4

Пространство. Как явствует из заглавия, главное «действующее лицо» в данном произведении – дом. Это скорее даже не образ, а мифологема, т.е. его черты, характеристики одинаковы для людей всех времен и национальностей: дом защищает, успокаивает, объединяет, согревает. Вместе с тем дом не может возникнуть ни от куда, пространство обязательно осваивается и обустраивается человеком, а потому здания часто хранят память о прежних владельцах и сами отчасти напоминают людей.
Именно так вводится дом доктора Ди в одноименное произведение: «…У церкви было безлюдно <…> я не заметил тут ни единого живого существа. А потом я увидел его», - т.е. через соотношение с людьми. Однако все остальные характеристики: тепло, покой, защита – не свойственны данному строению: оно пугает, вселяет страхи, поскольку утратило прочность, надежность (дом постепенно проваливается под землю), оно лишено порядка, т.к. здесь «ничто не оставалось на месте». Оно загадочно, поскольку прежними владельцами здесь были два, можно сказать, сумасшедших человека; они-то и наложили отпечаток на дом: первый – маг доктор Ди, а второй – мистер Палмер, который по мере развития сюжета превращается почти что в сексуального маньяка. Установить связь между домом и их владельцами, разгадать тайну, связанную с домом, предстоит еще одному главному персонажу – Мэтью Палмеру.
Однако, хотя слово дом и вынесено в заглавие, пространство романа не является замкнутым. Жилищем является и сам Лондон, и даже Англия, а потому текст так и пестрит разнообразными топонимами. Однако это вполне традиционный прием – отождествление дома с городом и страной. Интересно другое.

Время. В романе пересекаются не просто различные пространства, а само время, именно оно занимает первую позицию в повествовании (хотя толчок к его изучению и дает отчасти дом). Доктор Ди – средневековый ученый, Мэтью Палмер – современник 70х годов XX века, а его отец жил чуть ранее – в 50-60х. Тема времени проскальзывает в сознании Мэтью и по той простой причине, что и он, в свою очередь, является исследователем, ученым; и потому, что он погружается в воспоминания об умершем отце; и потому, что желает разобраться с полученным наследством.
Доктор Ди, в свою очередь, напротив – желает прозревать не прошлое, которое известно ему как пять пальцев, а будущее, в чем ему «помогают» магический кристалл и проходимец Эдуард Келли.
В конце концов подобное триединство: прошлое – настоящее (для каждого героя свое) – будущее – приобретает новое качества и превращается в вечность.

Художественный мир. Хоть это и постмодернистский роман, но его нельзя назвать интертекстуальным в прямом смысле этого слова: цитат из других произведений здесь немного, зато полно пересказа идей тех или иных ученых (прежде всего, самого доктора Ди), упоминаний тех или иных гениев (например, Сведенборга), попытки объяснить их философские концепции. Доктор Ди и Мэтью Палмер являются двойниками: оба находятся в сложных отношениях с отцами, оба являются учеными, оба желают постичь тайны вселенной и времени, оба так или иначе стремятся навстречу друг другу, причем большей частью в сознании читателя. Все это вкупе с мотивом света, вечными превращениями и «перетеканиями» (Дэниэл Мур кажется Мэтью то мужчиной, то женщиной), магическим кристаллом и домом - центрами пространства-времени (эдакий Алеф), упоминаниями лабиринта (а дом и сам роман не что иное, как лабиринт, из которого невозможно найти выход, да и, пожалуй, незачем) напомнили мне рассказы-головоломки Х. Л. Борхеса.

Композиция. Доктор Ди и Мэтью Палмер сближаются, поскольку композиция данного произведения монтажна. В романе главы, посвященные Мэтью, сменяются главами, посвященными доктору Ди, причем они скреплены общими образами и мотивами, так что иногда поначалу невозможно понять, о ком же идет речь.
Итак, вот самые, пожалуй, яркие примеры того, как соединяются главы (общие слова-образы выделены):

Первая и вторая:
1. Ночь выдалась ясная, и чтобы найти дорогу в Кларнекуэлл, мне было вполне довольно света неподвижных звезд.
2. Я решил прогуляться по ночному городу.

Четвертая и пятая:
4. Я оглянулся на бывшую топь, и мне почудилось, что там стоит вся белая, нагая фигура со сложенными на груди руками.
5. Кто-то, весь в белом, стоял за оградой кладбища.