Ну, я верю в лучшее и считаю, что Норе надо было хотя бы попробовать) Ее беда, что она даже не захотела этого.

Возможно, нужно было попытаться, да. Но тут такое дело. Если бы он не согласился, то ей уже нельзя было бы это провернуть, а она посчитала, что это единственный выход.

Ну, я имею в виду, рассказать уже после того, как она это провернула. Самой рассказать. Он ведь выздоровел, благодаря ей, так что, возможно, и оценил бы ее "самопожертвование". А тут он узнает об этом из письма чужого человека, тем более уволенного им. Разница-то ведь есть.

Ну, это же могло никогда не вскрыться. А она ведь ничего не украла, никого по большому счету не обманула. Смысла нет в таком случае признаваться. Понимаешь, она считала себя правой, опять же - его спасала. Зачем признаваться, если не чувствуешь за собой такую уж большую вину? Думаю, она так рассуждала.

Не чувствовала за собой большую вину, но, однако, хотела застрелиться, если бы об этом узнали?) Неувязочка, получается)) Рассказала бы тогда, когда ее стали шантажировать. Все лучше, чем если бы он узнал все со слов самого шантажиста.

Она не чувствовала большую вину, пока никто ничего не знал:) А когда появился шантажист, тогда она и запаниковала. Но тут ей было страшно признаваться больше из-за шантажа, чем из-за своего проступка. Вот как-то так я думаю.

Да, к тому же она же хорошо мужа знала, и подозревала его реакцию.

А тут я согласна, по крайней мере, ее совесть была бы чиста, А уж захотел ли бы он ее принимать или нет - это уже другой вопрос. Мне показалось, он все же любил ее и мог бы простить. Да в жизни сколько таких примеров: узнают правду, ну злятся поначалу, а потом смиряются и прощают. Редко когда совсем уж чокнутые люди попадаются, как, например, Броуди, который беременную дочку из дома выгнал, вот это точно клиника.