Весна 2011-го, еще одна моя вечная весна в одиночной камере. Разом прочёл про Настасью Филипповну, Родиона Раскольникова, Алёшу Карамазова и Ставрогина. Естественно, чтение Достоевского в таких количествах не могло пройти бесследно, бывало начитаюсь, выхожу на улицу, вижу людей и кажется будто вот этот дядя, идущий навстречу, сомневается - имеет ли право, а вот эта тётя наверняка верует нежели не верует... И все-все внутренними монологами терзаются - о смерти, да о Христе нашем. И Михайлович (не Достоевский, сосед) наверняка сейчас не просто покурить на улицу вышел, а судьбу мира в душе решает. Потом все же свежий воздух потихоньку возвращает меня в реальность, становится сомнительным тезис о том, что окружающие меня люди озабочены сложными нравственными и духовными дилеммами, скорее всего просто "люди идут с молоком и сыром" или "простоквашей и хлебом" и ничего больше. И вроде хорошо, что не столь сурова наша реальность, не столь тягостна, как мир Достоевского, а с другой стороны как-то уж совсем просто, пусто да приземленно - с такими мыслями и возвращался я с прогулок домой весной 2011-го, весной Достоевского.