5

Когда-то, читая произведения Миллера, я восхищалась его слогом, его метафорами, его особым восприятием мира, находя в книгах частичку себя, своего отношения. При этом, надо признаться, никогда особенно не задумывалась ни над глубиной его романов, ни над протестной формой творчества Миллера, ни над средствами самовыражения. Мне просто нравились его книги. Нравятся и сейчас. Их любишь за искренность, за прямоту, за не прилизанный по норме взгляд на вещи.

Миллеровская проза – бродяга, заросший грязью и покрытый струпьями, под лохмотьями которого скрывается личность, наделённая богатым внутренним миром. Поначалу, читая откровенные сцены и натыкаясь на мат, немного кривишься с непривычки. И это естественно, потому что ты взращен на высоком штиле Пушкина, на эпичности Толстого, на психологизме Достоевского. Но затем, продираясь через всё «недостойное», ты вдруг осознаёшь, что на самом-то деле ничего «недостойного» тут нет. И ты понимаешь, что, с какой бы стороны мы не смотрели, скажем, на луну, это всё равно будет луна.

Метафоричность языка Миллера, его красочность, образность поражают.

Матисс - веселый мудрец, танцующий порок, одним взмахом кисти сокрушающий позорный столб, к которому человеческое тело привязано своей изначальной греховностью.

Нисколько не жалею, что перечитала «Тропик рака». Он, как хорошее вино, с годами только лучше.

Я буду для вас петь слегка не в тоне, но все же петь.

Пой, Миллер, пой!