее всю. Не потому что у автора есть позиция, которая очень сильно отличается от моей. Точнее, не так. Отличается – это когда вы можете подискутировать. Здесь же, мне просто, буквально, нечего сказать. Мне реально все равно, что герои жрут червей, личинок и всякую слизнь – да на здоровье. Мне реально не очень приятно, но как бы ОК, когда герой ставит опыты над собаками и это подробно описывается (у кого есть домашние животные – вы эту книгу ершиком в туалет толкали). Но дети, взрослые и насилие? Нет.

Так что в итоге? Дэн Браун – скучный и деменциообразный, «Маленькая жизнь» - сборник эмоциональных триггеров длинной 89578 страниц. «Люди среди деревьев» - израсходованный зазря хороший приключенческий роман с элементами детектива. Я не знаю, то ли потому что Янагихаре важнее и интереснее обсуждать (в том числе со своим читателем) может ли Творец (или Мудрец), например, насиловать детей. А мне, может, к счастью, просто не с кем это обсуждать. Мне вот только Янагихара это предлагает. Я, кстати, не знаю, зачем. И я вообще не хочу это, спасибо.

Но, знаете, что? Мне не за что упрекать Янагихару. Она большой автор, но ей интересны одни материи, а мне – другие. Ее материи мне отвратительны, а ей мои - так вообще не интересны.

Правда, я то лучший рецензент 2017 года, а кто такая она?

Ваш ChampionT

Котаны, я просто в шоке! У меня нет цензурных слов. Я хочу собрать все возможные нецензурные выражения русского языка и выразить ими свой восторг! Как вообще можно было дебютировать с таким нереально крутым романом? Ну кааааак?
Собственно, на чтение "Крысиного короля" я подписалась только потому, что была восхищена "Вокзалом потерянных снов". Но низковатый рейтинг, так себе отзывы и первый роман автора намекали на что-то проходное, что стоит прочесть, если только хочется всю библиографию автора изучить. Как бы не так! Меня захватило целиком и полностью. Я была заинтригована так сильно, как никогда ни одним детективом. Кусала локти, проклинала необходимость что-то сделать в реале, еле сдерживала внутри себя вопли отвращения/восхищения/ужаса/обожания.

Не буду спойлерить по сюжету, скажу только, что он основан на легенде о Гамельнском Крысолове. Кто не в теме, добро пожаловать в википедию.
Только все движение происходит в современном (ну почти современном) Лондоне. И приправлено детективным расследованием. Книга настолько мрачная, что похожая на нее "Никогде" - просто детская миленькая сказочка. Атмосферные подворотни Лондона, помойки, отбросы, канализация, нестерпимая вонь. Черт возьми, это самая вонючая книга из всех мною прочитанных. И кругом крысы, полчища крыс. И кровь. А еще свернутые шеи. Да и вообще трупов многовато. Как такое может понравиться? Я сама в шоке... Мьевил(л)ь умудрился сделать весьма гармоничную книгу, хоть и явно не для всех. Нет, серьезно, если вы сомневаетесь в своих силах, если Гейман был вам противен, не ведитесь на мой восторг, пройдите мимо. Тут ведь еще и мат на мате. Хотя было бы странно, если бы подобные мерзкие персонажи разговаривали литературным английским языком. Но так вы и себе нервы сбережете, и меня не расстроите.

Знаете, за что я еще люблю автора? Вот у меня арахнофобия. Из той стадии, что я лучше переночую на лестничной площадке, чем в комнате с пауком. Однако в обеих прочитанных мною книгах Мьевиля фигурируют пауки. В данном случае знакомый персонаж - Ананси. Но я их здесь не просто не боюсь, я в них влюблена. Как он это делает, а?

И добивающим меня фактором является музыка. Нет, я не поклонница Drum'n'Bass, но прекрасно знаю, что такое полное слияние с композицией. Знаю, как иногда трэки уносят куда-то, заставляют забыть обо всем вокруг. Как иногда тянет танцевать. И не важно, что ты похож на эпилептика, плевать, тебе надо двигаться, ты не спокойно можешь стоять. Именно поэтому в определенных моментах книги я просто замирала и пыталась избавиться от мурашек на коже...

