5 Россия навсегда, моя любовь и судьба

Корабль без капитана: годы безвременья

Конечно, всё в вышеприведенной фразе – метафора и символы. Поэтому необходимы пояснения, разумеется.

Корабль – да, разумеется, это Россия в данном конкретном случае. Шире – любая сложная система.

Капитан – в данном случае даже не руководитель, а внутренняя логика и смысл сложной системы.

Коммунизм кончился. Ну, как бы кончился и как бы коммунизм. Дата известна: 1991 год. Политически, экономически и, наверное, духовно, но это последнее отмирание произошло, конечно не сразу. Вот здесь-то и подходим к отсутствию того самого капитана: внутреннего смысла и логики системы. Теперь уже новой – ну, хорошо, системы переходного периода. Как там у Пелевина? «Первая стадия накопления капитала стала в России и последней».

Как, по каким правилам осмыслять происходящее? Какая парадигма должна лечь в основу осмысления, переосмысления не то что настоящего, а хотя бы прошлого? Ещё месяц назад, до августа 1991-го, всё было понятно: единственное верное учение даст любой, единственно правильный ответ на любой самый коварный вопрос. Но единственно правильное учение закончилось, проиграв битву за умы другим, неправильным учениям.
И что делать???

Я помню то время, когда был уже вполне рассуждающим, много читавшим нестарым человеком. Я помню эти метания-поиски, нет, даже не собственно истины – метода. Как разобраться с прошедшим и происходящим? Как осмыслить такое наследство, как коммунизм? Как понять мир вокруг, который оказался не совсем таким, каким рисовался в известных «учебниках для ВУЗов»?

Где правда, где ложь? Где белое, где черное? Куда идти и на что ориентироваться? Что с душой, в конце концов – остается она или вместе с советской духовностью, как прежде сделали коммунисты, в свое время, вместе с таким наследием прошлого, как советская культура, тоже вышвырнуть на свалку истории, скинуть с корабля, идущего твердым курсом к светлому будущему?

И оказалось, что не бывает ситуации безвыходной, как в личной жизни, так и жизни общественной, не бывает. Всегда, с неизбежностью находятся люди, имеющие собственный взгляд и на настоящее, и на прошлое, и на будущее.

Оказалось, что они ко всему прочему ещё обременены совестью и интеллектуальной честностью. И, о ужас! – они ещё имеют гражданскую позицию и патриотическое мировоззрение. И – о ужас! – они совсем не бояться традиционного русского отождествления патриота с националистом. По причине внутренней целостности и потрясающего морального масштаба воззрений.

Таким был, ныне ушедший от нас в 2003 году русский, российский ученый Александр Сергеевич Панарин. Каждая его книга была для меня откровением, но бравшая сразу и навсегда своей научной глубиной, человеческой страстностью и духовной бескомпромиссностью.

Он, конечно же, не претендовал на капитанский мостик в политическом смысле. Он не претендовал на капитанский мостик интеллектуальной исключительности, потому что в своих работах он говорит как раз о смехотворных претензиях единственно верного учения, которое, как известно, было в свое время бескомпромиссным до лагерной пыли.

Не являясь ученым, не берусь за разбор книжки с точки зрения политологии, философии или социологии. Просто мне очень хотелось разобраться в происходящем и прошлом. Хотя бы потому, что к концу 90-х почти все чувствовали: происходит что-то совсем не такое, о чем декларировалось в самом начале, совсем не такое. Из интуитивно, да и содержательно понятного в своей необходимости этапа первоначального накопления, из него почему-то перестало исходить продолжение, развитие системы в давно ожидаемому новому дивному миру, где всем хватает колбасы, квартир и рубашек. Которыми уже общество не призывает делиться (отдам последнюю рубаху – такой вот слоган был в Союзе).

Хочу остановиться на своей любимой теме, тем более в формате темы «Преемник-24», теме мозга нации, её, нации, белой кости – ну, конечно, на теме интеллигенции. Потому как именно она как пишет книжки, так и их же и читает.
Пройдемся по некоторым интеллигентским концептам?

