5 Взошёл!

Взялся я тут совершить читательский подвиг: прочесть, от и до, всё солженицынское «Красное колесо». Мне скажут: эк, припозднился ты, братец. Опоздал обозревать новинку – как минимум на тридцать лет.
Но, с другой стороны: кто, положа руку на сердце, всё его, «Красное колесо», разчёл, да подряд? Среди моего окружения равных этому подвигу нет. В электронной библиотеке, где я эпопею брал, у среднестатистической книги - примерно пять тысяч прочитываний. У томов "Колеса" не больше ста пятидесяти. Да и вообще, как пишет прозаик Терехов, «Красное колесо» от первой буквы до последней в России прочитали человек сто…»
Впервые печаталась эпопея на Родине (ещё в СССР!) в 1990-1991-ом - одновременно, в четырех или пяти разных «толстых» журналах. На что я был подписан тогда – те и выхватил. А остальные еще найти надо было.
Потом отдельным изданием вышла в Воениздате в 1993-1997-ом. Но тогда другие времена настали. Не до книг. Все суетились – выживали.
Выжимки я, конечно, читал, с пятое на десятое. Как школьник «Войну и мир» в девятом классе. Дайджесты: Ленин в Цюрихе, Столыпин, «Наконец-то революция». Но чтоб целиком и подряд – первый раз.
И вот – все десять книг, около семи тысяч страниц, одолел. Заняло это ровно полгода (но и другие книги, конечно, в параллели были). И тут главный вопрос: стоило ли? Не жалеешь ли?
Конечно, чтение непростое. Главным образом, из-за темы. Никогда не станет лидером читательского интереса, к примеру, «Смерть Ивана Ильича» - где день за днем и пункт за пунктом об умирании человека. А тут – шутка ли! – час за часом о том, как мощная и сложно структуированная держава, наша Родина, распадается, гибнет, выскальзывает из рук, погружается в кровавый хаос.
Непросто и потому, что - много политики и войны.
И потому, что герой, к которому успеваешь привыкнуть и полюбить, вдруг исчезает и снова выныривает (если выныривает) страниц через пятьсот.
Но главная тяжесть потому, что знаешь, чем все кончится. (Спойлер: кончится всё очень, очень плохо). И среди героев лишь ничтожные единицы (Керенский, Шульгин да Милюков) проживут долгую (хотя и несчастливую) жизнь. Остальные – погибнут, и довольно скоро, и часто: мученической смертью. И правые, и виноватые, и вовсе невинные. И царь, и царица с детьми, и князья великие, и Протопопов, и Алексеев, и Шингарев, и Родзянко, и Рузский… И даже те, кто, вроде бы победит: Шляпников, Гиммер (Суханов) – их тоже, в итоге, раздавит в кровь Красное Колесо.
Но все равно – пройти стоило. Это, знаете, как восхождение среди лета на приморскую, северокавказскую гору Гебиус-Кувшин (735 метров над уровнем моря). Ничего особо сложного, не Эверест, и дорога ровная, хорошая. Но все время в гору, все время с усилием. Зато с каждым поворотом открываются все более ясные и захватывающие виды. И все дальше становится обзор. И - на революцию, и – про время до нее, и на то, что с нами было потом. И – на будущее.
Все мы, бывшие советские дети, с седьмого класса ушиблены плохо переваренным «Кратким курсом». И всегда мне было непонятно-неясно-странно, как там русская революция шла-развивалась. А теперь – многое стало ясно-очевидно, практически все, с точностью до каждого мельчайшего штриха. И до людей. И такие яркие портреты: Ленин, Государь, Керенский. Шляпников, Гучков, Милюков, Алексеев, Гурко, Гиммер, Церетели… Огромнейшая монументальная фреска. Как «Герника». Или фрески Диего Риверы, или Сикейроса.
А, главное, для меня эту тему – Русская Революция – Солженицын не просто РАСКРЫЛ, но, одновременно, как бы (наверное, все-таки временно) ЗАКРЫЛ. Исчерпал.
Понимаешь, что даже блистательно написанные современные учебники (например, Зубова) или компилятивные труды (Зыгаря) – в сравнении с Солженицыным - они гораздо более блеклые, менее ясные.
Да и к творческой манере автора привыкаешь. И радуешься – какой простой и ясный, цельный русский язык. И понимаешь: какая это всеобъемлющая, захватывающая дух фреска. Действительно эпопея, как та же «Война и мир», возведенная в степень «Тихого Дона». И, главное, - ответы даёт.
Я ведь ещё для чего взялся читать? Хотелось мне понять две вещи. Первая: действительно ли была неизбежна Революция? И вторая: а почему это всё случилось?
И вот ответы, определенные и категорические, приносит Солженицын: нет, ни в коем случае Революция неизбежной не была. Был бы Государь менее кроток и более решителен… Были бы у него советчики и (современным языком говоря) пиарщики получше… Не уехал бы в Ставку (а потом бросился из неё)… И далее, и далее… Из каких-то ничтожных мелочей сложилось то, что сложилось.
А главный ответ на вопрос, почему произошла Революция, эта (действительно) крупнейшая геополитическая катастрофа двадцатого века, тоже, по Солженицыну, в общем и глобальном смысле, оказывается прост: первопричина неисчислимых бедствий, которые обрушились на нас в двадцатом веке, заключается в том, что МЫ УТРАТИЛИ ВЕРУ.
И, возможно, возрождение российское связано с новым её обретением.
Рекомендовать «Красное колесо» для всех не могу – готовы вы сто часов своей жизни (как минимум) непростому чтению отдать? Но для тех, кто решит взойти, небольшой лайфхак – относиться не как к художественному произведению (хотя встречаются вымышленные герои, и преяркие), а, скорее, как к занимательно написанному учебнику или мемуарам