Чайна Мьевиль, это тот момент, когда я безоговорочно капитулировала и готова признаться в абсолютной и вечной любви!

Если бы меня попросили охарактеризовать "Вечную жизнь смерти" одним словом, то, к сожалению, это было бы слово "Интерстеллар". И если первый том был сам по себе увлекательно написан, а во втором лично меня зацепила одна банальная арка, то при чтении третьего мне было скучно, хотя, конечно, не так скучно, как с Кимом Стэнли Робинсоном.

Нет, эта книга все ещё неплоха, а автор в своей "космической этике" заходит, в итоге, достаточно далеко, чтобы можно было считать всю предыдущую теорию "Тёмного леса" всего лишь прелюдией к основной мысли о том, чем же все должно заканчиваться и к чему сходиться.

Да, начало у романа достаточно динамичное, и нас все ещё не покидает отличная смесь классики (один только диалог с "гробницей" чего стоит), но... Скучно. Очень затянуто. На мой взгляд, недостатки предыдущих книг, которые можно было не замечать, стали проявляться намного более явно.

Во-первых, в третьей книге уже не такая смелая ротация персонажей. Да, нам вводят новых героев, но к этому я вернусь чуть позже. Они все ещё несамостоятельны и всего лишь исполняют свои роли, но мы могли к этому за два тома уже привыкнуть.

Во-вторых, экстраполяция социальных перемен сквозь века кажется ещё более схематичной, как и описание глобальных процессов и катастроф. Как-то всё слишком сухо и абстрактно. Конечно, не совсем корректно сравнивать разницу в научном-техническом развитии Земли XVII-XXI вв и XXI-XXV вв, но учитывая, что, по идее, темпы его должны расти, то жизнь, которую рисуют нам через 400 лет кажется мне неправдоподобно похожей на современную. Я имею в виду банальный быт людей: думаю, 400 лет назад нельзя было даже представить будущее таким, каким мы его знаем. Стоило ли для этого давать трисолярианскому флоту фору в 4 века, если не было желания или возможностей эту фору выписывать, раз уж повествование зашло в эту эпоху?

И, в-третьих, роялей в кустах, к счастью, не появилось, но абсолютно все детали нужны исключительно для поддержки сюжета и будут утилизированы до последней крохи.

Конечно, можно выделить и любовно выписанные сказки Юнь Тянмина, и показанные орбитальные города, - они достаточно неплохи. Сказки, я бы даже сказал, самодостаточны. Но вот, например, события в Австралии все же больше похожи на дешевый фарс или проходной фильм-катастрофу, как и сцена на взлётной площадке с головоломками для детей. Система с "держателями меча" - не привносит ничего нового в концепцию угрозы взаимного уничтожения, как и другие попытки соблюдать ядерный паритет.

Возвращаясь к героям, надо сказать, что здесь деталей и эмоций более чем хватает, в отличие от глобальных панорам. Хотя бы потому что наша главная героиня оказывается чуть ли не китайской Святой Марией, которая через своё сострадание всегда между смертью и любовью, конечно же, выбирает ЛЮБОВЬ. При этом, честно говоря, в такую Чэн Синь всё-таки трудно поверить, потому что она - я повторяюсь, но все же - всего лишь функция, задуманная автором, которая эту ЛЮБОВЬ и должна олицетворять. Как и любые другие новые персонажи - что Уйэд (этакий отрицательный персонаж со своей правдой, который на самом деле творит полезные вещи вопреки всего), Томоко (которая ходит в камуфляже и с катаной. Серьёзно? Так банально, что даже не вульгарно, а просто плохо), жизнерадостная повеса АА, которая к тому же является очень практичной и предприимчивой - снова шаблон архетип. Даже Юнь Тяньмин, которому человечество ничего хорошего не сделало и которое он никогда не любил - даже его роль кажется мне настолько надуманной, что в пору закатывать глаза. Знакомый уже нам Ло Цзи стал старцем-мудрецом и познал дзен. Без комментариев.