Ну, одна из любимых моих тем – постмодернизм и его пророки. Интеллектуалы, разумеется.

Понятно, что постмодерн – это офигительно модно, а потому российская интеллигенция, не желавшая признавать национальный по содержанию собственный генезис, происхождение (кому хочется ассоциировать себя с нацией-неудачницей???), тут же окунулась в прорубь нового для себя учения. И поняла его, разумеется, в меру собственной то ли испорченности, то ли запущенности.

Александр Сергеевич разбирает такое течение постмодерна, как структурализм и постструктурализм. Почему именно это течение? Ответ не сложен, на самом деле: «новые интеллектуальные», по аналогии с западноевропейскими «новыми левыми», восприняли интеллектуальный бэкграунд победившей в «мирном» соревновании систем – либерализм – с позиций постструктурализма. Что это означает? Восприятие мира как текста (русская традиция безоглядно воспринимать всё, идущее ОТТУДА, не как гипотезу, а такой подход и является западным научным подходом: всё подвергать проверке, все подвергать сомнению; не как гипотезу, но как догму. Новые сектанты заемного текста.

Постструктурализм утверждает автономность, независимость знаковой (семиотической) системы от реально обозначаемого. Цитата: «применительно к политики это означает, что такие референты….как объективные интересы, объективные законы и тенденции, политическая воля и социальный заказ электората, - отодвигаются в сторону». А что же приходит им на смену? Реальность виртуальная, текст, мир как текст, который пишет… правильно – интеллектуальная элита! Во в чьих интересах пишется этот текст? Ещё проще: кто содержит интеллектуалов, пишущих, творящих и обосновывающих виртуальную реальность как единственно правильную (ничего не напоминает?) реальность?

Почему единственно правильную? Да хотя бы по причине творимой природы этой «реальности». Как напишем – так и будет. Наиболее ярко это проявляется в России, например, в комплексе технологий, касающихся выборных дел (почему эта группа технологий наиболее развита у нас? Посмотрите, какие деньги крутятся в этой сфере!) И, соответственно, из народа, нации, этот субъект прежней, классической политической теории, превращается в «электорат», который из субъекта политической жизни трансформируется в объект манипуляций, ну хорошо – работы – тех самых выборных технологий.

И что здесь такого, когда весь мир так живет? Во-первых, может, хватит изжеванного аргумента – «весь мир»? Мне очень хотелось бы услышать от какого-нибудь простого американского чела откуда-нибудь, с какого-то там Колорадо, такой же аргумент, «оправдывающий» некие действия: ну, весь мир так живет! А во-вторых, подобные подходы характеризуют местную элиту в аспекте её этических воззрений на собственный нарокак элиту, тяготящуюся собственной национальной принадлежностью. Если бы было иначе, то российской интеллектуальной элите не было бы никакой нужды постоянно кивать в известную сторону, произнося: «Весь цивилизованный мир так живет! А вы тут всё свой велосипед изобретаете! Может, хорош уже???»

Может, и в самом деле – хорош? Может и так. И пусть бы с ним – постмодерном! Что он Гекубе, что ему Гекуба? Проблем из: постмодерн – интеллектуальное течение, выросшее в обществе, ну, как бы постмодерновом. Ну, хотя бы по критерию качества, а не количества общественных благ. Иными словами: постмодерн – это пока не про нас, даже если считать его пусть и не единственным, но одним из правильных течений мысли.

Резюмируем: денационализация российских элит, референтом для которых служат «новые кочевники» - супербогатые глобальные группы, для которых «нет у них родины, нет им изгнания» - это по сути, в российских условиях, является актом национального предательства. Потому что общество находится в состоянии незавершенного фазового перехода, а такие периоды являются наиболее опасными с точки зрения сохранения суверенитета страны. Кстати, как отмечают эксперты одного из центров, ВВП пока не удается национализировать российские элиты. Что выражается в голосовании ногами. И головами. И направлении движения. И определении любимого, самого русского из всех городов – Лондон-града.

В книге куча интересного, совершенно новых взглядов на русский коммунизм, на причины его падения и на то, «что же будет с Родиной и с нами».

Настоятельно рекомендую, настоятельно!