Свой дневник Маша Рольникайте вела в 1941-45 годах, сначала в гетто Вильнюса, затем — в трудовых концентрационных лагерях Штразденгоф (Рига, Латвия) и Штуттгоф (Польша). Дневник ее менее известен, но не менее значим, чем дневник Анны Франк.
С начала оккупации Литвы германскими войсками и до своего освобождения 10 марта 1945 года. Часть дневников Маше удалось записать, большую часть она вела «в уме», запоминая. Целиком текст дневников был зафиксирован ею в 1946 году, уже в Вильнюсе, а впервые издан — там же, но только в 1963 году, в «оттепель», на литовском языке.

Свернуть 

Свой дневник Маша Рольникайте вела в 1941-45 годах, сначала в гетто Вильнюса, затем — в трудовых концентрационных лагерях Штразденгоф (Рига, Латвия) и Штуттгоф (Польша). Дневник… Развернуть 

Владимир Михайлович Чачин (1923–1977) ушёл на фронт со школьной скамьи. Именно там и тогда, осенью 1941 года под Смоленском, начинается действие «Короля с Арбата » — его первой и единственной художественной книги. Но книга эта не о войне, война — скорее её сюжетный cтержень. Основное же место в повести занимает история мальчика с Плющихи (хоть и не Арбат, но совсем рядом, только площадь перейти), «коронованного», по тогдашнему московскому обычаю, друзьями по двору и давшему при коронации клятву «никогда не притеснять слабых, вести беспощадную войну с „домпять“ и способствовать процветанию торговли с палатками „Утильсырья“».
История московского детства 1930-х, такого, каким его вспоминает в окопах семнадцатилетний доброволец, «король с Арбата» Алёша Грибков и — четверть века спустя — его создатель и прообраз Владимир Чачин.

Свернуть 

Владимир Михайлович Чачин (1923–1977) ушёл на фронт со школьной скамьи. Именно там и тогда, осенью 1941 года под Смоленском, начинается действие «Короля с Арбата » — его первой и… Развернуть 

Публикацией автобиографических повестей Марьяны Львовны Козыревой (1928-2004) «Девочка перед дверью» и «Синие горы на горизонте» «Самокат» продолжает «военную» серию. При этом собственно военных событий в ней нет. Действие большей части книги происходит в эвакуации во время войны, и тень ее лежит на всем происходящем. Но также густа и другая тень — трагическая история 1930-х, всей тяжестью прокатившихся по семье героини.

Новой книгой «Самокат» расширяет границы серии — теперь это уже не «история войны» в текстах очевидцев и комментариях историков, а шире — «история России в XX веке». Но стремление к объективности и «автобиографичности», подробные пояснения в конце книги — все это остается неизменным.

Свернуть 

Публикацией автобиографических повестей Марьяны Львовны Козыревой (1928-2004) «Девочка перед дверью» и «Синие горы на горизонте» «Самокат» продолжает «военную» серию. При этом… Развернуть 

Вторая часть тетралогии Лоис Лоури, как и “Дающий”, описывает замкнутое сообщество со своими жесткими законами. После глобальной катастрофы на Земле, похоже, не осталось ни городов, ни машин, ни железных дорог. Девочка Кира живет в поселке, где помощь ближнему – редкость, добыть еду – удача, а смерть подстерегает любого – от болезни или от лап хищных тварей. У хромой сироты Киры мало шансов, тем более что соседи считают ее обузой и хотят убить. Но сделать это без разрешения Хранителей нельзя. Выдержать ненависть соседей и суд Старейшин Кире позволяет ее удивительный дар – она и сама не догадывалась, на что способна.

С «Дающим», первой частью тетралогии, «В поисках синего» связывает лишь тонкая ниточка (хотя внимательный читатель найдет в ней ответ на главный вопрос – о судьбе Джонаса). И тем не менее эти книги очень похожи: в обеих описывается мир, который населяющие его люди воспринимают как правильный и единственно возможный, и только главные герои осознают, что он пронизан ложью и должен стать другим.

Свернуть 

Вторая часть тетралогии Лоис Лоури, как и “Дающий”, описывает замкнутое сообщество со своими жесткими законами. После глобальной катастрофы на Земле, похоже, не осталось ни… Развернуть 

Это графический роман, который по праву считается одной из лучших иллюстрированных историй для детей и подростков. Всё началось с пьесы канадского автора Фанни Бритт, рассказывающей о девочке Элен, от которой отвернулись все её школьные подруги. Изабель Арсено, известная своими графическими переложениями классики, придумала волшебную историю на её основе. В рассказе есть место и доброте, и дружбе, и красоте, и надежде на хороший финал.
"Джейн, лиса и я" получила литературную премию генерал-губернатора Канады, а газета New York Times назвала её одной из лучших детских иллюстрированных книг 2013 года. Это, конечно, детская книга, но не только. Как пишет газета Гардиан, "Этот графический роман так прекрасно нарисован и изящно рассказан, что я уверен, что он понравится и взрослым - особенно тем, кто не может вспомнить школьные годы без содрогания".

Свернуть 

Это графический роман, который по праву считается одной из лучших иллюстрированных историй для детей и подростков. Всё началось с пьесы канадского автора Фанни Бритт,… Развернуть 

В книгу вошли так называемые "мышиные стихи" одного из крупнейших русских поэтов ХХ века Владислава Ходасевича. Впервые собираемые вместе, они могут прочитываться и как детские, и как взрослые.

Свернуть 

В книгу вошли так называемые "мышиные стихи" одного из крупнейших русских поэтов ХХ века Владислава Ходасевича. Впервые собираемые вместе, они могут прочитываться и как детские, и… Развернуть 

Квак очень рад, что родился на свет зелёной лягушкой. Он гордится тем, что лучше всех плавает и прыгает. Квак уверен, что ему в жизни очень повезло. Но однажды к нему приходит понимание собственного несовершенства: он не умеет летать, как Утка; не умеет печь пироги, как Поросёнок, не умеет мастерить, как Крыс и читать, как Заяц. "Я всего-навсего никудышный глупый лягушонок", - горюет он. К счастью, друзьям удаётся убедить Квака, что они любят его именно таким, какой он есть.
Книги о Кваке выходят сегодня на 40 языках по всему миру, и повсюду критики признают их подлинными шедеврами минимализма. В них простыми словами и образами рассказывается об очень сложных и важных для каждого человека вещах: о познании большого мира, о познании других и самого себя. В них неожиданно раскрываются такие, казалось бы, совсем не детские переживания, как чувство глубокого отчаяния и безысходности, муки неразделённой любви, утрата веры в себя. Максу Велтхейсу удаётся поговорить обо всем этом на языке трёхлетнего ребёнка, сохраняя при этом всю глубину переживаний главного героя.

Свернуть 

Квак очень рад, что родился на свет зелёной лягушкой. Он гордится тем, что лучше всех плавает и прыгает. Квак уверен, что ему в жизни очень повезло. Но однажды к нему приходит… Развернуть