Персонажи в этом эпосе настолько банальны, что трудно симпатизировать хоть кому-нибудь из них. Высшие формы жизни, к сожалению, либо обозначены лишь пунктиром, либо антропоцентричны донельзя.

Круг замкнулся. Тессеракта, конечно, не будет, но многомерную вселенную и глобальное положение дел в ней нам покажут. И, честно говоря, конец повествования показался мне крайне сжатым, даже скомканным. Как будто автор торопился дописать свою книгу, что окончательно смазывает любые положительные впечатления. Масштабы действия настолько стремительно меняются, что, опять же, вызывает ощущение того, что мы проносимся галопом по Европам просто для галочки.

Подытоживая мои впечатления от этой трилогии, думаю, всё то же самое можно было донести и без вселенских масштабов, хотя, конечно, тогда это уже была бы не "Память о прошлом Земли".

Вернусь к мысли, высказанной в одной из заметок по поводу предыдущих томов: как мне кажется, Лю Цысинь старался продемонстрировать читателю, как могла бы выглядеть новая мораль для человечества вне колыбели, но получилось блекло и невнятно. Сначала мы наблюдали закон джунглей, но, в итоге, получается, что перед смертью все равны, а в масштабах вселенной - всё это неважно.

Но, думаю, что для желающих понастальгировать по Кларку и Азимову - это неплохой выбор, чтобы скоротать время.

"Пиранези" представляет собой историю-пазл, где каждая деталь имеет своё значение, из маленьких фрагментов собирается книга, которая оставляет после себя чистый, нефильтрованный восторг.

В огромном Доме, который является огромным лабиринтом, в верхних ярусах клубятся облака, а в нижних бушуют яростные приливы, свирепые, но щедрые. А вот средние залы годятся для проживания. По бесчисленным Залам и Вестибюлям бродит человек, Пиранези, для него Дом, наполненный статуями – это целый мир. Он знает законы этого места, лунные циклы, стадии приливов. В своих тетрадях он день за днем делает четкие записи того, что узнал, того, что считает невероятно важным.

Помимо главного героя, из дневников которого читатель черпает информацию, в этих Залах живет еще один персонаж, Другой – загадочная личность, лучший и единственный друг Пиранези. Вместе они изучают великолепие своего окружения в поисках Великих Знаний, потерянных Древними, и если наш рассказчик, в первую очередь, учится понимать Дом в совершенстве, то его партнер по научным изысканиям просто жаждет добыть то, что было утрачено.

Я понял, что в поисках Знания мы смотрим на Дом как на загадку, которую нужно распутать, текст, который надо истолковать, и если мы когда-нибудь обретём Знание, то Дом как будто утратит Ценность, превратится в простой антураж.

По вторникам и пятницам Пиранези общается с Другим, всё остальное время он ловит рыбу и водоросли в приливах, исследует Залы и статуи, ухаживает за безымянными мёртвыми и общается с птицами. Мир героя стабилен и неизменен до тех пор, пока не появляется новый обитатель Лабиринта – таинственный Шестнадцатый, которого по необъяснимой причине боится Другой.

Первая половина книги казалась мне колоссально скучной, только спустя ряд страниц мне удалось найти что-то интересное для себя. Начало почти облачное, утомительное и иногда повторяющееся. Описание обширной и неизменной среды. Большую часть времени сюжет не развивается, читатель переходит из одного зала в другой вместе с героем, живущим тихой, но пустой жизнью. И только появление «врага» пробуждает интерес. Когда сюжет начинает набирать обороты, автор подводит его к финалу и дарит хоть и логичную, но слишком быструю развязку.

Что касается Пиранези, он позволяет смотреть на Дом глазами ребенка, но с любопытством учёного. Герой полон невинности и изумления, в своих тетрадях он описывает окружающее в атмосфере волшебства. К сожалению, наивность делает его слепым до истины, проглядывающей из тени лжи.

Талант Сюзанны Кларк заключается в умении создавать мир настолько ярким, что читатель погружается в атмосферу с головой, кажется, будто именно ты вместе с героем бродишь по коридорам Залов, а вода приливов касается твоих ног. Невероятные ощущения дарит эта история одиночества и выживания, правды и лжи, добродушия и созерцания, гениальности и любопытства.

Так кто же более честен с тобой, Пиранези, тот, кто всегда рядом или тот, о ком ты забыл?

Люди, которых ты любишь и которыми бесконечно восхищаешься, иногда показывают тебе Мир таким, каким ты его видеть не хочешь.

Почему решил прочитать: долгожданное продолжение прочитанных в обоих переводах "Стальных останков". Абсолютная новинка любимого автора. И даже 700+ страниц не пугают. (Помню, сожалел, что кончается «Черный человек» , несмотря на толщину.) Наверное, сейчас для меня, не любителя толстых томов, Морган единственный автор, у которого объём книги для меня не важен.
В итоге: Прочитав всего Моргана, вышедшего на русском, я понял, что меня так подкупает в этом авторе.
Интонация. Тебе рассказывает историю взрослый, состоявшийся, рефлексирующий человек, который без ложный скромности и ужимок говорит о сексе, насилии, наркотиках, подбирающейся старости. Тебя не пытаются развлекать, просто разворачивают перед тобой достоверную, не взирая ни на какой сеттинг, историю. Иногда, когда это необходимо, сдобрят происходящее уместным матом. При этом рассказчик не бравирует своим цинизмом.

Диспозиция на начало романа.
Эгар. Варвар работает охранником в доме у Арчет, крутит шашни со своей давней любовницей, замужней аристократкой, следит за внешностью, скучает.
Арчет по наводке ИИ-Кормчего отправляется на поиски загадочного посланника.
Рингил Эскиат приобрёл какие-то сверхчеловеческие способности и будучи приверженцем аболиционизма, устраивает налёты на караваны с рабами.

Об эволюции героев. Рингил всё больше и больше походит на Элрика 2.0, а его меч Друг Воронов на Буревестник; Эгар окончательно превратился в Конана – ночные вылазки в таинственные храмы, спасение рабынь, поединки в женских спальнях с обманутыми мужьями. Даже волосы перекрасил.
Приближение героев к фэнтези-архетипам (бледный высокомерный и дерзкий аристократ с внутренним надломом и необычным мечом; варвар-рубака, охочий до женщин и драк) на самом деле прекрасно.
У Арчет лейтмотивами служат абстиненция из-за отказа от наркотика и тоска по сексу и соотечественникам.
Наверное, самый неспешный роман Моргана.
Допустим, «Сломленные ангелы» второй том другой трилогии Моргана. Роман абсолютно не выглядел мостиком между началом и окончанием трилогии. Самостоятельный сюжет, постоянно что-то происходит. В "Хладных легионах" же Морган так глубоко погружает нас в мир и жизнь персонажей, что роман напоминает огромный асфальтоукладчик, едущий под уклон: всё очень и очень неторопливо, но потом повествование набирает такую инерцию и мощь, что просто раскатывает читателя в лепёшку.
О жанровой принадлежности. Все мы смирились с тем, что перед нами сайнс фэнтези во времена Умирающей Земли. Книга, в которой всё имеет вполне материалистичное объяснение, пусть и скрытое от нас. Наука и ИИ кириатов; возможность двенд путешествовать по временам и аспектам реальности, их доспехи-скафандры; ящеры; размолотая в пыль Луна в небе. Даже демонов Тёмного Двора, среди которых вездесущий Дакавач, можно объяснить сверхразвитой наукой...
Но в "Легионах" мелькает корабль с командой из мертвецов в саванах, оживающие трупы, жертвоприношения, и в конце концов, проявленная магия ... Объяснитесь, мистер Морган!
Очень понравилось творческое переосмысление одного нюанса путешествий во времени из «Купца и врат алхимика» Теда Чана : двое любовников встречаются дважды, но один раз для одного всё впервые, а второй уже встречал этого человека, а в другой раз наоборот. И тот, для кого эта встреча в данный момент вторая, учит того, для кого она первая, тому, что нравится ему в постели. А в следующий раз получается наоборот. Один уже всё умеет и знает, что хорошо для партнера, а партнёр впервые видит этого человека. Дааа, как сложно-то объяснять эти временные парадоксы в тексте.

Эталонное дарк-[квир] фэнтези с колоритными антигероями. Некоторую неспешность повествования до середины тома можно простить за непередаваемую густую и терпкую атмосферу, талантливо написанные, сочащиеся тестостероном сцены поединков, наряжённый стелс-экшн и пафосный брутальный финал.
Жду окончания трилогии с нетерпением!
10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Невероятная книга, она в буквальном смысле слова околдовывает и завораживает настолько, что оторваться не представляется возможным. И ведь Мадлен Миллер не создала новых историй, а просто объединила хорошо известные древние мифы и легенды, зато приправила старое блюдо непривычным соусом и тем самым придала ему свежий, будоражащий аромат. Я смаковала каждую страницу "Цирцеи", разбирая её на знакомые ингредиенты, раскладывая на составляющие и освежая забытые нюансы. Это было ни с чем не сравнимое ощущение погружения в прошлое не только Древнего мира, но и моё собственное, в те далёкие школьные годы, когда я увлекалась древнегреческими мифами. Взглянуть на известные события под новым углом, познакомиться с выводами другого человека, оценить мимолётность людской жизни по сравнению с божественной бессмертностью - всё это придаёт книге Миллер уникальность и очарование, благодаря чему я получила от чтения исключительное удовольствие.
Казалось бы, великое множество героев, богов, титанов и прочих сущностей должно сбивать с толку и сильно напрягать память, однако большинство из них давно известно каждому образованному человеку, поэтому проблем с усвоением не возникло. Но приятным плюсом в стиле автора является лёгкость языка и яркие характеры, благодаря чему облегчается запоминание каждого персонажа, даже самого мимолётного. Особо запутанным моментом могли бы стать родственные связи всех и вся, но и здесь не возникает сложностей из-за постоянных авторских напоминаний, так что Миллер максимально облегчила задачу читателям, чтобы они не путались, лихорадочно вспоминая кто есть кто.
О самой Цирцее много чего можно сказать, но самым главным для меня стало то, что я не ожидала увидеть её такой. Такой живой, понимающей, человечной. Она воплотила в себе всё то, чего лишены боги и титаны, и на её фоне бессмертные выглядят ещё более отвратительно и чудовищно. Цирцея как яркий свет, который безжалостно высвечивает все тени и пороки, выставляя их на суд читателей, но сама при этом вынуждена жить под их гнётом. Её желание идти своим путём вызывает уважение, её попытки мятежей против устоявшейся системы впечатляют, а её становление и взросление порождают гордость за ээйскую колдунью.
Корыстные герои, безжалостные боги, страдающие смертные и чудовищность древнего мира во всей своей красе. Роман насыщен до такой степени, что скучать точно не придётся. Его как калейдоскоп можно крутить во всех направлениях, каждый раз разглядывая новый рисунок и каждый раз находя всё новые грани. Мадлен Миллер постаралась на славу и произвела на меня сильное впечатление, поэтому в дальнейшем буду пристально следить за её творчеством.

Очень интересный мир, в котором осколки некогда разрушившейся Земли летают вокруг ядра планеты и населены остатками человечества. Плюс, на каждом осколке - ковчеге живут люди, наделенные определенными магическими дарами, а сообщение осуществляется благодаря дирижаблям. Плюс, мир здорово описан, а читать легко и увлекательно, так что половина книги промелькнула незаметно. Но вторая половина уже притомила меня интригами, к тому же не люблю я ромфант, в котором героиня изначально настолько лишена прав. Начала читать с интересом и надеждой на лучшее, но не сложилось. Хотя шарф милый, но это на фамилиар или домашний любимец, ему не так много внимания уделено.
Такие два разных ковчега - Анима и Полюс показаны читателю через главную героиню Офелию. В начале её знакомство с женихом Торном понравилось, но книга продолжалась, а менялось мало что. Так что в начале мне книга нравилась, но ближе к концу я устала. Поэтому общее впечатление от книги положительное, но не слишком высокое.
А дочитав книгу, я посмотрела описание цикла и почитала рецензии на его четвертую, последнюю книгу. И решила, что дальше читать цикл не буду.